Прошлое - родина души человека (Генрих Гейне)

Логин

Пароль или логин неверны

Введите ваш E-Mail, который вы задавали при регистрации, и мы вышлем вам новый пароль.



 При помощи аккаунта в соцсетях


Темы


Воспоминания

 Вениамин Левицкий

 

Шесть лет под Шпилем

или Юность, перетянутая ремнём

 2-й курс…

                             «...Каждый выбирает по себе

                             слово для любви и для молитвы.

                             Шпагу для дуэли, меч для битвы

                             каждый выбирает для себя...».

                                       Юрий Левитанский.

 Ноябрь – декабрь 1951 года

 

Вернувшись из отпуска, я решил вести дневник (у кого в 18 лет не возникало такого желания?). Решение вообще-то довольно смелое, т.к. мы знали, что наши прикроватные тумбочки в спальном помещении в роте и учебные столы в классе периодически «шмонались». Под видом контроля за соблюдением уставного порядка проверялось наличие  «самиздатовской» литературы -  среди курсантов училища ходили стихи, слова песен довольно-таки смелого и опасного по тем временам содержания, сочиняемые самими курсантами. С литературной точки зрения они были, конечно же, слабыми, но очень точно передавали настроение, атмосферу нашей курсантской жизни «под Шпилем».

Конечно же, в письмах маме я не всё сообщал о своей жизни. Были встречи с девушками, вечера и вечеринки, были впечатления и мысли, которыми ни с кем не хотелось делиться, даже с друзьями, даже с таким близким человеком, каким была мама. Всё это можно было доверить только дневнику.

 

Из писем сына маме

1/ХI-51г.

(после возвращения в училище из отпуска)

Как ты добралась домой? Мне кажется, что в толпе провожающих нас мам, отцов, знакомых, близких ты не должна была чувствовать себя одинокой. В вагоне нас, киевлян-отпускников из Дзержинки с разных курсов, собралось человек двенадцать. Я никогда раньше так шумно и весело не ездил. Рекой лилось вино, морские песни «брали за душу», остроумные анекдоты прерывались взрывами хохота. Пассажиры, ехавшие с нами в одном вагоне, не обижались, некоторые подпевали нам. И всё-таки уже не первый раз, находясь среди своих ребят, таких понятных, близких, родных  я испытываю замечательное чувство – чувство морской дружбы. Удивительное состояние!

Ленинград! Яркий морозный день. И снова училище, тёплая встреча с однокурсниками, первые новости, новый кубрик, новый класс и, конечно, сразу же на следующий день заступили в караул. Всё закономерно. Удивляться могут лишь те, кто не знаком с нашей жизнью. Пишу это письмо ночью, находясь в карауле. Только что сменился с поста. Теперь нужно два часа пободрствовать.


«...новый кубрик...».

Ноябрь 1952 года.

 


Читаю книгу «Матросы». Мне не нравится в этой книге приукрашивание морской действительности, слащавость и неправдопобность в описании флотских будней и характеров. Ну почему нельзя писать о романтике морской жизни, не фальшивя, не превращая своих героев в какие-то идеальные схематические персонажи?! Да покажи ты матроса военного корабля таким, какой он есть на самом деле, чтобы все, кто мало-мальски знакомы с флотом, сказали: «Да, чёрт возьми, я служил с такими ребятами! На нашем корабле тоже так было». Дай реальное, типичное, существующее, а потом уже на этом фоне покажи, как могло бы быть лучше. Не верю я автору.

Скорей бы кончалась эта служба в карауле...

 

2/ХI-51г.

Сегодня утром – первые лекции. Наверное, из-за того, что они после отпуска первые, слушать их было не утомительно, даже немного приятно, хотя материал читался совсем неинтересный. Все мои товарищи после отпуска полны самыми благими намерениями всерьёз взяться за учёбу,  а потому прилежно конспектировали. В отпуске мне казалось, что будет очень трудно вновь привыкать к суровой училищной жизни. Ничего подобного! Уже на следующий день возникло ощущение, что ты никогда и никуда не уезжал, что ты вчера делал то же самое, что и сегодня. Это помогло сразу же отбросить отпускную праздность, вольность, заставило собраться.


 

Курсанты на лекции.

Ноябрь 1952 года.

 

 

 

Из записей в дневнике

7/ХI-51г.

Вчера в увольнение пошли втроём: Герка Шмияров, Юрка Бургонский и я. Зашли к сестре Ирине на Халтурина. Приветливо встретила тётя Тамара. Ирины не оказалось дома. С удовольствием посидели часок, послушали пластинки. Получаешь эстетическое наслаждение от звуков лирических романсов, плавных вальсов, задумчивых танго. Юрка не прочь был сидеть до конца увольнения, еле поднял его. Пошли. По дороге встретили Ирину. Выяснили с ней детали намечающейся 8-го ноября вечеринки по случаю ноябрьских праздников.

Зашли с Геркой в погребок в Гостином дворе, где в ноябре 1950 года принимали «на грудь» по поводу принятия военной присяги. Юрка отказался. Вышли на Невский. Встретили ребят. Решили пойти куда-нибудь на вечер. Зашли во второй иняз – ничего, «стукнулись» в Бонч-Бруевича – ничего нет... Решили – пойдём в училище на вечер.

«Второй иняз» - 2-й Ленинградский институт иностранных языков, «стукнулись в Бонч-Бруевича» - забежали в Ленинградский электротехнический институт связи им. Бонч-Бруевича. Надо представить эту картину: уволились курсанты, вырвались на свободу, денег после отпуска нет; близких родных, родственников у многих в Ленинграде нет; постоянных подруг, знакомых девушек ещё тоже нет; холодный осенний ленинградский вечер; в «систему» – так курсанты называли между собой училище - возвращаться не хочется; одна надежда – попасть куда-нибудь на вечер, в любой институт, техникум – неважно, туда, где тепло, где можно потанцевать, познакомиться с девушками, провести время.

В клубе училища,  как всегда, много народу, тесно, душно. Увидел интересную девушку. Двумя часами позже узнал, что её зовут Нина. Всё время танцевал с ней. Сбегал за шинелью. Пошёл провожать. Её подруга – Римма, constanta наших вечеров. Договорился встретиться с Ниной 10-го ноября. Если ей верить, я -  её  первый знакомый курсант. Кстати, она учится в планово-экономическом. Чем дышит – примерно догадываюсь. Все эти многозначительные заглядывания в лицо, лёгкие пожатия пальцев рук, взлёт бровей хорошо знакомы.

В 18 лет очень хотелось в своих собственых глазах выглядеть этаким «знатоком» женских уловок, дескать, «знаем мы вас...». А ведь за этим, наверное, скрывалась моя робость  перед «прекрасным полом».

«Constanta» – константами курсанты называли тех девушек (и дам!), которые постоянно посещали вечера в клубе нашего училища. Мой первый командир роты капитан 3 ранга Фортуна, который окончил Дзержинку лет за 10 до моего поступления, рассказывал нам, что отдельных «констант» он встречал ещё в свою бытность курсантом. Впрочем, некоторые постоянные посетительницы наших вечеров в конце концов выходили замуж за наших выпускников и были верными, преданными жёнами.

В театр, в Мариинку, на балет «Золушка» думаю пойти 11-го ноября. Есть билет.

Записался в секцию фехтования. Был на первой тренировке. Нравится. Буду ходить.

 

«...Записался в секцию фехтования...».

Ноябрь 1951 года.

 

9/ХI-51г.

Встретиться с моей новой знакомой Ниной не удастся: 20 суток без берега. Вчера с ребятами, - Игорем Паровичниковым, Герой Шмияровым и Юрой Бургонским, - не  рассчитали время и опоздали из увольнения на 2 минуты. Всех нас наказали – лишили увольнения почти на месяц. Билет в театр придётся кому-нибудь отдать. Ну что ж, доделаю чертёж, буду заниматься, словом, не так уж плохо отдохнуть на некоторое время от города, «уйти в отпуск». Жалко, что не попаду в Мариинку на «Золушку», но ничего: надеюсь, что этот балет не снимется в ближайшее время с репертуара. Через месяц уже, наверное, выпадет снег, можно будет пойти прямо на каток. Итак, с завтрашнего дня начинается «внеплановый  отпуск».

Вспоминаю некоторые детали, связанные с предоставлением нам  этого «отпуска». Мы с ребятами были в гостях у сестры Ирины, живущей на улице Халтурина, недалеко от Марсова поля. От училища – минут 15 ходьбы. Вечер удался. Были подруги моей сестры, немного выпили, потанцевали. Но, зная, что до училища - «рукой подать», мы расслабились, долго прощались, кто-то уже в самом конце вечеринки стал договариваться о встрече с понравившейся девушкой, и когда вышли на улицу – увидели, что времени до конца увольнения остаётся очень мало. Побежали, но всё равно не успели. Докладывали дежурному по факультету о возвращении из увольнения в пустом коридоре учебного корпуса. Больше всего нас волновало, чтобы он не заметил, что мы были немного «навеселе». На следующий день началось разбирательство у командира роты. Мы уже попали в общеучилищную сводку о результатах увольнения, которая докладывалась начальнику училища, так что наказание могло быть суровым. Чтобы как-то оправдаться, поговорив между собой, решили сказать, что были в гостях не у моей сестры, живущей на Халтурина, а у одного из наших друзей, Игоря Паровичникова, коренного ленинградца, живущего далеко от училища, в районе Пороховых складов. Все как один рассказали командиру роты, как мы сидели у нашего друга в гостях, как его мама угощала нас чаем, как вышли вроде вовремя, но вот проклятый троллейбус нас подвёл, а потому «чуть-чуть не успели» (насчёт «чуть-чуть» было правдой). Заверяли, что «больше такого никогда не случится». Вердикт командира роты был таков: мнимому «организатору» нашей вечеринки с чаепитием, который «не обеспечил наше своевременное возвращение из увольнения, зная, что до училища далеко», – 30 суток «без берега», остальным – по 20. Хотел я «упасть на амбразуру» и признаться, что вообще-то организатором был я, но ребята отговорили, т.к. тогда нам добавили бы ещё за враньё. Вот так было на самом деле.

 

12/ХI-51г.

Суббота. Все четверо «наказанных» были в кино в клубе училища. Потом печатали в классе фотокарточки. Очень интересно наблюдать, как под воздействием проявителя появляются знакомые лица, предметы. Как всегда, у Игоря карточки получились неважные: «Свет плохой, фотобумага неважная...» - так он обычно объясняет. Есть несколько снимков и с моей персоной.

Своего фотоаппарата у меня в то время ещё не было. Он появился лишь на 5-ом курсе. Фотографировал Игорь Паровичников. Он же и печатал фотографии, а мы «при сём присутствовали». В училише Игорь был хорошим товарищем. После окончания училища он, чуть ли не единственный из нашего класса, был отобран для продолжения службы на атомных подводных лодках. Проходил подготовку в специальном учебном центре. Впоследствии  уже сам принимал участие в подготовке офицеров-инженеров для  атомных подводных лодок (мне попадались написанные им учебники по специальным дисциплинам). Был награждён правительственными наградами. На традиционных встречах выпускников училища мы с ним после окончания училища не встречались. И только через полвека после нашего выпуска из училища мы вновь нашли друг друга и возобновили наше тесное общение (благо появился Интернет), находя много общего во взглядах. Курсантская дружба – это навсегда!..

Воскресенье. Вечер в нашем клубе. Лучше бы я не ходил на него. Но кто знал, что он доставит мне столько неприятных минут, заставит ещё и сейчас переживать всё, что там произошло! В толпе танцующих вижу Нину. Она, кажется, становится constanta наших вечеров под влиянием подруги Риммы. Подошёл. Дуется. Попытался объяснить, почему мы не смогли с ней встретиться. Вроде перестала дуться. Начался концерт художественной самодеятельности. Пошли на балкон. Какие-то курсанты 3-го курса с дизельного факультета  уступают вежливо место. О, эта уступка! Я сначала не придал этому значение. Один из них начинает медленно «подкатываться» к Нине. Я на несколько минут отошёл подышать воздухом. Возвращаюсь – они уже разговорились, смеются над чем-то. Стою. Жду, что дальше будет. Наблюдаю. Дурацкое положение. Ну, думаю, ничего, пусть Нина поиграет немножко с этими наглецами. Конец концерта. Как я ждал его! Пошли танцевать. Всё вроде хорошо - танцуем, смеёмся. Но наглецы-дизелисты преследуют нас. Подходит один из них и приглашает Нину на танец.  Она отказывает, говорит, что танцует со мной. Конец вечера. Гардероб. Полный рыцарских чувств, увидев, что очередь большая, перелезаю через барьер, достаю пальто моей дамы и... попадаюсь дежурному по клубу. Постарался ему объяснить ситуацию. Отпустил с соответствующими наставлениями. Приказал итти в роту. Иду... к выходу из клуба. Ищу Нину. Вижу - стоит с этими дизелистами и договаривается о встрече. Ну надо же – не успел на минутку отойти! Она увидела меня. «Почему ты так смотришь?!». «Почему?!». Хотел что-то сказать, но тут снова появился дежурный по клубу. Нельзя больше оставаться. Поворачиваюсь. Ухожу. Очень мне стало неприятно. Говорю себе, что всё это ерунда, что из-за неё не стоит столько думать, переживать, но возмущает это коварство. Когда сам поступаешь некрасиво, как-то не чувствуешь, что делаешь больно другому человеку. О, коварная кокетка!!!

Такие страсти!

 

 

«...Вечер в нашем клубе...».

Ноябрь 1951

 


13/ХI-51г.

Вчера вечером ранил руку: хотел Дитёву показать приёмы с финкой. (Арнольд Дитёв, Петя Петров, Ваня Гулько, Ваня Шагинов были переведены в наш класс на 2-ом курсе с паросилового факультета, на который в 1950 году набрали резервный класс). Жалко, что рука правая: не смогу тренироваться, но всё равно буду ходить на тренировки.

 

Из писем сына маме

13/ХI-51г.

Всё у нас в основном по-старому, но замечаю, что на втором курсе ребята немного изменились – стали взрослее, увереннее, лучше относятся друг к другу. Занимаюсь фехтованием. У меня кое-что уже получается, а главное – мне нравится этот романтический вид спорта.

(О том, что лишён увольнения, «сижу без берега», - не пишу ни слова... )

 

15/ХI-51г.

Очень мало времени. Читаю «В далёкой гавани» Зайцева и Скульского. Книга захватила меня. Критики ругали её, а мне нравится. Тема (жизнь военных моряков) очень близка нам. Хорошо показана психология людей. Жду с нетерпением свободной минуты, чтобы забежать в читалку и прочесть ещё несколько страниц этой книги.

