Прошлое - родина души человека (Генрих Гейне)

Логин

Пароль или логин неверны

Введите ваш E-Mail, который вы задавали при регистрации, и мы вышлем вам новый пароль.



 При помощи аккаунта в соцсетях


Темы


Воспоминания

Светлана Шушкевич

 

ЦЕЛИНА

 

Глава 1

Мое повествование посвящается моим землякам, ныне живущим, а особенно тем, кого давно уже нет, но они живы, пока мы о них помним.  Я посвящаю рассказ той особой группе людей, той особой нации под названием КАЗАХСТАНЦЫ.  Не могу не любить эту породу людей, потому что отношусь к ней, потому что таких людей становится всё меньше и меньше.  В своем рассказе буду описывать свои ощущения, переживания, не ориентируясь на «политику партии».

Родилась я в мае 1969 года в городе Петропавловске Северо-Казахстанской области. Название города говорит само за себя. При царе казаки охраняли рубежи нашей родины от набегов кочевников.  Есть роман Ивана Шухова под названием «Пресновские станицы». В этом романе Иван Шухов  подробно описывает жизнь казаков. Правда,  произведение это в России не получило большого признания, а жаль: очень хороший роман. 
Волею судьбы в декабре 1975 года мою семью занесло в степной совхоз с многоговорящим названием «Братский». Мне тогда было всего шесть лет. Отца назначили парторгом, и мы вынуждены были поменять место жительства. Сегодняшняя молодежь, наверное, плохо представляет себе, что это за должность такая – парторг. Постараюсь объяснить, как я сама это понимаю. Это представитель Коммунистической партии, который отвечает за идеологию, за наши мысли и думы. Отец и мама были настоящими коммунистами. Это была своего рода их вера в светлое будущее, в торжество справедливости.

Совхоз «Братский» находился в степи, но не совсем – его окружали небольшие лески, как мы их называли, березовые околки. Березки с самого рождения вынуждены были выживать в суровом климате, обдуваемые всеми ветрами, поэтому они вырастали кривыми, причудливо изогнутыми. Редко какой березке удавалось спрятаться среди своих уродливых сестер и расти, расти навстречу солнцу, широко разбрасывая свои ветви, держа осанку балерины.  По таким красавицам мы любили лазить в детстве. Залезешь высоко, пока ветки держат твой вес, и любуешься панорамой, а еще больше гордишься собой, что не струсил, не остановился на полпути. Часто мы залезали очень высоко на спор, кто выше. Удивляюсь, что никто не упал и не разбился.

А еще в нашем лесу был родник. Мы старались поддерживать чистоту, но взрослые мальчишки постоянно забрасывали его мусором. Я всё время мечтала, что когда вырасту, приведу родник в порядок, а болотце, образованное родником, превращу в шикарный пруд.

Мы, дети, которые выросли на воле, знаем цену свободе. Именно мы умеем видеть и понимать красоту наших бескрайних степей. Именно мы знаем, сколько тайн хранит наша степь. Она абсолютно разная. Это люди, которые приезжали к нам, считали степь однообразно унылой, но не мы. Зимой выходишь на лыжах и слепнешь от искристого белого снега. А потом делаешь один шаг, второй, третий навстречу бескрайней белой пустыне, вдыхая чистый морозный воздух – и  всё: ты во власти этой стихии, щеки горят от мороза, но тело согревается от движения.  Мышцы работают в полную силу молодого здорового организма. Вот балка: ты съезжаешь, не уменьшая скорости, ветер свистит в ушах. Но ты счастлив в этот момент, потому что молод, полон сил, энергии. И СВОБОДА, СВОБОДА – именно эти ощущения дают бескрайние степные просторы.

Время идет, приходит весна, наступает пора примерить Матушке-степи красивый весенний наряд. И прежде, чем его надеть, она долго сопротивляется, не хочет расставаться с пушистой нарядной белой шубкой, расшитой бисером. Но, увы, законы природы никто не отменял. Шубка сереет, становится всё тоньше и тоньше. Появляются проталины, весело бегут ручьи. А вы знаете, что ручьи тоже поют, причем на разные голоса?  Маленький ручеек поет нежным голоском, как колокольчик. Он радуется, что бежит куда-то, и ему невдомек, что век его очень короткий.

Если еще издалека слышен грохот, то это большой ручей, в нём всегда грязная темная вода, он сердится и поэтому так устрашающе рычит. Такой ручей поет грубым басом свои невеселые песни аж до середины лета, пока не иссякнет.

Солнышко с каждым днем пригревает всё сильнее. И на проталинах начинают появляться первые зеленые росточки – несмелые, слабенькие, испуганные, они тянутся к солнышку. Их то мороз морозит, то засыпает поздний снег, то ветром обдувает, но они настырно тянутся к солнцу, пробивая себе дорогу в мерзлой земле. И происходит чудо. Степь меняется на глазах, одеваясь в красивое зеленое платье, расписанное подснежниками, тюльпанами и другими цветами. Жаворонки взмывают высоко в небо и поют свои дифирамбы красавице СТЕПИ.

 

 

Выходишь весной в степь, вдыхаешь аромат трав, ветерок треплет волосы. И тебе кажется, что ты становишься невесомым и, как жаворонки, взлетаешь в небо и орешь песни, понятные только тебе самому, стремительно поднимаясь вверх или так же стремительно падая вниз.

К лету платье Матушки-степи приобретает равномерный зеленый спокойный окрас с некоей рыжинкой выгоревшей на солнце травы. Всё лето степь греется на солнышке, иногда задыхаясь от палящего зноя. И к осени зеленое платье выгорает, становится серо-рыжим. Но и оно ей к лицу.

