Прошлое - родина души человека (Генрих Гейне)

Логин

Пароль или логин неверны

Введите ваш E-Mail, который вы задавали при регистрации, и мы вышлем вам новый пароль.



 При помощи аккаунта в соцсетях


Темы


Воспоминания

Вениамин Левицкий

 

Шесть лет под Шпилем

или Юность, перетянутая ремнём

 3-й курс… (Продолжение )

 

Май  – июль 1953 года

 

Из письма сына маме

 

6/V-53г.

Вот и майские праздники прошли. Сегодня снег, снова форма в бушлатах, страшная холодина... Май начал с наряда, когда сменился 2 мая–праздники почти закончились. Вечером пошёл на «Сольвейг». Я давно уже не испытывал такого удовольствия от музыки – мягкая, удивительно глубокая, чарующая. Дивная музыка! Григ... Я его мало знаю, но послушав «Сольвейг», понимаю твоё восхищение им. Постановка тоже хороша.

Смотрел фильм «Возвращение Василия Бортникова». Очень понравился. Глубокая  психологическая вещь, замечательная игра артистов, которые так верно доносят жизненную правду. Читаю «Журбиных», новый роман «Голубые огни» Молайнова в журнале «Октябрь», Бальзака. Готовлюсь к факультетскому вечеру и... к боксу. Да, ничего не поделаешь – ради «общества» нужно драться. Это мне пригодится в будущем.

Все твои советы относительно сохранения моего здоровья внимательно прочитал, но выполнять не буду: нет ни времени, ни возможности. Как ты себя чувствуешь? Береги себя.

P.S. Спасибо за поздравление с майскими праздниками. Только ты и дядя Виня вспомнили о моём существовании.

 

 

Из записей в дневнике  

 

9/V-53г.

Сгорел - опоздал на построение. Не уволили. Пошёл на вечер в клуб. Встреча с автором книги «Гангутцы». Его речь взволновала. Нужно обязательно прочесть эту книгу. После встречи с автором книги -  «обнакновенный» финал клубного вечера – танцы.

Полоса неудач - проиграл на городских соревнованиях по фехтованию «Открытая дорожка». Так можно вообще забыть дорожку на « фехтовальную дорожку». Всё. Бегу на репетицию.

 

 

Из письма сына маме

 

11/V-53г.

У меня на фоне многочисленных мелких неприятностей большая приятная неожиданность – выиграл 200 рублей. Хотел тебе послать, но потом подумал о своих хозяйственнных нуждах и решил всё-таки осуществить  хотя бы часть покупок. Заказал шить бескозырку (ты мою старую помнишь – мала и стара), отдал сапожнику в ремонт ботинки первого срока, в которых я хожу в увольнение, постригся, отдал перешить «гюйс» (форменный воротничок), обзавёлся авторучкой, стоит тридцать три рубля. Вот  и все деньги, а кроме того ещё некоторая сумма из них ушла на покрытие мелких долгов и пр. Если тебе нужны деньги, то я могу пока не заказывать шить бескозырку (100 рублей), но если я не сделаю этого сейчас, мне никогда не собраться больше. Я уже договорился с мастером, но для «подписания» окончательного «контракта» мне надо прийти к нему в четверг. Словом, смотри сама. Все деньги расписаны и... опять ничего нет. А-а-а, никогда их не будет!

Относительно бокса ты зря волнуешься. Речь шла о паре боёв, в которых я должен был принять участие для того, чтобы дать возможность команде нашей роты занять первое место. Серьёзно заняться боксом я никогда не думал. Ты же бог знает, что подумала! Не беспокойся, я фехтовальщик и только фехтовальщик. Перед началом соревнований по боксу меня постигла неудача. Дело в том, что для укомплектования ротной команды боксёров из меня хотели сделать «тяжеловеса» весом более 80 кг. Мой вес, как ты знаешь, 79 кг, т.е. мне не хватало до него 3 - 4 кг. При первом взвешивании это удалось (всё решила маленькая «хитрость», спрятанная в трусах, если можно назвать «хитростью» 3-кг гирьку), но при повторном взвешивании уже непосредственно в день боя я молниеносно похудел на эти самые 3 кг – «по техническим причинам» (в момент взвешивания гиря предательски выпала из плавок)  наша «хитрость»  не удалась, и меня, как не соответствующего этой весовой категории, с соревнований сняли. Так что цела моя физиономия и... «репутация» боксёра. Для команды это плохо, но ничего не поделаешь – подвела неопытность в подобных, не совсем честных, делах.

(Наши соревнования по боксу в то время («курсантский бокс») можно было назвать «боксом без правил», т.к. техника была у всех никакая, а потому боксёрский бой превращался в обычный мордобой под улюлюканье, крики и свист многочисленных болельщиков. Капитаном нашей ротной команды боксёров был мой одноклассник Олег Загайнов из Иркутска. У него был первый разряд по боксу, он входил в состав сборной команды училища, был неоднократным призёром не только ВМУЗов, но и Вооружённых Сил СССР. После окончания училища Олег служил на Северном флоте).

Хочется о многом тебе написать, хотя, как всегда, поджимает время. Все твои «рецепты», касающиеся  моего здоровья, аккуратно «складываю  в долгий ящик». Чувствую себя пока хорошо (тьфу, тьфу, тьфу!), а поэтому никакой надобности в них пока не вижу. Профилактикой заниматься нет никакой возможности. Ничего не смотрел и не видел из новых вещей. Не было ни денег, ни времени.

Относительно моей «звезды». Мне показалось, что она готова влюбиться в меня (и что они все влюбляются?!), я же ничего иного, кроме дружеского отношения к ней, не питал и не питаю. Обо всём этом я ей сказал. И вот после этого как–то пропало желание встречаться с ней, я уже несколько увольнений её не вижу. Нет, поистине мне трудно в этом городе найти девушку-друга. Все хотят чего-то большего, чего-то такого, чего я при всём желании дать не могу, ибо пока не возникает у меня глубокого чувства к кому-либо. А так хочется влюбиться в кого-нибудь. Увлечения быстро проходят, так же быстро остываю, как и загораюсь, а вот чтобы гореть всё время – не получается. Впрочем, это старая песня.

Встречаясь с тётей Тамарой, часто затрагиваю различные вопросы, которые волнуют меня. Наши беседы с ней очень откровенны. Она, как ни  странно, очень многим со мной делится, много говорит полезного для меня, такого, над чем приходится задумываться. Мне иногда по целому ряду проблем просто необходим совет человека, у которого за плечами жизнь.

Нужно заниматься... Уже прошло 45 минут самоподготовки.

 "...прошло 45 минут самоподготовки..." - раз в неделю на обязательных ежедневных вечерних самостоятельных занятиях (3,5 часа) мы должны были находиться всё это время... в  противогазах: готовились к войне с применением атомного оружия.

 


Весна 1953 года.

 Из записей в дневнике

16/V-53г.

Были соревнования в университете - товарищеская встреча по фехтованию команды училища с университетской командой (она – сильнейшая в городе). Выиграли, а самое  главное – я внёс ощутимую лепту в эту победу. Поэтому настроение у меня поднялось, начинаю «оживать» в спортивном отношении, а то я себя уже стал считать «стариком от фехтования» - дескать, и года уже не те, и вообще надо бросать это дело.

 

Из писем сына маме

18/V-53г.

Вчера смотрел балет «Золушка» Прокофьева. Сколько у нас талантливых и прекрасных произведений балетного искусства! Я всё хаял нашу оперу (и есть за что!), но балет у нас очень и очень приличный. Асафьев, Прокофьев, Хачатурян создали замечательные балеты. Какая мягкая и мелодичная музыка у Прокофьева! Меня очаровала музыка, но и танцы, исполнители, постановка - изумительны. Танцевала преимущественно молодёжь (я был на дневном спектакле), но их мастерство выше всех похвал. Особенно бурную реакцию вызывало появление Ястребовой. Думаю, что пройдёт немного врмени,  и её имя зазвучит с огромной силой. Принц – Шатинов. Публике он понравился, мне – не очень.

 

18/V-53г.

В конце этого месяца – первая свадьба в классе. Весь класс, все ребята живо откликнулись на это очень важное для нашего товарища (его зовут Володя Троепольский, я тебе раньше писал о нём) и его невесты Наташи событие. Создан оргкомитет. Решили всем классом «отгрохать» появление первого среди нас семьянина. Собираем по 100 рублей. Володя - жених  как-то сразу повзрослел, но особой разницы с ним пока не чувствуем. Мы стали сейчас относиться к нему особенно внимательно. Никто не отговаривает, никто не сказал «дурак». Только и слышишь: «Молодец!». Между прочим, эта свадьба подготовлена всем предыдущим ходом событий. Она вынашивалась на протяжении трёх лет. Конечно, были ссоры, размолвки, но они ничего не меняли в отношениях Володи и Наташи. Три года зрела их замечательная любовь, пройдя через все препоны и трудности. Наверное, в соответствии с разумными расчётами и «трезвыми» взглядами на жизнь надо было ждать, пока Володя закончит училище. Я не знаю истинных мотивов, которые опрокинули все эти расчёты и взгляды, т.к. в последнее время не был так близок с ними, как прежние годы (хотя и догадываюсь), но думаю, что они настолько хорошо обо всём подумали, всё взвесили, что не приходится беспокоиться за их судьбу в дальнейшем. Пусть тебе не покажется странным, что я так взволнован этим событием. Когда такие события происходят где-то в стороне, отношение к ним спокойное, а тут... Жили вместе, спали вместе, ели вместе, учились вместе, вместе устраивали безобидные холостяцкие проделки, и вдруг на тебе - жених.

( Свадьба состоялась 30 мая 1953 года. В одном из писем маме я делюсь своими впечатлениями.)

 

3/V1-53г.

Свадьба, о которой я тебе раньше писал, была на квартире, которую снимает невеста. Для меня это была первая свадьба в моей жизни, на которой мне пришлось присутствовать. Родителей на свадьбе не было. В небольшую комнатушку еле-еле втиснулось 60 человек. «Втискиванье» это сопровождалось грохотом падающих досок, служивших «банками» (стульями), криками оказавшихся на полу гостей, образующих живописную композицию «падающие тела», хохотом и т.п. Всё это происходило до того, как появилась хмельная непринуждённость, когда более-менее перестают обращать внимание на некоторые (порой, значительные) неудобства, вызванные теснотой. Позднее, когда гости стали падать (и не только падать) уже по другой причине, не рассчитав своих потенциальных алкогольных возможностей (не было у нас ещё «свадебного» опыта: свадьба-то в классе была всё-таки первая!), они доставили молодожёнам и малочисленной группке «устоявших» много хлопот и беспокойства. Невеста была очень расстроена, но держалась мужественно, периодически обходя «поле после битвы» с тряпкой и тазом. Плохая организация, отсутствие опыта, тренировки,  «руководящего начала», плохое знание своих «наливных» возможностей  и т.д.  привели в конце концов к тому, что начало свадьбы, такое весёлое, несмотря на все неудобства с размещением, через некоторое время перешло в её печальное завершение. Винить ребят полностью нельзя, ибо действительно у нас многие никогда  и не представляли себе, к чему может привести такое скопище людей – не учли жары, тесноты. Словом, свадьба, мягко говоря, оставила «не самые лучшие впечатления», хотя были и «нормальные» моменты, но их было немного и длились они недолго. Конечно, если бы у каждого гостя было «приделано» своего рода «водомерное стекло», отмечающее уровень накапливающейся жидкости до «критической», приводящей к «выпадению в осадок», т.е к падению, то можно было бы хоть как-то контролировать ситуацию, но, повторяю, в такой тесноте и в такой сгущённой атмосфере, которая там была,  сделать это было невозможно даже при наличии такого «сигнализатора». Первый блин комом. Конечно, никогда у нас такое больше не повторится, но факт остаётся фактом. То, что мы не отдохнули, - наплевать, но то, что у невесты осталось, вернее, ничего не осталось радостного от такого знаменательного для них  события, - досадно и обидно, но винить надо всё-таки прежде всего нас: зря так «расслабились на радостях».