 Ты деликатно спрашиваешь, не пишет ли мне «интересная девушка – блондинка в зелёной шапочке», с которой ты как-то встретила меня на улице, когда я был в отпуске в Киеве? Пишет. Зовут её Люба. Она -  студентка Киевского университета. Умная, красивая. Получил от неё очень хорошее, тёплое письмо, полное воспоминаний о встречах со мной, чувств ко мне и пр. Бедная девушка! Ну зачем она так полюбила меня?! Я понимаю, что у неё это, возможно, первая «девичья» любовь. Но весь ужас в том, что у меня нет (почти нет) взаимного чувства. Написал ей об этом, но пока не отправил: представил её чистые глаза и... не решился. Но ведь и обманывать нехорошо. Что делать? Я ей предложил, чтобы наши отношения носили чисто дружеский характер, но ведь она не этого ждёт от меня. А другого написать не смог.

Переписка с Любой ещё некоторое время продолжалась. Были и встречи во время отпуска в Киеве. Потом мы надолго расстались И только через двадцать лет я вновь встретился с Любой на вечере выпускниц женской школы, в которой она училась, и куда я, живя тогда уже в Киеве, был по старой памяти приглашён. Бывшие девчонки превратились в солидных дам и мам, не все были узнаваемы, но Люба осталась почти прежней. После этого вечера больше мы уже никогда не встречались...

Ноябрьские праздники был в наряде (наш факультет – лучший в училище, поэтому, наверное, на праздники только нам доверяют обеспечивать безопасность и порядок). Занимаюсь регулярно фехтованием. С каждой тренировки возвращаюсь в диком восторге. В Ленинграде снег. Вечером во время вечерней прогулки он приятно поскрипывает под ногами.

Ежедневно в соответствии с распорядком дня перед вечерней поверкой проводилась получасовая прогулка. Роты курсантов строем выходили под аркой Адмиралтейского шпиля, поворачивали направо, шли по Адмиралтейскому проезду, доходили до набережной Невы, затем обратно до Дворцовой площади и возвращались в училище. Во время прогулки требовалось исполнять строевые и морские песни. Особенно нам нравилось петь песню о крейсере «Варяг», потому что можно было на словах «с Богом, ура!» орать во все курсантские глотки, подгадывая так, чтобы этот «ор» пришёлся как раз во время прохождения под аркой Шпиля. Много лет спустя меня неприятно поразили опубликованные в некоторых изданиях материалы, подвергающие сомнению геройство моряков крейсера «Варяг». Они были основаны на будто бы найденных новых исторических документах. Эти публикации вызвали у меня протест и желание немедленно выразить своё возмущение редакциям этих изданий, – мы же воспитывались на геройских подвигах и традициях русских моряков! Если были действительно найдены какие-то документы, по-новому освещающие события давно минувших дней, зачем же разочаровывать нас, развенчивая то, что было свято для моего поколения и во что мы верили?! Моё возмущение осталось при мне, т.к. вскоре я прочитал о том, что примерно такие же чувства вызвали эти публикации ещё у нескольких офицеров и адмиралов, более известных на флоте, а редакция, куда был адресован протест по поводу подобных материалов, ответила, что пора, дескать, привыкать к тому, «что и на солнце бывают пятна». Сейчас подумал: Так что, выходит, что не надо было развенчивать культ личности Сталина? Нет, надо было – это совсем другое. Тиранов и палачей своего народа, какими бы «организаторами и вдохновителями всех наших побед» они ни были, надо развенчивать, чтобы народ «не сотворял из них себе кумира».

Поручили делать очень серьёзный доклад по диалектическому материализму на тему: «Разработка тов. Сталиным основных черт марксистского диалектичекого метода – высший этап в развитии марксистко-ленинской философии». Не может ли кто-нибудь из твоих знакомых подобрать мне литературу к докладу, помочь советами, указаниями? Я был бы очень благодарен. А то просто страшно становится – уж очень серьёзная и ответственная тема.

(В училище, наряду с общеобразовательными, военными и военно-морскими, техническими и специальными дисциплинами, изучалась такая дисциплина как «Партполитработа и основы воинского воспитания в ВМФ» и две «общественные дисциплины»: «Основы марксизма-ленинизма» и «Политическая экономия»).

Всё. Через две минуты сигнал и команда «Окончить самостоятельные занятия!» Решил перед концом самоподготовки немного отвлечься и написать тебе письмо, а то всю ночь снились бы кошмары из теоретической механики – прорабатывал по ней лекции.

 

Из письма друга М.

10/ХI-51г.

Долго не отвечал тебе – болел. Ещё не совсем выздоровел, но всё равно на днях попёрся в институт: во-первых, дел много, а во-вторых – скучно сидеть дома. Когда сидишь дома, то весь как-то расслабляешься. То ли дело – сходишь в институт, потом придёшь домой, поспишь часок, а там можно и вкалывать. Оставался сегодня ещё после занятий поработать в  лаборатории аналитической химии – аналитике, как мы её называем. Как посидел в ней подряд часов восемь, так голова пошла кругом. Аналитика и математика – вот, пожалуй, предметы, которые мне сейчас нравятся. Сейчас всё у меня хорошо, только вот иногда плохо себя чувствую: хожу и, как рыба, глотаю воздух. Понимаешь, я умудрился простудить правое лёгкое, и дошло до того, что у меня в нём воспалены альвеолы. Хорошо, если это мне так сойдёт. А то подхватишь ещё туберкулёз. Прощай тогда всё – и любовь, и молодость, и главное – футбол. Да, я тебе не писал, что я играю во 2-ой команде института. Чувствую, что у меня теперь появилась какая-то техника, начал разбираться на поле, перестал гонять как сумасшедший мяч за линию ворот, что я часто делал в Киеве. А техника – это самое главное, если она будет, то будет и всё остальное. Когда хорошая техника, то играешь расчётливее, спокойнее. Посмотри на Карцева, футболиста московского «Динамо», слабенький физически, зато у него замечательная техника, и в результате в прошлом – один из лучших форвардов. Не помню, писал ли я тебе, что летом я отдыхал на юге. Всё было очень хорошо – море, природа действовали на меня успокаивающе. Но потом захотелось домой, к себе в Россию, потянуло к нашим полям, подёрнутым предосенним туманом, к желтеющим берёзкам. Захотелось услышать в летнюю ночь далёкую песню, побродить по лесу, поваляться в траве среди васильков, ромашек. Я даже загрустил там, на юге, и написал стихи на эту тему. Как-нибудь пришлю. Пиши.

 

Из писем матери сыну

18/ХI-51г.

Слежу с надеждой за заседаниями на Генеральной Ассамблее ООН. Может быть, рассеются тучи угрозы войны. Речи Вышинского прочитываю с огромным удовольствием. И содержание сильно и убедительно, и построена речь ярко, необычайно логично, умно и хлёстко, без грубых нажимов, каковые у него иногда встречались в прошлые разы. И всё построено на фактах, великолепно аргументировано, как совершенно верно выразился ты. Да, он – умница большая.

В те годы Вышинский был Министром иностранных дел СССР. Его гнусную роль обвинителя на открытых трагических судебных процессах над «врагами народа» в 30-х годах  мама (как и большинство людей) не понимала, а трибун он был отменный.

Слушаю музыку из-за стены. Благодаря тому, что дыры в стенах до сих пор не заделываются, слышимость прекрасная (я тебе как-то уже писала, что у нас печное отопление меняют на паровое, которое всё ещё бездействует). Передают какой-то прекрасный концерт. Больше всего люблю рояль. Предлагали нам достать телевизор, хотя это и не так просто сделать. Мы, конечно, поблагодарили этих людей от души и... дальнейшее можно тебе не писать – наши материальные возможности ты знаешь. Недавно слушала (так же за стеной) прекрасный концерт артистов Ленинградской капеллы, гастролировавших у нас в Киеве. Я получила истинное наслаждение. Искусство украшает и облагораживает жизнь (истина давно известная, скажешь ты).

 

20/ХI-51г.

Мне очень бы хотелось, чтоб ты был добрее к окружающим, умел находить радость в том, чтобы доставлять радость другим, хотя бы близким тебе людям. Я не хочу приобщать тебя к толстовской философии, который в Левине нашёл ответ своим долгим терзаниям и мучительным вопросам: «Как жить?», «Для чего жить?». Наше время само даёт ответы на эти вопросы, и ты их, безусловно, лучше решишь, чем я сама. Но надо быть мягче, больше думать о других. Если ты это будешь насильно делать, испытывая сухость и разражение, то это совсем не то. Надо как-то продумать, понять, чтоб это тебе самому доставляло удовольствие. Тогда ты будешь счастливее. Особенно это важно в браке. Конечно, это для тебя ещё «далёкая гавань», но если ты не будешь развивать этих качеств сейчас, то сразу совершить перелом будет труднее и болезненнее, а если не совершишь, то много горького может быть в твоей жизни (именно в супружеской жизни, да и во всей жизни, пожалуй).

Бабушка очень обижена, что ты ей так мало написал о том, как вы с ребятами были у тёти Тамары. Ты её не обижай. Она живёт одна, только и радости семейной у неё – это письма. Материально ей никто пока не помогает (да ей, к счастью, и не нужна пока эта помощь), так хоть морально надо не оставлять её.

Взяла вчера в библиотеке «Книгу для родителей» Макаренко. Увлеклась, читала до 2-х часов ночи. Много есть в ней и правильного, и спорного.

Видела фильм «Большой концерт» - в нём сцены из опер и балетов. «Князь Игорь» прекрасно поставлен. Изумительные голоса и вдохновенная игра. Великолепен Сусанин – Рейзен. Но вот балет оставляет желать лучшего. Там, где танцует Плисецкая – очень хорошо. Она – прекрасная балерина. Но Уланова – эта непревзойдённая балерина мира, – совсем не выглядит таковой во фрагментах «Ромео и Джульета». Мастерство Семёновой вообще не показано, убегает она только от зловещей птицы – колдуна – и всё. И потом увязка всех оперных и балетных фрагментов оставляет желать лучшего. Но какие прекрасные пейзажи средней полосы России в фильме! В общем, с огромным удовольствием слушала и смотрела. Досадовала на недостатки, т.к. не будь их – фильм ещё более выигрывал бы.

 

Из записей в дневнике

18/ХI-51г.

Вчера очередная суббота. А мы всё сидим без увольнения. Был на вечере в клубе (а куда ещё податься?). Сразу же увидел Нину. Она стала регулярно посещать наши вечера. При виде её не вспыхнуло никакого радостного (или не радостного) чувства. Прошла мимо. Молча поздоровался и всё. Подошли ребята с 3-го курса. Не хотел с ними разговаривать, но разговор получился как-то сам собой. Узнали, что я тоже, как и они, сижу без увольнения (у них по 30 суток). Это сблизило. Один из них, как мне показалось, болеее порядочный, извинился, сказал, что в тот памятный вечер они поступили со мной не по-курсантски. Я сказал, что на них не обижаюсь, но она... С ребятами расстались дружески. Мимо проходит Нина. «Можно тебя на минутку?»– спрашивает. «Можно». Начался разговор. Строит невинную физиономию, дескать, что она ни в чём не виновата. Говорит, что дала ребятам с 3 курса свой адрес, чтобы прийти к нам на вечер 24 ноября (раньше в разговоре с ней я говорил о вечере нашей роты в этот день)  и увидеть меня: «Ты же не обещал мне билет?». Никогда не пошёл бы с ней на мировую, но как вспомнил об отвратительном впечатлении от сегодняшнего вечера, как подумал о своём одиночестве, как посмотрел на некоторые «счастливые» пары, которые безмолвно замерли в разных углах зала, захотелось и самому побыть с кем-нибудь, ощутить рядом что-то своё, чтобы можно было немного развеяться от невесёлых дум, которые навевает неувольнение. Сегодня в 4 часа Нина придёт ко мне на КПП, поговорим.

От М. получил письмо. Кажется, теперь с ним более-менее всё в порядке. Любит хорошую девушку, она его тоже. Учится, получает стипендию. Хочется повидать его. Если сдам экзамены нормально, постараюсь зимой побывать в Москве.

Через полтора часа тренировка. Рука почти не мешает. Оказывается, не всё так просто в фехтовании. Но нужно овладеть техникой, чтобы немного почувствовать себя способным двинуться вперёд в этом виде спорта.

Кончил читать «В беличьем колесе» современного американского писателя Джильберта. Он очень правдиво описывает американский образ жизни, бизнес, который уничтожает в человеке лучшие его качества.

 

19/ХI-51г.

Вчера днём приходила Нина. Сидели на КПП до ужина. По её поведению, разговорам чувствую в ней какую-то несерьёзность, легкомысленность.

Вечером в клубе училища – спектакль на колхозную тему по пьесе Корнейчука «Калиновая роща» в постановке студентов театрального института. Молодцы артисты!

Увлекает книга «В далёкой гавани». В ней есть слабые места, лакировка нашей флотской действительности, но образы офицеров достаточно правдивы.

Хочется в театр. Ведь если бы не эта глупая случайность, опоздание из увольнения и наказание за это, я за это время посмотрел бы вещи три в театрах. Но ничего. Только бы не лишили увольнения на ночь, чтобы можно было спокойно дослушать оперу, а не бежать с последнего действия.

(В те годы спектакли начинались в 20 часов, часто в них было много действий и актов, а потому не всегда удавалось досмотреть их до конца, если увольнение было до 24 часов).

 

21/ХI-51г.

Вчера прочёл в журнале «Молодой большевик» статью профессора Колыбельского «О любви, браке и семье». Над этими проблемами я раньше очень много размышлял. Некоторые мои взгляды совпали с мнением автора, а некоторые мысли поразили, но это мысли не автора, а Макаренко, которого он цитирует. Нужно обязательно прочесть «Книгу для родителей»» Макаренко. Статья построена в виде ответов на вопросы, присланные в редакцию.  Вопросы очень актуальные, но, мне кажется, не на все автор ответил полностью. Мне показалось, что он несколько идеализирует отношения между мужчиной и женщиной. В действительности всё проще...

Совершенно верно, на мой взгляд, дано главное определение любви. В основе любви – половое влечение, но богатство содержания её, сила, красота зависят от морального облика, от нравственности человека, а это определяется степенью интеллектуального развития его. Слабенько сказано о постоянстве любви. Дети украшают семейную жизнь; воспитание детей ещё более роднит супругов, связывает их одной великой задачей – формирование нового человека. Родители закладывают в основу характера будущего человека лучшие черты. Роль воспитания неоценима...