 

Глава 2

Детство – прекрасная пора. Помню свои первые ощущения от знакомства с природой. Меня интересовало всё: цветочки, листочки, букашки. Часами я могла наблюдать за муравьями, удивляясь, зачем они пыжатся, стараются из последних сил дотащить до муравейника либо огромную букашку, либо еще что-то. Своим детским умом я не понимала, что это великие труженики, которые работают день и ночь, чтобы сделать запасы на зиму. Когда мне было лет шесть, мальчишки показали, как муравьи «отдают сок». Коротко опишу этот процесс: берем тоненькую веточку, обильно слюнявим ее и аккуратно кладем в муравейник. Муравьи тут же облепляют веточку. А мы сидим, приговариваем: «Муравей, муравей, дай мне сока, а жадному – гороха». Если дольше подождать, то «сока» получается больше.

Но терпения мне никогда не хватало, я выхватывала веточку из муравейника, стряхивая муравьев. К сожалению, они и не собирались стряхиваться, из последних сил цепляясь за веточку. Чтобы снять муравьев, приходилось веточку сильно трясти, муравьи падали, не удержавшись. И вот оно, желанное лакомство! Я быстро облизывала веточку. На вкус она была кисло-сладкой.

Каждый раз, встречая муравьев на своем пути, всё время куда-то спешащих, я старалась не нарушать заведённый ими порядок. Поэтому аккуратно переступала через них или отходила в сторону, стараясь не наступать на маленьких тружеников леса.

Не могу не рассказать про облака моего детства. Большие и не очень, белые и не очень. Они величественно проплывали по голубому небу, подставляя свои бока яркому казахстанскому солнцу. В детстве я часами наблюдала за облаками, как они меняли свою причудливую форму. Мне казалось, что там, на облаках живут сказочные принцы, принцессы, феи, волшебники, что там, на облаках, стоят сказочные замки. Мое воображение рисовало нереальные картины жизни на облаках. Там, в своих фантазиях, я могла перемещаться по воздуху, носила необыкновенно красивые наряды и была очень храброй девочкой. В этом необыкновенном сказочном мире добро всегда побеждало зло.

Говорят, что наше воображение рисует часто нереальный мир, но я-то знаю, что тот мир фантазий для меня и сейчас иногда более реальный, чем наш мир. В том мире можно всё исправить, черное превратить в белое, победить зло, тем миром всегда правит любовь, он прекрасен, насыщен яркими красками, чего не скажешь о нашей реальности.

 Это только малая часть развлечений моего детства. Сегодня поколение, которое всё детство проводит в виртуальном мире, играя в какие-то жуткие компьютерные игры, суть которых в море крови и человеческого мяса, теряет связь с природой, и это плохо. События в мире показывают, что никто не застрахован от возврата к началу отчета. И выживут только те, кто не потеряет связь с природой, кто быстро перестроит свой быт согласно сложившимся условиям. Остальные будут обречены на гибель – таков закон естественного отбора.

 

Глава 3

Целина! Для многих это просто слово, а для нас, детей и внуков первоцелинников,  это образ жизни. Сейчас в стране такое засилье безнравственности и разобщенности, что на сердце уже не осталось живого места от боли за когда-то великую державу. С годами я всё больше и больше горжусь тем, что родилась и выросла в СССР и, как оказалось, нет у меня другой страны. Новая Россия мне чужда, это страшный уродец, обрубленный и кровоточащий со всех сторон. Мне больно за страну, за людей. Где та духовность, которая всегда отличала нас, русских? Где те герои, которые в одиночку делали вызов врагу, заставляя врага преклоняться перед их мужеством? Мы всегда сильны были в единстве. Коллективизм – это наша сила. Но нас разобщили... И каков результат? Люди, как грызуны, разбежались по своим норам за железными дверьми и железными решетками, несчастные, думающие только о том, где бы еще заработать или украсть.

Я всё время надеюсь, что этот кошмар закончится когда-нибудь. Никто меня не убедит в правильности того, что происходит в стране. Одни нищают, другие за счет них богатеют. Не должно быть так. Наша страна поставила на себе кровавый опыт, показав, как надо жить и куда стремиться. И в угоду нескольким властным и амбициозным политикам страну развалили, нарушили баланс в мире, перессорили друг с другом. Кто ответит за тот развал, который учинили в стране, за растление умов малолетних детей и подростков, за рост преступности и наркомании, за детей, погибших в Чечне, за Украину? Сейчас мы вернулись во времена крепостного права. Сколько лизоблюдов и лакеев взрастили в последние годы!  А кто ответит за моих земляков, которые вынуждены выживать в жестких условиях России, которые нигде и никому не нужны?  Нас в России  на, так сказать, исторической родине никто не ждал. Сколько пожилых людей уже умерло в страданиях и тоске по Родине! Их-то точно нельзя было срывать с места... У меня в голове не укладывается то, что творится вокруг меня, но я искренне верю, что Россия воспрянет, станет сильной, и к ней потянутся остальные республики и страны.

Я, рожденная и выросшая в СССР, не задумываясь отдала бы свою жизнь за ту страну, а за эту – нет. Защищать власть олигархов, которые даже на войне будут делать деньги, это мазохизм. Пусть «честно награбленное» защищают сами. Я поклялась, что мои дети не будут пушечным мясом для этих толстосумов без родины и совести…

Так вот, совхоз «Братский» был организован в 1962 году на землях четырех уже действующих совхозов: «Айдарлинский», «Вильямс», «Железнодорожный», «Герцен». Я думаю, что это происходило так: собрались директора четырех совхозов в райисполкоме и решили, что их земли занимают большие площади, и чтобы добраться до некоторых бригад, нужно потратить много времени, а также много топлива. Поэтому было принято решение отдать дальние земли и на них организовать новый совхоз. Так вот, или примерно так была решена судьба нашего совхоза. Мне рассказывали, что несколько тракторов выехало на место дислокации – везде бескрайние снежные поля, заблудились, ехали больше суток, хотя от райцентра по грейдеру мы доезжали до совхоза на автобусе за час.