Мы приготовили подарок - большую хрустальную вазу с огромным букетом тюльпанов. Ребята попросили меня от имени всего класса вручить молодожёнам этот подарок. Передавая его Наташе и Володе, я пожелал им такой же прекрасной и красивой супружеской жизни, как тюльпаны в вазе.

(В 2003 году Володя и Наташа праздновали в Москве свою «золотую свадьбу».)

 

Продолжение письма сына маме от 18/V-53г.

В Ленинград на гастроли приезжает театр имени Вахтангова. Взял билеты на две вещи: «Сирано де Бержерак» Ростана и «Раки» Маршала. В воскресенье 24 мая факультетский вечер. Я выступаю. А затем - месяц белых ночей и летняя экзаменационная сессия. Эх, чёрт, люди женятся, счастливы, а тут бегаешь как неприкаянный, всё чего-то ищещь, чего-то хочешь, а этого «чего-то» всё нет и нет. Заныл. Будет. А ты знаешь, хотел тебе дать телеграмму такого примерно содержания: «Свадьба 30-го тчк Вышли сто тчк Целую тчк». Боже мой! Что бы в Киеве поднялось!  А ещё если бы эта новость дошла до Гагр?! Мне потом целый год пришлось бы убеждать бабушку в своей незапятнанной холостяцкой репутации. P.S. Пытался  найти в магазинах для тебя зонтики. Безнадёжно – даже не попадались.

(Далее печатными буквами написано для сестры Маши (ей в мае исполнилось шесть лет):

«Милая Машенька! Большое спасибо за письмо. Ты у меня умненькая и совсем большая сестрёнка. Какая погода в Киеве? Тёплая? Что ты сейчас читаешь? Крепко целую...».

 

Из писем сына маме

29/V-53г.

Получил от бабушки письмо. Пишет, что у неё с 18 июня путёвка в Цхалтубо. Рад, что она сможет отдохнуть и подлечиться. Когда-то ты сможешь отдохнуть?! Какие у тебя планы? Снова финансовые затруднения? Мне не присылай - с деньгами на свадьбу нашего товарища я кое-как устроился - заняла тётя Тамара. В июне я отдам ей со своей получки. Пусть тебя это не волнует.

Прошёл наш вечер. В отличие от прежних моих выступлений, я не только читал, но и играл небольшую роль. Это разнообразнее и интереснее. Ребята говорят, что удачно, хвалили. Наша факультетская самодеятельность, занимавшая прежде последнее место  в смотрах, на этот раз стала второй (что значит моё участие!). Это безусловно шаг вперёд.

(Помню, что после факультетского вечера председатель комиссии, заместитель начальника политотдела училища, давая высокую оценку моему чтению стихов по поводу смерти Сталина, во время которого в зале раздавались порой рыдания, вдруг заявил: «А вообще как-то надо вам всё-таки помягче читать, помягче!». – «Как  помягче? Я читал так, как чувствовал». -  «Да, всё правильно, но надо пощадить людей, читать немного помягче». Думаю, что вряд ли он выражал тогда только свою точку зрения).

Паршивая погода. Холодно. Форма – в бушлатах.

Через месяц – первый  экзамен.

 

6/VI-53г.

Небольшие радости приходят к нам совершенно неожиданно. Уже сам факт их возникновения растягивает губы в улыбку, озаряет всё будничное, вызывает какою-то лёгкость, добавляет оптимизма. Вот такой радостью для меня оказалось проявление внимания со стороны дедушки, которым меня он давно уже не баловал. Я не знаю, что побудило его прислать мне 50 рублей и написать на бланке денежного перевода: «Не унывай! И жизнь хороша, и жить хорошо!». Очевидно, что-то он почувствовал в моём письме такое, что ему захотелось меня морально (и материально) поддержать. Мне особенно приятно было услышать эти слова ободрения именно от него.

У нас жара. Сдаю зачёты. Взял билеты на спектакль «Два веронца», который привёз в Ленинград Московский театр имени Вахтангова. Уже посмотрел у них спектакль «Сирано де Бержерак». Хорошо! Астангов изумителен. Читаю «Сердце друга» Казакевича. Есть, над чем подумать. Книга мне нравится, хотя имел глупость сначала прочесть рецензию. Завтра думаю поехать в Пушкин. Хочу побродить по лицейским местам, вспомнить Пушкина, представить себе его. Только бы что-нибудь не сорвало этот план. Скоро сессия.

 

С друзьями в Пушкине.

Июнь 1953 года.

 

 

19/VI-53г.

Как ты чудно вышла на фотографии, которую мне прислала!. Мне очень понравилась она. Ребята поражаются: «Какая у тебя молодая мама!». Это и понятно: у большинства моих ребят матери – уже пожилые женщины. Правда, наши классные «фотографы» поразились прежде всего качеством бумаги и удачным ракурсом, но на то они и «фотографы». Иринка деликатно начала меня спрашивать, что мне подарить ко дню двадцатилетия. Я не менее деликатно намекнул, что у меня нет хорошей готовальни (ни больше, ни меньше!). Если в Ленинград приедет бабушка, ей тоже нужно будет на кое-что намекнуть (например, на то, что у меня нет шляпы), т.е. на такое, что мне никогда не собраться приобрести. Рассчитываю свой «юбилей» встретить где-нибудь на Балтике. Остался один зачёт, а затем – экзамены. 29 июня - первый и самый трудный (это вполне серьёзно). Пожелай мне счастливого... нет, не «плавания» (слово нехорошее для экзаменов), сначала счастливой сдачи, а уже потом –счастливого плавания.

 

25/VI-53г.

Сейчас не хочу ни о чём думать: в понедельник сдаю самый трудный экзамен. Ещё не всё повторил, хотя учу с понедельника «безвылазно» (на нашем языке -  ещё не сделал «первый заход к предмету»). Послезавтра заступаю в караул, а это значит, что почти двое суток из подготовки выпадают. Но  мы веселы, бодры, даже улыбаемся и шутим. Получил от бабушки открытку, в которой она пишет о своих впечатлениях о Цхалтубо, где она лечилась в санатории. Думаю, что ты имеешь копию или оригинал её рассказа, поэтому повторяться не буду. В субботу слушал «Псковитянку», в воскресенье – «Кармен». Невыносимо жарко в театре. Нужно заканчивать свой «театральный сезон». У нас жара. Заниматься трудно. Наверное, в городе сейчас довольно неплохо. Ну и пусть...

Очевидно, в этом году осчастливим своим присутствием Таллин. Это более-менее точно. Что ж, Таллин - так Таллин. Ничего не читаю, кроме газет. Это и понятно: основное – конспекты, учебники.  Готовлюсь в читалке – мой удел на месяц. Стали паршиво кормить, а тут ещё жара, экзамены. Заём в этом году совсем «божеский».

 

1/VII-53г.

Сдал один экзамен (самый тяжёлый). Сдал плохо – 4 шара. Подал рапорт о разрешении пересдать. Не знаю, что получится. Если ничего не выйдет – бог  с ним. В конце концов впереди ещё пять экзаменов не менее ответственных. Нужно сохранить силы и... голову. А потом 4 – не так уж и плохо. Можно и смириться. Сейчас готовлюсь к следующему экзамену. Сдаю следующий экзамен 5 июля и сразу же опять заступаю в караул. Везёт!

 

Из записи в дневнике

6/VII-53г.

Меня назначили старшиной класса...

(Вот это назначение было для меня событием, а  о том, что у нас с  апреля месяца новый начальник училища, инженер-вице–адмирал Миляшкин И.Г., не упоминаю ни словом. О прежнем начальнике училища инженер-контр–адмирале Красикове Б.Я. у меня сохранились самые наилучшие воспоминания. Хотя начальники училища для меня были всегда в «ином измерении» – слишком большая дистанция разделяла нас).   

 

Из писем сына маме

6/VII-53г.

Сдал ещё один. Я не настолько наивен, чтобы все свои неудачи относить за счёт случайностей, какого-то печального стечения обстоятельств или простого невезения («непрухи», как у нас говорят). Наверное, я действительно не умею всё глубоко прочувствовать при подготовке к экзамену, если на самом экзамене путаюсь на довольно несложных вопросах. Вторые четыре «шара». Немножко страдает самолюбие, ибо я был прежде несколько разбалован  более-менее удачной сдачей  экзаменов, а если и случались промахи, то они были всегда в конце, а не в начале сессии. Самолюбие моё страдает ещё и из-за того, что последние четыре «шара» получил по основам марксизма-ленинизма (ОМЛ), причём в классе всего 6 четвёрок, а остальные пятёрки. Значит, все мои выступления на семинарах в течение года, получавшие почти всегда отличную оценку, ничего не стоят, значит мне далеко ещё до понимания основ ленинизма  хотя бы в такой степени, в какой их понимают 80% класса. Вот от этого немного неприятно. Неужели я не способен сейчас вырваться из этого заколдованного «четвёрочного» круга?! Ведь я готовлюсь так же, как всегда, система та же, но что-то не то. Я не влюблён, не рассеян... Так в чём же дело? Не хватает умственных способностей? Отсутствует логика? Глупею? Дурнею? Может быть. И тут, как на грех, меня назначают старшиной класса, командиром отделения и пр. Ведь именно сейчас мне необходим авторитет не только в плане личной дисциплины, но и авторитет в плане успеваемости. Прежнего старшину класса, Костю Жука, 25-летнего парня, участника  войны, имеющего ордена и медали, списали, вернее, не списали, а он сам ушёл. Он с первого курса рвался «на волю». Раньше не пускали, а сейчас дали «добро», что у нас случается очень редко. Если бы не его прежняя служба в армии, ему пришлось бы служить на флоте 5 лет, т.к. никого не отчисляют просто так, по собственному желанию. У нас так: не хочешь учиться, не хочешь стать офицером – служи на флоте, пройди испытание флотской жизни, а потом уже после 5-летней службы на флоте можно будет решать свою дальнейшую судьбу.

Я тебе в прошлом году с практики писал, как трудно быть старшиной у своих ребят. Причём на практике все понимают, что твоё назначение старшиной группы - явление временное, что кончится практика, и твоя власть «кончится». Здесь же эта должность носит несколько иной характер. У меня много нагрузок – я и спорторг роты, и член ротного бюро комсомола, а тут ещё и старшина класса, и командир отделения. Ты, конечно, сразу начнёшь волноваться относительно того, может ли это сейчас  повлиять на мою учёбу, здоровье и пр. Нет, сейчас перед всеми нами одна задача – хорошо сдавать экзамены. Конечно, пересдавать первый экзамен я не буду - нет никакого смысла. Впереди ещё три экзамена, а в свете моего теперешнего настроения я уже не могу быть твёрдо уверенным в блестящей их сдаче. А вообще бабушка мне часто пишет: «Береги здоровье, не переутомляй себя». Вот я и выполняю её совет – берегу здоровье. Нет, ты не подумай, я работаю сейчас с полной отдачей, мне хочется всё-таки самому себе  доказать, что «есть ещё порох в пороховнице». Думаю, что сумею это сделать.

Иринка окончила техникум. Собирается «обмыть» свой диплом. Я не смогу в этом принять участие – сессия. Смотрел фильм «Дочь полка». Какая элементарная пропаганда! Какая бездарная игра актёров! Не понравился мне этот фильм.

 

8/VII-53г.

Как мне не хватает сейчас твоих писем, твоих мягких ласковых слов, полных тёплого  чувства, неизменного волнения за меня. А ты так редко пишешь! Ведь мне так нужна сейчас твоя поддержка. Всё-таки очень приятно, когда о тебе думают, о тебе беспокоятся. Готовлюсь к экзамену. В субботу сдаю. Конечно, исходя  из принципа «береги своё здоровье», все эти четвёрки не стоят того, чтобы из-за них так сильно переживать, но меня почему-то они всё ещё трогают, хотя и получил разрешение пересдать, но пока  отказался от этой возможности -  прежде всего нужно сдать все остальные экзамены.

26 июля - День Военно-Морского Флота. Меня «кинули» участвовать в шлюпочном параде. Если расшифровать, то это - несколько ночных тренировок с потерей драгоценного времени для подготовки к экзамену и другие не очень приятные вещи. Но ничего, всё переживём.

