Прошлое - родина души человека (Генрих Гейне)

Логин

Пароль или логин неверны

Введите ваш E-Mail, который вы задавали при регистрации, и мы вышлем вам новый пароль.



 При помощи аккаунта в соцсетях


Темы


Воспоминания

Л. Бипов  

Не мои университеты,

или  Инженер - это звучит гордо!

МЕМУАРЫ В ЭЛЕКТРОННЫХ   ЭПИСТОЛАХ  (МЭЭ)

 

Золотая папка

«Знаменитые менделеевцы-мои учителя и старшие товарищи»

 

Эпистола 22.

«Слово об Анатолии Сергеевиче Власове»


1

 

Всего год не дожил Анатолий Сергеевич Власов до своего 80-летия, которое сегодня достойно отмечает многочисленный отряд его учеников и продолжателей, российские и зарубежные коллеги. Этому же должны послужить и воспоминания о нём менделеевцев.

 

Однако нелегко писать об Анатолии Сергеевиче, когда еще не прошла боль нашего с ним расставания, когда еще не верится, что больше не увидим этого красивого крепкого мужчину с проницательным взлядом и улыбкой на лице, которое только что выражало озабоченность или размышление. Но наша печаль, говоря по-пушкински, становится светлой от самой личности Анатолия Сергеевича, отдавшего Менделеевскому университету свою недюжинную энергию, творческую мысль и добрые чувства.

 

Хотя полная оценка вклада Анатолия Сергеевича в развитие науки о керамике и керамического общества в нашей стране еще впереди, но уже сегодня в интернете можно моментально узнать, сколько сотен научных публикаций он имел, членом каких академий он был, какие звания и награды имел. Ознакомившись в библиотеках c трудами и изобретениями Анатолия Сергеевича, можно удивиться широте его научных интересов и деятельности: от бытовой и художественной керамики до материалов для космоса и атомной энергетики.

 

И всё же главным делом жизни профессора Анатолия Сергеевича Власова было обучение и воспитание студентов и аспирантов. Выходя из его кафедры керамики и огнеупоров, они становились важным залогом прогресса в производстве керамики и других отраслях науки и техники. Он любил заниматься с ними как в учебном процессе, так и в общественной или спортивной жизни университета. Для них он всегда был доступен и относился к ним с уважением. Он считал, что ради них кафедра и существует.

 

Армия, руководящая общественная работа, работа доцентом, заведование кафедрой – таковы были этапы трудовой деятельности Анатолия Сергеевича. Свойства и опыт, приобретенные на каждом из них, способствовали успеху последующего. В частности, служба в армии привила ответственность за полученное задание, требовательность к себе и подчиненным, строгое соблюдение правил и порядка, стремление помочь товарищу. Эти же качества он воспитывал как в студентах и аспирантах, так и в нас, сотрудниках кафедры.

 

Однако заведующий кафедрой – это не только педагог и генератор научных идей, но и администратор. В последней своей ипостаси Анатолий Сергеевич отвечал лермонтовской формуле: «слуга царю, отец солдатам». Мы, сотрудники, аспиранты и студенты, «кафедряне», как он любил нас называть, всегда находили у него помощь, справедливое разрешение конфликтов и трудных ситуаций, а когда надо было – и защиту. При этом ему, наверное, непросто было управлять коллективом, в котором наряду с «профессорами-тяжеловесами» В. Л. Балкевичем, Р. Я. Попильским, И. Я. Гузманом, то есть еще не так давно его учителями, состояли и его аспирантские однокашники и почти ровесники. Ситуация для заведующего кафедрой психологически непростая, особенно в последнем случае, где она напоминает положение тренера спортивной команды, который сам только что закончил за нее выступать. Однако Анатолий Сергеевич сумел сохранить на знаменитой «полубояриновской кафедре» добрые межличностные отношения и традиции, благоприятный психологический климат. Несмотря на характерное для него стремление к лидерству, отношения с сотрудниками у него было ровными, простыми и подчинялись только интересам дела и единству коллектива. К личным проблемам сотрудников и аспирантов он всегда относился с сочувствием и был отзывчив.