Моя землячка и подруга Марина Гаан вспоминала, как их семья попала в «Братский». Она, еще маленькая девочка, приехала с родителями из Молдавии на целину. Ехали в поезде несколько суток. Хмурым зимним утром приехали на Богом забытую в степи маленькую станцию «Челгаши».  Вокруг куда ни глянь – сугробы. Сильный ветер валил с ног и продувал насквозь лёгкую одежонку. Мороз нещадно щипал нос, щеки. Люди, пытаясь укрыться от ветра, хватали свои пожитки и бежали к вокзалу. За вокзалом на небольшой площади стояли автобусы, на каждом автобусе было написано название совхоза. Марина вспоминает, как подошли, сели в первый попавшийся автобус и стали ждать. Их было две семьи. Завели разговор между собой, выясняя, читал ли кто табличку на автобусе. Вылезли, прочитали название «Айдарлинский». Им это название ни о чём не сказало, пошли читать дальше: «Вильямс», «Герцен», «Панфилово», «Ушаково», «Искра», «Железнодорожный», «Жекекольский», «Молодежный», «Братский», «Целинный». Ее родителям понравилось название «Братский», и было решено ехать в этот совхоз. Когда они пересели в автобус на «Братский» и остальные приехавшие новоселы тоже разместились по автобусам, их повезли по совхозам.

Кто жил в Казахстане в те годы, помнит наши дороги, вернее, их отсутствие, а тем более зимой. К каждому совхозу прокладывали грейдер.  Летом в сухую погоду можно было проехать по степи, в остальное время нужно было трястись по грейдеру, щедро посыпанному гравием. Пока доедешь, все внутренности вытрясет, особенно доставалось тем, кто сидел в конце автобуса, их не только трясло, но и подкидывало до потолка.

Так как на улице был февраль месяц, грейдер основательно занесло снегом. На грейдере круглосуточно дежурил трактор, иначе нельзя было: ветер постоянно наметал снег, эти барханы на дорогах называли переметами. Иногда автобус попадал в такие переметы, и люди выходили из автобуса, толкая его, или чистили дорогу лопатами. За зиму дорога превращалась в туннель. Людей эти трудности никогда не останавливали, они спокойно относились к суровым реалиям целины, а нам, молодежи, вообще всё было нипочем. Мы с радостью подпрыгивали на заднем сидении, смеялись, шутили, выталкивали застрявший автобус.

Так вот, вновь прибывшие первоцелинники ехали в автобусе в сопровождении трактора «Кировец» часа два. В автобусе было прохладно, люди очень замерзли и устали.

Они тревожно вглядывались в бесконечную снежную равнину, пытаясь увидеть совхоз, понять, куда занесла их судьба, что их ждет в той новой неведомой жизни. Когда подъезжали к совхозу, уже стемнело, дома были занесены снегом до крыш, и в сумерках казались огромными снежными барханами причудливой формы. Кое-где пробивался свет из не занесенных снегом или очищенных окошек.

Люди очень устали, замерзли, всю дорогу они кутали и прижимали к себе детей. Всем хотелось раздеться, помыться и выспаться в теплой постели.

 


Автобус приехал в первое отделение совхоза «Братский», и новоселы стали выгружаться из него. Их встретили те, кто отвечал за размещение, а также директор совхоза и парторг. К ночи людей разместили по квартирам. Уставшие переселенцы наконец-то смогли раздеться и осмотреться и осознать всё, что с ними произошло. Чтобы люди не приехали в холодные дома, дома предварительно протопили, поэтому когда Марина и ее родители вошли в свое новое жилище, они сразу потянулись к печке греться.

Вот примерно так начиналась история нашего совхоза, затерянного в Тургайских степях.


Глава 4

Совхоз «Братский» находился в сорока пяти километрах от райцентра – поселка «Октябрьский». Почва в наших краях преимущественно глинистая. Поэтому в весеннюю и осеннюю распутицу приходилось ездить по грейдеру, который всё время засыпали гравием, иначе большегрузные машины, возившие зерно на элеватор, просто разбили бы дорогу так, что по ней даже танк не проехал бы.

Мы, молодежь, любили садиться на задние сидения автобуса и прыгать на каждой кочке чуть ли не до потолка. Нам всю дорогу было так весело, что смех не прерывался в течение всего пути. Взрослые спокойно относились к нашим забавам, иногда вставляя свои реплики или присоединяясь к нашей веселой компании.

А вот летом все старались добираться до райцентра по полям. Я всегда удивлялась, как шофера точно узнавали дорогу в этих бескрайних степных просторах. Куда ни глянь – везде пшеница, кукуруза, овес. Каким чутьем они угадывали, куда надо повернуть, по какой полевой дороге поехать, чтобы в конце концов за пять километров от райцентра выехать на грейдер и проехать оставшуюся часть пути с комфортом по асфальтированной дороге!

Совхоз «Братский» состоял из центральной усадьбы и двух отделений: первое отделение и «Красный Октябрь».

Первое отделение находилось на берегу живописного водохранилища без названия. Его искусственно сделали в глубоком овраге. Питалось озеро от родников, поэтому вода в нем была холодной и нагревалась летом только когда солнце, основательно поработав, уходило за горизонт на отдых. Озеро получилось достаточно глубоким и широко разлилось, заросло камышом, по берегам – кустарником. В озере развели карпов и другую рыбу. Очень хорошо себя почувствовали карпы. В начале лета, во время нереста, карпы выпрыгивали из воды, приводя в ужас нас, детей, своими огромными размерами. Со временем кто-то завез раков, которые быстро адаптировались в озере и чуть не погубили всю рыбу. Оказалось, что раки не прочь полакомиться рыбной икрой. Дети с удовольствием ловили их, варили на костре и ели.

 

 

На первом отделении жили в основном те люди, которые были заняты в животноводстве. Рядом с отделением находились фермы, на которых выращивали крупный рогатый скот, свиней, овец.

Дети животноводов вынуждены были и в жару, и в стужу ходить в школу за три километра, обдуваемые степными ветрами. Всё бы ничего, но вот в школе зимой было очень холодно, температура опускалась иногда до +3 градусов. Даже в одежде дети мерзли, а ручки не писали, паста замерзала. Туалет тоже был на улице. И у нас даже в мыслях не было жаловаться на неудобства, холод. Но мы искренне жалели тех, кто жил на отделении, представляя, что им из школы нужно идти три километра по холоду. Конечно, директор совхоза выделял транспорт для перевозки детей, но этот транспорт вечно ломался и большую часть времени находился в ремонте.