У меня к тебе просьба. Дело в том, что мне нужно как будущему инженеру задумываться о своей собственной небольшой библиотечке технической и гуманитарной (художественной) литературы. Здесь я не имею возможности это сделать, т.к. книги мне хранить негде, да и денег на приобретение книг не хватает. Тебя это не должно затруднить, т.к. ты можешь растянуть выполнение моей просьбы на несколько лет, пока не окончу училище. Пусть в год ты мне достанешь две – три книги. Это уже будет хорошо. Если ты согласна, то я тебе как-нибудь напишу списочек, что бы мне хотелось иметь и что мне нужно.

В прошлую субботу перед экзаменом по ОМЛ попал на «смачивание» диплома у Иринки. Был в кино, пришёл после него к ним, а у них - пир горой. Конечно, я в рот ничего спиртного не брал (экзамен на носу был, а теперь жалею – всё равно получил четвёрку),  но полчасика веселился в сугубо «девчачьей» компании.

 

12/VII-53г.

Пишу у тёти Тамары. Только что встретил бабушку. Она почти такая же, совсем не изменилась. Суетилась на вокзале, бросалась во все, уже занятые, такси, и в конце концов превзошла наши с тётей Тамарой усилия найти свободную машину - отыскала такси. Дома на Халтурина начались обычные «бабушкины» расспросы. Смеётся она всё так же заразительно. Привезла последние московские новости

(бабушка начинала своё летнее «турне» с посещения своей родни в Москве, затем ехала в Ленинград к своей старшей дочери и очень редко заезжала в Киев к младшей).

Рассказывает живо. Не лишена наблюдательности. Как всегда, при затрагивании щекотливого вопроса насчёт финансовых затруднений «некоторых флотских» (уверяю тебя, это было просто «закидывание удочки», а не вымогательство) сразу спряталась в скорлупу непонимания. После принятых ванн в Цхалтубо жалуется на сердце.

Вчера сдал ещё один экзамен. Оказывается, мы можем ещё вполне прилично сдавать - сдал на 5 шаров. Следующий экзамен – «кит». Сегодняшний день подготовки уже пропал. Но ничего. Сдаю в субботу. Впереди почти неделя.

Иринка уже работает в книжном магазине за 410 рублей в месяц. Абсолютная незаинтересованность в работе – нет никакого у неё стимула, а ведь теперь ей надо самостоятельно обеспечивать своё существование.

 

13/VII-53г.

Устал готовиться к сдаче экзамена. До конца занятий осталось несколько минут. Решил отдохнуть... Вчера ещё раз посмотрел фильм «Прелюдия славы». Получил огромное наслажденье после всех этих «дочерей полка» и других «киношедевров». Сдаю следующий экзамен в субботу. Всё ещё не могу раскачаться. Вчера день пропал – бабушка приехала. Сегодня со страниц конспекта всё время выглядывают вчерашние впечатления, которые отвлекают, корчат рожицы, уносят, не дают сосредоточиться. Но ничего. Это пройдёт. Нужно только себя взять в руки и гнать все посторонние мысли. Обычно я каждую сессию влюбляюсь. Кажется, в эту сессию я избежал этого «наваждения». И хорошо, и плохо: нет стимула, который удесятеряет силы и желание работать. А-а-а!! Наконец-то я откопал корень моих временных неудач.

 

15/VII-53г.

Опять осталось несколько минут до конца  самоподготовки. Всё ещё переживаю по поводу не очень удачной сдачи первых экзаменов. Конечно, 4  получить или 5 – лотерея, и всё-таки дело не в случайности. Жизнь показывает: кто хорошо знает тот или иной предмет, тот не подвержен никаким случайностям, а кто слабо знает, не уверен в своих знаниях  – тот частенько становится их жертвой. Ты спрашивешь, купался ли я этим летом. Ни разу: не было ни времени, ни особого желания, к тому же каверзная ленинградская погода с её переменчивым характером не стимулирует. Относительно моего старшинства? Время покажет. Мне кажется, что из-за него не сможет поколебаться дружба с моими товарищами. Будут, конечно, недовольные и обиженные, но я найду такие пути, которые приведут к взаимопониманию. В училище несколько иная обстановка, чем на практике, а это много значит. Читая твои письма, иногда чувствую себя недостаточно образованным в сравнении с тобой: о многом не читал, многое не знаю, особенно, когда речь идёт о древней мифологии, истории древнего мира, древнегреческих философах и др.. Нужно время, чтобы читать, читать и читать. Вот ты написала о Палладе... Это кто, не могу вспомнить? Богиня ума? Забыл, всё забыл...

(Конечно же потом я узнал, что Паллада – это одно из имён богини Афины, богини войны и побед, а также мудрости, знаний, искусств и ремёсел. Всё-таки у мамы было гуманитарное образование, и это чувствовалось).

Или ты пишешь о сурдинке, а я не знаю, что это такое. «Поликратов перстень»? А это о чём? Поликрат... Греческий философ? Впрочем, не буду гадать, чтобы не показывать своё полное невежество.

(Только сейчас заглянул в словарь. Поликрат – правитель на острове Самос, V1-й век д.н.э., тиран, проводил политику в интересах торгово-ремесленных слоёв, при нём чеканили монеты, создавался военный и торговый флот и др.).

И всё-таки при чём здесь перстень? Боже мой, как я всё-таки недалёк и необразован!  Читать, читать, читать, слушать, слышать видеть, узнавать!!! Но когда !?!! Ведь сейчас, кроме беглого просмотра газет, ничего не читаешь. А раньше?! А раньше жизнь в строгих рамках распорядка дня, когда в неделю лишь несколько минут твоих, а всё остальное время мне не принадлежит. От этих мыслей не очень радостно стало на душе. Ну,  что ж... Есть два пути: либо, найдя оправдания и сославшись на независимые от меня обстоятельства, не пытаться восполнить пробелы своей образованности, либо использовать любую минуту для устранения этих пробелов. Конечно же, я стою на нетвёрдых позициях второго варианта.

 

Из записей в дневнике

16/VII-53г.

Осталось 15 минут до конца занятий. Послезавтра экзамен – электрические машины. Даже не берусь оценить степень своей подготовки  к сдаче его. Думаю, что она очень невысока. Не знаю, успею ли сделать «второй заход». Потом надо сдать экзамен по химии.

 

20/VII-53г.

Ссылаясь на необходимость отдыха после экзамена, последнее время стал отдавать предпочтение «труху». Конечно, можно убеждать себя в том, что при этом не уподобляюсь жалким полусогнутым фигурам тамошних «стиляг» (ещё этого не хватало бы!), но убогая обстановка этих «дансингов» накладывает паршивый отпечаток на меня. Ещё Люда в апреле сказала мне об этом, проехавшись по поводу моего «внешнего разболтанного вида». И никакими фарисейскими попытками самооправдания мне не удастся прикрыть сам факт скатывания в пропасть пустого времяпрепровождения.

 

Из писем сына маме

20/VII-53г.

Ты можешь меня поздравить с ещё одной, нет, не пятёркой, конечно, а четвёркой; её появление перенёс со спокойствием и твёрдостью духа и принял как должное. Чтобы раз и навсегда покончить  с разглагольствованиями по поводу моих четвёрок и их значения в мировом масштабе, скажу ещё: мне больше всего досадно на себя потому, что именно в такой момент, когда весь класс замечательно в целом сдал экзамен (4,6 – наш средний балл по последнему «киту», а это очень много, уверяю тебя), я не только не способствовал повышению балла класса, а тянул его вниз, мешая успехам класса. Всё остальное по сравнению с этой мыслью кажется менее значительным. Впрочем, хватит, покончим с этим. Остался один экзамен. Сдали предыдущий в субботу, вчера было воскресенье, конечно, никто ни черта не делал, сейчас утро ушло на раскачку, проработка материала пока движется черепашьими шагами, но это всегда так бывает, к этому привыкли. На днях звонил бабушке, и она  мне жутко таинственным голосом сказала, чтобы в субботу, т.е. позавчера, я пришёл к тёте Тамаре со своими друзьями. Толком она мне сказать ничего не хотела, впрочем, я сам догадался обо всём. Но в субботу у одного из моих товарищей девушка уезжала, у другого- приезжала, словом, получилось так, что пришли с Юркой Бургонским вдвоём. На кухне шипит (хорошо!), в доме – суетня. Так я и думал. Бабушка, узнав, что остальные не придут, немного расстроилась. Потом я узнал, что причина расстройства – 200 рублей, вложенные ею в это мероприятие, главной целью которого было – созвать общество безусловно порядочных и культурных (гм...гм..?!) людей, которое могло бы  благотворно повлиять на Ирину  и пр. Пришла Вера  (учительница из Гагр, она сейчас в Ленинграде), ещё одна Иринина подруга. Неплохо поужинали. Беседовали. Ночевал у тёти Тамары. Утром хотел заниматься, но потом передумал, хотя экзамен «зубрёжный». К чёрту, на четвёрку я всегда сдам – была такая грешная мысль, каюсь! Решил восполнить пробел в области кино. Посмотрел «В джунглях» (интересно) и «Праздник Святого Иоргена» (немного посмеялся).

 

27/ VII-53г.

Сдал все экзамены. Последний – на пять. Один я уже пересдал (тоже пять). Итак, две четвёрки, остальные пятёрки. Ты довольна? Скоро уезжаем. Тут некоторым мальчикам из нашего класса повезло: уходят в отпуск в августе месяце. Но я, конечно, не из счастливых. Бабушке врачи прописали лежать несколько дней – возникли проблемы с её здоровьем. Сейчас она себя чувствует уже хорошо. Я несколько дней подряд увольнялся и имел возможность часто навещать её.

На практику меня опять назначили старшиной. Позавчера немного обмыли 4-й курс, а вернее  - его «преддверие». После окончания сессии – душевная депрессия. Даже читать не хочется. Искал каких-нибудь лёгких ощущений – не получается. Даже писать не хочется. Извини меня, но с трудом выдавливаю строки. В Ленинграде дожди.

Вчера переоделся «по-гражданке» - так свободней! Ведь летом можно с флотскими брюками надеть летнюю рубашку  - и вот вся «гражданка». На Неве был шлюпочный парад  по случаю Дня Военно-Морского Флота с участием команд нашего училища. Погода смазала всю прелесть праздника. Наши мальчики полдня промёрзли. Между прочим, если ты захочешь, можешь заказать как - нибудь телефонный разговор со мной. С переговорного пункта мне придёт извещение о том, когда мне туда прибыть для переговоров, я по нему уволюсь, и можно будет поговорить. Конечно, разговор нужно заказывать на субботу, на вечер, часов на 7 – 8, чтобы я  мог бы уволиться к этому времени. Но это на будущее, а сейчас... А сейчас поздравь меня с более-менее благополучным окончанием сессии и пожелай счастливого плавания.

P.S. Сюда больше пока не пиши. Новый адрес сообщу.

 

Август – сентябрь 1953 года

Корабельная практика

 Задачи корабельной практики на каждом курсе усложнялись с таким расчётом, чтобы мы последовательно изучали и выполняли все функции личного состава электротехнического дивизиона (на крейсере) или группы  (на эсминце) соответственно от матроса - электрика, старшины отделения, старшины команды до командира дивизиона (группы).

 

Из писем сына маме

2/VIII-53г.

Вот я и в Таллине, точнее, не в Таллине, а в Таллинской бухте (Крейсер «Жданов», на котором мы проходили практику на 3-ем курсе, стоял на рейде). Пришли сюда ещё позавчера. Я и раньше бывал здесь, когда в прошлом году мы шли в Либаву. Контуры берегов знакомы, но на самом берегу ещё не был. Практика началась весьма романтично. Представь себе, как к вечеру одного из более-менее сносных июльских ленинградских дней воды Невы близ Адмиралтейства с рёвом рассекли несколько бронекатеров, пришедших за нами. Затем - погрузка на них на виду у толпы любопытных зевак, прохожих  и провожающих и... прощай,  Питер! Романтика!

 

«...прощайПитер!

Романтка!...».

Финский залив.

Конец июля 1953г.