Нет писем. Регулярно пишет только мама. Прислала свою фотокарточку. Какая она всё-таки у меня молодая! Хочется на «берег». Уже чертовски надоело сидеть без увольнения. Хоть глоток свободного городского воздуха. А ещё 10 суток. Ничего. Это наука на будущее. Тоскливое чувство находит только временами, а так ничего...

 

Из письма сына маме

22/ХI-51г.

Скоро состоится наш ротный вечер художественной самодеятельности. Хочу выступить с показательным боем на эспадронах (эспадрон – это одно из оружий фехтования), но это при условии, что овладею определёнными приёмами. Думаю, что выглядеть этот бой будет оригинально. Приглашу своего спарринг-партнёра из нашей секции. Собираются ещё выступать наши гимнасты, так что получится небольшая спортивная часть вечера…

 

Из записей в дневнике

23/ХI-51г.

Задумался и над своим непостоянством в отношениях с девушками. Говорят, что в мои годы это не страшно, даже больше того, это лучше, чем сильное постоянное чувство с его переживаниями и пр. Боюсь одного: не растеряю ли я по частям это сильное чувство, не утрачу ли способность полюбить. Пока же я уверен, что оно где-то глубоко спрятано во мне и ограждено от «коррозии».

Сегодня был на секции фехтования. Здорово устал. Когда же я поражу своего партнёра Губина  в схватке? Проигрыш задевает моё самолюбие – он первокурсник. Впрочем, понимаю, что в отличие от меня он прошёл хорошую школу фехтования ещё до поступления в училище.

 

26/ХI-51г.

Суббота. Как всегда, у нас в клубе вечер. Эти училищные вечера ужасно надоели мне. Но что поделаешь: «срок» ещё не кончился. С трудом прошёл на него - у входа стоял какой-то жлоб с абсолютным отсутствием курсантской этики: не хотел пускать нас.

(Вечера в клубе организовывали курсанты разных факультетов и разных курсов для «своих». «Чужих», т.е. курсантов не своего курса, даже тех, кто был лишён увольнения в город, если они и были со своего факультета, старались не пускать).

Попали с Геркой прямо на концерт. В концерте преобладали женские номера. Это бросалось в глаза. Конец концерта. Танцы. Всё, как всегда. Стоим с Геркой, не танцуем. Ребята сказали, что пришла Нина. Бог с ней. Ещё после предыдущей нашей встречи в прошлую субботу, возвратившись в кубрик, я почувствовал, что не хочу с ней больше встречаться. Оттолкнула её странность, полное отсутствие общих интересов. На вечере я её так и не встретил. Не хотелось ни с кем танцевать. Дело шло к концу. Объявили прощальный танец – вальс. Станцевал с одной «татаркой», как мы с Геркой её назвали (во время концерта на сцене она исполняла татарский танец). Очень хорошо танцует. Получил огромное эстетическое удовольствие, танцуя с ней. Наверное, я бы разговорился с ней, познакомился поближе, но... кончились танцы. В углу около гардероба один из курсантов на пианино потихоньку стал играть «стильные» вещи. Завертелись ярые танцовщицы. Привлекли моё внимание двое. Одну я видел у нас на вечерах ещё в прошлом году, другую раньше не встречал. Мы с ними заговорили, «кинули» пару фраз насчёт их танца. Слово за слово. Чтобы не перегружать гардероб желающими получить свою одежду и отвлечь их, заиграл аккордеонист, исполняя что-то из популярных мелодий. Герка подхватил одну из «танцовщиц», я – другую. Вот чёрт, танцует как здорово. Мне даже было неловко перед теми, кто наблюдал за нами, ибо она выделывала  уж очень смелые  движения телом. Ребята только завистливо смотрели на нас, девушки презрительно отворачивались. Интересный тип девушки. Говорит, что в июне приехала из Москвы. Страшная кокетка. Она может разговаривать со мной и тут же «делать глазки» какому-нибуль проходящему курсанту. У неё очень живой темперамент. А может быть, это всё наигранно? Может быть, за внешней легкомысленностью скрывается внутренняя серьёзность? Интересно. Хочу найти подтверждение своим наблюдениям. Такой тип девушек вызывает у меня интерес. Итак, если я буду уволен (первый раз после длительного сидения «без берега»!), я встречусь с ней (уже договорился). Зовут эту девушку Марина. Куда пойти с ней? А что, если пойти с ней в Мраморный? Я там очень давно не был. Да и был всего пару раз. Наверное, так и сделаю, если всё будет в порядке, и я уволюсь.

(Имеется в виду Мраморный зал – одно из помещений во Дворце культуры имени Кирова на Васильевском острове, в котором регулярно проводились танцевальные вечера, посещаемые курсантами разных училищ. Между собой курсанты называли его «Марахоллом» или короче - «Холлом». Мои посещения Мраморного зала были в какой-то степени объяснимы – стоимость билета  была более чем умеренной (что-то на уровне стоимости билета в кинотеатр). Один из залов назывался неофициально «курсантским», т.к. в нём танцевали преимущественно курсанты и их подруги – явные или потенциальные. В этом зале были «свои», а это подсознательно защищало. «Марахолл» был своего рода «курсантским танцевальным клубом» со своими законами и нравами. Меня, как и других курсантов, моих сверстников, притягивал какой-то особенный  «дух» этого заведения, волновало обилие особ женского пола, атмосфера возможной близости с ними, что так контрастировало с суровыми условиями нашего быта на протяжении долгих лет учёбы в Дзержинке. Конечно же, в духовном плане мне не приносили удовлетворения возникающие там мимолётные знакомства, но... юность брала своё...)

4/ХII я собираюсь в театр. Хочу послушать «Травиату», впрочем, рано загадывать, т.к. у меня уже были билеты на 17 ноября, а так и не удалось попасть в театр, но будем оптимистами.

Воскресенье. Строевая прогулка.

(Два-три раза в году всё училище с оркестром и развёрнутым знаменем совершало строевую прогулку по городу. Это производило впечатление на жителей и гостей Ленинграда – «кричали женщины – ура! и в воздух чепчики бросали»).

После строевой прогулки – тренировка. Говорил с тренером относительно показательного боя на нашем вечере. Он мою идею одобрил. Говорит, что у меня кое-что получается, но сам я чувствую, что ещё очень всё слабовато. Посмотрел фильм «Под небом Сицилии». Фильм понравился. Прекрасная музыка усиливает впечатление.

Вечером случайно попал в патруль - заболел один из моих одноклассников, пришлось заменить его. Ходили по Невскому проспекту. Мне приятно было попасть в город после полумесячного отсутствия. Странно. Ожидал увидеть что-то изменившимся, но всё по-старому. Как будто я вчера был на Невском.

(Училище регулярно направляло своих курсантов для несения караульной и патрульной службы в ленинградском военном гарнизоне. Помню, на третьем курсе мне довелось нести   караульную службу ... в Петропавловской крепости, охраняя какой-то воинский склад в одном из её зданий. Развод  караулов и патрулей проводился на плацу во дворе гарнизонной комендатуры на Садовой улице. Там же помещалась гауптвахта. В училище одно время  была своя гауптвахта, располагающаяся в помещении караула. Но вскоре её ликвидировали, и курсантов под арест направляли на гарнизонную гауптвахту, где,  конечно же,  порядки были строже и суровее.

Заболевшим одноклассником был Вова Троепольский, мой одноклассник и товарищ. Он приехал в Ленинград из Саратова. Его любимая девушка Наташа, с которой он дружил ещё со школы, последовала за ним не «в глубину сибирских руд», а на берега Невы, ради него перевелась из Саратовского университета в Ленинградский институт иностранных языков. Они продолжали встречаться. На третьем курсе в мае 1953 года поженились. Это была первая свадьба в нашем классе (о впечатлении  напишу позднее). После окончания училища Володя Троепольский  служил в Кронштадте, затем был военпредом на одном из заводов «военки» в Саратове, впоследствии в том же городе возглавил Морскую школу ДОСААФ (ДОСААФ – добровольное общество содействия армии, авиации и флоту, была такая организация, занимающаяся военной подготовкой подрастающего поколения). После  увольнения в запас жил сначала в Саратове, затем в Москве. Прекрасный яхтсмен. Хороший отец и дедушка. Длительные годы мы поддерживали приятельские отношения...)

Итак, кончилась последняя очередь неувольнения. Ещё формально осталось 5 суток «без берега», а там «первый раз» в увольнение, если всё будет в порядке. (Ох уж эти бесконечные оговорки! Но после того, что случилось со мной, приходится постоянно их делать, а впрочем, ведь всё зависит от меня). Сейчас перечитал всё, написанное за этот месяц. Интересно. Собственные поступки приобретают совсем другой смысл, чем они казались мне, когда я совершал их. Они характеризуют меня. Причём я бы не сказал, что все они были правильными. Возможно, вот такое новое освещение их поможет что-то исправить во мне, сделаться лучше, чище.

 

Из письма сына маме

26/ХI-51г.

Сейчас на минуту решил отдохнуть от занятий, а то голова настолько забита одними формулами высшей математики, что совсем нет места для следующего предмета. За окном завывает ветер, что-то скрипит, скрежещет. Часть фасада здания училища, в котором расположен наш класс, покрыта лесами. Они и скрипят. Ветер, обдувая леса здания, производит такие тоскующие, ноющие звуки, от которых, если бы не ребята в классе, сам бы завыл.

Здания Адмиралтейства, в которых размещалась Дзержинка, постоянно ремонтировались. В 1950-1951 годах в классах и кубриках электротехнического факультета ещё было печное отопление. Затем постепенно его заменили на паровое. На первом курсе окна нашего Э-11-го класса,  расположенного на 3-м этаже над читальным залом библиотеки, выходили на Дворцовую площадь и Эрмитаж. (Э-11 – номер класса; буква Э означала электротехнический факультет, цифры 1 – первый курс, а 1 – номер взвода в роте). На втором курсе наш Э-21-й класс   занимал одно из помещений на 3-м этаже центрального корпуса, окна которого были обращены к Александровскому саду. Такие же обозначения существовали у нас и на третьем курсе, а вот на четвёртом всё ужасно «засекретили»,  и мой класс обозначался уже как «241-класс», где первая двойка означала номер факультета.

 


«...окна которого были обращены к Александровскому саду..».

Ноябрь 1951 года

                               

 




«Дворцовая площадь.

Вид из окна курсантского класса..».

Зима 1951 года.  

 

 

Мне не хотелось раньше тебе писать об одном событии, но сейчас уже прошло достаточно времени после него, и я, пожалуй, напишу, тем более, что это и будет ответом, почему я не заходил всё это время к тёте Тамаре. Дело в том, что в начале ноября по причине, от меня зависящей (а в некоторой степени и не зависящей), опоздал из увольнения на полторы минуты. Я не хочу вдаваться в детали опоздания, но факт остаётся фактом. В последующем это событие сыграло в какой-то мере положительную роль, т.к я раньше немного бравировал временем, любил приходить из увольнения за минуту-две до его окончания, а теперь большой охоты так поступать уже нет. За опоздание из увольнения получил 20 суток «без берега», т. е. в течение 20 суток я был лишён увольнения. Не надо меня жалеть, говорить «Как же ты так мог!», «Вот видишь, что получается, когда...» и пр. Сидя в училище всё это время я хорошо обо всём сам подумал. Рано или поздно это должно было произойти со мной, чтобы отбить охоту приходить с боем часов. С уверенностью могу сказать, что уже отбило. В следующую субботу 1/ХII я уже буду иметь право увольняться как прежде. А весь ноябрь фактически я не был в городе («на берегу»). В дни, когда ребята увольнялись, я отдыхал, высыпался, читал, ходил в клуб училища на наши курсантские вечера, так что было не так уж и плохо, хотя, конечно, быть в Ленинграде и не быть в Ленинграде почти месяц – морально  тяжело.

Отвратительная погода. Уже вторую неделю дождь, мокрый снег, слякоть, грязь и прочие «прелести» ленинградской поздней осени. Уже взял билет на «Травиату» в Мариинку. Кстати, у меня был билет на «Золушку» на 11/ХI, но... Билет отдал ребятам.

 

Из записей в дневнике

28/ХI-51г.

Вчера на тренировке сборной училища чувствовал себя неплохо. Нужно обязательно добиться успехов в фехтовании. Чувствую, что смогу это сделать, хотя будет нелегко. Не хватает многих качеств, от которых зависит успех выступлений: резкость, глазомер, точность атаки. Говорят, что у меня неплохая защита. Нужно это использовать и одновременно развивать точность атаки, грацию движений... Словом, ещё учиться и учиться, тренироваться и тренироваться. Кажется, я нашёл себя в этом виде спорта, но это пока ещё неопределённо. Ясно то, что фехтование меня сейчас очень увлекает. Раньше меня ни один вид спорта так не увлекал, как этот. Буду ходить на тренировки 4 раза в неделю. Это будет чаще, чем тренируется сборная команда училища сейчас, но это необходимо. Как бы тренировки не отразились на занятиях, но не думаю, что они могут сильно повлиять на мою учёбу – ведь тренируюсь я в личное время.

Нужно скорее кончить доклад, затем приступить к сдаче заданий. Днём в воскресенье 9/ХII хочу пойти на спектакль «Наша встреча» во Дворец культуры им. Горького. Вечером – на «Риголетто» в Мариинку. Удалось бы это сделать...

Завтра первый раз запишусь на увольнение.

(Порядок был такой: каждую неделю в четверг надо было подойти к своему командиру отделения и произнести: «Товарищ старшина 2-ой статьи! Прошу разрешить мне очередной краткосрочный отпуск в город». Далее указывалось время увольнения. Вот такая процедура и называлась – «записаться на увольнение»)

 

2/ХII-51г.

Вчера первый раз уволился. Пришлось пережить несколько гнетущих неизвестных часов, т.к. уровень воды в Неве поднялся, и собирались отменить увольнение.

(В случаях угрозы наводнения, а таких случаев бывало немало, все училища и воинские части Ленинградского гарнизона должны были находиться в состоянии полной готовности, увольнения в город курсантов не проводились. Не помню, чтобы мы в те годы куда-то выезжали, что-то эвакуировали, кому-то оказывали помощь, а вот сидели без увольнения по случаю угрозы наводнения довольно часто, особенно в осенне-зимний период).