Второе отделение, «Красный Октябрь», находилось в десяти километрах от центральной усадьбы. На этом отделении жили в основном казахи и тоже занимались животноводством и полеводством.  Мне рассказывали, что этот поселок образовался на месте стоянок древних кочевников. Поселок расположен был на берегу живописных озер, поросших кустарником, черемухой, ежевикой и можжевельником. Мы эти бесконечные озера называли одним словом «речка». Обычно говорили: «Поехали на Красный, на речку».

И всем было понятно, куда надо ехать, а на какой речке мы остановимся, предсказать было трудно.

Особенно в праздничные дни «элитные» места на «речке» «бронировались» с раннего утра, и приходилось долго искать место, где бы приземлиться. Вот в одну из таких поездок мы пошли обследовать местные кустарники с целью найти заросли ежевики и наткнулись на остатки стоянки кочевников. Было понятно, что люди здесь жили еще в дореволюционные времена в юртах и пасли скот. Нам в советское время трудно было представить, как это люди веками жили в юртах и всё время переезжали с места на место. Ведь после революции казахи вели оседлый образ жизни, жили в кирпичных домах. Нам, детям целинников, неизвестен был уклад жизни кочевников. И это большой минус – жить в Казахстане и не знать его истории. Это очень неправильно.

Однажды гуляя по степи вдоль речки, я наткнулась на старое казахское кладбище. По всей видимости, оно было очень старым и заброшенным.  Я потом была там не раз.  Хотелось понять, кто здесь лежит, как сюда занесло людей, чем они жили, как они жили. Но – увы, могилы хранили молчание, как и курганы, которые разбросаны по всему Казахстану до сих пор. Сторожевые курганы скифов отличались от могильных  срезанными верхушками. Заберешься на курган – а там ровная площадка, явно выровненная человеком. С кургана виден был другой курган, и так далее.

В древние времена скифы охраняли свои границы, и когда нападал враг, то на вершине кургана зажигался костер, потом на втором, третьем... Таким образом скифские воины предупреждали людей о грозящей опасности.

В нашей степи до сих пор много и могильных курганов. Еще в советское время приезжали геологи, сфотографировали эти курганы с целью через год-два начать раскопки, но так и не начали. Может, и к лучшему. Может, что-то и останется следующим поколениям, у них будет совершенная техника, и они смогут историю воспроизвести более правдоподобно, чем предыдущие поколения.

 

Глава 5

Дорогие мои земляки, низкий вам поклон за то, что идеи равенства и братства вы смогли воплотить в жизнь. Вы своим примером доказали, что проблема не в том, какой ты национальности, а в том, какой ты человек. Только разъехавшись по всему миру, мы наконец-то поняли, что мы разных национальностей, вероисповеданий. До этого даже в голову не приходило, что один из нас русский, другой – украинец, третий – молдаванин. Мы принадлежали одной нации под названием КАЗАХСТАНЦЫ. Со временем произошло такое смешение кровей и наций, что уже непонятно было, кто какой нации принадлежит. Например, я всегда была по паспорту русская, но если начать разбираться в моей родословной, то получается дружба народов. Так скажите, какую нацию мне ненавидеть? Для меня неприятие какой-то нации означает неприятие своих предков, но это же абсурд: ненавидеть саму себя в конечном итоге!

Как изменился вокруг нас мир... Сначала нас сплачивали, говорили, что вместе    мы – сила. Потом стали говорить, что мы – индивидуальности, развели нас по ячейкам. И на кой мне та моя индивидуальность, если она не востребована обществом! Я всегда вспоминаю сказку о том, как отец призвал к себе сыновей и предложил сломать веник. Это оказалось сложно, а по прутикам веник сломать было легко. Вот в чём мудрость. Если я кого-то не убедила, приведу другой пример. Мы – часть животного мира, а значит, подчиняемся законам природы. Никто не будет отрицать, что если он не поест, не поспит, то ноги протянет. Так все нормальные животные выживают, образуя стаю, стадо, иначе они обречены. Так к чему изобретать велосипед, если его уже давно изобрела природа!

Просто кому-то выгодно нас разобщить и ломать по прутику, превращая в быдло, в рабов. Представляю сейчас возмущенные крики не согласных со мной, но это мое видение ситуации. Я, как и многие в нашей стране, взращённые октябрятской, пионерской и комсомольской организациями, до сих пор верю в торжество справедливости и буду стараться всю жизнь помогать ближнему, стараться делать мир вокруг себя лучше. И надеюсь, что когда-нибудь мои знания и умения будут востребованы в нашей стране.

Пожилые люди, которые прошли Целину, говорят, что они жили при коммунизме, но даже не понимали этого, пока не потеряли то, что имели.

Казалось бы, совхоз – как там может развиваться человек? Посмотрите российские деревеньки, сразу видно, что люди там веками привыкли жить плохо. Моя свекровь в 16 лет убежала из воронежской деревеньки на Целину, убежала от нищеты. И никогда не хотела туда вернуться.

Как было на Целине? На Целине люди, прежде всего, работали и очень много. Вслушайтесь только – «Битва за урожай». Поверьте, это точно была битва: когда на полях поспевала пшеница, весь совхоз выходил на уборку урожая. Больше всех доставалось механизаторам, сутками не слезали они с комбайнов, спешили убрать урожай до дождей и холодов. В уборку урожая вовлечены были все, даже мы, школьники, работали на току, куда свозилось зерно, которое сушили и засыпали в амбары или увозили на элеватор. Будучи пионерами, мы участвовали в операции «Зернышко». Смешно вспоминать, но тогда мы считали, что делаем важное для страны дело – спасаем хлеб.  Немного расскажу про эту загадочную операцию. Пионеры из разных классов брали деревянные молотки и  вместе с вожатым шли после уроков на весовую, где взвешивали машины с зерном, и молотками простукивали борта грузовиков, в основном военных «Уралов», записывая номера тех машин, у которых зерно просыпалось в щели плохо заделанных бортов. Эти сведения отправляли в контору, там принимались меры. Став старше, ездили на поля собирать колоски, которые потеряли комбайны. Сейчас понимаю, что бестолковая была работа, но так нас приобщали к труду, к тому, чтобы мы знали цену хлебу. И многие, окончив школу, становились механизаторами и самоотверженно трудились на бескрайних полях.