 

Как только вышли из канала – дождь, но ненадолго. Скоро прошли полосу дождя. Снова солнце. Замечательный балтийский закат. Кронштадт... Строгий вид этой военно-морской крепости всегда внушал мне уважение. Здесь нас перегрузили на другое, более солидное «плавучее сооружение».

(Через три года, когда я после окончания училища попал служить в Кронштадт, кроме чувства уважения появились и другие чувства, вызывающие приятные воспоминания. В определённой степени это связано с появлением новых друзей – Валентина Бычковского, Виктора Черновского, Анатолия Шуплякова. Все они тоже были «дзержинцами», окончившими училище позднее меня. По-разному сложились их судьбы в дальнейшем после моего перевода из Кронштадта на Тихоокеанский флот. Валентин стал преподавателем в училище подводного плавания имени Ленинского комсомола в Ленинграде, где и закончил службу в звании капитана 1-го ранга. Виктор служил некоторое время на Севере,  вернулся в Ленинград в один из научно-исследовательских институтов ВМФ, защитил диссертацию, стал капитаном 1-го ранга. Спустя годы,  мы вновь нашли друг друга и возобновили нашу дружбу. Анатолий, который из-за болезни матери был переведён в Кронштадт с Тихоокеанского флота, где служил после окончания училища, позднее стал капитаном 2-го ранга, руководителем военно-морского цикла в одном из ленинградских мореходных училищ, закончил службу, демобилизовавшись по болезни. Наша дружба с ним не прерывается долгие годы, он остался таким же добрым, преданным и надежным парнем, каким я его знал в годы  молодости.)

Между прочим, я не без сожаления покидал наш катер. Обратил внимание на мужественный облик командира и членов его команды с загорелыми обветренными лицами... Замечательные люди! Невольно появились мысли сожаления о том, почему же я пошёл в Дзержинку, а не во Фрунзе. Ей-богу! Если я действительно создан для военно-морской службы, то только таким вот морским волком, только таким сильным, мужественным хотел бы я себя видеть на флоте. Романтика!

На другом корабле, который нас доставлял в Таллин, утром проснулся в какой-то «шхере» («шхерами» мы называем укромные места на корабле, где можно «сакануть», спрятаться от глаз старпома и других корабельных «церберов»). Сюда меня, вернее нас, загнал принцип: «Устраивайся по способностям!» Сухой паёк, который нам выдали на этот день, я с аппетитом слопал для поднятия духа и настроения во время дождя ещё на катере, а потому рисковал остаться весь день в препоганейшем состоянии душевной депрессии, но ничего, друзья выручили.

Балтийское море, точнее - Финский залив. Чувствую себя как дома. Нашли на верхней палубе ещё одну «шхеру», где и проспали полдня в обнимку с друзьями. В промежутке между сном и приёмом пищи коротали время перехода до Таллина. Развлекались разговорами о пустяках, «травили», приставали к одному нашему пареньку – воплощению скромности и непорочности, несмотря на его 23 года, с просьбой рассказать о его первом поцелуе. Когда же он, наконец, страшно смущаясь и краснея, исповедался нам, долго не могли успокоиться.

(Это был наш однокурсник Г. Помню, как многие наши любители «вольной жизни» уговаривали его заступить вместо них в наряд в дни увольнений, и он выполнял их просьбы, т.к. с девушками  до 4-го курса практически не встречался. А вот когда у него появилась первая «дама сердца», он после увольнения стал веселить нас своими расказами о проведенных с нею вечерах и своих «сексуальных» подвигах. Все его откровенния закончились после того, как однажды на очередном комсомольском собрании, посвящённом моральному облику курсанта, вдруг ему припомнили его бахвальство, назвали самым развратным курсантом класса, и дело чуть не дошло до выговора за «аморалку». После этого он замкнулся и больше ничего о своих подвигах на любовном поприще не рассказывал. Как сложилась его судьба после выпуска – никто не знает. )

Опять проходили остров Гогланд. Издали он похож на скалистый необитаемый остров.

Погода испортилась. «Зажали» нам увольнение – не разрешили положенный сход с корабля на берег. Все ребята  страшно возмущены. Писать больше не могу – дела.

 

5/VIII- 53г.

Много ходим («ходить» на морском языке – выходить в море, совершать плавания). В походах писать как-то не хочется: устаёшь, не выберешь подходящего времени, места и пр. После напряжённой сессии всё ещё не могу заставить себя систематически читать книги. Вот уже несколько дней читаю публицистический очерк  одного французского журналиста. Кстати, что такое «интерьер»? Забыл. Я тут немножко «подзалетел» – получил «15 суток без берега». Вообще-то сам виноват, к тому же со старшины больше спрос. Короче – в этом месяце, т.е. в августе, в город, судя по всему, не попаду. Все свои очереди увольнения отдал «корням» (друзьям).

(«Подзалетел» - что-то нарушил, получил наказание – на крейсере порядки были строгие. Возможно, во время одной из бесчисленных учебно-боевых или аварийных тревог не так быстро оказался на своём боевом посту (весь личный состав корабля по тревогам занимает свои места на боевых  постах по боевому расписанию) или не вышел на приборку – да мало за что можно было «подзалететь», к тому же я был старшиной группы курсантов, а значит, могли наказать за проступки моих подчинённых.

На корабле – замечательные  матросы. Беседовать с ними, набираясь житейской мудрости, можно до бесконечности. Они такие доверчивые и простые, словом - «душа нараспашку». О матросах можно говорить очень много. Конечно же, есть и другие впечатления, но о них в силу определённых обстоятельств (надеюсь, понимаешь, каких?) написать не могу.

Вчера вечером в море было очень хорошо: тихо, вдали финские берега, притягивающие своей молчаливостью, неизвестностью и романтичностью, море - приветливое, даже солнце снизошло к нам и показалось на пару часов. Сегодня серые воды, серое небо, зыбь, ветер, т.е. всё – как  обычно.

Крейсер «Жданов»  в походе. Балтийское море. Август 1953 г.

 

Написал письма пяти адресатам, вернее, письма только тебе и дедушке, а остальным что-то вроде записок с указанием своего адреса. Тут чуть было не удалось через очень сложную систему связи, благодаря приобретённым на корабле новым знакомствам, поговорить с Ленинградом по телефону, чтобы узнать, как бабушкино здоровье. К сожалению, сорвалось. Жду с нетерпением из Ленинграда от неё весточки.

 

Из писем сына маме

11/VIII-53г.

Что-то ты замолчала. Я так привык к твоим письмам, а тут почти полмесяца от тебя ничего нет. Все ребята давно уже получили письма, а я всё жду. Может быть, тебя нет в Киеве? У меня куча мелких неприятностей. Штормило. Стояли на рейде. Связи с берегом не было. Ели сухари. Сломал зуб (наверное, был гнилой) и... проглотил его. Целый день переживал, беспокоила мысль о «съеденном» зубе, а потом забыл. Во всяком случае, прошло уже несколько дней, а «съеденный» зуб пока меня не беспокоит, зато стали беспокоить другие зубы. Чёрт его знает! Вроде ленинградской блокады не переносил, цингой не болел, а зубы паршивые – пломба сидит на пломбе, зубы крошатся, ломаются.

(Ничего удивительного: родился в год «голодомора», пережил трудности военного времени, курсантская и матросская пища  витаминами была не  богата. Но настоящие проблемы с зубами начались у меня 10 лет спустя, когда я уже служил на Тихоокеанском флоте в Советской гавани).

Сегодня был у корабельного врача. Послал меня на рентген (здесь же, на корабле, а жаль!). Оказалось – на сломанные  зубы нужно ставить коронки. Насколько я понимаю, коронки должны быть из золота, а значит, нужны деньги. Конечно, их нет, поэтому ничего делать здесь не буду, подожду до Киева, а там посмотрим.

Практика этого года отличается кипучей (относительно) деятельностью, начавшейся с первых дней. В прошлом году, помню, месяц стояли в доке, а потому и наши стремления к познанию корабельной жизни и изучению корабля тоже «доковались». Здесь много выходов в море, причём скоро уйдём до конца месяца, а потому, возможно, писем от меня некоторое время не будет. Поэтому я сейчас превышаю свой «письменный» план, хотя такое впечатление, что пишу в пустоту, пишу упорно, надеясь услышать хотя бы эхо моей «писанины», но по законам физики, кажется,  пустота не проводит звуковые волны?! Нет, конечно же, ты мне написала, и не сегодня-завтра я получу от тебя весточку.

Читаю Маяковского, его статьи, очерки, сценарии и пр. С каждой прочитанной страницей начинаю проникаться к нему уважением как к публицисту. Столько остроумия, юмора, сарказма, сколько хороших мыслей! И такое глубокое понимание марксизма! Нет, я всё-таки слишком мало знаю Маяковского. Только заново перечитав  или прочитав его произведения, можно понять ту дискуссию по поводу Маяковского, которую печатает «Литературная газета». Что такое «имажинизм», «мадригал», «конструктивизм»? (Я пользуюсь твоим советом спрашивать о непонятных мне словах, и, как видишь, не стесняюсь).  

Недавно, в воскресенье смотрел фильм «Паяцы». С удовольствием послушал музыку и полюбовался исполнительницей главной роли. Раньше в фильмах эту актрису не встречал. Поразило то, что матросы при виде этой поистине красивой женщины не могли не воздержаться от целого ряда пошлых реплик и комментарий. Неужели трудная жизнь на корабле, когда они несколько месяцев (а то и годами!) не бывают на берегу, вытравили у них уважительное отношение к женщине? Неужели и после демобилизации они останутся такими же? Грустно, если это будет так.

Как тебе нравится речь Маленкова? Когда я слушал его, мне особенно понравились его молодость, задор, уверенность в правоте своих слов.   

(После смерти Сталина шла борьба за власть. Претенденты на роль лидера партии и страны старались завоевать у народа популярность очередными лозунгами и призывами, используя красивые клише из арсенала коммунистической идеологии. Всего этого я тогда, разумеется, понять не мог).

 

11/VIII-53г.

Наконец-то сегодня получил от тебя письмо. Я нарочно так «плакался» в предыдущем письме, чтобы наверняка получить от тебя именно сегодня весточку. Почерк я свой, очевидно, не переделаю. Это результат почти беспрерывного конспектирования. Отсюда такое слияние букв, которое часто и у меня вызывает досадные  заблуждения, но зато я успеваю довольно точно и без пропусков записать основную мысль лектора.

Относительно того, что я опять хочу часть отпуска провести  у бабушки в Гаграх. Мама, милая, ты не представляешь, что значит для нас кусочек лета, пусть даже позднего, ненастоящего, октябрьского, особенно после известного своим изменчивым характером лета Ленинграда и Балтики. Ты пойми, вот уже четвёртый год мы не видим ни весны, ни лета, мы не успеваем даже насладиться солнцем, до нас не доходят чудные весенние и летние запахи. Одно-два летних воскресений (и это ещё очень хорошо!)–и всё, лето закончилось. Больше ничего, кроме выглядываний в окна да  порой  кратковременных солнечных ванн на пыльном, заваленном углём (а раньше дровами), дворе (на так называемой «спортплощадке»). Причём разрешают  их только в период сессии во время часового послеобеденного отдыха (сна) в кубрике в соответствии с распорядком дня. Лето! Весна! Мы с грустью и горечью вспоминаем их. В июле – сессия, а перед этим в июне - белые ночи, которые появляются так же незаметно для нас, как и исчезают. Недавно в один из прекрасных летних вечеров перед началом самоподготовки один паренёк, услышав по радио о том, что в ЦПКиО им. Кирова состоятся  проводы (?!) белых ночей, с удивлением воскликнул: «Чёрт возьми! Какие проводы? А разве уже были встречи белых ночей?!» В мае – ранняя весна, дождь, снег, форма в бушлатах. Это весна!? А август – практика, искусственное «солнце» машинных и котельных отделений, романтика турбогенераторов и шум вентиляторов, когда к концу дня спрашиваешь  у кого-нибудь: «Что там было сегодня наверху? Солнце светило? Лил дождь? Штормило?». Только вечером (и то, если нет выходов в море) выползаешь на верхнюю палубу  и дышишь, дышишь, дышишь свежим воздухом. А ты мне пишешь: «Может быть, ты откажешься от Гагр?!». Нет, я хочу неделю, несколько дней, мгновений любоваться морем и солнцем так, как я хочу, дышать свежим воздухом, пускай даже уже не летним по гагринским понятиям, купаться, загорать столько, сколько я хочу, а не строго регламентированное время, при этом истерически визжать и хохотать от восторга ощущения сво-бо-ды!  Я хочу неделю лета. Я имею на это право?

