Вильгельм Гауф был самым юным сказочником

К 200-летию со дня рождения

В доме у нас хранилась старинная  книга: «Сказки Вильгельма Гауфа. Перевод с немецкого. С 42 рисунками Феодора Вебера, Гоземана и Людвига Бургера. Типография книгопродавца-издателя Маврикия Осиповича Вольфа». В детстве я подолгу рассматривала  изумительные картинки: уродливая ведьма уводит с базара мальчика Якоба, чтобы превратить его в карлика с длинным носом, несётся по волнам корабль привидений, разбойники нападают на идущий по пустыне богатый караван, бежит в своих волшебных туфлях маленький Мук, александрийский шейх сидит в окружении важных старейшин...  Сам рассказчик этих занимательных историй представлялся мне таким же, как  старцы на картинках, – умудрённым опытом седовласым мужем. Как же сжалось сердце, когда, уже студенткой филфака, штудируя тему «немецкий романтизм», я прочитала в учебнике строчку: «Вильгельм Гауф (1802 –1827)...». Так значит эти волшебные сказки создал совсем молодой  писатель, значит это был не плод зрелого творчества, а блестящий дебют! Сразу же вспомнился Лермонтов: он  погиб в 27 лет, Гауф не дожил неделю до своего двадцатипятилетия. Нынешний ноябрь отмечен двумя памятными датами – двухсотлетием со дня рождения Вильгельма Гауфа и 175-й годовщиной со дня его смерти.

Вильгельм Гауф (Wilhelm Hauff) родился 29 ноября 1802 года в  Штутгарте, в почтенном вюртембергском семействе – оба его деда и отец были высокопоставленными чиновниками. Однако после безвременной смерти главы семьи  в 1809 г. дела пошатнулись, и вдова с четырьмя детьми вынуждена была переехать в Тюбинген к своему отцу. Этот переезд оказался для юного Вильгельма благотворным. В его распоряжении оказалась богатейшая библиотека деда, да и сама атмосфера университетского Тюбингена,  города философов и поэтов, располагала к творчеству и настраивала на романтический лад. Здесь  всего два десятилетия назад учились Гегель и  Шеллинг, здесь в башне на берегу Неккара с 1807 года жил в заточении признанный безумцем поэт Фридрих Гёльдердин, тот, кого Марина Цветаева нарекла: «гений, просмотренный веком». Гёльдерлин провёл в своей башне 36 лет, надолго пережив Вильгельма Гауфа.

Из-за стеснённых материальных обстоятельств семьи юноше  не пришлось выбирать, на какой факультет прославленного университета он поступит: государственную поддержку можно было получить, только изучая теологию, и Вильгельм стал студентом Протестантской семинарии. Он прилежно учился, но о том, чтобы стать пастором, и не помышлял. В августе 1824 г. Гауф успешно сдал выпускные экзамены и получил учёную степень, а в сентябре анонимно выпустил антологию стихов в фольклорном стиле «Военные и народные песни» - „Kriegs- und Volksliedern“, в которой  вместе с балладами известных поэтов-романтиков напечатал два собственных стихотворения.  Это были типичные для  романтизма «швабской школы»  стихи, исполненные мрачных предчувствий и сетований на непостоянство фортуны. Однако, зная, сколь печальная судьба ждала их юного автора, трудно видеть в этих балладах лишь дань моде:

«Заря рассветная в окне –

Не смерть ли возвещаешь мне,

Рассеивая ночи тень?»

Строка из стихотворения «Утренняя песнь всадника» - „Reiters Morgenlied“ стала пословицей: „Gestern noch auf stolzen Rossen, /Heute durch die Brust geschossen“ - «Ещё вчера на гордом скакуне, сегодня – пал, ударом в грудь сражённый». Яркая короткая жизнь Гауфа подтвердила мудрость этих слов.

Дебют был удачным: стихи Гауфа нисколько не проиграли от соседства с  произведениями маститых авторов, но к поэзии он более не обращался. Получив в Штутгарте место гувернёра, которое обеспечивало начинающему писателю скромный  доход, Гауф принялся писать романы. Он жадно работает, но не спешит придать гласности своё имя. В  августе 1825 г. Гауф анонимно издал «Отрывки из мемуаров сатаны» - „Mittheilungen aus den Memorien des Satan“  - книгу, которая, высмеивая тогдашнюю литературную моду, изобиловала   сатирическими выпадами и остроумными пародиями.  Естественно, что её появление  было болезненно воспринято в литературных кругах, однако  когда спустя всего две недели из печати вышло следующее сочинение Гауфа, разразился настоящий скандал. Пародийный роман «Лунный человек, или сердечные порывы есть глас судьбы» - „Der Mann im Mond oder der Zug des Herzens ist des Schicksals Stimme“ был написан за шесть недель и издан под именем Х. Клаурена (H. Clauren), модного автора легковесных  бестселлеров. Привлечённые именем популярного  писателя, читатели бойко раскупали книгу. Когда же выяснилось, что роман принадлежит перу двадцатитрёхлетнего мистификатора, Гауф был привлечён к суду за то, что «противозаконно и преднамеренно ввёл в заблуждение  публику», и оштрафован на 50 талеров.

Почему Гауф так упорно  не желал обнародовать своё авторство осталось для исследователей загадкой. Одни видят в этом неуверенность начинающего писателя в своих силах, другие – стремление дебютанта привлечь внимание к своей персоне.  Так или иначе, Гауф открыл своё имя читателю, только издав в ноябре 1825 г. первый «Альманах сказок  для сыновей и дочерей образованных сословий» - „Märchen-Almanach für Sönne und Töchter gebildeter Stände“. Он планировал выпускать альманахи сказок ежегодно. Успел издать только три. Все они построены по одному принципу: затейливые истории рассказывают друг другу люди, случайно сведённые судьбой – купцы, которые путешествуют с караваном по пустыне и  хотят скоротать время на долгих стоянках; невольники, которые должны развлекать александрийского шейха; постояльцы подозрительной харчевни в Шпессарте, вынужденные всю ночь бодрствовать, чтобы разбойники  не застали их врасплох.