 

Сотрудникам кафедры Анатолий Сергеевич помогал побыстрее раскрыть их потенциал, смело поручал им ответственную работу, выдвигал на факультетские и университетские руководящие должности (Е. С. Лукин, А. В. Беляков, Ю. М. Мосин, А. И. Захаров и др.). Могло показаться, что возникает что-то вроде «всесильного керамического лобби в эшелонах власти». Но это, конечно, шутка. Просто его кадровые рекомендации всегда были хорошо обоснованными, поэтому, как правило, принимались как в университете, так и вне его. Таким же авторитетом он пользовался и в решении учебно-методических проблем. Неоднократно приходилось быть свидетелем того, как с ним советовались профессора кафедр другихфакультетов (физическая химия, пластмассы, взрывчатые вещества и др.).

 

Любимым детищем Анатолия Сергеевича был кафедральный научный семинар, регулярность работы которого соблюдалась неукоснительно. Обсуждавшиеся на нем научные проблемы чаще всего совпадали с темами диссертаций, но бывали и доклады представителей других научных центров и предприятий. Такой семинар был особенно полезен для аспирантов и молодых сотрудников. Атмосфера в семинаре была непринужденной и демократичной. Молодые не были скованны и откровенно делились своими рабочими проблемами и трудностями, получали ценные замечания и советы. Была полная свобода мнений и высказываний. В этом отношении все участники семинара независимо от статуса были равны, хотя, по правде говоря, сам Анатолий Сергеевич «был равнее»: он на каждом заседании активно участвовал в дискуссии, давал советы докладчикам как по конкретным вопросам, так и в целом по продолжению работ. На семинаре «обкатывались» не только работы, но и сами исполнители: проходя путь от аспиранта-первокурсника до старшего научного сотрудника или профессора, получали опыт защиты своих и оценки чужих научных результатов и вообще публичных выступлений и дикуссий. Приятно сознавать, что эта традиция сохраняется на кафедре и сегодня.

 

Был Анатолий Сергеевич и умелым организатором, так сказать, «коллективного разума». Нельзя забыть плодотворные кафедральные «десанты», которые Анатолий Сергеевич выбрасывал на предприятия керамического производства для решения их острых проблем. Запомнились выезды почти всем преподавательским составом на заводы в Донской, Гжель, Подольск. Они кроме взаимной пользы предприятиям-партнерам и кафедре способствовали еще и сплочению коллектива.

 

Сплочению коллектива кафедры Анатолий Сергеевич уделял большое внимание. Сказывалась закваска и опыт, полученные еще в комсомоле. Он был организатором и активным участником незабываемых «Дней здоровья» в Тушине, спортивных игр и праздничных встреч. Своим личным участием он вносил в них стройность и повышал «содержательный уровень», особенно в незабываемых застольях. Нам с ним всегда было легко пошутить и повеселиться. Наиболее радостными были юбилейные встречи, на которые собирались многочисленные гости-выпускники кафедры. Вот это были настоящие «наши», а мы, кафедряне, для них – своими, а кафедра А. С. Власова для них – родным домом!

 

Молодым менделеевцам, наверное, интересно знать, каким человеком был Анатолий Сергеевич, чем интересовался, кроме работы. Любил ли он искусство, литературу, музыку, животных? Из редких бесед на отвлеченные темы я понял, что, несмотря на уход из области художественного творчества (в юности он учился в художественном училище), он навсегда сохранил к нему интерес, а вместе с тем и личные контакты с бывшими однокашниками, а теперь известными художниками и скульпторами. С большим интересом он совершал экскурсии по старинным усадьбам Подмосковья, а когда появилась возможность, то и по городам Западной Европы, из которых больше всего ему нравилась Вена.

 

Хотя времени для чтения после работы оставалось очень мало и уходило оно в основном на чтение чужих рукописей и диссертаций, всё  же с интересом относился он и к художественной, и к исторической литературе.

 

Не слыхал от него, любил ли он Малера или Рихарда Штрауса, но уж Иоганна Анатолий Сергеевич любил точно. Говорил, что ему нравятся произведения Дунаевского, и сожалел, что их незаслуженно постепенно забывают. С восхищением отзывался о современных песнях Добрынина.

 

Из животных Анатолий Сергеевич больше всех любил собак. Рассказывал, как, будучи в командировке в Корее, он со словами  «Собака для меня – друг» отказывался от традиционных угощений из собачьего мяса.

 

О политике мы с ним никогда не говорили, хотя запомнились некоторые его реплики. Так, в финале неудавшейся «перестройки» я от него услышал: «Демократическую перестройку надо было начинать не сразу со всего общества, а с самой партии». Жизнь подтвердила эту мудрую оценку.

