Георг Диз. Мир – это только лишь слово.

Почему левые и правые встречаются в одной и той же демонстрации.

Georg Diez. Frieden ist auch nur noch ein Wort

Warum sich heute Linke und Rechte auf denselben Demonstrationen treffen

Я хотел бы быть действительно честным. Я хотел бы разобраться, что люди имели в виду в 2014 году, говоря слово «мир». Я хотел посмотреть, кто собирался на демонстрации, именуемой «Мирная зима» („Friedenswinter“ – https://friedenswinter.de/Kategory/demo-berlin/).

Признанные ветераны протеста, как например Sahra Wagenknecht (крайне левая функционера, знаменитая красноречием, демагогией и привлекательностью) Konstantin Wecker и Reinhard Mey призвали к демонстрации против поджигателя войны („Kriegstreiber“) Иоахима Гаука (президента Германии). И к тому же призвали такие противоречивые фигуры как Ken Jebsen и Lars Mährholz, которые на своих „Mahnwachen“ (регулярные левые демонстрации) месяцами уже твердят об опасностях грозящей войны.

Там они возлагают ответственность за агрессию против России на «этих» американцев, «этих» политиков, «эту» налоговую систему или «этот» капитализм, «эти» СМИ, «эту» систему. В этих „Mahnwachen“ смешиваются левые лозунги, такие как требование гарантии безусловного минимального прожиточного минимума, с правыми теориями заговора, согласно которым, если в мире что не так, то за этим стоят непременно «евреи».

Незадолго до Рождества в Берлине у вокзала сошлись примерно 3000 демонстрантов, курьезное смешение ностальгирующих левых и обиженных правых, двух противоположных движений, сошедшихся в неприятии русской политики немецкого правительства. Здесь было представлено старое движение за мир с флагом цветов радуги с надписью „Pace“ (мир) и белым голубем мира, которое уже образует нечто типа параллельного общества, с собственными интернет-форумами и собственными представлениям об истине.

Вот стоит там человек, лет за 50, с плакатом, на котором изображен президент Гаук в военной униформе. «Пишите, что хотите, – говорит он – надо же вам прокормить ваши семьи», подразумевая под этим, что СМИ сплошь лгут.

 <

Или другой, лет сорока, музыкальный продюсер из Гамбурга. «Правду – говорит он, – всегда получаешь частями». Он уже как год вникает в политику, читал лингвиста Ноама Хомски  (Noam Chomsky – одного из известнейших левых интеллектуалов из США), эссе Эссель Стефана «Возмущайтесь!» („EmpörtEuch!“ vonStéphaneHessel), т.е. получил классическое образование левого протестанта, и натолкнулся в конце-концов на так называемое Freemen-Bewegung, которое объясняет, как человек сам может освободиться от «рабства системы».

Здесь жонглируют такими понятиями: «система», которая всех подчиняет, или – почему столь важен «суверенитет». За понятием «мир» у них стоит простота, ясность, ориентация. И разделение мира на врагов и друзей.

Или вот два типа в черной коже, атакующие двух других с израильским флагом и антифашистским лозунгом, стоящих рядом с колонной демонстрантов. «Что вам тут надо?» рычит на них «мирный» демонстрант, выглядящий как экс-панк, или экс-хулиган, или экс-байкер или все вместе: «Убирайтесь отсюда!».

Антиизраильская и антисемитская ярость – это тут двигатель объединяющей ненависти. И при этом одна из демонстранток предлагает молодым людям с израильским флагом, только что обруганным «детоубийцами», присоединиться к демонстрации.

В такие моменты понимаешь, что «мир» – это не безобидное слово, что «мир» может разъединять людей. Слово «мир» на самом деле очень неопределенное: нельзя прямо сказать, что ты против мира, но сложно объяснить, почему и как ты за мир.

Это очень растяжимое понятие, его можно перекручивать как угодно. Это одно из основополагающих понятий и в ГДР и в ФРГ, слоган «Нет войне» – „Nie wieder  Krieg“ стал догмой для немцев после 1945 года. Против какой же войны выступают немцы? Неужели против вообще всех войн, и против той войны, которую вели американцы, русские и другие союзники, чтобы освободить Германию от нацизма?

Слово это было всегда многозначно, ибо оно скрывает взаимозависимости, упрощает сложную действительность, вносит ясность туда, где ее, возможно, и нет. Так что слово «мир» сплачивает, убеждает в своих правах, является несомненным, означает скорее конец дискуссии, чем ее начало. Это слово не обозначает ни левых, ни правых взглядов, пока не выяснено, что за ценности с ним связаны, например, такие как свобода, демократия, права человека...