Наконец-таки я – в городе. Дышу глубоко жизнерадостным воздухом Невского. В 8 часов договорились встретиться с Мариной. 7.45. Я уже на условленном месте. Жду. 8 часов. Нет её. Думаю – наверное, привыкла опаздывать. Решил, как обычно, подождать 15 минут. Рядом какой-то курсант. Нервно смотрит на меня. Не выдержал, спрашивает: «Как зовут твою девушку»? Холодок закрался мне в душу. А вдруг она вздумала зло подшутить? Отвечаю вопросом на вопрос: «А твою как?». Он сразу произносит... три имени. Не те имена. Оба успокоились. Время 8.05. Марина пришла с подругой Верой. День траурный, поэтому пойти некуда.     («Траурный день» - 1-е декабря, очередная годовщина убийства в Ленинграде в 1934 году  Кирова. В траурные дни обычно отменяли все увеселительные мероприятия, в том числе танцевальные вечера, а в театрах должны были идти пьесы соответствующего репертуара).

В театр опоздали. Немного втроём побродили по Невскому. Отношения натянутые, разговор не клеился. Препаршивейшая погода. Не таким я представлял себе первый день увольнения. Вера уходит. Наконец-таки! Но чувствую, что оба замёрзли. Марина заспешила домой. Еле уговорил ещё немного пройтись по Невскому. Договорились встретиться в воскресенье.

Сегодня вода в Неве опять поднялась. Никого не уволили. Отнёсся равнодушно, т.к. не собирался в город. Решил позаниматься (надо закончить эскиз сборки деталей ), а потом пойти на тренировку...

 

3/ХII-51

Воскресенье. Увольнение. Марина меня подвела – не пришла. Немного был удивлён, но особенно не огорчился. Наверное, я слишком молод для неё. Встал передо мной вопрос: куда пойти? В театр опоздал, в кино не хотелось, тем более, что совсем недавно смотрел фильм «Песнь о любви» о великом Карузо. У актёра, знаменитого певца Марио Ланца, исполнявшего главную роль, – замечательный тенор. Он молод, с прекрасными внешними данными, чем-то внешне напоминает моего папу. Многое бы я отдал за то, чтобы обладать таким голосом, но... «рождённый ползать – летать не может». Если бы я смотрел этот фильм вместе с девушкой, то после его окончания, наверное, показался бы ей серым, будничным, неинтересным, скучным. У героини тоже хороший голос, но она мне не понравилась.

Пошёл на танцы в «связь»  («связь» - Дом работников связи). Зачем?! Просто некуда было деться, да и надо было развеяться после несостоявшегося свидания с Мариной. Зал. Звуки оркестра. Танцующие пары. Ни с кем не хотелось танцевать. Вдруг увидел Тамару. Она заметно выделялась среди танцующих (и не танцующих) девушек. Я совсем её не знаю. Видел раньше, ещё когда учился на 1-ом курсе, на одном из вечеров в Текстильном институте. Она тогда произвела на меня сильное впечатление. Случайно узнал её имя. Помню, как в то время, когда я любовался ею в полумраке танцевального зала, к ней подошёл один «погран» с 5-го курса, который потом не отходил от неё весь вечер. По всей вероятности, они были давно знакомы. Сейчас он, наверное, уже лейтенант, плавает где-нибудь, а она здесь. Сколько ей лет? На вид лет 20 с чем-нибудь – двадцать два, двадцать три? Её возраст не в мою пользу, но не в этом дело. Она не отличается особой красотой, но что-то чистое, хорошее струится из её замечательных глаз. Жаль, что она намного старше меня, но ничего.

(«Погран» – курсант Высшего военно-морского пограничного училища, расположенного в те годы на Мойке, недалеко от площади Труда. Когда это училище ликвидировали, его здания занял Ленинградский приборостроительный институт. Курсанты этого училища были отъявленными драчунами. Вспоминаю, как однажды во время танцевального вечера в небольшом клубе где-то недалеко от почтамта вспыхнула драка между «погранами» и «фрунзаками» – курсантами Высшего военно-морского училища им. Фрунзе, старейшего командного училища ВМФ. В те годы срок обучения в командных училищах был 4 года, а в пограничном почему-то 5 лет, в Дзержинке – почти 6 лет (всего два или три выпуска нашего училища обучались по этой шестилетней программе, в том числе и наш, а потом было снова введён пятилетний срок обучения). Принадлежность к тому или иному курсу, как я уже говорил, определялась по шевронам – нашивкам на левом рукаве, которые назывались «галочками», – их форма напоминала «галочку». На первом- втором курсах, помню, мы прикрывали рукой «галочки», чтобы не было заметно, что мы ещё «салаги», т.к.  девушки на танцах обращали внимание на количество «галок».

Сейчас сижу на теормехе, а перед глазами Тамара, такая живая, такая прекрасная, что невольно дух захватывает при воспоминании о ней. Почему я всегда становлюсь робким и нерешительным, когда встречаю девушку, которая мне очень нравится? Тамара..! Редко я испытывал такое чувство, которое сейчас охватывает меня, произнеся это имя. Какие тут могут быть задачи, когда перед глазами она, одна она!? Какое-то будоражущее чувство вспыхивает во мне при воспоминании о ней. Ведь вчера, когда я танцевал с Тамарой, надо было заговорить, напомнить хотя бы одну деталь из прошлого, но эта моя проклятая робость... Только усердно вытанцовывал с ней. А танец какой!! Вальс-бостон. Один из любимейших! Да я бы танцевал с ней бесконечно. Тамара! Когда-нибудь я всё-таки преодолею свою робость. Почему с другими девушками, мало интересующими меня, я могу вести себя свободно, раскованно, а тут... Это так не похоже на меня. К тому же она недолго оставалась одна. Опять появился какой-то «погран», более предприимчивый,чем я. Она с ним всё время танцевала. Опять неудача, но это уже только по моей вине. Хороший урок! И всё-таки я её ещё увижу.

(Каким наивным я был в те юные свои годы! Ведь девушка была старше меня, её обучение в институте подходило к концу. Возможно, ей надо было решать проблему замужества, а потому предпочтение отдавалось курсантам старших курсов, более перспективным в этом плане. Впрочем, мало ли чему и кому отдавалось предпочтение...

 

5/ХII-51г.

Вчера после караула уволился. Может быть, оттого, что устал в карауле, было паршивое настроение, к тому же узнал, что не уволили «насквозь». Жаль. Рухнули все планы. Зашёл в молочное кафе «Ленинград», захотелось поесть чего-нибудь «неказённого» - сосисок, простокваши, блинчиков. После кафе подошёл к Текстильному институту. Там был вечер. Вдруг Тамара на вечере?  Захотелось увидеть её, хотя бы взглянуть. Человек 30 курсантов толпятся у входа. Не пускают. Стоять у двери, унижаться, просить, чтобы впустили, – не стал. Ушёл. Заглянул в другой институт, Бонч-Бруевича. Концерт эстрадной «звезды» - Атманаки.  На концерте  - много «дешёвых» номеров с претензией на юмор, иногда от души смеялся. После концерта – танцы. Немного потанцевал и ушёл.

Сегодня нужно писать доклад... В 10 часов утра у нас в клубе картина «Мечты на дорогах». Пойду посмотрю. Потом позанимаюсь. После обеда уволюсь.

Есть билет на «Риголетто», но поставили в патруль девятого. Не везёт мне с посещением театров! А если не покупать билеты заранее, то потом их не достанешь.

 

6/ХII-51г.

После обеда пошёл в Русский музей. Я там уже бывал до этого. Сейчас же просто восстановил в памяти некоторые картины. Опять любовался «Гибелью Помпеи» Брюллова. Волнующая картина.

(Через 43 года, став «выездным и  впервые оказавшись в Италии, я с трепетом ходил по узким улочкам отрытой из пепла Помпеи и вспоминал эту картину).

Замечательные полотна Репина. Сильное впечатление произвели эскизы Репина к картине «Парижское кафе» (кажется, саму картину я видел в Третьяковке). Хороши портретисты Ге, Никитин.

Вечером всё-таки пошёл на вечер в Текстильный – думал увидеть Тамару. Тамары нет. Сначала был концерт артистов эстрады (халтурщики!), потом танцы. Успел станцевать пару танцев – и  всё, нужно бежать в училище.

Интересно, удастся ли «махнуться» нарядами, чтобы 9-го пойти на «Риголетто»?

 

Из письма сына маме

6/ХII-51г.

Твоё письмо мне ребята принесли вчера в караул. Накануне  4 декабря, перед Днём конституции, получил ещё одно. У нас в классе я вроде почтальона: выделен для получения писем и газет. Так что при получении письма приходится самого себя бить по носу (у нас существует такая традиция - конвертом ударять по носу того, кто его получает). Относительно твоих замечаний. Стараюсь не горбиться, этому во многом способствуют занятия фехтованием, где при принятии боевой стойки необходима прямая спина. Возвращаюсь в училище из увольнения теперь за полчаса до его окончания – научен горьким опытом.

Я замечаю, что в обыденной жизни у людей всё-таки довольно мало радостного. Будничные заботы, дела редко освещает луч радости. И потому приветливая улыбка, ласковое тёплое слово, знаки внимания так важны для человека. Бывает так: посторонишься в дверях, пропуская вперёд женщину, – и уже видишь, как мгновенно у неё возникает чувство признательности, проявляющееся в едва заметном кивке головой, потеплевшем взгляде. Но случается и по-другому. Сделаешь для человека что-то хорошее, а он же не только не стремится каким-то образом выразить свою благодарность за это, а, наоборот, отвечает грубостью, хамством, бестактностью. Иногда думаешь: зачем делать людям хорошее, если они не понимают этого, а от тебя требуют того, чего они сами давать не желают (или не способны)? Такие мысли проходят, но иногда они меняют моё отношение к людям.

Нет времени читать – связан предстоящим докладом. Уже в субботу сделаю доклад и немного освобожусь. Он почти готов – осталось его оформить, отшлифовать. Имею билет в Мариинку на «Риголетто», но опять вынужден буду его отдать, т.к. «сунули» в наряд. Ну не везёт мне с театром. Прошёл месяц, и ни разу не был в театре. А собирался уже раз пять после отпуска побывать в театре, но постоянно что-то мешало. Если не брать заранее билеты, то тогда в день постановки придётся покупать билеты с рук, а это может стоить вдвое больше нормальной стоимости билета.

(В Ленинграде на аншлаговые спектакли билеты в кассе перед  началом спектакля купить было невозможно. Если повезёт, мог подвернуться случайный «горящий» билет, но для этого надо было жалобно спрашивать у счастливых обладателей билетов: «Лишнего билетика нет?» Была и другая возможность – приобрести билет у спекулянтов, только цена билета в этом  случае могла возрасти вдвое, а то и больше).

Усиленно тренируюсь, чтобы на нашем вечере выступить с показательным боем на эспадронах.

В Ленинграде отвратительная погода. Слякоть, сырость. Когда же наконец наступит зима? Ребята вчера были на катке, так рассказывали, что лёд таял под ногами. Вчера в училище смотрел фильм «Мечты на дорогах». Мне он очень понравился. Смотрела ли ты его? Чем-то напоминает фильм «Похитители велосипедов». Правдивая картинка жизни. Люблю я такие картины. Замечательно играют артисты.

(Это были фильмы т.н. «итальянского неореализма», поражающие своей правдой жизни, игрой актёров, часто не профессионалов, потрясающей режиссурой. Они отличались от «лакировочных» фильмов «соцреализма» тех времён, а потому производили сильное впечатление. Цензура разрешала их демонстрацию, т.к. они вскрывали «язвы капиталистического мира», показывая жизнь простых людей Италии).

 

Из записей в дневнике

9/ХII- 51г.

Был в библиотечном институте. Неплохой концерт студенческой художественной самодеятельности. Как всегда, после концерта – танцы. Всё время танцевал с одной девушкой. Ну когда я уже начну свободно держаться с нравящимися мне девушками?! Ну, ей богу, дурак-дураком: сосредотачиваюсь только на танце, произношу какие-то глупые, незначительные фразы типа: «Ваш друг не удосужился меня познакомить с вами»; «Как вы легко танцуете!» и т.п. А «друг» – это Генка с паросилового факультета нашего училища. Когда я чувствую хотя бы намёк на взаимность, я сразу приобретаю уверенность, но когда её нет или она тщательно скрывается –теряюсь. Так же было и с Тамарой, так и сейчас. А ведь вернувшись в училище, лёжа уже в койке, чего только я ей не наговорил! И всё так легко! Да, я просто ещё мальчишка. Кому я нравлюсь – те  мне не нравятся, а кто мне нравится, той очень трудно завладеть. Когда же у меня будет девушка?! А то эта «бродячая» жизнь надоедает. Кроме разочарований, она мне ничего не приносит. К чёрту её,  эту «свободную жизнь». Ведь на вечер к себе в училище некого пригласить. Права сестра Ира, которая как-то мне сказала,  что одна из её подруг очень метко меня охарактеризовала: «хорошенький мальчик». Может, станем взрослее, поумнеем, а сейчас – дурак ты дураком, «хорошенький мальчик»...

 

Из письма сына маме

9/ХII-51г.

Сейчас иду в патруль. Билет на «Риголетто» пришлось отдать ребятам. Как быстро идёт время! Просто не знаю, как задержать его, – уже почти середина декабря. Кстати, чтобы ты имела представление о моей знакомой девушке Любе, с которой я встречался в Киеве (иногда она служила причиной моих небольших опозданий домой, а то и поздних возвращений), посылаю тебе её фотографию. Только очень прошу тебя в первом же письме вернуть мне её. Всё, бегу одеваться для патруля.

 

Из записей в дневнике

10/ХII-51г.

Вчера вечером – патруль. Маршрут – Театральная площадь - Матросский клуб - площадь Труда. Попал в пару с Пашей Найдёновым.

(Состав патруля: начальник патруля – офицер и двое патрульных – курсанты. Мой напарник - одноклассник Паша Найдёнов. Его судьба в училище была непростой. Паша  появился у нас в классе на 2-ом курсе, а до этого был «списан» из училища на флот, причина мне неизвестна. Через два года службы на корабле вернулся в училище на 2-й курс (а должен был учиться уже на 4-ом курсе). Паша Найдёнов был неплохим товарищем. После возвращения в училище ему снова не повезло - на выпускном курсе «сгорел», не получил звание «мичман». Окончив училище, попал служить на Северный флот, был женат на красивой ленинградке, которую звали Алла.)

Какое-то паршивое настроение. Всякая дрянь в голову лезет. Не могу нормально слушать лекции, отвлекаюсь. О чём думаю – чёрт его знает! А вообще хочется в театр. Кажется, появилась возможность пойти в театр – Боря Колодий  отдал 25 рублей.