 

А любил ли Анатолий Сергеевич женщин? Ну конечно, любил, особенно сотрудниц кафедры. Правда, иногда возникал вопрос: «А почему же на его кафедре не было женщин-преподавательниц?». Ответ может быть такой: «Вот именно потому, что он их любил и знал, сколь тяжела была бы для них эта работа на его кафедре, где она обязательнодополнялась тесным и нелегким сотрудничеством с керамическими и огнеупорными заводами». Правда, уникальная женщина-ученый Ирина Григорьевна Кузнецова, как говорили, сама отказалась от доцентства. Она не желала оторваться от своего детища – редкинского алюмонитридного производства, тем более что по его проблемам она с постоянным интересом сотрудничала с самим Анатолием Сергеевичем.

 

И все же больше всего Анатолий Сергеевич любил работу. Даже летние отпуска он проводил на педагогическом посту, являясь одним из руководителей спортивного лагеря в Тучково. У «трудоголика» иначе и быть не могло.

 

А тому, как работать, у него можно было поучиться. Прежде всего надо сказать, что брался он только за достойное дело. Начинал его сразу и выполнял как можно быстрее. Он однажды признался мне, что забота о невыполненной работе утомляет его больше, чем сама работа. Помню, как профессор Р. Я. Попильский как-то удивлялся: «Вечером сделаешь серьезное замечание по рукописи Анатолия Сергеевича, а утром у него уже всё переделано!». Исходя из моих наблюдений, провожу следующий мысленный эксперимент. Предлагаю Анатолию Сергеевичу обратиться в химический вуз какой-нибудь развивающейся страны Африки с предложением платной научно-методической помощи. Он это одобряет и... тут же берет лист бумаги, моментально пишет письмо генсеку ООН и относит текст на компьютер Николаю Макарову для отправки по электронной почте. Это было бы в его стиле. Хотя я не был партийцем, но однажды до меня дошел слух, что Анатолия Сергеевича собираются перевести в аппарат ЦК КПСС. Я, конечно, расстроился: не хотелось терять такого коллегу. Но когда увидел, как он вместе с нами самоотверженно работал на овощной базе, перетаскивая на себе мешки с картошкой и капустой, я успокоился. Понял, что такой человек в политические чиновники не годится, поэтому А. С. Власов останется с нами.

 

Особо хотелось бы отметить истинный интернационализм Анатолия Сергеевича. Для него главным было не происхождение человека, а каков он и как он относится к делу и людям. Он привлекал к себе в аспирантуру молодежь из Армении, Грузии, Азербайджана и других республик, его личными друзьями были люди разных национальностей (Э. Захаров, В. Осипчик, А. Рохваргер, И. Демонис, Г. Цейтлин, Ф. Акопов, Ю. Мальчевский, Цзяндун-хуа). Об этом хотелось сказать сейчас, когда проблема межнациональных отношений становится столь актуальной.

 

Закончить то немногое, что мне известно из его личной жизни, хочется перефразированием цитаты из известного кинофильма: «Характер русский, стойкий. Науке и высшей школе предан. В быту скромен».

 

2

 

Познакомился я с Анатолием Сергеевичем, когда он был студентом-дипломником у Виктора Львовича Балкевича, у которого я работал инженером. Я видел, как студент Анатолий упорно «грызет гранит керамической науки», а позднее наблюдал, как аспирант Анатолий Сергеевич увлеченно и тщательно работает по новому для кафедры керметному направлению. Присутствуя при моих текущих информациях и консультациях с Виктором Львовичем, он узнавал о моей работе на Подольском огнеупорном заводе по проблемам производства и усовершенствования карбидкремниевых электронагревателей. С тех пор и до конца моей работы на кафедре он относился к ней с живым интересом. Он знал, что я делаю научные доклады, самостоятельно пишу статьи, имею избретения и медали ВДНХ, но бездумно откладываю написание диссертации.

 

Придя к руководству кафедрой, Анатолий Сергеевич заявил о своей полной поддержке нашей совместной с Подольским заводом работы. Более того, понимая значение достигнутых результатов для отечественной промышленности и ее инвалютную эффективность, он однажды предложил выдвинуть ее на Государственую премию. Но, с другой стороны, он решил, что, если я за месяц не представлю диссертацию к защите, кафедра со мной расстанется. Это свое решение он деликатно и умело передал мне через третье лицо. А так как вне кафедры и любимого дела я себя уже не представлял, это требование в назначенный срок было выполнено, и моя жизнь стала совсем другой. Вот почему я считаю его моим большим другом, хотя мы с ним отдельно от кафедры никогда не общались. Выходит, он был талантливым педагогом не только для юношей и девушек, но и для лиц постарше.