Во время посевной или уборки урожая механизаторы не ездили домой, а жили на полевых станах. Обычно это несколько домиков: в одном из них столовая, в другом ленинская комната, в остальных – комнаты, в которых отдыхали механизаторы.

Люди работали не только в совхозе, но и дома, у каждой семьи были дом, огород, большое подсобное хозяйство. Не могу не вспомнить наших женщин. Это особая порода женщин, которые могли ударно трудиться, держать в порядке дом, растить детей, обстирывать своих мужей механизаторов, вести хозяйство и отдыхать, занимаясь спортом, пением в хоре.

Первым директором совхоза стал Доля Филипп Филиппович, затем ему на смену пришел Нарихнюк Виталий Иосифович. Мне всегда казалось, что это первый человек, который встает утром и идет на работу. Женщины еще не успевали подоить коров и выгнать их в стадо, а Виталий Иосифович шел или ехал на машине по дороге в сторону конторы, всегда элегантно одетый и причесанный. Много лет руководил он совхозом, мы при нем выросли, выучились, создали семьи. А он не менялся с годами, оставаясь таким же мягким, добрым, интеллигентным человеком.

В 70-е годы прозвучал призыв партии: «Женщины на тракторы!» И женщины откликнулись на этот призыв, пошли учиться на трактористок. Среди них – Андронатий Нелля Станиславовна, Мереуца Светлана Терентьевна, Гаан Елена Исидоровна и другие. Женщины пошли учиться на трактористок, оставив свои рабочие места. Наверное, такое возможно было только в те далекие времена. В течение года женщины работали на тракторах. Андронатий Нелля Станиславовна не сходила со страниц стенгазет, она была передовиком производства.

Вообще хочется подробнее рассказать об этой удивительной женщине. В первых рядах первоцелинников она с мужем приехала на освоение Целины из Молдавии. Когда они приехали на Целину, были молоды и полны сил. Им хотелось доказать, прежде всего   себе, что они способны на многое. Нелля Станиславовна проявила яркие организаторские способности, поэтому молодежь совхоза выбрала ее секретарем комсомольской организации. И она не только справлялась с это работой, но и сплотила вокруг себя активную молодежь. При ней жизнь комсомольской организации кипела в прямом смысле. Тематические вечера, концерты, спортивные соревнования – и это не полный  список мероприятий, которые организовывала и проводила активная молодежь. Нелля Станиславовна ввела традицию: каждому новорождённому ребенку в торжественной обстановке дарить небольшой подарок – фотоальбом и три значка, как символ преемственности поколений: октябрятский, пионерский и комсомольский.  

В совхозе к 80-м годам назрела необходимость в новой школе – дети учились в одноэтажной. Темные узкие коридоры, низкие потолки в классах и плохое освещение, отсутствие спортивного зала – вот коротко о том, что представляла собой старая школа. Новая красивая двухэтажная школа была построена в рекордные сроки, всего за 9 месяцев. И комсомольцы приняли в этом активное участие: каждый комсомолец бесплатно отработал на строительстве школы 15 дней.

 


      Рассказывая о строительстве, не могу не вспомнить всеми уважаемого Хохиаидзе Георгия Багратовича, главного прораба совхоза. На Целину он приехал из далекой Грузии и построил два совхоза: «Братский» и «Рассвет». Багратыч, как звали его односельчане, был очень уважаемым человеком. Он очень ответственно относился к своей работе.  Светлая ему память.

Также в совхозе создавались комсомольско-молодежные бригады, это бригада №2, бригадир Бондарь Владимир Петрович, и бригада №4, бригадир Хусаинов Хизан.

Целинная земля рождала настоящих организаторов в разных сферах производства. Таким организатором был и бригадир бригады №2 Бондарь Владимир Петрович. Его бригада стала примером не только героического труда, но и активного отдыха. В бригаде работали комсомольцы механизаторы: Нарихнюк Геннадий, Копица Василий, Гараздий Анатолий, Самохин Александр, Волкодавов Виктор и другие. В бригаде кроме полевого стана была организована ленинская комната, в которой комсомольцы проводили свободное время: читали прессу,  играли в шашки и шахматы, могли узнавать последние  сводки с полей. Также на территории полевого стана был вырыт котлован, в котором механизаторы купались в жару. А самое главное, на территории полевого стана было футбольное поле. Очень сильно уставали молодые механизаторы в поле, но после сытного ужина и непродолжительного отдыха выходили на футбольное поле и заканчивали игру затемно.

И это еще не всё: во время посевной и уборки урожая силами комсомольцев и коммунистов совхоза создавалась агитбригада, которая выезжала на поля с концертами. Частенько агитбригада выступала и на полях соседних совхозов.

В совхозе был свой хор. Люди, закончив работу и домашние дела, шли в Дом культуры, чтобы петь. Хор постоянно участвовал в районных смотрах художественной самодеятельности и приезжал с дипломами победителей. Вспоминается один из концертов в совхозном клубе. Как обычно, собрался весь совхоз, и вот вышли три богатыря: мой отец – Мутылев Николай Николаевич, Бондарь Владимир Петрович и Сирик Владимир Григорьевич.  И запели «Смуглянку». Весь зал ревел от восторга.

