ФЭНТЕЗИ КАК КОНСПЕКТ СОВРЕМЕННОГО МИРОВОГО ПРОТИВОСТОЯНИЯ

На экранах кинотеатров Германии с огромным успехом идет третья, заключительная серия эпопеи «Властелин колец» (Der Herr der Ringe). Фильм бьет рекорды по кассовым сборам, почти нет сомнений, что он возьмет и солидную долю «Оскаров» и других престижных международных наград. И всё же, как это часто бывает, кино слабее литературного произведения, легшего в его основу — романа Дж. Р. Р. Толкина.

Смертельный вызов

Когда почти 30 лет назад прочитал я эту великую книгу, она показалась мне красивым мифом — нет, наверное, больше, чем мифом. Подробнейшее описание целого мира, совсем непохожего на наш, населенного существами, непохожими на нас, вот только — думающими, как мы, с нашим пониманием добра и зла. Тогда всё это казалось мне несколько умозрительным, далеким от реальности. Ну, действительно — зло, надвигающееся с Востока и угрожающее тьмой всему живому, я никак не мог отождествить с Советским Союзом и даже с Китаем времен «культурной революции», хотя далеко не всё, что там происходило, укладывалось в привычные представления о нормальном. Да и потом, когда Советский Союз назвали «империей зла», это вызвало протест в душе — да, никудышние правители, да, идиотская политика, но это не зло, это ошибка истории. К тому же и в Советском Союзе живут люди, и хороших наверняка больше, чем плохих. А политика — это дело преходящее. Тем временем слова изнашивались, уходили всё дальше от того, что они обозначают, и нынешняя «ось зла», к которой можно причислять то того, то другого — это и не ось вовсе, а просто группа стран, даже не связанных друг с другом, но поведение которых несет угрозу миру. Изначально мудрый подход — противодействие добра злу — истаскали по мелочам. И тогда в нашей жизни наступила эпоха «Властелина колец».

Настоящее зло (наверное, Зло с большой буквы) вышло наружу 11 сентября 2001 года. Неожиданно, устрашающе и безжалостно. Растерянные комментарии — разведка, дескать, проморгала! Злорадные письма в прессе — «Америка сама в этом виновата». И — ликующие толпы на улицах арабских городов.

Это было объявление войны, и с этого момента все мы, хотим мы этого или не хотим, находимся в состоянии войны. С кем?

Неизвестный, не выставивший свои войска на всеобщее обозрение враг. Войска — скрыты и не проявляют себя даже после очередной атаки. Почти ничего не остается, это — самоубийцы. Живые бомбы нацелены на скопления мирных граждан, неважно где — в Америке, Израиле, Саудовской Аравии, Турции...

Стратегическая цель — вызвать повсеместный страх, ужас, по-латыни — terror. В книге Толкина тоже страх идет впереди наступающих воинов Тьмы, парализующий волю, загоняющий всё живое в не такие уж уютные норы, внушающий трусливую мысль — не трогать, не сопротивляться, может, обойдется, может, все будет не так уж плохо. Ложную мысль, как ложно всё трусливое.

Кто идет за страхом? У Толкина — орки, гоблины, существа, напоминающие людей, но лишенные человеческих качеств, наученные лишь убивать. Много разной прочей нечисти, своего рода суперэлитные подразделения, но всё-таки именно орки — главная ударная сила. В нынешней, реальной жизни — это террористы.

Нашему не слишком уютному, но привычному, обжитому миру брошен смертельный вызов. Не какой-то страной, не каким-то народом. Мы до сих пор не знаем — кем. Есть лишь практически безымянные, безликие враги, с неумолимой решимостью идущие к своей самоубийственной цели. Может быть, это уже не люди?

Зомби. Понятие из экзотического креольского культа, но отражающее сущность. Кто-то этих людей «зомбировал», превратил в орков, способных только к уничтожению. Перевоспитать их — невозможно.

Кто стоит за ними, кто их, в конце концов, создал и продолжает создавать?

У Толкина — Саурон, «Темный Властелин». Фигура, скажем, не очень убедительная — в книге он не появляется ни разу; ему служат, ему поклоняются, но его самого — нет. С чисто литературной стороны — неизбежная персонификация зла.

Что же у нас? Бен Ладен. Или «Аль-Каида». Или Саддам. Вот поймают, уничтожат, засудят — и всё будет хорошо, наступит «золотой век». Так ведь нет, понимаем, что это лишь очередная «персонификация зла». Поймали Саддама — и мало что изменилось. Придут другие и будут приходить, пока всё человечество не встанет на сторону добра в борьбе против зла.

Предвижу сотни возражений — «то, что для нас добро, для других может быть злом». Скажем, еще чуть более полувека назад в Японии поедание печени врага считалось актом воинской доблести. Да я и сам помню встречу с борцом за независимость Индонезии, который уверял, что мясо белых людей сладковато и невкусно, но съесть колонизатора — это хорошо. Случаи каннибализма бывают даже в нынешней Германии, но сейчас для всего человечества это — безусловное зло.