(Борис Колодий, мой одноклассник, сосед по койке в кубрике. После выпуска через 7 лет мы встретились с ним уже на Дальнем Востоке, куда я попал служить из Кронштадта. Навсегда сохраню благодарность к нему за товарищескую поддержку и помощь в трудный период моей адаптации на Тихоокеанском флоте. Добрые наши отношения сохранились на долгие годы. У него прекрасная семья, замечательная жена Зана, хорошие сыновья, внуки, а недавное – ещё и правнук. После увольнения в запас он так и остался жить во Владивостоке.

Очень помог мне на первых порах службы во Владивостоке Саша Кукуевицкий. Хотя он был на три курса младше меня, но мы хорошо знали друг друга в училище – он был киевлянином, отличным спортсменом (играл в сборной команде училища по ватерполу). После службы на Тихоокеанском флоте, Саша перевёлся, как говорили дальневосточники, «на Запад», длительное время работал в военной приёмке. Демобилизовался в звании капитана 2 ранга, вернулся в Киев, где мы продолжали поддерживать дружеские отношения. Сейчас он и его всегда приветливая и отзывчивая жена Аня живут в Германии.

Во Владивостоке я встретился ещё с одним однокурсником – Сашей Костыревым (он закончил кораблестроительный факультет нашего училища), который также очень помог мне. К сожалению, он рано ушёл из жизни. Когда из Владивостока меня перевели в Советскую гавань, Саша Костырев «по цепочке» передал заботы обо мне другому «корабелу», окончившему училище на год позже нас, - Володе Кручакову. Володя оказался добрым, гостеприимным товарищем, а ведь в училище мы почти не были знакомы. Его жизнь неожиданно оборвалась осенью 1969 года – не выдержало сердце.

Какие замечательные товарищи были у меня во время службы на Тихоокеанском флоте! Никогда больше я не встречал таких преданных и надёжных друзей.)

 

 Из писем сына маме

 12/ХII-51г.

Что-то ты редко пишешь мне. А вообще я ежедневно получаю несколько писем: прихожу в факультетскую канцелярию и забираю письма на весь класс, а это писем 8-10. Я уже знаю, от кого ребята получают письма, какое письмо от девушки, а какое от матери. Радуются ребята письмам – и я радуюсь за них. Но особенно приятно, когда, отбирая из факультетской пачки письма для своего класса, берёшь в руки конверт со знакомым почерком для себя. Вчера совсем неожиданно получил извещение на получение посылки от бабушки. Никак не ожидал, что она что-нибудь пришлёт мне, т.к. я ей рассказал, как быстро расправляемся с посылками всем классом. Вся беда в том, что получить её на почтамте я смогу только в субботу или в воскресенье, а содержание посылки может испортиться. Я не знаю - что в посылке, но думаю, что мандарины. А вообще хорошо, что бабушка прислала посылку, т. к удручающе действует однообразие в нашем рационе.

Узнал «приятнейшую» новость: 31 декабря заступаю в наряд. Новый год буду встречать в училище. Особенно не огорчён, но всё-таки согласись, что куда приятнее  было бы 1952 год встретить вне стен училища в компании друзей, хороших знакомых. Конечно, я тут тоже встречу его в кругу своих ребят, но второй год подряд вот так встречать Новый год, один из самых любимых моих праздников, – это уже слишком несправедливо. А, впрочем, сколько их, этих несправедливостей, ещё впереди! Ничего страшного.

Некогда читать, да к тому же в нашей библиотеке очень трудно достать хорошую книгу. Записался в очередь на «Поджигателей». Но меня предупредили, что получу её... в конце 5 –го курса. Познакомиться бы с девушкой, у которой замечательная библиотека. Вот тогда читал бы! Да, доклад прошёл успешно – получил за него 5 шаров!

Сегодня замечательная погода: лёгкий морозец, снежок, солнце. А до субботы ещё 3 дня. Наверное, погода испортится к тому времени.

 

15/ХII-51г.

Кончил читать «В далёкой гавани» Зайцева и Скульского. В газете «Красный флот» за 13 или 14 декабря есть рецензия на эту книгу   («Красный Флот» - в то время «центральная газета Военно-Морского Флота СССР, а на каждом флоте выпускались свои газеты, например, на Тихоокеанском флоте – «Боевая вахта», в которой во время моей службы на этом флоте печатались и мои статьи).

В ней говорится, что описания морской жизни, дальних походов у авторов не очень правдоподобны. И я с этим согласен. У меня, «юнги», сложилось такое впечатление, что авторы сами не служили на корабле, не участвовали в морских походах. Какая-то надуманность в описании всего этого. И всё-таки есть в книге несомненная удача – образ морского офицера Высотина. У нас очень мало пишут о флоте, а так хочется знать о нём побольше. Возвращаясь к нашему разговору о роли воспитания в формировании человека, мне кажется, что ты не права, преувеличивая значение наследственных факторов. Ты говоришь, что то, что заложено в человека ещё до его рождения, и будет определять в конечном итоге, каким он будет в жизни. А воспитание как бы шлифует эти наследственные признаки, некоторым из них не даёт развиться, а другим же, наоборот, помогает. Я могу с этим согласиться, но не полностью. Вот ты привела пример с семьёй, где воспитываются несколько детей. Все дети при рождении получают более или менее одинаковые наследственные признаки отца или матери. Это проявляется во внешнем сходстве с родителями: «глаза мои», «волосы –его» и т.д. И тут трудно возразить. А вот что касается душевных качеств, то здесь уже иное. У одного ребёнка появляются иногда такие качества, каких ни у матери, ни у отца никогда и не было. Начинают вспоминать бабушек, дедушек, а у них тоже никогда не было ничего подобного. Оказывается, что эти качества появились у ребёнка в результате воспитания, влияния среды, в которой он рос. Так что воспитание – великий фактор, и не просто воспитание, а воспитание в коллективе и воспитание коллективом. Это главней наследственных факторов, т.к. может не только шлифовать их, но и полностью уничтожить. В первую очередь – воспитание. Докажи, что не так? Спешу.

 

Из записей в дневнике

17/ХII-51г.

Поскольку всё это пишется в основном только для того, чтобы проследить, как я отдыхал в увольнении, другие стороны жизни освещать не рекомендуется, хотя было бы очень интересно кое-что записать и о них, но...

(Вот этой фразой сказано очень многое: боязнь перлюстрации, «стукачества», напуганность строгими предупреждениями о неразглашении военных тайн – явных и надуманных, понимание опасности высказать своё истинное отношение к происходящим в стране событиям и т.д.. Впрочем, судя по моим записям в дневнике и письмам, у меня, как и у моих   товарищей, отношение к событиям в стране было в то время «правильное», и шаблонной фразе в характеристиках  «Делу партии и правительству предан» я вполне  соответствовал).

Суббота. Уволились. Пошли с Ремкой за посылкой на почтамт. Получили посылку от моей бабушки, в ней – мандарины. Пересыпали их в чемоданчик, а часть разложили по карманам, чтобы покушать. На Сенной площади зашли «попробовать мандарины». Ничего, хорошие.

Рем Баксанский – мой одноклассник из Москвы. Его родители, очень приятные люди,  жили в Филях. Во время зимних отпусков я бывал у них в гостях. У Рема в Москве оставалась любимая девушка. Звали её Инга. Она доставляла ему много переживаний и страданий. В конце концов вышла за кого-то в Москве замуж. Рем был небольшого роста и из-за этого комплексовал. Помню, на 1 курсе, на вечерах, когда начинались танцы, он, видя мою робость, подталкивая меня, чтобы я пригласил приглянувшуюся мне (и ему!) девушку, говорил: «Венка, иди! Иди пригласи её. Ты же красивый(?!)». Когда мы собирались в увольнение, он иногда просил у нашего одноклассника, Кости Жука, имевшего боевые награды: «Костя, дай поносить орден». Костя ему давал орден Славы, Рем прикреплял его к суконке и с гордым видом приходил на танцы. Но даже орден не прибавлял ему смелости пригласить кого-нибудь на танец. С годами Рем преодолел свою юношескую робость, а «с моей лёгкой руки» в конце    5-го курса женился на девушке Инне (я их познакомил), после окончания училища служил в Кронштадте, затем в Ленинграде. На многие годы мы сохранили с Рэмом и Инной приятельские отношения.

(«Попробовать» мандарины» означало: зашли с Ремом в рюмочную, немного выпили для бодрости и храбрости, закусив мандаринами.)

Случайно зашли в институт механизации сельского хозяйства. Там вечер. Танцы, перед началом которых лекция: «Об образовании Москвы». Посмеялись с Ремкой над таким сочетанием, но вечер был неплохой.

(Обычно о студенческих вечерах мы узнавали заранее. Ближе к субботе организаторы вечеров приносили на КПП училища пригласительные билеты. Чаще всего это были приглашения из «девичьих» институтов (педагогического, библиотечного и др.)  – на вечера нужны были «мальчики». Эти билеты являлись для нас ориентировочной информацией места, где можно провести увольнение, потанцевать. На вечерах многие курсанты знакомились с девушками, которые со временем становились их «боевыми подругами», разделяя на многие годы «тяготы и бремя военно-морской службы» в местах и базах, столь отдалённых от Ленинграда... И ещё одна мысль промелькнула. После подписки (обязательной!) на очередной государственный заём из курсантского денежного довольствия (так называлась наша стипендия) оставалось очень немного денег: мы же были «на всём готовом»!). Особенно не разгуляешься, вот и коротали время увольнения на студенческих вечерах...   

Воскресенье. Герка Шмияров мне сказал, что в Доме учёных вечер танцев. Оказывается, там нужно платить. Но нет ни копейки денег. Я никогда не был в Доме учёных, хотя много слышал об этом в высшей степени «культурном заведении», расположенном рядом с Эрмитажем на набережной Невы. Где достать 10 рублей? Проблема! Звоню Ирине: «Выручи братца!». Выручила. Всё в порядке. В Доме учёных все интерьеры комнат выглядят очень богато, пышно, но вся эта роскошь слишком бросается в глаза. Ковры заглушают шаги. Зеркала, скульптуры, картины, лепные потолки, бронзовые статуэтки, мягкие кресла, диваны. Здесь приятно отдохнуть, наслаждаясь покоем этих салонов, но лучше - не одному, а с кем-нибудь. Особенно понравилась комната в арабском стиле - в царящем в ней таинственном полумраке вдруг неожиданно замечаешь ярко освещённый портрет девушки в восточных одеждах. Обратил внимание на публику. Женщины. Настоящие женщины. Некоторые – одеты изысканно, другие – безвкусно. Многие из них - со своими молодыми людьми. Резко выделяются на фоне всей этой обстановки несколько стиляг. Видел и пару почтенных лысин. К чему они здесь?! Много курсантов. Как пчёлы на мёд. 9 часов. В Дубовом зале (его стены отделаны дубовыми панелями) начинаются танцы. Народу много. Душно. Джаз. Сначала оркестр сыграл пару бальных танцев (их игнорируют здесь, не танцуют), а потом стал такое выдавать! Обратил внимание на одну... женщину, конечно. Пригласил её на один танец, потом на следующий... Какие замечательные вещи играют музыканты! Моя парнёрша поразилась: «Как им разрешают?!». Стало жарко. Спустились вниз «подышать воздухом». Разговорились. Зовут Зина. Оказывается, она была в Гаграх на турбазе. Вспомнили песню о Гаграх, которую исполняли во всех гагринских ресторанах: «Мерный стук колёс и поезд мчится, покидая город мой родной. Ночью небо звёздами искрится, утопая в дымке голубой. Под покровом тёплой южной ночи поезд мчит и плещется волна. Вот уж позади остались Сочи, вас встречают пальмы и луна. О, город Гагры! О пальмы в Гаграх! Кто побывал, тот не забудет никогда. Там отдыхая, сил набирая, и уезжая, вспоминаем мы тебя. О, город Гагры!...» и т. д.. Море, горы, озеро Рица, Сухуми (там она тоже отдыхала на турбазе), Сочи – много общих воспоминаний. Чувствую, у неё появляется интерес ко мне. Она неплохо сложена, но то, что мне сначала понравилось – выражение её лица – при  более внимательном рассмотрении оказалось не таким уж и привлекательным. Кстати, что касается её внутреннего содержания, то оно меня тоже не удовлетворяет. Ну, бог с ней! Следующая суббота, если уволят, будет способствовать нашему сближению и лучшему её узнаванию.

 

Из писем сына маме

18/ХII-51г.

(реакция на письмо матери, в котором она, посмотрев на присланную мной фотографию  знакомой девушки Любы из Киева, посчитала её слишком взрослой для меня, а потому написала что-то обидное относительно моего возраста)

Ты спрашиваешь, чью фотокарточку я тебе прислал, знаешь ли ты её? Ну какое это имеет значение?! Мне странно, что ты сомневаешься в том, что «дама на фотографии» - действительно  моя знакомая девушка, с которой я встречался в Киеве во время отпуска. Почему ты полагаешь, что я «слишком мал» для девушки, фотографию которой я тебе послал? 18 лет – возраст действительно «пацанский», но не в нём же дело. Разве сейчас имеет значение та условная цифра, зафиксировавшая день и год моего появления на свет божий?! Я часто спрашиваю себя, поднялся ли я до уровня двадцатилетнего юноши, т. е. до среднего возраста ребят, с которыми я живу, учусь? Не отстаю ли я от них по своему умственному развитию? Думаю, что нет. Конечно, иногда я и сам замечаю в своих поступках много детского, несерьёзного, но не только это характеризует меня сейчас?! В смысле физического развития? Я сравнивал себя с другими ребятами, которым значительно больше лет, чем мне, и не находил разницы, наоборот, некоторые из них даже слабее развиты физически. Не растёт у меня щетина – прекрасно, т.к. пока не надо выкраивать время на бритьё, не надо перед увольнением или разводом беспокоиться о том, выбрит ты или нет.

(Перед заступлением в наряд или в караул в соответствии с уставом в специально отведенном для этого месте производился т.н. «развод суточного наряда», на котором проверялся внешний вид курсантов, заступающих в наряд).

P.S. Да, забыл тебе рассказать, что мы снова в одно из увольнений с ребятами собрались у тёти на Халтурина. (Н.Я. куда-то уехал в тот вечер). Вечер прошёл очень хорошо. Устроили его в складчину. Ребята остались довольны. Наученные горьким опытом, вернулись в училище из увольнения заблаговременно.

 

20/ХII-51г.