 

16/VIII-53г.

Стоим где-то около Риги. Земля видна с трёх сторон, с четвёртой – воды залива, а если бы было пять сторон, то с пятой тоже оказалась бы вода. Пришли сюда вчера вечером. В походе стоял вахту. Устал. Вечером всё-таки вынудили показать измотанному походом личному составу кино (вчера была суббота, когда обязаны «крутить фильму», но почему-то командование поначалу решило этого не делать). Фильм-спектакль «Варвары». Поистине только Малый театр (и только Малый театр!) может так ставить пьесы Островского и Горького, как никакому другому театру не под силу (МХАТ – это театр для постановки пьес Чехова). Игра актёров изумительная, и даже более чем преклонный возраст некоторых «колоссов» не омрачает впечатление от игры. После этого фильма захотелось посмотреть все вещи Горького в театре. Мне хочется также прочесть всё, что написано им. Возможно, от того, что я сейчас лишён возможности бывать в театре и читать хорошую литературу, здесь, на корабле, у меня и возникли такие максималисткие устремления. Я не сомневаюсь, что ты прекрасно знаешь эту вещь Горького, читала и слышала отзывы  о ней. Меня поразило глубокое знание Горьким жизни. Все образы правдивы, жизненны. Произвели большое впечатление сочный язык пьесы и  захватывающая игра актёров. В языке, которым написана пьеса, я нахожу самые разнообразные оттенки, самые полярные переходы от грубого, циничного, пошлого, но очень точного языка, до мягкого, нежного, любящего, чистого. Горький не боится употреблять любые слова, но если у Маяковского грубые слова как-то выпирают, режут слух, иногда даже отталкивают, здесь они органичны, усиливают представление о том или ином образе. Появилось  желание  с кем–нибудь обсудить эту вещь, поспорить. Здесь, на корабле, к сожалению, это мне не удастся: наша корабельная действительность слишком далека от всех этих проблем, поднятых в пьесе.

Всё, нужно заканчивать тебе писать – скоро на вахту.

 

18/VIII-53г.

Приближается моё 20-летие. Мне бы хотелось с тобой пооткровенничать и затронуть весьма волнующую меня тему. Выслушай меня внимательно. (Разговор, я надеюсь, будет конфиденциальный). Отбрось представление о своём сыне как о несмышлёном наивном ребёнке. Дело вот в чём. Я иногда задумываюсь  над тем, куда и к чему я могу притти. Отброшу на время присущие мне застенчивость (да, да, застенчивость, я не ошибаюсь, говоря о ней, хотя, возможно, я и не произвожу впечатление застенчивого юноши) и  скромность (это качество тоже не покинуло меня). Ты как-то обрезала меня, когда я рассказал тебе, что тётя Тамара со мной очень откровенно разговаривает. Я почувствовал, что ты видишь в этом что-то лишнее, ненужное мне, дескать, «рано тебе ещё с ней беседовать на  взрослые темы». Может быть, с твоей точки зрения и рано, но дело в том, что такое откровение носит, если отбросить целый ряд условностей, связанных с моим возрастом, воспитательный, познавательный, поучительный характер, предохраняет меня от многих ошибок молодости, порой приводящих даже к трагедиям и разрушающих самые крепкие нити любви, привязанностей и пр. Разве не так?

Я слышал от бабушки, что ты в молодости пользовалась успехом. Но я ничего не знаю об этом периоде твоей жизни, ты никогда не говорила мне о своём «довладивостокском» отрезке молодости. Скажи мне, тебе нравилось, когда за тобой ухаживали, когда ты чувствовала, что ты привлекаешь внимание мужчин, а ты можешь с ними немного поиграть, пококетничать? Может это только разжигало интерес к тебе, придавало тебе больше прелести, обаяния? Впрочем, ты была девушкой, женщиной, а потому для тебя это всё было совершенно естественно. Теперь на минутку представь меня в 20 лет. Период жизни – молодость. Семейное положение - холост. Социальный статус – военнослужащий, моряк, курсант, другими словами тот, кто сидит на шее у государства, должен учиться, чтобы стать инженером корабельной службы, кто променял относительно свободную и привольную жизнь гражданского человека на трудную во всех отношениях военно-морскую жизнь (я не стану  перечислять другие особенности моего положения).  Самое главное, мне хочется, чтобы ты поняла специфику наших условий, их влияние на моё отношение к жизни вообще и к девушкам, женщинам в частности.  Об этом я тоже не хочу сейчас много говорить, но только хочу, чтобы ты помнила это слово – «специфика».

Теперь ко всему этому  твой сын, этот безусый юноша, несмотря на свою молодость (будем объективны), пользуется (или начал пользоваться, неважно) успехом у женщин (надеюсь, это не открытие и не новость  для тебя?). Звучит громко, не так ли? Что им во мне нравится - не знаю, одни говорят – глаза, другие – брови, третьи – ничего не говорят. Знаю только то, что все они довольно мало интересуются моим духовным миром, но зато почти все увлекаются «симпатичной» (один из эпитетов, которые они произносят) внешностью.  Я говорю тебе абсолютно беспристрастно по отношению к себе. Не знаю, может быть, мой южный (?!) тип сулит им моря огня  и страсти, может быть, блеск моих глаз (глаза мои им очень нравятся, прямо скажем) притягивает их (часто слышу вздохи: «О, эти чёрные глаза!»), но ко мне девушки неравнодушны. Хорошо это или плохо, я сейчас не буду говорить, факт тот, что я не всегда могу «нейтрализовать» интерес, который они ко мне проявляют. Да и как я могу его нейтрализовать, если вдруг начинаю чувствовать, что иногда это вот обращение на меня внимания начинает ласкать моё самолюбие, несмотря на самый что ни на есть критический подход и к самому себе, и к этому вниманию. Пока мне помогают «выстоять» светлые идеалы, не исчезнувшие, несмотря на «любовные» истории, происходящие со мной.    Но я порой задумываюсь о своём будущем.

Очень трудная жизнь морского офицера без любимого человека рядом может где-то подорвать мои силы. Я могу как-то опуститься, где-то погрязнуть, увязнуть, может быть, даже утонуть в этих историях. Я вижу много подобных примеров здесь, на флоте, я наблюдаю их и в училище, да и не только в училище. Хороших примеров, к сожалению, вокруг меня мало. И только то, что я не потерял чувства уважения к девушке (к женщине), не погряз в каких-то связях с женщинами, что я ещё верю в большую настоящую любовь, о которой часто говоришь мне и ты, - а вот примеров её я почему-то очень мало нахожу в нашей жизни, в жизни окружающих меня людей, - даёт мне надежду, что я всё-таки найду свой идеал, а потому я должен сохранить себя для Неё, быть свободным  для Неё. Я натура увлекающаяся, всё время стремлюсь к прекрасному во всём, но ведь в жизни прекрасное встречается очень редко, хотя я помню слова Чернышевского, который говорил, что «красота, прекрасное - это сама жизнь»  (за точность сейчас не ручаюсь, но смысл примерно такой). Много вокруг сносного, терпимого, приятного, но по-настоящему прекрасного всё-таки очень мало. Как-то в Мариинке я увидел в оркестре чудную арфистку, её облик удивительно гармонировал с музыкой, которая в то время исполнялась, с тем, что в это время происходило на сцене. Она так мило и трогательно перебирала струны арфы, находясь в каком-то полумечтательном, полузабывчивом состоянии, что мне безумно захотелось на следующий день снова пойти в Мариинку, чтобы ещё раз увидеть её (так и не пошёл). Уже совсем недавно на Невском проспекте, стоя на троллейбусной остановке, обратил внимание на одну интереснейшую женщину. Не успел я улыбнуться своим собственным мыслям, оборачиваюсь – она стоит рядом  и спрашивает, чему я улыбаюсь, дескать, это её шокировало и заинтересовало. Ну а дальше слово за слово, прошлись по Невскому. Все оборачиваются, обращают на неё внимание. Мне приятно. Через некоторое время слышу от неё - была замужем, сын и т.д. Бежать, бежать, бежать... И таких историй встречается у меня довольно много. Так вот, все эти мимолётные знакомства накладывают какой-то отпечаток на меня, оставляют горький осадок. Ты скажешь: «Избегай подобных знакомств». Логично, и я стараюсь это делать. Поэтому, наверное, уже третий год, когда я уезжаю (или уплываю) на практику, в Ленинграде у меня не остаётся никого, кто бы ждал моего возвращения, никто и не провожает меня. А ещё – я боюсь опустошиться, я боюсь разувериться в порядочности женщин. Ты скажешь, неужели у тебя не хватает мужества, силы воли, ума, чтобы сохранить нравственную чистоту? Пока хватало. Неудовлетворённость от таких знакомств, о которых тебе рассказал, я в определённой степени пытаюсь компенсировать тягой к литературе и искусству.

Посещая театры, музеи, читая книги, я как бы черпаю силы для борьбы с «дьяволом искушения», который иногда оказывается всё-таки победителем. Нужно постоянно держать себя в руках. Безусловно, я могу отличить плохое от хорошего, чёрное от белого, но этого бывает недостаточно. Сейчас я чувствую себя более-менее благополучно в этом отношении, но это отнюдь не гарантия того, что я смогу быть всегда таким «стойким» - делать плохое намного проще, чем хорошее. Детская истина! Но как трудно её претворять в жизнь, тем более, что та относительная свобода, которой я пользуюсь в дни увольнений, когда почти полностью предоставлен сам себе, имеет и свои отрицательные стороны: я слишком молод, у меня слишком мал жизненный опыт, чтобы всегда находить верный курс, делать и поступать только правильно во всех отношениях – нравственных и физиологических. Конечно, тут много значат друзья, товарищи. И всё-таки, если мне хочется поступить тем или иным определённым образом, я не посвящаю товарищей в свои планы, не делюсь с ними информацией о моих поступках. Часто эти поступки я совершаю, не очень задумываясь над их последствиями, но потом много думаю, анализирую, даю им оценку. К тому же бывает и так, что не всегда мои друзья со мной  рядом (они сидят в училище – я в городе, они в городе – я сижу). А вот когда я начинаю  думать о том времени, когда я не буду жить в большом, культурном городе, когда свой досуг вне корабля мне предстоит проводить на берегу, причём берег этот будет представлять собой какую-нибудь дыру вроде Таллина, Либавы, Севастополя, Полярного и т.п., становится страшно за себя. Вот что меня заставляет задумываться, и я хочу услышать твоё мнение по этому поводу.

(Как и за год до этого, находясь во время практики в Либаве, я заговорил о «дырах». А ведь за этим стоял страх перед возможным одиночеством...

Ещё весной того года секретарь комсомольской организации нашего класса Юра Бургонский, мой приятель, видимо, обеспокоенный «ухудшением положения в классе с нравственностью комсомольцев», решил провести что-то вроде диспута по проблеме «отношения к женщине». Сам секретарь в плане знакомств с девушками вёл в то время весьма аскетический образ жизни, а потому склонен был часто морализировать по «женскому вопросу». (Лет через пять после этого он вдруг прислал мне в Кронштадт письмо, в котором рассказывал о знакомстве с некой «пастушкой» и просил прислать ему презервативы, чем очень удивил меня, ибо я по-прежнему продолжал считать его «ангелом небесным»). По инициативе секретаря мне как «большому знатоку женщин» (а может быть, как одному из безнравственных курсантов?) было поручено сделать доклад.

Помню, что в своём выступлении я,  касаясь некоторых проблем, которые волновали  меня в то время, старался быть достаточно искренним, говорил то, что думал, переживал. Не все мои положения были поняты ребятами, что-то вызвало споры, непринятие, ибо мы все были всё-таки разными, у каждого возникали свои проблемы в отношениях с девушками, женщинами...