Зло с Востока

Добро и зло — это философские понятия. В осиленном нами курсе «марксистско-ленинской философии» мы с этими понятиями не встречались, но это уж наша беда. Может быть, это происходило потому, что в Советском Союзе считалась чуть ли не злом общечеловеческая мораль, названная буржуазной.

В философских системах, окрашенных религиозными оттенками, Добро обязательно побеждает Зло, во всяком случае, стремится к этому. Соотношение добра и зла (абсолютно в том же общечеловеческом понимании) у других философов может быть и чисто механистическим: «чем больше добра, тем больше зла. Поэтому победить его невозможно».

Толкин не делает никаких открытий, он просто следует за библейской традицией. Темный Властелин был уже однажды низвергнут, но глубоко во тьме он собрал верные ему силы и вновь хочет завоевать мир. Его можно вновь низвергнуть и далее держать под контролем, но мир теряет при этом свои привычные черты, возможно те, которые казались лучшими — уходят эльфы, бессмертный и безупречный народ, и остающиеся не могут больше искать у них Знания. Мир мифического Средиземья превращается в нашу Землю, где хлеб приходится добывать потом и кровью.

Противостояние добра и зла сейчас, на нашей Земле, вышло на самый первый план, его невозможно не заметить. Но, как и у Толкина, отношение к этому самое разное — одни считают, что надо бороться всеми силами, другие — что они — маленькие люди и война пройдет мимо, третьи — почему бы не сотрудничать, если выгодно, четвертые — раз Зло побеждает, это и есть добро, а наше Добро ничуть не лучше.

Можно ли справиться со злом, хотя бы загнать его в допустимые рамки?

Эксперты Европейского союза утверждают: война, начатая США против Ирака, существенно ухудшила положение в сфере безопасности во всем мире. Логически рассуждая, можно видеть лишь два выхода из ситуации. Либо поддержать США и усилить борьбу с терроризмом, либо осудить США и сдаться террористам. Вывод, который сделала «старая Европа», столь же абсурдный, как и всё наше непонятное время — осудить США и продолжить борьбу с терроризмом.

И никто не хочет понять, что же это такое — современный терроризм, с которым все готовы бороться.

Можно понять (не принять, лишь понять) политический терроризм. «Народная Воля», эсеры, Ирландская республиканская армия, «Иргун», ЭТА, «Тигры освобождения Тамил Илама» — все имели или имеют целью изменение существующего политического строя. Оправдать их действия невозможно, поскольку при их акциях гибли невинные гражданские люди. Можно лишь принять к сведению их сожаления.

Можно понять религиозный терроризм, уместный во время религиозных войн — примеры мы легко найдем в школьном учебнике истории.

Есть еще военный терроризм, с которым мы все знакомы по сотням фильмов. Но ведь и в этом случае цель теракта — конкретные люди, организации, военные установки. Гибель при этом гражданских лиц иногда даже была поводом для последующего судебного разбирательства.

Так или иначе, подавляющее большинство террористических актов осуществлялось во имя благой идеи — общественного прогресса, ликвидации тирании, этнической или социальной справедливости. Другое дело, что терроризм как метод самой этой идеей оправдан быть не может.

Сейчас мы имеем дело совсем с другим явлением. Никакой общечеловеческой идеи за нынешней волной терроризма не просматривается, одно только стремление уничтожать, наводить ужас. Это осознанное Зло, ставящее целью уничтожить Добро, под которым мы понимаем и наши свободы, и общественный и экономический прогресс, и даже саму нашу жизнь.

Наверное, начало надо искать на Ближнем Востоке, в Палестине. Уж более полувека существуют там «лагеря беженцев» — не потому, что их обитателям негде больше жить, а лишь потому, что их держат там специально. С раннего детства им прививали ненависть к Израилю, Америке и всему Западу. Ни навыков, ни профессий — только глухая ненависть. Даже стрелять они толком не умеют — для этого ведь тоже нужно учиться, а это не входит в планы их воспитателей. Их предназначение — опоясаться взрывчаткой и вовремя замкнуть контакт. Их убедили в том, что тогда они немедленно попадут в рай, станут «шахидами», мучениками ислама.

Мусульманские теологи дружно отрицают, что самоубийство, при котором гибнет гражданское население, можно признать мученичеством за веру. Увы, мнение теологов может быть авторитетным для просвещенных мусульман, но и в этом случае их заключения никого ни к чему не обязывают. А в сотнях тысяч обычных мечетей полуграмотные муллы призывают к священной войне против евреев и христиан, не стесняясь в выражениях и не обременяя себя богословскими обоснованиями.