Моя мама, Мутылева Татьяна Константиновна, 15 лет отработала секретарём сельского совета, а затем по состоянию здоровья перешла работать в совхозную библиотеку.  Она постоянно организовывала культурные мероприятия. Свадьбы, проводы в армию, вручение паспортов – всё проходило в торжественно обстановке. Вспоминаю проводы в армию, когда молодые ребята вставали на колено перед флагом и давали клятву служить достойно своей Родине. Как они волновались, как дрожали голоса…

Вот кажется – совхоз, где-то на краю земли, а нет... Хочу рассказать, какие тематические вечера проводила мама. Особо мне запал в сердце вечер, посвященный творчеству Мусы Джалиля. До этого вечера он мне был незнаком, а после – стал одним из любимых поэтов. Мама рассказала его биографию и стала читать наизусть стихотворение:


- Они с детьми погнали матерей,

И ямы рыть заставили,

а сами Они стояли – кучка дикарей

– И хриплыми смеялись голосами…


До сих пор мурашки по коже. А тогда в зале стояла гробовая тишина. Мама, стоя на сцене, читала стихотворение, и слезы текли по ее щекам. Зал вздрогнул, когда она прокричала надрывно, с болью в голосе:

-  Я, мама, жить хочу, не надо, мама..!

 

В нашем совхозе была традиция торжественно отмечать окончание посевной и уборочной страды. Весь совхоз выезжал за десять километров на отделение совхоза «Красный Октябрь». Как я уже говорила, отделение находилось на берегу глубоководных чистейших озер, которые проходили через весь Тургай. Одно озеро заканчивалось, другое тут же начиналось. Озера заросли по берегам кустарниками, можжевельником и ежевикой. Озера были настолько чистыми и глубокими, что мы с разбегу прыгали солдатиком в воду и под водой строили друг другу рожицы. Много рыбы водилось в озерах: линь, зеркальный карп, плотва, щука, карась, окунь.

 

На автобусах почти весь совхоз выезжал на берег одного из таких озер, мужчины заранее ставили сети, разводили костры, устанавливали большие котлы. Женщины готовили бешбармак, уху, салаты. На открытом пространстве расстилали клеенки и на них ставили еду. Ели, кто как приспособится: сидя на коленках, полулежа, полусидя. Места и еды хватало всем. Мы, дети, играли в догонялки, купались под присмотром взрослых, помогали накрывать и убирать со стола. А взрослые, сытно поев и выпив, начинали петь. Пели под гармошку, потом танцевали. А вечером в Доме культуры собиралась вся молодежь, в том числе и семейные пары, на дискотеку и веселились почти до утра.

Так же весь совхоз собирался в Доме культуре на празднование Нового года. Народу было очень много, водили хороводы, участвовали в конкурсах. На моей памяти  самым веселым Дедом Морозом был тогда еще молодой Волкодавов Виктор, он и пел, и плясал, и шутил, заводя весельем односельчан.

 Помню конкурс частушек. Сначала люди смущались выходить на сцену, но вот моя одноклассница и подруга Люда Гараздий, ученица 9 класса, смело пошла на сцену. И в сопровождении гармониста задорно запела:


«Приезжали меня сватать,

Мать корову не дает.

А жених такой попался,

Без коровы не берет».


Она пела так задорно, что зал не мог не реагировать, все хлопали и подпевали ей. А когда она закончила петь, в зале еще долго стояло веселое оживление.

И потянулась вереница желающих спеть свои частушки, но победила Люда. Она умела петь частушки, заводя зал своим задором. Моя дорогая подруга, мысленно склоняю свою голову перед твоим умением выживать, перед твоей жизненной стойкостью.

Мы с Людой учились в одном классе, сидели за одной партой. Какие хохотушки были – не передать. Такое чувство, что спешили насмеяться на всю жизнь, потому что потом пролито было очень много слез, пережито очень много горя.

Ближе к 12 часам ночи люди расходились по домам, чтобы встретить  наступающий год в кругу семьи или с друзьями. А уже к часам двум ночи к Дому культуры снова тянулась вереница людей, желающих продолжить веселье.  Танцевали до утра.

И вы мне хотите доказать, что всё это было плохо, что это «страшные» коммунистические времена? Наверное, мы жили на Марсе, потому что то, что сейчас рассказывают СМИ о нашем времени – идеологическая ложь.

Сейчас трудно представить, что, будучи студентами, мы часто опаздывали на рейсовый автобус. И чтобы добраться домой, выходили на трассу, и нас довозили до совхоза, причем часто шофёру было не по пути. Тогда мы даже не знали, что на свете есть маньяки, а тем более не знали, что за то, что нас подвезли домой, надо платить деньги. Сейчас вообще невозможно представить, что дома наши закрывались на щеколду, а если и запирались на ключ, то все знали, что ключ лежит под ковриком или под газовым баллоном, который обычно стоял возле крыльца. Мы краем уха слышали, что есть где-то далеко на Западе наркоманы, и очень плохо представляли, кто это такие.

Мы, молодые люди, после танцев гуляли всю ночь, а наши родители спокойно спали, при этом открыв двери дома, чтобы проветривать дом в летний период.

 Как сейчас помню, столько было энергии, хотелось объять необъятное. В молодости не понимала, как ночами можно спать, ведь столько вокруг интересного происходит! Всё успевали с подругами за ночь: и парням головы морочить, и найти на одно место приключения. А потом, вернувшись домой часа в три ночи, я садилась на крыльцо и любовалась звездным небом. Больше нигде не видела такого красивого звездного неба, как у нас в «Братском». Я могла часами наблюдать за мерцанием звезд, которых было видимо-невидимо на ночном небосклоне.

 

Глава 6

 

Мое сердце навсегда осталось в Богом забытой казахстанской степи. Чем старше я становлюсь, тем всё чаще память возвращает меня в те годы, когда вся жизнь была впереди, когда казалось, что жизнь полна только радостных моментов и ярких впечатлений.

Нашему поколению хватило «ярких» впечатлений. Вроде бы не было войны, а ощущение, что мы прошли войну, причем не одну. Конечно, лишения нас закалили, научили выживать в экстремальных ситуациях. Но ни к чему это. В этой борьбе за жизнь мы потеряли самое главное, те духовные ценности, которыми богата была наша страна. Мы все сейчас находимся в процессе зарабатывания денег, порой не замечая от усталости и отупения ничего вокруг.