Почему ты решила, что я каждое увольнение должен посвящать посещению театра или твоих знакомых? В конце месяца посещать театры у меня нет возможности, а бывать у твоих знакомых - зачем? Чтобы сидеть у них, скучать, вздыхать, тянуть никчемный разговор вроде: «Ну как погода?» – «Отвратительная». «Ну как живёшь?» – «Хорошо». «Как занимаешься?» – «Хорошо» и т.д., и т.п. Меня это не удовлетворяет. Единственные люди, у которых я с удовольствием бываю – это родственники дяди Вини, о которых я тебе писал: простые, хорошие, добрые люди. Они никогда не обижаются, если я скажу, что мне пора итти, что меня ждут (конечно, они понимают, что меня может ждать знакомая девушка, с которой мне интересно встретиться, провести вместе увольнение). У тёти Тамары, ты сама знаешь, какая напряжённая в доме обстановка, когда там бывает дядя. Поэтому у них бываю редко.

«Бабушкины» мандарины получил. Хотя она «дипломатично» на дне посылки оставила крупные мандарины (надо полагать, для любимого внука), а сверху положила помельче, но мы всем честным народом «умели» и мелкие, и крупные.

Планы мои на Новый год..? Ты что, иронизируешь? Я же тебе писал, что Новый год стою в наряде, что в ночь с 31 декабря на 1 января несу «почётную вахту», т. е. Новый год опять буду «встречать» в училище. Как-то уже вошло в норму: праздники – я в наряде. Так что вспомни меня, подними бокал «За тех, кто в море». У нас этот тост традиционный, только иногда добавляем: «и за тех, кто на вахте и на гауптвахте».

В воскресенье был в Эрмитаже. Я когда-то был там, но за несколько часов осмотреть всё невозможно,  Каждое воскресенье, свободное от нарядов, буду посещать Эрмитаж и изучать его по отделам. В это посещение особенно ничего не поразило. Культура античного мира не представляет для меня большого интереса. Но эпоха Возрождения! Вот на чём остановлю своё внимание. Как это я раньше редко посещал Эрмитаж?! Картины Рембранта не произвели того впечатления, которое должно было возникнуть при виде этих шедевров живописи. Женщина на одной из картин (не помню, как она называется) даже отталкивала меня пышностью своих форм, некрасивым лицом. Хотя экскурсовод (я присоединился к одной из групп посетителей), довольно молодая и симпатичная женщина, прекрасный рассказчик, обращала внимание именно на лицо женщины на картине, говорила о удивительном его выражении. В Русском музее уже тоже был несколько раз.

Взял на 28 декабря два билета (в кредит) в Мариинку на «Травиату». Это очень рисковано, т.к. билет на 29 декабря, а до этого дня ещё столько препятствий надо преодолеть. Из них наиболее трудным будет контрольная по математике, а потом ещё и семинар. Но буду оптимистом. Господи! Дай ты мне возможность наконец-таки попасть в театр, не оставь меня без увольнения! Вряд ли Он пойдёт навстречу такому грешнику, как я. Но я надеюсь.

P.S. Да, совсем забыл – в воскресенье утром первый раз голосовал.

(Что за выборы были в декабре 1951 года – не помню, наверное, очередные в Верховный Совет СССР, т.к. предыдущие были, кажется, в 1946 или 1947 году. Судя по краткости записи, сам факт голосования первый раз в жизни не произвёл тогда на меня большого впечатления. Впрочем, ничего удивительного: я, видимо, уже понимал, что выборы – это обычная формальная процедура, когда их исход в любом случае предопределён, и моё упоминание об этом событии, сделанное в письме маме как-то вскользь, – яркая этому иллюстрация.)

 

22/ХII-51г.

Все твои письма я получаю. Если не комментирую некоторые события, о которых ты пишешь, то только потому, что целиком разделяю твою точку зрения по тому или иному поводу. Ты спрашиваешь о «вечеринке» у тёти Тамары. Это тебя бабушка попросила распросить меня поподробней? Она уже замучила меня своими вопросами: «Как были одеты Ирина и Тамара? Что было на столе? Тамара на кухне была или с нами? Смеялась ли она? О чём мы говорили? Что Тамара делала? Нравятся ли ей мои ребята? Ухаживал ли за Ириной кто-нибудь? Танцевали ли мы ?» и пр., и т. п. Я на все её вопросы уже отвечал. Но получаю от неё очередное письмо и... гора новых вопросов об этой «вечеринке» (откуда только они у неё возникают?!). Это довело меня до того, что уже при одном воспоминании об этом событии хочется повеситься на нашем Шпиле. Делаю сразу два дела – конспектирую и пишу тебе. Так долго я не продержусь. Поэтому закругляюсь. Сегодня суббота. Заканчивается последняя пара. Потом маленький аврал – чистка, мойка, драйка и увольнение. Ты опять подумаешь: «Мой сын – в театре!» Нет, мамочка, не буду в театре. «Почему?!» – гневный вопрос. Рад бы, но «времени нет» (в смысле  денег). «Так куда же?!» – спросишь ты. А вот это уже вмешательство «во внутренние дела».

(По субботам в училище после занятий делалась большая приборка; все курсанты были расписаны по разным объектам приборки; на втором курсе моим объектом был свой класс.

Понятие «личная жизнь» тогда ещё не употреблялось, и к тому же маме надо было бы понимать, что «не хлебом единым» питается её сын, но в то время ещё не было написано произведение с таким же названием, а мама, как и все мамы, идеализировала и своё чадо, и его времяпрепровождение. Помню, как в конце июля 1951 года в умывальнике ротного помещения в огромных медных ваннах, оставшихся ещё с дореволюционных времён (училищу было более 150 лет),  «плавали» будущие инженер-электрики флота российского, в увольнении обильно «принявшие на грудь» по случаю завершения летней экзаменационной сессии, которых приводили в чувство, поливая холодной водой из кранов.

P.S. Пишу, а тут рядом произошло неприятное событие: за 4 минуты до конца лекции в классном журнале преподаватель записал замечание одному нашему пареньку. Жаль, он тоже строил планы на сегодня в увольнении. Теперь уже не строит: кто попадает в журнал (в нём есть специальный лист для замечаний), тот может не рассчитывать на очередное увольнение. Таков суровый закон курсантской жизни. А вся вина «злостного нарушителя» состояла в том, что он поделился с соседом впечатлением от примера, приведенного преподавателем, в подтверждение какого-то тезиса лекции.

 

Из записей в дневнике

24/ХII-51г.

Суббота. На улице слякоть, холодно. Встретился с Зиной у неё дома. В комнате – мещанская обстановка: кровать со взбитыми перинами, неизбежный диванчик, зеркало-трюмо с  разложенными на нём фотокарточками и пр. Захотелось пойти куда-нибудь в другое место.  Пошли  в Мраморный. Потом Зина проводила меня до училища. Да, очень «обогатился» за этот вечер!

Воскресенье. Утром пошёл в кино. Смотрел фильм «Тарас Шевченко» с Бондарчуком в главной роли. Замечательный фильм. Я очень люблю Шевченко, его замечательные стихи.  Потом поехал к Зине на часок (в 3 часа надо было возвращаться в училище – заступал в очередной наряд). Хотелось чем-то завершить воскресенье, зарядиться на неделю. Она ждала меня. Читала. Поговорили. Обязательно нужно изучить парусное дело – она яхтсменка. «Сыпет» специфическими названиями, а я, «мореман», хлопаю ушами. Но это и хорошо. Значит, я в чём-то отстал от неё. Было бы неплохо весной походить с ней на яхте (у неё швербот). Пошла провожать меня.

Иду с Зиной 29 на «Травиату». Но я долго не продержусь, водя девушек в театры – обанкрочусь. Если мама к Новому году ничего не пришлёт – всё, банкрот.

Получил письмо от М.. Опять хандрит. Что же такое с ним? Надо написать ему бодрое, весёлое письмо.

 

Из письма сына маме

26/ХII-51г.

Заранее благодарю за ваш новогодний подарок (заранее потому, что я ещё не получил его, но узнал о нём из твоего письма). Не буду скрывать, что он как нельзя кстати, так как мои 37 рублей 50 копеек давно уже превратились в небытие, и я с тоской думал о приближающемся Новом годе.  Поблагодари дядю Андрея за заботу обо мне.

(37 рублей 50 копеек – это то, что оставалось у меня из 150 рублей денежного довольствия, получаемого на 2-ом курсе («стипендии»), после вычета на Государственный заём. Очевидно, мама писала о денежном подарке в 100 рублей, на этот раз легальном, который не надо было скрывать от отчима.)

Теперь относительно твоего письма. Всё-таки я с тобой не согласен. Твой «классический» пример с гениальностью меня не переубедил. Я признаю важность врождённых задатков для формирования личности человека, но не считаю их главным фактором в этом процессе. Гении являются для человечества исключениями. Обобщать с ними весь «честной» народ нельзя. Горький – гений, замечательный пример талантливого человека. Ломоносов – тоже гениальная личность.

(Тогда, в 18 лет, я искренне полагал, что Горький – гений, не понимал разницу в понятиях «гений»  и «талант»: штамп «великий пролетарский писатель», внушённый со школьной скамьи, довлел надо мной).

Таких людей история знает единицы. Да, гениями рождаются, но среда и воспитание способствуют проявлению и развитию их гениальности. Вряд ли Горький смог бы с такой пронзительностью описать судьбы своих героев, если бы не побывал на самом дне жизни человеческой. Что побудило его писать? Мне кажется, этому способствовали сказки, которые рассказывала ему его бабушка, они разбудили его талант. Вот тебе роль воспитательного фактора. Хотя я и допускаю, что врождённая наблюдательность Горького, умение чувствовать и видеть то, что скрыто от остальных, помогали ему создавать дивные романтические образы в своих книгах. Остаюсь при своём  мнении, что среда и коллектив являются «воспитующими факторами», меняют врождённые качества, а значит, они играют главную роль в формировании человека.

Относительно «Братьев Карамазовых» Достоевского ничего тебе сказать не могу – не читал.

М. приглашает меня приехать в Москву в отпуск после зимней сессии. Пишет, что его мама будет рада, если я остановлюсь у них.

Читаю «Девятый вал» Эренбурга. Это продолжение «Бури». Стиль тот же. Тема актуальная. Пока больше ничего сказать не могу.

Была контрольная по математике. Написал. Всё в порядке. 31 декабря – контрольная по технологии металлов. Кое-кому она может испортить встречу Нового года, подольёт «водички в чарку».

 

Шпиль Адмиралтейства.

31декабря 1951 года.

 

Из записей в дневнике

 

(последняя запись в 1951 году)

 31/ХII-51г.

21 час 26 минут. До Нового года остаётся два часа и 33 минуты. Конечно же, в наряде. Что ж, поделимся впечатлениями в последний раз в этом году, сделаем некоторые выводы за год прошедший.

Суббота. Был в Мариинке. Наконец-таки. Слушал «Травиату» Верди. Музыка очень хороша, но исполнители... Виолетта – полная, более того, толстая женщина лет пятидесяти – Халилеева. Трудно представить себе, что она умирает от чахотки. Альфред—мужчина лет 60 – Нечаев. Это портило впечатление. Жермон – хорош. Музыка покорила, временами полностью овладевая мной. Был с Зиной. Боже мой! Её ограниченность сквозит почти в каждой произнесённой фразе. Опера ей не нравится, классическую музыку не любит. Что делать? Где же найти другую девушку, умную и красивую, с дивными чертами, хорошо сложённую, с которой можно было бы поговорить действительно о том, что меня интересует? А тут приходится «травить» о пустяках. После театра довольно долго бродили с ней по спящему городу (уволили «насквозь»).     

Воскресенье. Днём готовился к контрольной, Вечером... ну что скрывать – поехал к Зине. Отвратительное чувство охватило, когда ехал к ней, но, во-первых, я договорился приехать к ней, а, во-вторых, паршивая погода невольно заставляла тянуться к теплу. Подойдя к её улице, хотел повернуть обратно, но всё-таки зашёл. Решили поехать на зимний стадион «Медик». Там должен был быть концерт и потом танцы. Концерт – обычные эстрадные халтурщики, а вот танцы были замечательными. Определённо в быстрых темпераментных танцах я нахожу огромное наслаждение. Ни о чём не думаешь, танец захватывает, на душе хорошо. Только чувствуешь рядом женское тело – такое живое, послушное твоим рукам. А ты в ритм танца вкладываешь всю страсть, охватывающую тебя. Кстати, стал неплохо танцевать. Ещё бы – столько тренировок! Жаль, что мало было времени – надо было возвращаться в училище. Уехал. Зина осталась. Вот и всё.

(Критерием оценки «качества» танцев в то время были оркестр, его репертуар, а точнее – количество обязательных бальных танцев. В эти годы была жестокая борьба с т. н. «космополитизмом», под которым понимали «преклонение перед Западом», а потому танго называлось «медленным танцем», фокстрот – «быстрым танцем», вальс-бостон – «медленным вальсом» и т. д., причём эти «западные танцы» строго дозировались – не более двух из них в танцевальном отделении. На официальных танцевальных вечерах преимущественно танцевали «польку-бабочку», «па-де-грасс», «мазурку», «краковяк» и пр.. Соответственно и оркестр исполнял музыку таких танцев. На «закрытые» студенческие  вечера, особенно на т.н. «ночные вечера», когда на всю ночь снимались залы в каких-нибудь школах, за соответствующую плату приглашались различные «джаз-банды». В состав этих оркестров входили очень приличные музыканты, исполняющие джазовую музыку, и мы «оттягивались» в полную силу, с удовольствием «преклоняясь» перед «загнивающим» Западом. Помню, как на последних курсах мы любили посещать танцевальные вечера в филиале Дзержинки – «Инженерном замке», куда на некоторое время был переведён кораблестроительный факультет. Отдалённость от «центра» давала возможность организаторам вечеров уйти из-под «бдящего ока»  политотдела училища. На вечера приглашались модные в то время оркестры с такими замечательными джазовыми музыкантами как Понаровский, Кондат, Кальварский   и др.. Если мне не изменяет память,  росту известности и популярности Эдиты Пьехи и Броневицкого в Ленинграде в то время во многом способствовали их выступления на вечерах в Инженерном замке. Чтобы исполнению джазовой музыки придать «легальный характер», она предварялась краткими «пояснениями» одного из музыкантов примерно такого содержания: «Сейчас в исполнении оркестра прозвучит блюз. Его мелодии помогали американским неграм, подвергающимся беспощадной эксплуатации рабовладельцев, забыть о своих нечеловеческих страданиях»...

Прекрасные были вечера у корабелов!