 

Из письма матери сыну

21/VIII-53г.

Перечла твоё письмо. Ты затронул необыкновенно сложную проблему юношеского отношения к женщине да ещё в специфических условиях морской службы. Я тебе могу только высказать свой взгляд на эти вещи. Начну по порядку.

О своей молодости. Начиная со старших классов школы я, конечно, нравилась мальчишкам, и мне некоторые чуть-чуть нравились. Мне  нравилось то, что я нравлюсь. Это естественно. Но я необычайно боялась показать то, что мне это нравится и была, как ёжик. Меня в школе дразнили «ёжиком»  или называли  «гордыня», или «твердыня – скала». Всё это было совершенно детским. Впервые мне очень понравился Натан Рахлин, когда мне было 16 лет. Тут уже были затронуты воображение, фантазия, я думала о нём, мечтала, невероятно краснела при встречах, но не была даже знакома с ним. Пленила меня его музыка (но не внешность- он никогда не был интересным: небольшого роста, полноватый, с косинкой в глазах). Я украшала потихоньку его пюпитр гвоздиками и другими цветами. Он увлекался сначала моей подругой, потом Тамарой, твоей тётей. Я познакомилась с ним, а вернее, меня познакомила с ним Тамара на пристани, где мы все встречали кого-то перед самым его отъездом. Для него я была смешная девчушка. Но это увлечение долго жило в душе и не пускало никого, хотя я больше его тогда и не видела.

(Натан Рахлин – Народный артист СССР, дирижёр, многие годы был художественным руководителем симфонического  оркестра Киевской филармонии; похоронен на Байковом кладбище в Киеве недалеко от места, где захоронена урна с прахом мамы. Когда я бывал на его концертах, меня  всегда поражало его умение находить полное взаимопонимание с оркестром и удивительная память: чаще всего он не пользовался партитурой во время дирижирования.)

Увлекалась по письмам, фотографиям братом моей подруги. И впервые полюбила, когда мне было 18 лет, доктора Х.И.. В этот же период с 18 по 20 лет (т.е. довладивостокский период) мною очень был увлечён один инженер – электрик из Днепропетровска, которого очень полюбила мама и очень хотела, чтоб я за него вышла замуж. Я же, как дура, была влюблена в человека на много старше меня, оставляла его с мамой (мне было 19, ему - 25) и потихоньку через окно удирала на свидание к доктору. Могу сказать, что несмотря на мою любовь к Х.И., мне импонировала влюблённость других. Но мне всегда легко и хорошо бывало, когда я только чувствовала, что нравлюсь, покуда не было признаний. Сознательно я никогда не кокетничала, но прирождённое кокетство, конечно, было. То, что я была влюблена во взрослого, солидного и очень порядочного человека, может быть, спасало меня от многих легкомысленных поступков – я никогда ни с кем не целовалась, не объяснялась. Только Коля, твой папа во Владивостоке оттеснил мою любовь к доктору. И то не сразу. И то не совсем, как потом оказалось...

Помню, нас, подруг, чрезвычайно волновал вопрос – можно ли до замужества целоваться? У вас – юношей – постановка вопроса куда глубже. Виной этому не испорченность, а природа. Я тебе как-то давно писала уже, что девушка – это совсем-совсем не то, что юноша. Т.е., если девушка идёт на крайний шаг, то это не в силу физиологической потребности (гениальный Толстой в «Крейцеровой сонате» отметил это), а или потому, что она этим самым хочет привязать мужчину, думая, что он тогда на ней женится (и очень часто ошибается), или в силу своей слабости, безволия, просто подчиняясь любимому, или, что бывает крайне редко, в силу своей испорченности. А юношу вынуждает к этому сама природа, сама Жизнь. Хорошо это или дурно – судить трудно, но просто приходится считаться с фактом - и всё. Так вот, мы тогда  необычайно горячились, спорили, можно ли целоваться. Одни говорили, что можно только, когда есть большая любовь, с женихом. Другие, что,  поди узнай, будет ли он женихом или потом раздумает, или вдруг большая любовь никогда не придёт, а потому тоже можно. Разве эти проблемы решаются теоретически? Что же тебе ответить? Если вопрос поставить ребром, то тут может быть два варианта: либо ранний брак, либо связи с женщинами до брака. Ранние браки, как правило, бывают несчастливыми. Молодой человек ослеплён страстью, не может совершенно разобраться в человеке–невесте. Пройдёт первый пыл, а человек будет рядом с ним всё время  со своим характером, взглядами и т.д. Недаром всегда говорили «пусть перебесится, а потом женится». Это грубо, но точно. Если бы гарантировать ранний брак от появления ранних детей, то это было бы полбеды: женился, разошёлся – и всё. А так страдают  все от этого и больше всего - дети. Вот из-за детей и думаешь, что лучше не жениться рано, а тогда, когда придёт опыт, зрелость, и, конечно, большое чувство. Значит, связи? И связанные с ними неприятные моральные переживания? Тут можно только одно сказать: главное  - не опускаться «на дно», не брать первое попавшееся создание, а следовать всё же чувству и разуму. А лучше всего влюбиться в серьёзную девушку. Тогда оно, это чувство, охранит тебя от всего другого. Я не понимаю, как ты не можешь встретить хорошую, целомудренную девушку, когда, присматриваясь к ним, вижу, что и сейчас таких огромное большинство. Как сложится твоя жизнь по окончании института, какова будет  специфика – пока рано гадать и строить планы. И сам ты повзрослеешь, и жизнь подскажет. Но от ошибок в молодости никто не гарантирован. «Блажен, кто с молоду был молод». Не надо слишком омрачать юность всевозможными рассуждениями, твёрдым распорядком поступков. Но и не надо опускаться, плыть по течению, делать то, что самому неприятно. Возьми буйную юность Пушкина. Кто его осудит? У него не было это развратом, всё освящалось чувством. Он влюблялся, а не ходил к «девкам». Самое ужасное, когда некоторые «девушки» ловят неопытных юнцов и вынуждают их потом жениться из-за возможного ребёнка. Вот это трагедия, это рабские цепи без любви и уважения. Самое главное – избегать такого положения и возможности заболевания. Ой, в общем, всё это слишком сложно. Трудно разложить по полочкам и говорить: вот в данном случае так надо, а в этом – так поступать. Лучше всего, конечно, было бы воздержаться от более близкого знакомства с женщинами до окончания  училища, а там видно, как поступать. Может быть, встретишь за эти годы свою суженую, может, придёт любовь, тогда никого и ничего не будешь спрашивать. Смешно ещё говорить  в 20 лет о том, что не посетила «настоящая любовь». Слишком рано. Хорошо, если б это случилось в 24-25 лет, потому что «настоящее» и должно быть настоящим, должно закончиться браком. А в эти годы – 20–21 – можно просто «влипнуть», и потом всю жизнь будешь каяться, а если и развяжешься – то всякие осложнения могут быть. Я всё-таки не сторонница ранних браков, хотя они имеют и свою положительную сторону для юноши. Я просто делюсь своими мыслями на этот счёт, не давая советов. А в отношении женитьбы обязательно надо очень трезво посмотреть на предполагаемую невесту со стороны. Сможешь ли ты уважать её как человека? Будет ли тебе она истинным другом? Добрый ли она человек, чуткий, отзывчивый? Умеет ли прощать обиды? Умный? Как это всё важно в совместной жизни! И как об этом не думаешь в пору влюблённости! Не легкомысленная ли кокетка? Чистоплотна, аккуратна? Да, да, все эти «мелочи» оказываются очень крупными факторами в быту. И хотя рано, преждевременно об этом думать, и всё же присматривайся к каждой новой твоей знакомой с этой человеческой, а не чисто женской точки зрения для накопления опыта. Те, которые говорят  о твоей «симпатичной внешности» и «чёрных глазах» - гроша медного не стоят. Конечно, всегда вначале привлекает внешность, потом только сущность человека, но один этот «лексикон» твоих знакомых говорит о пошлости и полной опустошённости, о вульгарности, отсутствии культуры, вкуса, ума у этих, с позволения сказать, личностей. В Киеве, здесь у тебя как будто все знакомые девушки интеллигентны, культурны и вполне приличны. Неужели там у тебя нет подходящих знакомых? Избегай уличных знакомств. Они до добра не доведут. Это самое страшное – уличное знакомство, сразу переходящее все грани. Конечно, можно и с чудесной девушкой познакомиться случайно в парке, читалке, на улице, в трамвае. Но тут должна уже подсказать интуиция  - стоящее ли это знакомство. Ценно иметь успех у равных себе. Но дешёвый успех, когда любая цепляется за «клёш», форму только для того, чтобы «пощеголять» с «красивым парнем» - этот успех только унижает. Не ищи его. Я думаю, что присущий тебе вкус и такт во многом помогут определить правильную линию поведения и правильный выбор своих знакомых. И чувство собственного достоинства, гордость, если хочешь...

 

Из писем сына маме

21/VIII-53г.

Вчера у меня был праздник: пришёл из Таллина торпедный катер с почтой. Получил сразу два письма и открытку: от тебя и Ирины – письма, от бабушки -  открытку. Что у тебя с рукой? Порезала? Ирина стала писать грамотнее, толковее – растёт. Пишет, что сдала два экзамена на 4, и  что бабушка в Киев не поедет. Сюда очень долго идут письма, т.к. их сначала получают в Таллине, а потом из Таллина на катерах доставляют нам. Читаю Толстого (2-й том). 1-й том произвёл угнетающее впечатление. Смотрел фильмы «Адмирал Ушаков» (раньше не видел) и «Судьба солдата в Америке» (второй раз), в котором мне очень нравится песенка «Глупый бэби», приводящая меня в умиление. А в картине «Адмирал Ушаков» очень хорош Ливанов, неплох Переверзев, а вот Бондарчук особого впечатления не произвёл. Жизнева не понравилась - ей не императрицу играть,  а какую-нибудь её камеристку, да и то у той должно быть больше величия и умения держать себя. Много ходим. Стоим в тихом пустынном уголке. В бинокль видны какие-то палатки, такое впечатление, что в них никто не живёт. Скоро буду праздновать месячное отсутствие на берегу. Все друг другу надоели. Живём вообще-то дружно, но часто из-за пустяков «громко разговариваем». Ребята понемногу «сакуют», но в меру: крейсер  - это не эсминец, особенно не посакуешь, да и постарше стали.

 


«...Сегодня мне 20 лет...».

Таллин. 24 августа 1953 г.

24/VIII-53г.

Сегодня мне 20 лет.

Ребята, наверное, забыли, как я им примерно месяц назад в шутку говорил, что открываю приём подарков по случаю приближающегося события. Действительно, что для них мои 20 лет? Вот если бы это событие приблизило их отпуск или ещё что-нибудь приятное сделало для них, тогда другое дело. Впрочем, для меня моё 20-летие сегодня тоже потеряло какую-то особенную значимость и прелесть. А вот вчерашний день прошёл хорошо. Было воскресенье, немного удалось позагорать на верхней палубе, читал «Воскресение» Толстого, ходили на шлюпке, посмотрел замечательный фильм «Яков Свердлов». А сегодня  - хмурое утро, будничный день. Чудачка же ты, ну о каких витаминах может итти здесь речь! Кто мне их даст, витамины-то, когда много сотен человек живут в таких же условиях, как и я. Всё, заканчиваю – через минуту построение на подъём флага.

(На следующий день я получил две поздравительные телеграммы по случаю моего двадцатилетия, от мамы  из Киева и от сестры и тёти из Ленинграда.)

 

29/VIII-53г.

