Армия

Мы работали по 12 часов без выходных. Чтобы поменять смены в субботу и воскресенье, работали по 16 часов. Но все равно жили весело. На стыках смен шел обмен новостями, отработавшие задерживались, станок работал, а мы с девушкой пели новомодную песню. Когда я приходил утром после ночной смены, никаких сил уже не было.

Начну я мой рассказ - быль, связанный с темой, вынесенной в заголовок, с описания судьбы двух моих двоюродных дядей Мирона и Михаила, сыновей Давида, одного из родных братьев моего дедушки Пинхуса.

22 июня 1941 года началась война. Мне было тогда 15 лет. Мы жили в г.Томашполь Винницкой области (Украина). Наша семья состояла из шести человек: дедушка (72 года), бабушка (70 лет), мама (40 лет), брат (17 лет), сестра (12 лет) и я. Мой отец умер, когда мне было 6 лет.

... В начале войны отец был призван в действующую армию. Наша семья не успела эвакуироваться. Мы пытались уехать, но попали в окружение и вынуждены были вернуться. В декабре 1941 года нашу семью угнали в концентрационный лагерь «Мёртвая петля» в селе Печера Винницкой области...

 Эпопея с возвращением нашей семьи из эвакуации домой в Москву началась осенью 1943 года. Еще шла кровопролитная Великая Отечественная война. Ещё гибли тысячи солдат, изгоняя фашистскую нечисть с временно оккупированных территорий, возвращались на пепелища жители освобождённых земель. Наша семья продолжала жить в приютившей нас Удмуртии.

 Начал отсчёт 21 век. Все наиболее значительные события моей жизни остались в прошлом веке. Однако забыть о них нельзя! Мне вместе с моим и другими народами пришлось многое пережить, особенно во время войны.

 До войны наша семья жила в городе Сталино, ныне Донецк (Украина). Мой отец, Куперман Лейви Ильич, родился в 1908 году в местечке (сейчас город) Бершадь, Винницкой области (Украина). Благодаря чудом сохранившимся документам, я узнал, что с 1930 года он был рабочим железнодорожного цеха Сталинского металлургического завода.

 ... Жизнь сразу же резко изменилась. Город преображался. Для укрытия при бомбежках во дворах начали рыть щели - окопы и как-то оборудовать подвалы домов. Для защиты окон от взрывной волны их стали заклеивать крест-накрест вырезанными из газет бумажными полосами...

Мы, «дети войны», - живые свидетели того времени, носители достоверной информации, пополняющей неисчерпаемую коллективную опись преступлений фашизма. Все мы в определенной мере испили чашу лишений.