Рэперы типа Antilopen Gang (популярная в Германии группа, особенно любимая движениями типа «Хулиганы против салафистов») сказали бы, что сегодня слово «мир» относится скорее к правым. В их песне „Beate Zschäpe hört U2“ они говорят (или даже поют J): сегодняшние нацисты стремятся к миру / и очень беспокоятся за Палестину / они любят животных, но готовы линчевать растлителей малолетних / и они знают, что хозяева мира сидят в задней комнате. «Мир» стал бовым кличем в 2014 году для тех, кто не воспринимает реальности.

Были раньше люди, которые рылись в антикварных лавках университетских городов и в поисках свидетельства о: а) правде, б) лжи, в) капиталистическом мировом заговора. Сегодня в их распоряжении есть интернет. У них все еще достаточно времени, они одержимы, пристрастны и одиноки – но только сейчас у них есть не только их кошка или их кухонный стол, чтобы излить свои лозунги, теперь у них есть потенциально бесконечная аудитория.

И они вырываются из интернет-форумов в действительность, в Дрездене на демонстрации Pegida (PatriotischeEuropäergegendieIslamisierungdesAbendlandes –   Патриотические европейцы против исламизации Запада) или на такую демонстрацию (как описано выше) со своим страхом, иррациональным и объединяющим. Страхом, который является знаком и следствием перманентной истерии нашего постгероического времени, как обозначает его политолог Herfried Münkler.

«Мы разучились понимать войну, – говорит он: И мы разучились понимать мир». Результатом является «потребность в мире» – психологическая основа для большинства немецкого населения – постоянный ужас перед действительностью, которая страшнее и реальнее, чем должна бы быть.

Страх, проистекающий из этого основополагающего чувства, объединяет людей, это страх, реальный именно в своей иррациональности и который охватывает слои общества от краев до так называемой середины. И вот в Берлине собралось 3000 человек в поисках зла – для них это  президент Гаук, Бундесвер, ЕС, США, НАТО, Израиль, сионисты, евреи. Понятием «мир» у них обозначается некая простейшая истина.

Вот как видит ситуацию социолог Heinz Bude, для которого тоска по миру является примером того, как произошла смена координат по окончании эры неолиберализма: плюралистическое западное общество с понятием относительной истины, допускающей одновременное сосуществование многих истин и противостоящее ему автократические общества типа российского с представлением об абсолютной истине, которая в сложной действительности обещает сохранение поддержки, ориентации и единения.

Это и было причиной тому, что на демонстрации в Берлине носили черно-оранжевые  георгиевские ленты как символ русской отваги с царских времен через Сталина к Путину, а наряду с ними  – голубя Пикассо, как знак страха и надежды времен холодной войны. Это и было также причиной, почему небольшая анти-демонстрация под украинским флагом была встречена столь агрессивно: права человека как аргумент в пользу интервенции и войны эти демонстранты решительно отклоняют, так было в 1999 году при интервенции НАТО в Югославию, так и в случае Афганистана, Ирака, Ливии, Сирии. Это антизападная позиция, связанная с антикапиталистическими, антисионистскими, а часто и антисемитскими взглядами, которая глубоко внедрилась в современное буржуазное общество. Для многих президент России Путин стал, как считает Heinz Bude, «своего рода подручным в восстановлении европейцами своего самосознания».

Этот аспект показывает также глубокую связь между такими демонстрациями и Pegida: это тоска по суверенитету, который не ищется больше в демократии. Демократия рассматривается как провалившаяся модель общества, управляемого марионетками капитала. Европа для этих демонстрантов, как и для Pegida – боевой клич. Континент должен освободиться от американских интересов (война) и открыться как среднее звено русскому партнеру (мир).

Левые и правые помыслы смешиваются при этом в нечто паническое и клейкое, напоминающее скорее психозы, которые распространяются по интернету и форумам, сеющим ненависть...

Во многом это значит конец представления о том, что истина, абсолютная правда принадлежат демократии, как и свобода, честь, права человека. Эти люди не склонны сомневаться в себе, зато сомневаются во всем мире.

В этой демонстрации оказались радом озабоченные миром дамочки в мехах и националистически настроенные жители пригородов.  Они не подходят друг другу, но все же идут в одном строю, как зомби из какого-то всемирного заговора.

Удалить комментарий?

Внимание: Все ответы на этот комментарий, будут также удалены!