В результате общество во многих мусульманских странах буквально настроено на волну джихада. «Мирный процесс» — это иллюзия, война — это жестокая реальность.

Тем более жестокая, что это война не с каким-то арабским государством или группой государств, как бывало в прошлом. Это война фактически с неизвестным противником. «ХАМАС», «Хезболла», «Исламский джихад» — это опять лишь условная персонификация. Европейские левые, пацифисты, «зеленые» дружно уверяют: ближневосточный терроризм — это издержки справедливой борьбы за независимое Палестинское государство, нужно терроризм осуждать, а палестинцев поддерживать. И все обходят стороной стратегическую установку террористов — уничтожение Израиля, а вовсе не создание собственного государства.

Бастион, сражающийся с переменным успехом — это не самая легкая ноша даже для мира, который он защищает. Израиль давно уже не одерживал убедительных побед на поле боя. Собственно, и противника-то нет — он переместил свои действия в дискотеки, на рынки и автобусные остановки. Израиль ушел в глухую оборону — самый худший и бесперспективный способ ведения войны.

Восторг перед ужасом

Башня Минас Тирит в романе Толкина тоже была в глухой обороне. И оставалась бы, и пала бы, как другие доблестные башни королевства Гондор, если бы не вмешательство со стороны основной сюжетной линии книги, приближения робкого и привыкшего к уюту хоббита Фродо к своей цели — жерлу вулкана, куда он должен бросить Кольцо Всевластья. Это должно было лишить Властелина Тьмы власти над людскими душами.

Где в нашей жизни это кольцо? Что может изменить ситуацию в лучшую для нас сторону? И что же, кстати, с нашими-то душами, если мы уже затрудняемся отличать добро от зла?

Вспомним вновь 11 сентября. Ужас — первое и остающееся надолго чувство. И лишь психологи знают, что ужас и восторг — это, в принципе, одно и то же чувство, только знаки разные. Это — сильнодействующие средства, и действие их на разных людей может приводить к самым разным результатам. У одних ужас вызывает протест и стремление сопротивляться, у других — уныние, апатию, неверие в собственные силы.

Страны — как люди. В одних возмущение, в других паника. Или даже скрытое одобрение террора — дескать, так им и надо, а то слишком много о себе понимают. Во всех присутствует этот противоречивый спектр чувств, но мало кто осознает (некоторые, правда, догадываются), что этими чувствами можно управлять, манипулировать и ими действительно управляют.

Нашим самым слабым местом стало то, что мы всегда считали своей силой — свободу слова, свободу средств массовой информации. Ведь именно они многократно тиражируют теракты, и без того ставшие почти ежедневными, и тем самым еще больше убеждают слабых в их слабости, не прибавляя мужества мужественным. И главное — сеют сомнения в том, что терроризму можно противостоять.

Такие же сомнения сеял в эпопее Толкина волшебник-ренегат Саруман — при помощи магического Палантира, заглянув в который люди видели неисчислимые полчища сил Зла и теряли уверенность в себе, теряли мужество.

Благородная ярость, захлестнувшая Америку после 11 сентября — где она? Тогда Америка бросилась в бой, не думая о последствиях. Афганистан, потом Ирак. «Мировой полицейский»? Собственно, почему бы и нет, кто еще возьмет на себя тяжкое бремя карать преступников? Наверное, не полицейский — скорее шериф Дикого Запада, рэйнджер-одиночка, следователь, судья и палач в одном лице. Издержки, ошибки, поспешность и непродуманность действий — всё это возможно, но другого выхода у цивилизованного мира пока нет. Даже в кошмарном сне не привидится, что произошло бы, если бы за решительную борьбу с терроризмом взялась ООН.

А ведь на самом деле и Афганистан, и Ирак — это всего лишь эпизоды, возможно, не слишком значительные в свете той угрозы, которая нависла над миром. Борьба предстоит длительная и тяжелая, и главный фронт лежит вовсе не в военной плоскости — он лежит в нас с вами, в наших умах. Ведь террористы и те, кто их поддерживает, ведут наступление именно на умы.

Погибшие палестинские дети — на первых страницах, о жертвах в Израиле — вскользь. В результате большинство европейцев считают Израиль главной угрозой международному миру. Абсурд, показывающий, насколько эффективно это наступление на наши умы. И ему в огромном море средств массовой информации не противопоставляется ничего. Пропагандистские мощности Запада, столь эффективные еще недавно в борьбе с коммунизмом, лежат где-то на свалке старой техники. Так что остается одно — думать самим, самим учиться отличать правду от лжи, добро от зла. Ведь если терроризм будет вызывать у людей не восторг ужаса, не смятение умов, а всего лишь неприятие и отвращение, как каннибализм, — у него не будет власти над душами, у него не будет никаких перспектив.

Таков вывод, который подсказала мне великая книга «Властелин колец». Попробуйте, перечитайте...

Е. Кочанов