Возвращаюсь к своему рассказу. Особо хочу задержаться на спортивной жизни нашего совхоза. 1 сентября 1980 года в нашем совхозе в торжественной обстановке была открыта новая двухэтажная школа. Пристроили большой спортзал, соединенный со школой длинным коридором. В советские времена спортинвентаря было в достатке, склад спортзала забит был до отказа: лыжи, коньки, клюшки, мячи и многое другое. Большую роль в развитии спорта в совхозе сыграли мой отец, Мутылев Николай Николаевич, физруки Сивагин Владимир Анатольевич, Скрипник Сергей Павлович.  Днем шли уроки физкультуры, это были самые любимые мои уроки после математики. Потом были школьные секции, позже приходили взрослые, но мы, дети, оставались и мешались у взрослых под ногами. Иногда они брали нас в команду, и это было такое счастье! Мы старались играть в волейбол или баскетбол, проявить себя по максимуму, чтобы старшие спортсмены оценили наши старания и чаще брали в команду. Потом пришло время, когда мы стали играть намного профессиональнее старшего поколения.

Зимой, когда у людей появлялось свободное время, в выходные дни в совхозе проводились различные соревнования: по волейболу, баскетболу, мини-футболу.

 Вот один смешной случай. В совхозе проводилась легкоатлетическая эстафета. От управления команду не выставили, но в последний момент было решено не отрываться от народа. Андронатий Нелля Станиславовна и Зеленкина Надежда Вениаминовна в платьях, так как не успели сходить домой переодеться, пробежали эстафету, и не только пробежали дистанцию, но и победили.

Мне навсегда запомнился День физкультурника 12 августа 1985 года. Я училась в 9 классе и являлась активным участником этих соревнований. Это была ежегодная традиция: 12 августа все спортсмены с разных совхозов съезжались на соревнования, которые проводились в районе на стадионе, чтобы померяться силами.

 Заранее каждый совхоз устанавливал вдоль речки, протекавшей рядом со стадионом, палатки для спортсменов. Но наш совхоз почему-то свои палатки не установил, и мы весь день провели под палящим солнцем. В день заезда начинались соревнования по легкой и тяжелой атлетике, волейболу, футболу, баскетболу. Я с мамой играла в одной команде в волейбол. Наша команда заняла первое место.

Август месяц в Казахстане был очень жарким. Помню, как мы играли в баскетбол за 1-2 место под палящим солнцем. В глазах темнело, но сдаваться никто не собирался, поэтому нашли выход из положения. Рядом с площадкой была колонка. Наши болельщики и запасные игроки с трехлитровыми банками бегали к колонке, наполняли банки водой и в короткие перерывы выливали воду прямо на головы игроков. Проходило минут десять, и футболки снова становились сухими, вода испарялась от жары. Мы тогда выиграли, долго лежали после игры обессиленные на траве, радоваться не было сил. Наши мужчины выступили тоже удачно, и совхоз получил общекомандное первое место. Уставшие, но удовлетворенные, с призами и грамотами мы загрузились в автобус и поехали домой. В автобусе началось веселье. Так как наша мужская команда выступала в красных трусах, то в процессе общения физрук Скрипник Сергей Павлович запел песню, которую я до сих пор помню: «Красные трусы сердце обожгли, счастье унесли…».  Исполнение такого варианта известной песни вызвало бурное обсуждение трусов, смеялись до слез.

Наш постоянный состав команды: Елисеева Лиля (ее уже давно нет с нами), Дюсупова Галя, Аникина Ольга, Журбицкая Лена и я. Мы играли в волейбол, баскетбол, гандбол, бегали на лыжах.

В нашем совхозе самым популярным видом спорта был волейбол. Наша женская команда на районных соревнованиях никогда не опускалась ниже второго места, иногда уступая своим основным соперникам, команде совхоза им. Герцена или ДЮСШ, созданной на базе районной школы.

В 1987 году я училась в Целиноградском государственном педагогическом институте, ныне – Евразийский университет, и на 8 марта поехала домой. В тот год снега было много, да и весна не спешила вступать в свои права. Накануне, созвонившись с мамой, узнала, что они будут в районе на волейбольном турнире, посвященном Международному женскому дню. Мама сказала, что они меня ждут на игру. Мой поезд приходил на станцию в 6 часов утра. Немного подождав на вокзале, я села в рейсовый автобус и доехала до совхоза «Железнодорожный». В школьном спортзале проводился волейбольный турнир. Я сразу пошла разминаться, так как наша команда была уже на месте. Не помню, с кем мы играли, но мы выиграли, и нам за 1-е место дали грамоты и хрустальные бокальчики, наборы по 10 штук в каждом. После награждения мы отправились на автовокзал, спешили попасть домой и отпраздновать праздник и победу в кругу семьи.  Мне же, как студентке, хотелось попасть домой, потому что приехала всего на три дня. Погода была ненастная, шел снег и мела метель, и так как накануне была оттепель, а потом ударил мороз, дороги превратились в стекло.

Приехав на вокзал, мы узнали, что автобусы отменили. Сейчас не могу объяснить мотивы наших поступков, кроме желания быстрее попасть домой. Ведь даже мысли не было, что это может быть опасно. Мы позвонили в совхоз и сказали, что идем домой по грейдеру. Подробностей не помню, но тот, кто был на другом конце телефонного провода, очень ругался. С нами была Люба Стрельникова. Ее муж работал шофёром, он решился выехать к нам навстречу, предварительно намотав на колеса автобуса цепи, чтобы автобус не соскользнул с грейдера в кювет.

И мы пошли, вышли на дорогу, в руках – призы, бокалы при ходьбе позванивали. Ветер пытался сбить нас с ног, грейдер был очень скольким. Вскоре подуло так, что мы побоялись потерять ориентир, да и все стали замерзать, было решено вернуться на автовокзал и дожидаться автобуса.

Через час ожидания подъехал автобус, гремя цепями. Мы вернулись домой, но всю дорогу пока ехали, наш шофёр Стрельников Александр матерился на чём свет стоит, обзывая нас ненормальными самоубийцами. Все молчали, потому что понимали, что если сейчас у него дрогнет рука и он сделает неверное движение, мы слетим в кювет.