Сразу после получения мною ученой степени Анатолий Сергеевич перевел меня на должность старшего научного сотрудника, а спустя несколько лет, когда грянула «перестройка» и некоторые препоны были сняты, он без промедления перевел меня на вожделенную должность доцента. К слову сказать, на эту же доцентскую стезю поставил он и засидевшегося в ассистентах нашего незабвенного Бронислава Сергеевича Скидана и Николая Трофимовича Андрианова, которого он вернул на кафедру из НИИЭС с опытом решения проблем, актуальных для промышлености.

 

Больше всего я ценил полное доверие, которое он оказывал мне как в педагогической, так и в научной работе. Так, он поручал мне единоличное научное руководство диссертациями, хотя я не был доктором наук. При этом я всегда был полностью уверен в его поддержке и помощи, если бы они потребовались. Почти четверть века работы на кафедре, руководимой Анатолием Сергеевичем, были для меня творчески насыщенными и результативными. Уверен, что также оценивают свою работу и другие преподаватели и сотрудники кафедры. Он всегда поощрял инициативу и не допускал ни диктата, ни мелкой опеки.

 

Последний период работы Анатолия Сергеевича Власова совпал с «перестройкой» и последующими «лихими девяностыми» годами. Трудности, связанные с перемещением кафедры в Тушино, ломка системы финансирования научных работ, а точнее, его отсутствие, потеря интереса к высшей школе у части молодежи и, что было особенно болезненно, у госаппарата, – всё это требовало от Анатолия Сергеевича сверхусилий для удержания обычного высокого уровня работы кафедры. И он с этим достойно справлялся, проявлял инициативу сам и поддерживал ее у сотрудников. Именно в это время при горячей поддержкеАнатолия Сергеевича и с помощью Минчермета СССР (Ю. Д. Сагалевич, В. Д. Шедогубов, В. А. Науменко) мне удалось организовать межотраслевую научную лабораторию по проблемам призводства карбидкремниевых электронагревателей. Тем самым удалось не только сохранить на кафедре это традиционное направление работ, но и кадры, в том числе трех новоиспеченных кандидатов наук А. В. Иванова, В. Е. Сотникова и А. Л. Юркова, молодых ученых... и к тому же крепких мужчин, что было немаловажно при переезде и обустройстве на новом месте. Они успешно проводили исследования и испытания на Подольском и Запорожском огнеупорных, Тольяттинском автомобильном и других заводах. При этом тоненький финансовый ручеек впадал в высыхающий бассейн кафедры. Надо сказать, что Анатолий Сергеевич никогда не касался этих дел лаборатории. А доверие, как известно, окрыляет... даже в пенсионном возрасте.

 

Как известно, Анатолий Сергеевич вышел из семьи авиационного техника и в армии служил в авиационной части. Это сказалось на его интересе к авиации и привело к творческому содружеству кафедры с Всероссийским институтом авиационного материаловедения (И. Демонис, В. Прилепский). И может быть, поэтому на скучных докладах и нудных выступлениях он взбадривал себя тем, что рисовал самолеты. Вот и я чувствую, что выхожу из регламента и Анатолий Сергеевич уже начал бы рисовать самолеты.

 

Перечитал написанное, а там что-то и о себе. Пожалуй, это неизбежно в воспоминаниио другом человеке, особенно если ты с ним жил и работал в одном коллективе, точнее, одной дружной команде. Надеюсь, коллеги-менделеевцы великодушно простят мне такую нескромность.


Возможно, эти воспоминания об Анатолии Сергеевиче Власове выйдут в серии «Знаменитые менделеевцы». Вдумываясь в слово «знаменитые», я решил, что оно происходит от «знамени». И тут в моем представлении возникла цепочка имен-знамен: Д. И. Менделеев – знамя химической науки, Д. Н. Полубояринов – знамя русской керамической школы, А. С. Власов – знамя родной менделеевской кафедры керамики и огнеупоров, которая держит его достойно и высоко. С честью и благодарной памятью об Анатолии Сергеевиче!

 







<< Назад | Прочтено: 526 | Автор: Бипов Л. |



Комментарии (0)
  • Редакция не несет ответственности за содержание блогов и за используемые в блогах картинки и фотографии.
    Мнение редакции не всегда совпадает с мнением автора.


    Оставить комментарий могут только зарегистрированные пользователи портала.

    Войти >>

Удалить комментарий?


Внимание: Все ответы на этот комментарий, будут также удалены!

Авторы