Темы
Михаил Гаузнер
Не снижаться!
Маршал авиации Новиков был рассержен не на шутку: «Боевые офицеры, а ведут себя как мальчишки! Ухарство своё показывают, в героев играют! Небось мечтают, как Чкалов, под мостами пролетать? Мой приказ, видите ли, для них не обязателен! А ведь рискуют не только собой и экипажем, но и самолётом! За такие безобразия не награждать надо, а званий лишать!»
Командующий ВВС Красной Армии, обычно по-военному сдержанный, бушевал не зря. Дело в том, что доказательством результатов бомбометания и огневого поражения были только качественные аэрофотоснимки. На их основании оценивали выполнение боевой задачи и, поощряя лётчиков, представляли к правительственным наградам. Стремясь их получить, пилоты увлекались и слишком неосмотрительно снижались, попадая под прицельный огонь немецких зениток. Молодые, заводные, амбициозные парни в азарте боя не всегда отдавали себе отчёт, что это – игра со смертью. «Всего на несколько сотен метров ниже – и получу чёткий снимок, который обеспечит мне боевой орден, очередное звание. Так и Героем можно стать! Рискну! Где наша не пропадала!». Поэтому в последние месяцы увеличилось количество бомбардировщиков и штурмовиков, сбитых немцами, и Новиков издал приказ, категорически запрещающий нарушать минимальную высоту полёта.
Недавно Верховный по телефону сказал ему: «Товарищ Новиков, много самолётов теряете. Мы в Ставке этим очень недовольны. Не исправите положение – будем делать выводы». Маршал хорошо знал, что могло последовать за такими словами Сталина, об этом даже думать не хотелось. Поэтому он резко сказал стоящему перед ним полковнику Семёнову: «Вместо представления этих лётчиков к награде подготовьте приказ об их наказании. Отстранить от полётов, а сделавших наиболее чёткие снимки разжаловать, чтобы отбить охоту так снижаться! Приказ огласить во всех эскадрильях».
«Разрешите доложить! – сказал Семёнов. – На самолётах этой эскадрильи установлены новые экспериментальные аэрофотоаппараты. Высотомеры самолётов опломбированы НИИ ВВС. Съемка производилась не ниже разрешённой высоты, а иногда и намного выше, это зафиксировано в отчёте об испытании аппаратов. В штабе эти данные проверены».
«Так что же получается? Новые аппараты позволяют оставаться на высотах, где поражение самолётов зенитками менее вероятно, и при этом можно получать более качественные снимки? А ведь тогда и воздушная разведка будет давать нам больше информации. Полковник, это же замечательно!».
Настроение маршала сразу улучшилось, он встал из-за стола, и на его усталом лице впервые за долгий день появилась довольная улыбка. «Какие молодцы заводчане! Где сотворили эти аппараты?»
«На заводе Наркомата Вооружения № 356 в Свердловске».
«Подготовьте от имени ВВС представление о награждении создателей аппаратов. Пусть будут и боевые ордена – неважно, что формально не положено, они это заслужили. Персональный состав согласуйте с Наркоматом Вооружения. Проследите, чтобы штабисты не затянули оформление испытаний – нужно как можно скорее наладить изготовление аппаратов, они нам необходимы. И подготовьте от моего имени благодарность заводу, я подпишу вместе с представлением к наградам».
А в это время в Свердловске шла привычная работа в две смены по 12 часов. Напряжение предыдущих месяцев, вызванное завершением исследований и изготовлением опытной партии аэрофотоаппаратов, сменилось другим, не менее серьёзным – надо было без промедления осваивать их серийное производство. Ежедневно возникали новые проблемы, требующие немедленного решения. При необходимости люди работали сутками, иногда падая от усталости, но с завода не уходили.
Все, от директора и главного инженера до мастера и рабочего, понимали, что каждый потерянный день – это не только больше сбитых наших самолётов, но и недополучение командованием ценнейших данных воздушной разведки, а значит – меньше немецких эшелонов с танками, орудиями, боеприпасами будет уничтожено, больше наших солдат и офицеров погибнет, позже придёт долгожданная победа. Ведь практически у всех на фронте были родные и друзья.
Александр Александрович Новиков сдержал своё обещание, о котором, естественно, никто на заводе не знал. Группа работников завода получила правительственные награды, в том числе некоторые – орден Отечественной войны. По статуту этого ордена тогда им награждались за особые, конкретно перечисленные боевые заслуги только участники боевых действий, и лишь через 40 лет после окончания войны его получили все оставшиеся в живых ветераны.
Главный инженер завода, одессит
Яков Давидович Гаузнер
был награждён в 1944 г.
орденом Отечественной войны 1 степени.
…Передо мной на столе стоит ящичек из светлого дерева – одна из немногих реликвий, напоминающих мне об отце. Это набор для дешифрирования аэрофотоснимков. Отворачиваю крючки-фиксаторы и открываю крышку. В специальных гнёздах, выложенных потёртой зелёной фланелью, лежат три лупы: большая, с поворотной ручкой, двухкратная; средняя, внутри складного трёхзвенного штатива, четырёхкратная (её ставят прямо на снимок); маленькая десятикратная, снабжённая измерительной шкалой с расстоянием между штрихами 1/10 мм (с её помощью определяются размеры объекта на снимке). Каждый аэрофотоаппарат из тех, о которых шла речь в этом рассказе, оснащался таким набором. Я представил, как в штабе авиаполка с его помощью изучался результат полёта, связанного с риском для жизни лётчиков, и какие добрые слова говорились в адрес создателей аппаратов, среди которых не последнее место занимал мой отец. Светлая ему память!
М. Гаузнер
МУДРЫЙ ЧЕЛОВЕК С НЕЛЁГКОЙ СУДЬБОЙ
ПЕРЕПИСКА С ЛЕГЕНДАРНЫМ ЧЕЛОВЕКОМ
Hat mir gefallen?
Bewertet: 0)Kommentare (0)
dlt_comment?
dlt_comment_hinweis
Die Administration der Seite partner-inform.de übernimmt keine Verantwortung für die verwendete Video- und Bildmateriale im Bereich Blogs, soweit diese Blogs von privaten Nutzern erstellt und publiziert werden.
Die Nutzerinnen und Nutzer sind für die von ihnen publizierten Beiträge selbst verantwortlich
Es können nur registrierte Benutzer des Portals einen Kommentar hinterlassen.
Zur Anmeldung >>