Соглашусь, что этот поступок похож скорее на безумие, но я уверяю вас, что мы привыкли жить в суровых условиях Целины, и нас мало что останавливало. Это умение жить вопреки всему пригодилось в жизни, очень пригодилось.

 

Глава 7

 Что же стало с некогда могущественной державой, что стало с людьми? Кого винить в том, что произошло с нами в последние двадцать лет? Винить, к сожалению, некого. Мы сами построили это уродливое государство. Мы не осознавали в 1986 году, какую мину замедленного действия запустил М. С. Горбачев, и чем это обернется для страны, для народа.

Не зря появились такие высказывания, как «Человек человеку волк», «За что боролись, на то и напоролись».  Именно они отражают суть нашего государства. Трудно представить, что великая держава СССР стала сырьевым придатком Европы и одним из штатов США. Страна, победившая фашизм, превратилась просто в чей-то придаток! У меня это не укладывается в голове. За время перестройки и движения к капитализму люди заметно очерствели, огрубели душой. В основе жизненной позиции большинства лежат деньги, а не духовное совершенствование. Потому что всё решают деньги: нет денег – нет человека.

 Задумайтесь: ведь Моисей не зря водил евреев сорок лет по пустыне, в этом есть смысл! Это делалось для того, чтобы евреи, которые были в рабстве у египтян, умерли, и народилось и выросло новое поколение свободных людей, без запрограммированного рабства. Сколько же лет надо водить наших людей по пустыне, чтобы научить жить хорошо, научить ценить то, что имеем, а не тупо копировать Запад!?

 Мы удивительный народ, годами готовы обвинять в том, что плохо живем, кого угодно: Америку, Англию, царя, кого угодно, кроме себя. Мы защищаем свою Родину так, что заставляем уважать себя даже врагов, но в тоже время годами терпим бездарных правителей, и не только терпим, но и верим всему, что нам внушают. Наша страна полна талантливыми людьми, но и дураков у нас не меньше.

  Мы непредсказуемы. Вспомним историю: рыцари, совершая военный поход на Россию,  долго готовились к наступлению, вырабатывали план, стратегию. И каково было их удивление, когда навстречу им из леса неслась банда полупьяных мужиков с топорами и вилами! Я представляю их удивление и шок. А если представить, в каком удивлении, смятении были европейцы, когда Суворов перешел через Альпы... Ну кому в Европе могло такое прийти в голову? Только русским.

Всё смешалось в русском народе: талант, глупость, бесшабашность и инертность. Веками русские люди отдают свои жизни за то, чтобы их дети и внуки жили лучше них. Вырастают дети, и снова отдают свою жизнь за светлое будущее. Когда же наступит это светлое будущее? Пока не понятно. Была надежда, что после перестройки всё постепенно наладится и вернется в привычное русло. С годами энтузиазма и иллюзий значительно уменьшилось, и стало понятно, что светлое будущее – не что иное, как мираж в пустыне.

 В 1993 году развал в стране, а также в совхозе ощущался в полной мере. В совхозе уже три года толком не платили зарплату, в основном рассчитывались натуральными продуктами, в магазине люди сутками стояли в очередях, порой сами не зная за чем. А когда товар привозили, возникала дикая давка. Хватали всё, не разбирая, надо или не надо, по принципу: «всё в хозяйстве сгодится». Очень часто отключали свет. В каждом доме стоял аккумулятор, за счет которого можно было в темное время суток зажечь небольшую лампочку. Спасало хозяйство. Отходы и сено традиционно завозили за бутылку водки или самогона. Это позволяло держать большое подсобное хозяйство, сдавать мясо, приобретая сахар, стиральный порошок, зубную пасту.

Страшные были времена и непонятные. Рушилось всё вокруг, было непонятно, как жить, что будет дальше. Усугубило ситуацию назначение последнего директора. За год он умудрился развалить совхоз так, что восстановить хоть что-то было невозможно.

Люди постепенно стали уезжать за пределы Казахстана в поисках лучшей доли. Сначала дома продавали, а потом стали просто разбирать. Выехали учителя, врачи. Было понятно, что тоже надо что-то предпринимать, так как у детей будущего в этом развале нет.

К 1998 году выехала большая часть населения, совхоз стоял в руинах, напоминая греческие развалины. Вот так закончилась славная история поднятия Целины.

Конечно, сейчас идет много споров: надо ли было распахивать целину, разрушать почву. Но посмотрите на Алтай: там сеют, там тоже была целина. Но поля не заброшены и обеспечивают страну хлебом. Именно в Казахстане выращивали твердые сорта пшеницы, которые шли на экспорт. И надо было это сохранять и развивать. А что теперь? Все поля заросли полынью и осотом. И когда всё придет в норму – непонятно.

Я давно не езжу на родину, страшно смотреть на развалины того, что когда-то жило и дышало. От совхоза остались практически одни руины, сохранилось несколько домов, в которых живут преимущественно казахи, им-то ехать некуда, но и они постепенно переселяются ближе к городам.

Вот такой печальный конец славному пути дедов, родителей. Наше поколение еще сохраняет в себе непередаваемый дух коллективизма, особой человеческой открытости. Иногда, наблюдая за своими детьми, я вижу проявление этих качеств в них, значит, не всё  потеряно, придет время – и Россия воспрянет, а за ней воспрянут все союзные республики. Я надеюсь на это, по-другому и быть не может…

 

Светлана Шушкевич, Ph.d, профессор РАЕ,

старший преподаватель

филиала РЭУ им. Г. В. Плеханова в Улан-Баторе,

Монголия

Рисунки  предоставила  Реке Елена, г. Ауе, Германия

 

 


 

 





<< Назад | Прочтено: 666 | Автор: Шушкевич С. |



Комментарии (0)
  • Редакция не несет ответственности за содержание блогов и за используемые в блогах картинки и фотографии.
    Мнение редакции не всегда совпадает с мнением автора.


    Оставить комментарий могут только зарегистрированные пользователи портала.

    Войти >>

Удалить комментарий?


Внимание: Все ответы на этот комментарий, будут также удалены!

Авторы