 

Январь – февраль 1952 года

 Из записей в дневнике

1/I-52г.

Итак, 1952 год. Чувствую, что Новый год принесёт много нового. Это будет выдающийся год. Сейчас перечитал всё, написанное в прошлом году. Надо перестать страдать и скулить, и  чётко и ясно представить себе, как жить дальше, как поинтереснее проводить увольнение.

Новогодний вечер ещё 31/ХII-51г. 23.50. Пришёл Игорь Паровичников. До Нового года 10 минут. Игорь заступал на пост дневального по роте после меня.

(Пост дневального по роте – это тумбочка с телефоном у входа в спальные помещения роты, доска инструкций над ней).

До наступления Нового года остаётся 5 минут. Затем три... две минуты... минута. Бой курантов. С Игорем воткнули палаши, как дети схватились за руки и с каждым ударом стали ими трясти, считая: раз... два... три... Вот и вся встреча. Потом пошёл в клуб. Слонялся из верхнего зала (актового) в нижний. Танцевать не хотелось. С высоты «трезвого положения» наблюдал за танцующими. Паша Найдёнов на балконе «стилял». «На раз» мог отбить у пятикурсника – паросиловика  его женщину, уже даже обменялся с ней многозначительным взглядом, но к чёрту её – «стиляга». Увидел Нину. Встречала Новый год с нашим курсантом (я его видел с ней раньше на училищных вечерах), но он был уволен до часа, пришла  с ним в училище на вечер. Я с ней немного потанцевал и ушёл заступать на пост дневального по роте.

 

2/I-52г.

После наряда 1-го января уволился. Хотелось развеяться - ведь так и не встретил Новый год по-человечески. Зашёл в Текстильный. Там новогодний вечер. Опять увидел Тамару. Но около неё прирос паренёк из ВВИТУ (высшего военно-инженерно-технического училища). Издали любовался ею. Думал пригласить её к нам на вечер, но... Как же подобраться к ней?

И всё-таки надо определиться с моим будущим. Речь идёт только об одной стороне моей жизни, касающейся отдыха, времяпрепровождения в увольнении, развлечений, знакомств, обогащения и пр. О другой стороне я не говорю. Училищная размеренная жизнь, где всё расписано по часам и минутам, - это мир занятий, уставов, подчинения и принуждения. Он не беспокоит меня, не заставляет столько думать, переживать за него, хотя прекрасно понимаю, что эта сторона моей жизни – самая главная. Но ведь и другая часть моей жизни влияет на неё. Как наиболее рационально проводить время в увольнении? Попробую высказать себе некоторые пожелания по этому поводу:

1/ Стараться больше бывать (по возможности) в театрах, на концертах, в музеях, т.е итти туда, где можно обогатить себя. Это необходимо, ибо в противном случае потом, когда я наконец-таки встречусь со своим идеалом – любимой девушкой, могу отлететь от неё с треском и грохотом, т.к. её будут отталкивать моя пустота, ограниченность и отсталость.

2/ Знакомства желательно заводить в студенческой среде, т.к. там больше шансов встретить девушку, близкую по духу, с общими интересами, духовными запросами и пр.

3/ Больше читать. Это необходимо.

(Как я теперь понимаю, у 18-летнего юноши бурная гормональная деятельность плоти конфликтовала с духом, а потому её нужно было обуздывать постоянными напоминаниями о приоритетах духовного начала в человеке.)

 

7/I-52г.

Суббота. С Ридом Окользином прошлись по Невскому, потом пришли в клуб училища на вечер нашей роты, где я принимал участие в литературно-музыкальной композиции.

(Рид  Окользин, мой земляк и товарищ, учился в параллельном классе. В Киеве мы вместе с ним проводили отпускное время, бывали в гостях друг у друга. Рида хорошо знала моя мама. Его родители были добрыми и радушными людьми. Рид, после окончания училища  прослужив некоторое время на флоте, перешёл в Ракетные войска. Помню, как на одной из традиционных встреч выпускников училища в Ленинграде он шокировал нас своей армейской формой – к тому времени он был уже «настоящим полковником». Рид ушёл из жизни 2-го марта 2012 года. Светлая ему память...

В те годы в училище проводились смотровые и конкурсные  вечера курсантской художественной самодеятельности. Специальная комиссия, в состав которой обязательно входили представители политотдела училища, оценивала уровень художественной самодеятельности в том или ином подразделении (роты, факультета), отбирала номера на смотр общеучилищной самодеятельности. Как правило, первым номером концерта должна быть литературно-музыкальная композиция, прославляющая партию, «вождя всех народов и времён», военно-морской флот и пр.

 


Хор курсантов.

Январь 1952 года



Моё выступление я не считаю удачным, но чтение стихов со сцены мне удаётся. Однако нужно совершенствоваться. Может быть, подготовить сильнейшие вещи Тараса Шевченко да как «громыхнуть» його виршами, чтобы зал понял силу этого украинского поэта, хоть немного узнал его чудные, неподражаемые вещи? Трудно достать «Кобзаря», но если достану – подберу что-нибудь себе для чтения.

(Это были наивные рассуждения, т.к. вряд ли я в те годы мог читать стихи Тараса Шевченко на училищной сцене: репертуар чтецов тщательно отбирался и контролировался, предпочтение отдавалось ура-патриотическим стихам, прославляющим партию и её вождей, морской и военно-патриотической тематике.)

Художественная часть продолжалась до 23 часов. На «трух», танцы осталось минут 25 (к огорчению многих товарищей, но, как ни странно, не к моему). На вечере смотрел, кто из ребят с кем пришёл. Не знаю, но мне никто не понравился, кроме Вовкиной Наташи. Володя, Володя! Как я тебе завидую!

 

8/I-52г.

Целое воскресенье «продолбал» – готовился к теормеху. Так мне и нужно. А то заполняю на практических занятиях по теоретической механике (они были в понедельник) свой дневник, а задачи-то сами по себе не решаются. Вперёд наука: на лекциях и практических занятиях ничем посторонним не заниматься.

 

9/I-52г.

Сегодня неожиданно «погорел» – нехорошо получилось, ибо действительно подвёл своего командира отделения Костю Жука, но что поделаешь. «Кинул» он мне одну очередь неувольнения. Вот и хорошо, а то думал, где бы денег занять, куда ещё пойти на пятёрку. А вообще-то ещё и заниматься надо. Словом, что ни делается – всё к лучшему, а вообще немного неприятно, ибо это второй «фитиль» за этот учебный год.

(Костя Жук был не только старшиной нашего класса, но и моим командиром отделения. Сути «инцидента» не помню, но, видимо, он нашёл грязь в стволе моей винтовки или не было порядка в моей прикоечной тумбочке, за что Косте могло влететь от вышестоящего командования при очередной проверке ротного помещения.

О Косте Жуке я вспоминаю с большой теплотой. Он  был требовательным и справедливым старшиной нашего класса почти до конца 3-го курса, когда вдруг подал рапорт об увольнении из училища. Поскольку он уже отслужил срочную службу, да и не просто отслужил, а воевал, ему не грозило быть направленным для прохождения дальнейшей службы на флот. После списания из училища Костя Жук поступил в Киевский университет на физико-математический факультет, блестяще окончил его, работал в Институте кибернетики у известного учёного Глушкова, стал доктором наук, был учёным секретарём института. Он поддерживал с нами связь, приезжая в Ленинград на традиционные встречи выпускников училища. Последний раз я его видел в Киеве в 1980 во время Олимпийских игр, когда по городу проносили Олимпийский огонь. Вскоре после этого я узнал, что, когда он был в командировке в Грузии,  ему стало плохо с сердцем, и он там внезапно скончался. Светлая ему память...

 

 Из письма сына маме

12/I-52г.

Сейчас идёт полоса контрольных, некоторые с трудом удаётся «сталкивать», но пока все «столкнуты». Впереди маячит ещё одна, довольно трудная. Очень много приходится заниматься. Хорошо, что в этом семестре экзаменов немного – всего 3, а бывает, что за сессию надо сдавать 5-6 экзаменов.Через месяц с неделькой -  последний экзамен. Если будет всё в порядке, то в конце февраля немного отдохнём. Хорошо, что год високосный – одним днём больше.

Мало читаю. Нет времени, даже в воскресенье до ужина занимаюсь. А сколько ещё работы!

Был у нас вечер. Я выступал. Ребята говорят, что неплохо. Мне нравится читать сильные стихи, которые заставляли бы зрителей в зале... ну не рыдать в буквальном смысле слова, но хотя бы на несколько минут обо всём забыть. Пока не могу подобрать для исполнения такие вещи. И опять же время, которого так мало,  - над головой висят контрольные, чертежи, задания.

Ты в письмах говоришь мне, чтобы я посещал театры. Да. Я люблю театры, но постоянно что-то мешает (или чего-то не хватает), чтобы бывать в них часто: в ноябре – почти не увольнялся, в декабре увольнялся всего раза четыре, а январь только начался. Но всё-таки в минувшее воскресенье я побывал в театре. Смотрел спектакль «Плоды просвещения» по пьесе Л.Толстого в театре имени Ленинского комсомола». К стыду своему, в этом театре раньше не был ни разу. Посчастливилось достать лишний билетик. Цена приемлемая, даже для меня. Хорошее просторное фойе, а вот зрительный зал сначала не понравился: уж очень просто оформлен в сравнении с залом Мариинки. А потом осмотрелся, увидел, что он гармонирует со всей демократической обстановкой в театре. Публика соответствует этой обстановке. Пожалуй, первый раз в этом году я действительно отдохнул - театр всё-таки замечательное место. Нет времени, чтобы подробно рассказать о впечатлении о спектакле, но только скажу, что мне он очень понравился, хотя и пришлось уйти с 4-го акта – кончалось увольнение.

 

Из записей в дневнике

16/I-51г.

Суббота. Комбинированное неувольнение: фитиль от Кости Жука и два шара по физике. Между прочим – первая двойка, полученная мною за всё время обучения в училище до сегодняшнего дня. Занимался...

(Ещё одно «стимулирующее» наказание – курсанты, получившие текущую двойку, теряли право на одно очередное увольнение в город. Увольняться могли только в воскресенье на ограниченное время. Командир роты регулярно проверял классные журналы и следил за оценками курсантов).

Воскресенье. Занимался, потом – тренировка. Хотя у меня был перерыв в тренировках, кое-что получалось. Дрался с новым соперником, корабелом с 4-го курса Новиковым,  победил. Нам бы только оружие, а то все мои эспадроны поломались. Чувствую, что сейчас у меня не будет времени ходить на тренировки: очень много нужно сделать до начала зимней сессии.

Смотрел фильм «Опасный рейс». Типы моряков, детали их жизни правдивы.

Серьёзно задумался над своим духовным ростом. А что если поступить заочно в Омский «университет культуры»? С будущего семестра нужно серьёзно подумать об этом.

Хочу перепланировать свой день – много времени пропадает часто зря. Обидно. Но это позднее. Сейчас главное – сессия.

Уволился в воскресенье в 17 часов и то только до 22 часов. Глупо проболтался в городе. Чуть не опоздал. В училище вечер. Нужно было хоть как-то заполнить оставшееся время. Заскочил на вечер. Немного «потрухал» - и  всё.

(«Пошёл на вечер в училищный клуб», «забежал на вечер», «заскочил на вечер». Надо представлять условия, в которых проходила наша юность, ту казарменную обстановку, в которой мы жили почти 6 лет. Замкнутая территория училища. Во дворе напротив Шпиля – спальный корпус нашего факультета, здание постройки Х1Х-го века, не ремонтировавшееся многие годы. На первом этаже находилась военно-морская типография, вход в которую был за пределами училища. Во двор училища выходили  её зарешёченные окна с грязными, годами не мытыми стёклами.. На втором этаже - кубрики с низкими потолкам, некоторые из них - на 100 человек В кубриках – ряды коек, однообразно заправленные синими одеялами с нашитой на них буквой «Н» (ноги). Одеяла утром откидывались на спинку койки,   и только после окончания утренней физзарядки можно было убрать свою постель. Ночью в кубриках был ужасный запах от спящих тел (спали мы по форме «ноль» – абсолютно голые), снятых портянок или носков, рабочих ботинок, рабочей одежды и пр. Сменившись с ночной смены наряда, приходилось   долго адаптироваться к этому ужасному спёртому воздуху в кубрике. Классные помещения располагались в несколько лучших условиях – выше потолки, больше воздуха. В классе стояли учебные столы в виде «конторок», похожих на школьные парты, только больших размеров.  За каждым столом сидело по два человека (число курсантов в классе доходило до 25-30 человек). Время нахождения курсантов в классных помещениях в вечерние часы было ограничено, к тому же в дни увольнения было не очень приятно сидеть одному в пустом классе, когда все твои товарищи отдыхают в городе. Единственным местом, где чувствовался простор, где можно было увидеть небо не в виде узкой голубой полоски, выглядывающей из колодцев училищных дворов, был дровяной склад за санчастью училища. В тёплое время года мы там загорали, гоняли в футбол на нескольких десятках метров свободной площади, играли в волейбол. От города – набережной Невы – этот двор отделял только деревянный забор, через который курсанты ходили в «самоволку», поэтому на ночь в этот двор выставлялся караульный пост. А юность рвалась на волю. Не случайно среди курсантов ходили стихи одного из наших самодеятельных поэтов, имени его, к сожалению, не знал. В стихах, несмотря на их литературное несовершенство, очень точно была отражена суть нашей жизни в училище в то время.

 

            ***

«Тихо наши дни текут

без волнений и без смут:

семь часов мы в сутки спим,

шесть – на лекции сидим.

Строем спим, едим, читаем,

По команде замираем

неподвижною стеной

и ворочаем скулой

вместе с грешной головой.

По команде повернёмся

И покорно поплетёмся

друг за другом, всюду кучей,

где отыщещь жизнь получше?

Добрый распорядок дня

в сутки лично для меня

выделил до двух часов

для поверок и собраний,

и для спортосостязаний.

Посмотри- ка – благодать:

двухэтажная кровать,

здесь палаш, а там ружьё,

да не общее – своё.

Говорят, мы любим пить.

Нам бы только жить и жить:

Кормят, поят, обувают,

Даже в город отпускают.

В город? Это ерунда –

Ну зачем ходить туда?

Ведь у нас стены четыре,

Командир на командире.

По вопросам дисциплины

изучаем мы доктрины:

это можно, это – нет,

а потом наедине,

оглянувшись пару раз,

говорим прищуря глаз,

что активнее молчать -  

выгоднее, чем кричать.

