Первого сентября, в светлый праздник знаний, в российских школах прошли «уроки мужества», посвященные Первой мировой войне. Как они прошли, можно спросить у ваших детей, племянников и младших сестер. Я же хочу поговорить о методичке к этому уроку, сочиненной Российским военно-историческим обществом и одобренной Министерством образования и науки.

В разговоре будет две части. Первая, как положено, критическая. Вторая, предупреждаю сразу, конструктивная. Любители склонять лубочных либералов за бесплодное злопыхательство могут сразу искать для комментариев другую статью.

Негатив

«Патриотическая» историография всякого государства строится на одном нехитром постулате: любое событие «нашего прошлого» — повод для гордости. «Наша история» — это история успеха. Несгибаемый вектор, торчащий из славного былого и упирающийся в светлое грядущее.

Но строить приходится из непричесанной, непатриотичной истории, в которой убивали, угнетали и грабили решительно все, а вектор пока просматривается только один, причем наднациональный: научно-технический прогресс. Да и тот можно за полчаса обломать хорошей атомной войной.

Как следствие, «патриотическое» или «национальное» толкование истории неизбежно приводит к исторической шизофрении. Это не российский феномен. Двоемыслие на уроках истории детям прививают в большинстве стран мира. Вопрос только в степени.

Степень шизофрении в методичке к уроку мужества определим как среднюю.

На первой ее странице Первая мировая война — «беспрецедентный по масштабам катаклизм», который «привел к потере миллионов человеческих жизней». Только российских солдат полегло «около двух миллионов» и «около четырех миллионов пострадало от ран».

На седьмой странице, однако, выясняется, что миллионы жизней угробили не зря. Были, ребята, у Первой мировой и позитивные стороны. Она «знаменовала собой не только дальнейший шаг в индустриализации России, но и частичное преодоление относительной технико-экономической зависимости страны от западных держав».

Смотрим дальше. На второй странице «Российская Федерация исходит из того», что не надо делить участников войны «на победителей и побежденных».

Какие мудрые слова. Правда, на шестой странице вдруг становится «важно подчеркнуть, что Россия не потерпела в Первой мировой войне военного поражения». Да что на шестой — уже на первой было объявлено: нас никто не победил, это мы сами. «Выход страны из войны» был «результатом катастрофического разложения тыла и полного разлада между властью и уставшим от войны, хозяйственной разрухи и правительственной неразберихи обществом».

То есть миллионы трупов были, коллапс бездарной власти был, разруха была, но зато официально, по правилам войнушки, нам не наваляли. Это очень, очень важно, ребята. Даже «разложение действующей армии началось лишь после Февральской революции».

Хотя нет, погодите, эдак мы же бросим тень на революцию. Но после революции был великий неоднозначный Советский Союз, а значит, и революция плохой быть не могла. Через две страницы после «разложения» методичка, спохватившись, цитирует историка Чуракова. В 1917-м, ликует Чураков, «русский народ» совершил «величайшую в истории человечества Русскую революцию».

Короче, в какую гадость ни плюнь — везде величайший повод гордиться. Все было плохо и трагично, но хорошо и прогрессивно. Такая вот патриотическая диалектика.

—Ага! — затрет ладоши борец с либералами, дочитавший-таки до этого места. — Щас он предложит рвать рубаху на груди, сыпать на лысину пепел и ненавидеть наше прошлое!

Нет. Ничего подобного я не предложу.

Конструктив

В 1918 году, на исходе войны, Землю охватила «испанка» — одна из самых страшных пандемий в истории человечества. За считаные месяцы необычайно вирулентный штамм гриппа убил от 20 до 50 миллионов человек. Переболела почти треть населения планеты.

Первая мировая к тому моменту убила не менее 16 миллионов человек со всех пяти обитаемых континентов. Как видите, число жертв и масштабы трагедии сопоставимы. Сопоставим героизм солдат и героизм тысяч медсестер и врачей, отдавших жизнь за выздоровление других.

Но мало кому приходит в голову выискивать в «испанке» победителей и побежденных. Никто не объявляет ее «великим событием отечественной истории». «Испанка» в учебниках остается тем, чем была на самом деле: катастрофой. Бессмысленной трагедией, которая не должна повториться.

Память о Первой мировой войне должна быть такой же.

Фото: ECPAD

1918 г. Американские солдаты в противогриппозных повязках

«Интерпретации и оценки», сетуют авторы методички к уроку мужества, «часто оказываются идеологизированными и отражающими односторонний взгляд тех или иных слоев или групп». Золотые слова. Не надо идеологизировать болезнь. Надо называть вещи своими именами: с 1914 по 1918 год на Земле свирепствовала пандемия военного бешенства. Первого мирового бешенства.

Полный текст

https://www.snob.ru/selected/entry/80492#comment_741656

dlt_comment?

dlt_comment_hinweis