Вчера получил от тебя денежный перевод. Не знаю, когда смогу получить по нему деньги, ибо для этого надо итти в город. Большое спасибо за поздравление. Посмотрел фильм «Живой труп». Я всё сравнивал Симонова с Романовым, двух исполнителей роли Фёдора – в фильме и в спектакле, который мы смотрели с тобой в Киевской русской драме. Кто лучше? Вообще-то впечатления от киевского спектакля у меня уже улеглись, а здесь, в кинофильме всё свежо, ярко. Хорош здесь Симонов, хотя внешне он, как мне кажется, проигрывает Романову. Получил от фильма большое удовольствие.  Такие вещи не забываются. Они - духовная пища, без которой жить было бы трудно. Только что закончил читать «Воскресение» Толстого. Конец меня не удовлетворил. Всё-таки не могу принять философию Толстого. Как можно, живя в начале 1900-х годов, не видеть и не замечать тех идей, того учения, которое родилось у него на глазах, не понимать смысла революционной борьбы, событий того времени?! Толстой же гений, колосс, огромный талант, замечательный художник, тонкий психолог?! Надо хорошенько почитать последние вещи Толстого, чтобы разобраться во всём этом.

 

31/VIII53г.

Ты пишешь о возможном варианте проведения моего отпуска с вами в Гудаутах. Ну во-первых, я не вынесу «месяца в деревне», хочется побывать ещё и в Киеве, во-вторых, я хочу недели две – полторы провести в Гаграх, откровенно говоря, без тебя, ибо ты лишишь меня того ощущения свободы, которое я хочу иметь. Будут бесконечные твои ограничения, от которых я отвык. Пойми, мама, я очень хочу быть с тобой и видеть тебя. Но в то же время ты из-за своего беспокойного характера не сможешь спокойно относиться к некоторым явлениям, которые могут сопровождать мой приезд (не имею в виду ничего плохого или недозволенного, но не могу не вспомнить неодобрительные взгляды, которыми ты встречала меня, когда я поздно возвращался домой, хотя понимаю, что ты и не могла иначе). Я хочу пожить недельку так, как мне хочется, хочу быть свободным в полном смысле этого слова, хотя, конечно, какая это «полная свобода» при бабушке? Назови это анархизмом, непослушанием, своеволием, хамством, нечуткостью, словом, как хочешь и чем хочешь, но я имею право в году провести хотя бы одну неделю так, как мне хочется. Мне же не хочется огорчать тебя, заставлять волноваться и пр. Если ты можешь оставаться спокойной  за меня, когда я чёрт знает где, то, прошу тебя, не ограничивай меня, особенно в Киеве, не нужно мне напоминать о времени моего возвращения (главная причина наших «небольших» разговоров и твоих нравоучений). Ты прекрасно знаешь, что я не лишён чувства меры и ответственности, а потому не нужно раздражаться. Впрочем, все эти разговоры сейчас – «в пользу бедных», тебя не переделаешь, твой взгляд на меня – тоже, Но всё-таки я тебя прошу.

Позавчера и вчера был в городе Таллин... Тихий городок. Очень уютный, чистый. Несмотря на неблагоприятные отзывы об эстонцах, те из них, с которыми я сталкивался, произвели на меня очень хорошее впечатление: культурные, вежливые, ни намёка на хамство.

 

 

 

 

 

«...был в городе Таллин...».

Август 1953 г.

 

Голубей здесь не видел (может быть, уже холодно?). Улички узкие, пахнет средневековьем, много памятников старины. Трамваи задрипанные, но кондукторши – леди. Много питейных заведений, именуемые «молочными барами», много кафе, ресторанов. В кафе сидят почти одни женщины. Курят, пьют кофе, мирно беседуют. Возраст их – от 24–х лет и выше. Есть кафе, посещаемые только женщинами. Мужчина, который туда зайдёт, почувствует себя как бы случайно попавшим в дамский туалет. Чистенькие скверики. Городок небольшой, но есть такие закоулки, из которых даже днём трудно выбраться. Это всё впечатления от позавчерашнего вечернего посещения города. Вчера днём была у нас экскурсия в Пириту (пригород Таллина - дачное место в 15-ти минутах езды от центра). Много зелени. Дивные места. С удовольствием несколько часов бродили с ребятами по лесу, по холмам. Самый отчаянный из нас – выкупался (не волнуйся – это был не я). Набрели на какой-то пустынный дом отдыха. Устроили «погром»: покатались на качелях и попрыгали на волейбольной площадке. За домом отдыха – кладбище. Чистота, опрятные могилы. Недалеко от одного из склепов расположились перекусить. Один из моих товарищей, хотя и с опозданием на несколько дней, вспомнил  о моём дне рождения. Было приятно. Немного отметили. За полчаса до времени сбора всей нашей большой группы с корабля зашли в ресторан и наткнулись на наших офицеров–руководителей практики. Молча с ними раскланялись и как ни в чём не бывало поднялись в верхний, более фешенебельный зал, имея самое скромное намерение – заказать чашечку кофе. Через две минуты позади нас выросла фигура официанта (какая быстрота обслуживания!), который вежливо попросил «господ курсантов» выйти вон. Чем это было вызвано – вскоре  прояснилось: один из наших офицеров пожелал, чтобы мы были под его присмотром в нижнем зале. Сели в нижнем зале, где и выпили по чашечке кофе. После этого пошли в гавань, где нас ждал буксир, доставивший увольняемых обратно на крейсер. У нас неприятность: один из  моих курсантов в городе напился, попался патрулю. Это уже вторично. Пропал для него отпуск.

(Вспоминаю картину приёма увольняемых на крейсер после их возвращения. Буксир подходит к борту крейсера. Ярко светят прожектора. Мы поднимаемся на его борт по трапу «своим ходом». Поднимаются, пошатываясь, и уволенные матросы, «принявшие на грудь несколько капель». Поддерживая друг друга, они помогают взобраться на палубу крейсера своим товарищам, которые самостоятельно  этого сделать не могут. Тех же матросов, которые не в состоянии сойти с буксира (таких оказывается немало), укладывают в специальные сетки, обычно используемые для подъёма на корабль разных грузов, и с помощью кранов поднимают с буксира на борт крейсера, складывают на палубе или на крышке трюма, а оттуда  разносят по кубрикам. Некоторых из них предварительно несут в душевые, чтобы привести в чувство, поливают их струями холодной воды из шлангов. Бывали случаи, когда, ещё не придя окончательно в себя, пьяные матросы начинали искать виновных в их нелёгкой судьбе, коими оказывались мы, курсанты,  будущие властелины их судеб. С воплями, с мат-перематом, размахивая снятыми ремнями с увесистыми морскими бляхами, они заскакивали в большое помещение корабельного клуба, где размещалась наша большая группа курсантов, и начинали гонять всех, кто попадался им под руку, а точнее – «под ремень». Мы разбегались, кто-то пытался их сдерживать, успокаивать, отбирать ремни. Всё это длилось довольно продолжительное время, пока постепенно всё не успокаивалось. И подобных «картинок с выставки», к сожалению, за время практики бывало немало.

 

3/IХ-53г.

Вызвало улыбку твоё удивление по поводу моей невозможности побывать на берегу, который мы видим с борта крейсера. Ты, очевидно, представить себе не можешь залив в 18 милях от Риги, пустынный берег, поросший диким кустарником, полную изоляцию от цивилизованного мира. О каком увольнении  и о каком береге может итти здесь речь ?! Все сидели на корабле.

К сожалению, копить деньги не умею - я так воспитан, что «зажаться» с деньгами не мог, поэтому так получилось, что никаких запасов не оставил. У ребят денег тоже нет. Особых изменений во мне в связи с вступлением в новую жизенную «эпоху» - двадцатилетием - не  произошло. Я рад предполагаемому вашему отдыху в Гудаутах. Да и самому мне необходим уже отдых. Целый год я чувствовал над собой чей-то надзор, слышал окрики, замечания, команды, которым я подчинялся. Жизнь на этом крейсере сейчас довела нас «до точки». Постоянно все находятся в нервном напряжении, постоянно все взвинчены, какие-то нервные. Я не стану анализировать причины всего этого. Возможно, именно сейчас происходит коренная ломка всего штатского, оставшегося от первых лет пребывания, а точнее, службы в училище, а потому все так напряжены. А тяжёлые условия на крейсере, наверное, созданы специально для того, чтобы воспитать нас волевыми,  сильными, готовыми стойко переносить тяготы военно-морской службы на кораблях в будущем.

Ты, как бабушка, на протяжении пяти писем спрашиваешь, поздравили ли меня с двадцатилетием дедушка и дядя Виня. В конце концов это не самый остроумный способ лишний раз дать человеку почувствовать, что он для кого–то просто перестал существовать. Глупо по-детски дуть губки, но чёрт возьми! Не поздравили они меня, понимаешь, не поздравили.

Прочёл один из томов сочинений Алексея Толстого. Сейчас читаю Горького. Рассказы 1922-1926 годов не понравились: половину я не понял, половину прочитал «по диагонали»  - перелистал. На очереди – его  пьеса  «Егор Булычёв и др.».

Мама, милая моя, прости меня, если я обидел тебя своими напоминаниями о необходимости предоставления мне свободы в отпуске. Бог с ними с этими «ограничениями», лишь бы тебе доставить удовольствие подольше видеть меня. Всё-таки мы очень эгоистичны. Как трудно понять простую вещь: надо прежде всего думать о других. Ведь всё о себе, всё для себя, а о других мало думаем. Словом, прости, я не хотел тебя обидеть, но пойми, что мне тоже нелегко, и что отпуск – единственный «луч света» в нашей трудной военно-морской службе. А ты сама, с присущим тебе материнским тактом и чутьём, найдёшь, как лучше нам с тобой всё сделать. Хорошо?  

             

9/IХ-53г.

Разве можно пугать такими толстыми письмами?!  Тут мне весь нос отбили, а я по простоте своей сразу и не сообразил, что ты вложила в него пустые конверты. А я–то думал, что в письме ты подробно, на нескольких листах описываешь своё мнение по какой-нибудь очередной проблеме, волнующей меня.

Читаю Маяковского и постепенно начинаю понимать его. Мне он даже начинает нравиться своей верой, убеждённостью, искренним желанием помочь строительству нового общества. Как убеждённо он говорит, как страстно призывает к лучшему, к порядочному!

Получил письмо от дяди Вини. Он пишет об изменениях, которые происходят у него на работе в Москве.

 

Из письма дяди племяннику

4/IХ-53г.

С 1 сентября в связи с Постановлением Правительства режим дня у меня резко изменился. До этого дня я работал ежедневно до 23 часов, а возвращался домой в 24 часа. Сейчас не разрешают оставаться дольше, чем до 18 часов. Начало работы стало не с 10.30, а с 9 часов утра. Теперь можно будет уделять время и семье, да и подольше читать. А то я совсем замотался. Насчёт твоего отпуска. Будем рады, если  побываешь у нас. Ты зря беспокоишься: место для тебя найдётся. Хоть у нас площадь и невелика, но диван в твоём распоряжении. Так что не стесняйся и заезжай. Лето прошло, начнётся длинная северная зима, а сначала не менее длинная осень. Тебе желаю успехов в учёбе и службе. Будь здоров. Любящий дядя Виня.

      

Из писем матери сыну

11/IХ-53г.

Господи, да я отлично тебя понимаю и нисколько даже в мыслях своих не сержусь на тебя за твою откровенность. Так оно и должно быть. Это вполне естественно. Постараюсь ради твоего двадцатилетия держать себя больше в руках. Я беспокоилась, когда ты возвращался поздно исключительно из-за боязни, что ты с товарищами где-нибудь «наклюкаешься» (хоть на тебя это не похоже), что ты можешь в таком состоянии или влезть в драку или заснуть где-нибудь, а на тебя нападут хулиганы. Но ни разу за всю твою жизнь, к счастью, я не видела тебя пьяным или даже «под хмельком» (тьфу, тьфу, чтоб не сглазить), так что ничто не давало мне повод думать о тебе такое, но всё-таки чем чёрт не шутит!? Отсюда моё настороженное отношение. Я боюсь водки больше, чем женщин (хотя она приводит  впоследствии и к ним).

Всё-таки мы надумали ехать в Крым, в Коктебель. Погода здесь премерзкая. Так хочется тепла, лета, но боюсь, что и там мы уже не найдём его. Кажется, весь мир обложен тяжёлыми тучами, весь мир неуютно ёжится от холода. Едем просто так, у нас там нет ни души не только знакомой, но и такой, к которой можно было бы заведомо обратиться. Лишь бы все были здоровы, остальное всё чепуха.

 

13/IХ-53г.

Где-то в степи около Пятихаток...