Так вот молодость свою

растворяем мы в строю,

привыкаем понемногу

и ходить, и думать в ногу... »

 

 

 

 

«...По команде повернёмся

И покорно поплетёмся...».

Училище. 2 курс.

Э -21класс.

 


 Подобные стихотворения мы тайком переписывали и запоминали. На вечеринках в тесном кругу своих товарищей пели мы т.н «курсантские песни», также отражающие нашу жизнь. В одной из них были такие слова:

 

                                    ***

«В незнакомой живём стране,

вы на карте её не найдёте.

Не приснится она вам во сне,

если только вы водку не пьёте.

 Припев:

Я лишён увольнения,

Я лишён наслаждения,

Я сижу в воскресение

И грущу под Шпилём.


Здесь сидят месяцами подряд,

Не в пример институту и школе...».

 

         ***

Или слова другой песни:

 

«Я тебе палаш куплю

игрушечный, большой,

бескозырку с ленточкой,

где якорь золотой,

форменку с суконкой,

вместо распашонки,

брюки с клиньями

тебе сошью.

 

И когда ты подрастёшь,

ты в Дзержинку не пойдёшь –

вот уж тридцать суток,

папе не до шуток:

он без увольнения сидит.

 

Папа твой узнал

определённый интеграл,

начерталку, сопромат

и где дейдвудный вал,

как «толкать» зачёты, как...

 

Припев:

 

Чтобы это всё узнать,

надо бы курсантом стать,

но когда ты подрастёшь,

ты в Дзержинку не пойдёшь... ».

 

***

 Часто, особенно направляясь в эшелонах на очередную корабельную практику, напевали мы любимый «Курсантский вальс». Вспоминаю несколько строк из слов этой песни, автором  которой был тоже курсант Дзержинки:

 

                 ***

«На глаза снежинки опускаются

и текут, растаяв, как слеза,

сквозь пургу мне нежно улыбаются

ласковые, милые глаза.

 

Нас, курсантов, ветры бьют жестокие,

Ничего, и ветрам курсант рад:

милая, хорошая, далёкая,

как зовёт твой нежный взгляд.

 

Нас судьба одним обидела –

далеко ты от меня живёшь,

мы с тобой давно уже не виделись,

не встречались долго – ну и что ж?

 

Ведь любовь не меряется сроками,

если чувством связаны сердца,

милая, хорошая, далёкая,

как зовёт твой нежный взгляд...».

 

На традиционных встречах выпускников Дзержинки, которые организовывали (и организовывают!) один раз в пять лет в мае месяце (первые годы – обязательно в день выпуска – 8 мая, затем дата встречи стала смещаться к середине мая), мы вспоминали эти песни, хотя  с годами всё реже.

 

 Из записей в дневнике

21/I-52г.

Какая-то путаница во всём. Всё получается не так, как нужно, а вернее -  всё делаем не так, как нужно.

Суббота. Стоял в наряде. Почертил часов до восьми, потом выступал на факультетском смотре художественной самодеятельности (программа та же). Здорово нервничал, не знаю, от чего. Ребята сказали, что им понравилось моё выступление.

Воскресенье. Чертил. Потом фильм «Сельский врач». Идея ясна: врачи нужны на периферии, их деятельность там – почётная, нужная, благотворная. А Макарова, актриса, жена режиссёра Сергея Герасимова, постарела. Показаны реальные типы, особенно хорош образ врача, всю свою жизнь отдавший служению народа. «За пятьдесят лет я никогда никому не отказывал», – говорит он. Этим всё сказано. Потом уволился. Опять уволили только до 22 часов. Глупо. Все двойки уже исправлены, но… Какая-то глупая формальность. Взял у Паши Найдёнова коньки  – хотел съездить на каток, но так и не поехал. Рано вернулся в училище. Занимался.

 

Из писем сына маме

23/I-52г.

Я действительно сейчас очень занят. Вчера только окончил последний чертёж. Так что теперь можно считать, что курс черчения в вузе я прошёл. Далее пойдут спецчертежи и пр. У меня к тебе большая просьба: если ты когда-нибудь где-нибудь увидишь хорошие кожаные тонкие перчатки, то купи мне, а в марте или в апреле я наконец-таки получу полную сумму без вычетов на заём и смогу прислать тебе деньги. Только на этом условии!

Так много хочется написать тебе, но нет времени. Сейчас пишу на лекции. Я действительно редко стал бывать в кино. Весь январь был очень напряжённый, но была и другая причина – после Нового года попал в небольшой «денежный цейтнот».

Читаю «Историю русского искусства ХIХ века». Получаю удовольствие. Все художники – авторы замечательных картин «золотого века» - как бы ожили для меня, заговорили, «сползли» с бирочек на рамах картин и рассказали о себе много интересного, что помогло лучше понять их творчество, по-новому осветило краски на их картинах. Жаль, что нет времени дочитать эту книгу: всё внимание экзаменам. Кстати, я в будущем семестре решил немного перестроиться и, насколько это удастся, серьёзно заняться своим самообразованием. А то получается, что вуз, в котором человек совершенствует своё образование и приобретает специальность, в плане культурного его развития является в определённой степени тормозом из-за обилия второстепенных дисциплин, множества разных заданий и пр. Я не знаю, как другие, но мне очень трудно c этим мириться, а приходится. И ничего тут не поделаешь. И всё-таки многое зависит от меня, хотя трудно сочетать учёбу, службу, спорт и повышение своего культурного уровня. А вообще ты права. Я ещё молод, очень молод. Женщины обычно по своим взглядам на жизнь, опыту старше мужчин одного и того же с ними возраста, ну а если они ещё и в более старшем возрасте... Чувствую, что стал старше своих лет. Возможно, этому способствует среда «взрослых людей», в которой я нахожусь, образ моей жизни здесь.

 

Надпись на фотографии:

«Маме от сына.

Ленинград, Адмиралтейство.

14января 1952 года».

 

Я очень люблю читать твои письма. Из них я вижу, что ты живёшь богатой духовной жизнью, стараешься идти в ногу с жизнью, не отставать. Ты права – книги и театр очень много значат в нашей жизни. Особенно книги. Твои возможности влиять на меня сейчас ограничены, но уверяю тебя, всё равно благодаря письмам оно (влияние) оказывает своё действие, даёт результаты. Я невольно сравниваю твои письма с письмами других матерей (я могу это делать, т.к. ребята иногда читают их вслух), которые пишут только о своих заботах, семейных печалях, конечно же, и о своей материнской любви, ласке, но этого мало. Твоё письмо отличается литературным стилем, красочностью описаний, яркостью образов. Я всегда сожалею о том, что мне далеко до твоего стиля. Думаю и о другом, о том, что очень хорошо, что у меня образованная, культурная мать, которая всё врёмя беспокоится о повышении культурного уровня своего сына и способствует этому. Без твоих писем, честно говоря, я бы отставал, чёрт знает как бы использовал своё свободное время. Иногда бывает, что проводишь его впустую, в местах, которые абсолютно ничего не дают душе, в которых тело, может быть, и отдыхает, но душа – нет (я ничего не имею в виду ужасного, не пугайся, эти места – танцевальные вечера).

 

24/I-52г.

Только что сдал зачёт по английскому языку. Пока сдают остальные, можно черкнуть пару слов, т.к. курсантов, сдавших зачёт, до перерыва из класса не выпускают.

Получил письмо от М.. Он благополучно сдал все экзамены. Сейчас у него каникулы. Возможно, что он приедет ко мне в Ленинград 2 или 3 февраля. Я буду очень рад его приезду, хотя 6-го февраля я сдаю высшую математику, экзамен трудный и очень важный для меня. Но ничего. Постараюсь, чтобы встреча с ним не отразилась на результате сдачи экзамена.

Что бы ты посоветовала прочесть мне из новых книг? «Молодую гвардию» в новом издании читал. Хороша вещь. Читал и рецензию на неё. Вчера занимался в читальном зале. Сколько, оказывается, есть хороших книг в нашей библиотеке! С полок на меня смотрят тысячи книг. Книги, книги, книги... Но на столе лежит раскрытый учебник по машиностроительному черчению (сегодня зачёт), надо читать только эту книгу.

Если всё будет в порядке, уволюсь в субботу. И останусь ночевать у родственников дяди Вини. За три месяца я ещё ни разу не высыпался в своё удовольствие, ибо всё время ночевал в дни увольнений в училище: то не было «сквозного» увольнения, то утром тренировки, то нужно было в воскресенье позаниматься и т.д., и т. п., а в училище разве выспишься?! У нас говорят, что курсанту всю жизнь будет не хватать трёх вещей: сна, времени и... конечно, денег. Через минуту звонок.

P.S. Пожелай мне «ни пуха, ни пера» в предстоящей сессии.

 

Из записей в дневнике

28/I-52г.

В воскресенье была строевая прогулка. Потом уволился и пошёл на каток. Был там до 5 часов. Очень хорошо. Неплохо получается. Только с непривычки после почти шестичасового катания немного устал. Катался с одной «мастерицей спорта». Неплохо бегает на коньках – у неё и коньки беговые.

Приехал в Ленинград М.. Встретился с ним в комендатуре. Договорились о встрече в субботу.

 

4/II-52г.

Суббота. Встреча с М.. «Застольная» беседа. Излили друг другу душу – наболело. Наша встреча была необходима обоим. Простились. А впереди - экзамен по математике. Надо готовиться.

 

9/II-52г.

В субботу занимался до 10 часов, готовился к экзамену по технологии металлов. Потом  пошёл немного «проветриться» в клуб.

(В дневнике в это время продолжались записи иного рода, свидетельствующие, что не только проблемы зимней экзаменационной сессии беспокоили меня тогда. Мелькают старые и новые женские имена, намёки на какие-то встречи и даже ночи, проведенные с кем-то в дни увольнения, после которых было почему-то «трудно сосредоточиться на подготовке к очередному экзамену». Одним словом, жизнь продолжалась, молодость брала своё, поиски «девушки для души» не прекращались, а вспомнить сейчас, что собой тогда представляли таинственные «Р.», «Т.», «Н.» и др., о которых упоминается в дневнике, не представляется возможным. Да и нужно ли это...)

 

Из письма сына маме

11/II-52г.

Сегодня сдал ещё один экзамен на пять. Между прочим, мне с тобой хочется поделиться некоторыми мыслями, которые, признаться, несколько отравляют радостное приближение отпуска. Возможно, мне не следует этого делать, но с кем же, как не с тобой, мне поговорить по поводу того, что меня волнует? Хочу сразу же тебя предупредить - всё, что я напишу тебе, абсолютно не преследует каких-либо вымогательских целей. Речь, как ты уже догадалась, идёт о моём финансовом положении, которое весьма усугубляется в связи с отпуском. Итак, рассуждаю последовательно. Билет в Москву (в один конец)  самый плохой («сидячий» плацкарт) стоит 93 рубля. На это пойдут те 100 рублей, которые, возможно, ты мне пришлёшь. Билет из Москвы стоит тоже 93 рубля. На это пойдут те 100 рублей, которые я получу в виде денежной компенсации за питание. Прекрасно. Дорога обеспечена. Ещё я получу 37 рублей 50 копеек - это остаток февральской «стипендии» после выплаты очередного взноса на заём. Должен я 45 рублей (рискнул свести девушку в театр, случилось это два месяца назад, но до сих пор не могу вылезти из этого долга). Итак, всё, что я получу, покрывает все мои расходы. Что же мы имеем из «приходов», чтобы было хоть немного денег на сам отпуск без оплаты билетов на дорогу? Я не бухгалтер, но тут и без специального бухгалтерского образования видно, что в «приходе» имеем нуль.

Конечно, ехать я буду с друзьями. В дороге мне тоже ничего не нужно. В Москве они тоже всегда помогут мне, и М. тоже поможет, но это всегда действует как-то нехорошо, т.к. одно дело – один  раз они за тебя заплатят, другой – я за них, а когда всё время находишься на чьём-либо иждивении...

Можно, конечно, приехать в Москву, нигде не бывать, ни в театрах, ни в музеях, ни в Третьяковке, ни на катке, ни выпить, в конце концов, с друзьями по случаю сдачи экзаменов по старой курсантской традиции. Но зачем тогда ехать?! Повидаться с родственниками, навестить московских друзей? Но этого же мало. Так хочется действительно отдохнуть сейчас. После сдачи сегодняшнего экзамена отпуск намного приблизился к нам, мы стали ощущать тёплое волнующее дыхание его приближения. Но меня гнетут эти мысли,  которыми я с тобой поделился. Деньги, деньги, деньги проклятые. Неужели свет клином сошёлся на них?! Но без них трудно, ой, как трудно. Нам часто говорят здесь: «Ну зачем вам деньги? Вас одевают, кормят, учат, обеспечивают всем необходимым вплоть до носового платка, до сапожной мази, до резинки, карандаша?!». Но разве это всё, что необходимо нам для жизни?!

Теперь, когда перенёс все эти мысли из своей разгорячённой головы на холодную бумагу, я немного остыл и могу наметить реальные пути выхода из создавшегося положения. Итак, я в Москву поеду, конечно, при условии, что всё будет в порядке, т.к. нужно перепрыгнуть ещё через один камешек, называемый теоретической механикой (не поскользнуться бы мне на илистом дне ещё одной науки).

В отпуске резко ограничю свои посещения платных мест отдыха. Кстати, нашему брату курсанту в Третьяковке платить нужно 50 копеек, а остальным грешным 3 рубля. Жаль, что только в одной Третьяковке такие порядки. А вообще,  «где наша не пропадала»!

Вчера решил проветриться. Смотрел фильм «Правда хорошо, а счастье лучше». Замечательная картина. Игра Рыжовой, Турчаниновой – бесподобна. Смотрел этот фильм в училище. Жаль, что он не цветной. Посмотрел, а потом снова принялся за изучение этих «перлитов», «троститов», «аустенитов» и т.п. (есть такая муть в технологии металлов, вернее была, т.к. сегодня, сдав экзамен по технологии, я действительно «сдал» все свои знания по ней, полученные до экзамена, оставив себе самую малость). Всё будет хорошо. Нужно ещё закончить «Книгу для родителей», а с завтрашнего дня готовиться к следующему «бою».

 


 








<< Назад | Прочтено: 665 | Автор: Левицкий В. |



Комментарии (0)
  • Редакция не несет ответственности за содержание блогов и за используемые в блогах картинки и фотографии.
    Мнение редакции не всегда совпадает с мнением автора.


    Оставить комментарий могут только зарегистрированные пользователи портала.

    Войти >>

Удалить комментарий?


Внимание: Все ответы на этот комментарий, будут также удалены!

Авторы