Сказки Гауфа подобны причудливому ожерелью  – бусины нанизаны на единую нить, но каждая из них неповторима, каждую хочется неторопливо рассматривать, наслаждаясь её красотой.  Сменяются рассказчики – люди молодые и умудрённые опытом, хитрые и простоватые, отважные и трусливые; воскресают в их памяти  вереницы прихотливых образов - величавых, нежных, устрашающих, а порой   забавных,  и забывают внимательные слушатели, а вместе с ними  читатель, о скуке, грядущей  опасности, давешнем  горе.  Действие переносится то в великолепный Багдад, то в захолустный немецкий городишко, то в аравийскую пустыню, то в леса Шварцвальда.  Гауф, который  мало успел поездить по миру и уж во всяком случае никогда не покидал Европы, описывает пряный восточный быт с той же осязаемостью и убедительностью, что и нравы  родной Швабии.

Любопытно, что современники, в целом благосклонно принявшие сказки и видевшие в Гауфе достойного последователя Гофмана, критиковали молодого автора как раз за то, что по достоинству  оценили в его сказках последующие поколения. Легкость и изящество слога были восприняты как «отсутствие должной старательности», захватывающие сюжеты как «стремление угодить публике и быстро снискать  славу».

И слава, и благосостояние  действительно быстро  пришли к Гауфу.  В апреле 1826 г. в Штутгарте  выходит его исторический роман «Лихтенштейн. Романтическая сага из истории Вюртемберга» - „Lichtenstein. Romantische Sage aus der württembergischen Geschichte“, признанный современниками шедевром. Рыцарский роман, написанный  в стиле Вальтера Скотта, повествует о перипетиях судьбы герцога Ульриха  Вюртембергского. Трогательный сюжет, тщательно воссозданный исторический фон (действие происходит в эпоху Реформации и Крестьянской войны 1524-26г.г.), колдовская романтика дикого лесного края, где магия привычно входит в повседневную жизнь, и конечно, мастерство молодого автора - всё это обеспечило роману заслуженный успех. Гауф писал о своей родине, о том, что знал и любил с детства –  замок герцогов Вюртембергских Лихтенштейн и поныне возвышается на неприступной скале среди гор Швабского Альба недалеко от Тюбингена, а герцог Ульрих основал ту самую Протестантскую семинарию, в которой учился юный Вильгельм.

После выхода романа Гауф оставляет место гувернёра и отправляется в большое путешествие по Германии, Франции и Фландрии. Он пишет новеллы, статьи, эссе, готовит второй и третий альманахи сказок, а в январе 1827 г. становится редактором престижной штутгартской  газеты «Моргенблат». Счастливые события следуют одно за другим: наконец-то Вильгельм может жениться на своей кузине Луизе Гауф, с которой уже несколько лет  обручен.

Успех «Лихтенштейна» вдохновил Гауфа, и в августе 1827 г. он отправился  в Тироль собирать материалы для нового исторического романа. Путешествие проходило тяжело, в дороге писатель заболел. Пришлось возвращаться домой. В Штутгарте ему стало немного лучше, но вскоре болезнь вернулась. Врачи поставили неопределённый диагноз «нервная горячка». 10 ноября у Луизы Гауф родилась дочь Вильгельмина, а 18 ноября Вильгельм Гауф скончался.

Мы можем только  гадать, что последовало бы за чередой столь многообещающих дебютов Вильгельма Гауфа: романтические  стихи или едкие  пародии, фундаментальные исторические романы или реалистические новеллы? Сколько волшебных сказок не успел он рассказать?... В историю немецкой литературы Гауф вошел как основоположник жанра исторического романа. После смерти писателя интерес публики к «Лихтенштейну» возрос необычайно. На протяжении всего XIX столетия его многократно переиздавали, по роману ставились пьесы и музыкальные спектакли, в лавках игрушек продавались фигурки и декорации  для представлений домашнего теневого театра. Сам замок стал знаменит, и спустя 15 лет после смерти Гауфа был перестроен  владельцем герцогом Вильгельмом Вюртембергским в неоготическом стиле, дабы его вид более соответствовал рыцарскому духу романа. «Лихтенштейном» увлекались не только немецкие читатели. Среди  поклонников  романа была и юная Марина Цветаева: «Летом 1904 г. еду с матерью в Германию, в Шварцвальд ... Пишу немецкие стихи. Самая любимая книга тех времён – «Лихтенштейн» В. Гауфа.» 

Однако для современного читателя  Гауф остаётся прежде всего сказочником, автором «Карлика Носа», «Маленького Мука», «Калифа-аиста». В России сказки Гауфа переиздаются ежегодно. Заглянув на библиографический интернет-сайт, я была поражена: более сотни публикаций только за последние несколько лет – сборники, красочные издания отдельных сказок,  адаптированные книжки-раскраски для малышей.., не говоря уж об  антологиях детской и юношеской литературной классики.

Я же предпочитаю всем современным изданиям растрёпанный том, вышедший некогда из типографии книгопродавца-издателя Маврикия Осиповича Вольфа. Счастливо миновав придирчивую таможню, я привезла столетней давности книгу на родину Гауфа в Вюртемберг. Её ветхие страницы  трепетно перелистывает моя пятилетняя дочь... Великолепные, громадные  шварцвальдские ели на рисунках господ Феодора Вебера, Гоземана и Людвига Бургера совсем такие же, как в соседнем парке.

Марина Зинина