Итак, мы в пути. Вчера вечером получили твоё письмо перед самым отъездом. Конечно, надо бы тебе заехать и к дяде Вине, даже очень надо, но этим ты укорачиваешь своё пребывание у меня, т.к. вряд ли ты пробудешь меньше 10-ти дней в Гаграх. А если ты на зимние каникулы поедешь к нему? Впрочем, поступай так, как считаешь лучше.

У меня же какое-то удивительное бездумье. Как только сели в поезд, я совершенно перестала думать о Киеве и обо всём, связанном с ним. И о будущем не думаю. От старого уже отрешилась, к  новому – не пришла. Безмятежно, легко и никаких мыслей. Только созерцание. А как это успокаивает! Даже читать не хочется, а приятно просто смотреть бесконечно в окно, хотя кругом та же однообразная картина, так же цепляется дым паровоза за кусты и деревья и стелится по пустынным полям, как и вначале пути, как и в прошлые годы. Или же спать. Вдруг, конечно, просыпается аппетит, уничтожаем изрядную долю припасов, которые дома казались неисчерпаемыми. И опять блаженное ничегонеделание и ниочёмнедумание (!!!). Или я так устала за последние дни, что это просто реакция?

 

Из письма сына маме

22/IХ-53г.

Море. Штормит...

Мама, милая, получил сразу два твоих письма. Спрашивал ребят о Коктебеле. Никто толком не знает, где находится этот город. Один говорит, что это где-то в Северном Казахстане, наверное, перепутал с Кокчетавом, другой – в Сибири, третий – только пожимает плечами. Вот я и думаю, какой чёрт вас понёс туда. Оказывается, это Крым.  Сдал экзамен за практику. Прилично. «Драим ручки у чемоданов» (на морском языке – готовимся в отпуск), благо, чемоданы у нас морские, без ручек. Сейчас в море. Уже сыты им по горло. Думаю, что только примерно через неделю «улыбнётся» нам возможность закончить эту осточертевшую практику. Но только «улыбнётся». Скептики, однако, утверждают, что и через неделю ничего нам «улыбаться» не будет. В субботу и в воскресенье был в Таллине (в городе, на берегу). Наконец-то удалось поближе познакомиться с этим городом.

Вчера ходили на шлюпке под парусом. Приятно управлять шлюпкой, которая несётся на всех парусах по заливу. На шкотах (шкоты – это снасти для управления парусами) сидят такие исполнительные паиньки (если бы они так же быстро и весело исполняли любые другие мои приказания на корабле!). А всё потому, что сама обстановка благоприятствует поднятию морского духа: паруса, штормовая одежда, зюйдвестки (штормовые головные уборы), которые надеты не столько из–за шторма, сколько из-за ребячества и форса, ветер, волны... На корабле после сдачи экзамена за практику у всех появилась какая–то лень, порождённая бездельем. Лень даже писать, какой писать – читать лень! Валяемся на койках, спорим по пустякам, решаем философские проблемы приближающегося отпуска, травим.

Сейчас появилось новое занятие – шашечный турнир! Он немного оживляет и заставляет двигаться (к сожалению, шашки-то нужно передвигать по доске!).  Наверное, я всё-таки заеду в Москву, хотя оттуда будет труднее уехать в Гагры. Ну, ничего, уедем. Хорошего вам отдыха.


И записей в дневнике

(в это время почти перестал вести дневник, поэтому записи очень отрывочные, с большими перерывами)

24/IХ-53г.

11.00. Сейчас только что разговаривал с новым замполитом крейсера. Полная противоположность прежнему: культурен, образован, хорошая речь, внешне подтянут. По трансляции объявляют аврал. Выходим в море. Допишу позднее...

Закончил читать «Солдаты» Алексеева. Вчера смотрел экранизацию пьесы Горького «Егор Булычёв и др.». Конец неестественный. Лукьянов хорош. Странно, что я никого из актёров не вспомнил из театра Вахтангова. Скорей бы кончилась эта практика. Все обленились и распустились до невероятности (и сам тоже). Женька Мерзленко хитёр. Когда он готовится в город – преображается. Для него увольнение очень много значит. Ради него он многое может в себе перебороть, но не сразу. Вчера  - «азы» на увольнение. («Аз» - сигнальный флаг, означающий «запрет»). Что ни делается – всё к лучшему. Витя Славин купил по моей просьбе портсигар.

(Помню, как в Таллине я начал покуривать. Купил пачку сигарет «Друг». Это была красная красивая пачка с изображением овчарки, что меня и пленило. Сигареты были без фильтра, довольно противные, но баловался я ими больше для форса. Курить по–настоящему стал только после окончания училища. Через 12 лет непрерывного курения я в одночасье раз и навсегда решил избавиться от никотиновой зависимости, но это уже случилось во время моей службы на Тихоокеанском флоте. Портсигар с силуэтом Таллина у меня хранится до сих пор.)

С деньгами на отпуск, как всегда, проблема. Подсобрать  «капитал» до тысячи - не удастся, хотя бы было 900 рублей. А может быть, ещё рублей 100 занять у Ирины? Она же всё-таки теперь работает. Деньги, деньги, деньги...

Вчера Ремка Баксанский вдруг показал свои «коготки» - стал препираться со мной, когда я попросил его заступить на вахту. Ещё другом считался... Значит, он притворялся, лицемерил, когда говорил о дружбе? Неужели он не понимает, как мне нелегко командовать своими ребятами? Ждал случая, чтобы показать истинное ко мне отношение? А ведь умный, всё должен понимать. Юрка Бургонский был прав, говоря, что Рем может подвести, если затронут его личные интересы. Замечаю, что внутри меня идёт борьба двух человек  - человека разума, совести, чести и человека, совершающего поступки без предварительного взвешивания, обдумывания, предвидения последствий своих поступков в дальнейшем. (Может быть, поэтому и не нашёл верный подход к Ремке?).

Октябрь 1953 года

Отпуск

 Из записей в дневнике

2/Х-53 г., 21.53.

(Где-то около Тулы. Пишу на ходу поезда,буквы скачут, мысли льются... Несколько штрихов...)

Возвращение в Ленинград. При встрече с Ириной заметил, что она немного подрасцвела. В тёте Тамаре появилось много нового, ненужного ей  - какая-то суетливость в мыслях, в поступках...

Москва проездом... Покинул Москву со странным ощущением. Мне в отпуске не хватает любви (или сильного увлечения). Вообще её всегда не хватает, а в отпуске, когда всё так обострено – особенно . Дело доходит до странности: я на улицах таращу глаза на первую мало-мальски приятную рожицу. Чёрт возьми, столько хороших женщин на свете, но все чужие. Тоска по женщине отравляет отпуск. Заметил, что нравятся женщины довольно-таки солидного возраста. Дурак! Какого чёрта тянусь к тому, что недоступно и до чего ещё не дорос? Пора унять свой пыл и успокоить страстные желания. В конце концов нельзя видеть жизнь только в женском преломлении. Это, наверное, после двухмесячного пребывания на корабле такое вдруг «обострение». А вообще нужно избавиться от мании бесконечного искания прекрасного создания. Путешествие, холодные ванны, умеренный образ жизни должны охладить и успокоить больное воображение. Наверное, этот повышенный интерес к женщинам был заложен во мне с детства, а затем окружение, условия моей жизни в училище развили его. Хочу чего-нибудь необычного, бурного, прекрасного. Хочу прекрасных женщин. Я  хочу, чтобы отпуск прошёл в кружении вальса...

А что было в Москве? Навестил дядю Виню. Все разговоры - о работе. Работа, работа, такая однообразная, такая нудная работа. Нет, нужно обязательно в службе (работе) найти  не способ обеспечения  своего существования, а смысл жизни. Семья, отдых – побочные явления, главное – интересная работа, тогда жизнь обретёт смысл. Впрочем, глупо сейчас, во время отпуска расставлять приоритеты. И дядя, и тётя старались меня направить на путь истинный.

«Рюи Блаз» вчера в Малом театре. Царёв, Комиссаров, Еремеева. Играют прилично, но сама вещь не взволновала. Только один раз «побежали мурашки по спине», а так было всё спокойно.

Музей реконструкции Москвы. Ничего особенного нет, если не считать вещей Зои Космодемьянской и ещё пары экспонатов.

Виделся с М. и его женой Р. Она немного приболела, но, как ни странно, и в этом состоянии выглядела прекрасно.  Всё-таки Р.  – замечательный человек. От неё исходило какое-то сияние. Как М. может не ценить её?! Он – жертва неправильного воспитания. Из-за этого – все проблемы у него.

 

11/Х-53г., 14.35.

Гагры.... Приехал ночью 5-го октября. Встречала бабушка. Наконец-то появилось солнце. Все предыдущие четыре дня солнца не было. Итак, за неделю – всего  три солнечных дня. Первый раз так не повезло с погодой в Гаграх во время отпуска, но я особенно на судьбу не сетую. Здесь много наших ребят – все тянутся к солнышку. На пляже в Старых Гаграх познакомился с Мишей Артемьевым. Он – курсант 3-го курса ВВИТУ. Неплохой паренёк, но много мальчишества. «Мужская компания» - хорошо, но захотелось пообщаться и с представительницами «слабого пола»  (тяга к женщинам естественна – такой сейчас у меня возраст!).

В Гаграх вокруг - много женщин «в расцвете лет». Девушек почти не вижу. Две (Эмма и Рита) встретились случайно. Рита... Студентка 3-го курса консерватории. Очень интересная личность. Жаль, что больше её не увижу – уже уехала. С ней было приятно говорить. Эмма... Из Москвы. Окончила школу. Не попала в институт. Училась на курсах, потом работа  – вот основные этапы её жизненного пути. Одета так, как одеваются  московские стиляги. В сравнении с Ритой – бледна. Но неглупа и хитра. Ей 23 года, но выглядит моложе. Странная с её стороны со мной была игра, которую так и не разгадал. Сейчас подумал, что для меня процесс овладения женщиной – сложнейшая психофизиологическая вещь. Не понимаю, как у других всё это так просто получается. Может быть, действительно надо проще смотреть на эти вещи, но я иначе не могу.

Побывал на озере Рица. Без особых приключений. Дождь, шашлыки, солидная доза «на грудь», которая всё же не подействовала должным образом (чтобы хоть о дожде можно было забыть на время). Сегодня прошёлся по парку в Старых Гаграх. Поразила тишина, безлюдье. Много листьев. Осень... Такое впечатление, что я в Гаграх уже давным – давно. А вообще сознание того, что вот – вот надо уезжать, отравляет отпуск.

 

 

 «...познакомился с Мишей Артемьевым.

Он – курсант  3-го курса ВВИТУ...».

Гагры. Октябрь 1953 года.

 

 

Всё время размышляю о  жизни. Сложная это вещь все-таки. Ведь всё, чем я сейчас живу – не то. Жизнь – это созидание, жизнь – это работа, жизнь – это учёба, настоящая, деятельная, творческая. А если жизнь – это развлечения, бесконечный отдых, то это не жизнь. От такой жизни немудренно и деградировать. Ничего не читаю. Душевный спад. Никакого роста. Прозябание...  А впрочем, не нужно стремиться казаться старше, чем ты есть. Очень много разочарований именно от этого. От этих всех рассуждений устаёшь. Итак, впереди Киев. В Гаграх так ничего особенного и не было.  Море... Какое чудное море отсюда, с берега...

Конец отпуска  в Киеве провёл как обычно... Мама, сестра, встречи с друзьями детства...

 

 

 

 

 

«...встречи с друзьями детства...». Ира Якушина с подругой.

Киев. Октябрь 1953 года.

 


Впереди меня ждал 4-й год жизни в Дзержинке в новом качестве – старшины класса.

 

 

 

 





<< Назад | Прочтено: 635 | Автор: Левицкий В. |



Комментарии (0)
  • Редакция не несет ответственности за содержание блогов и за используемые в блогах картинки и фотографии.
    Мнение редакции не всегда совпадает с мнением автора.


    Оставить комментарий могут только зарегистрированные пользователи портала.

    Войти >>

Удалить комментарий?


Внимание: Все ответы на этот комментарий, будут также удалены!

Авторы