Gaz-connektion или Шрёдер и имперская газовая труба

Александр Карин (Берлин)

Новость о переходе бывшего канцлера ФРГ на работу в Газпром наделала в Берлине много шума и даже стала темой острых парламентских дебатов в германском бундестаге. Внимание общественности и экспертов оказалось вновь привлеченным к проекту Балтийского газопровода. Возник целый ряд новых вопросов, что явно не входило в расчеты Газпрома и двух его немецких фирм-партнеров: Э-ОН и БАСФ.

Совсем уж неожиданным новое назначение Герхарда Шрёдера не стало. Слухи о том, что его приглашают на работу в Газпром, ходили еще минувшим летом, а сам он и не скрывал, что считает будущий Североевропейский газопровод чуть ли не делом жизни. Так что переход Шрёдера в германо-российский консорциум по его сооружению вообще-то логичен. Тем не менее, новость ошарашила берлинский политический бомонд, а когда бульварная «Бильд ам зоннтаг» запустила утку о будущем окладе бывшего канцлера — миллион с лишним евро в год — гневу и возмущению не было предела.

Гнев и возмущение

Если не считать особенно стойких друзей бывшего канцлера, все остальные костили его на чем свет стоит. Особенно кипятились представители либеральной оппозиции. Генеральный секретарь СвДП Дирк Нибель заявил: «...если Шрёдер и в самом деле будет получать деньги за свое участие в наблюдательном совете, то возникает душок коррупции, подозрение, что частные интересы возобладали над национальными».

Вице-председатель либеральной фракции в бундестаге Карл-Людвиг Тиле не исключает даже, что Шрёдер специально заварил кашу с досрочными выборами, чтобы поскорее заняться газовым бизнесом, а председатель «зеленых» Райнхард Бютикофер намекнул на оценку Шрёдером Путина как демократа чистой воды: «Я считаю это непристойным. Это ничто иное как чистой воды кумовство». Критически оценили решение Шрёдера и деятели правящих партий. Христианские демократы призывали Шрёдера отказаться от предложения Москвы. У нижнесаксонского премьер-министра Кристиана Вульфа возникло впечатление, что «кого-то решили отблагодарить, что оказывают ответную услугу».

Немецкие социал-демократы высказывались по адресу бывшего канцлера и председателя своей партии менее резко, но не менее однозначно. Говорили о медвежьей услуге, которую Шрёдер оказал собственному авторитету, о попытке извлечь личную выгоду из принятых им самим политических решений.

Ответ канцлера

Сам Шрёдер решительно отверг критику в свой адрес.
В интервью газете «Зюддойче цайтунг» он заявил, что политики и средства массовой информации тиражируют чепуху, в том числе и о размере его будущего оклада. Суммы просто взяты с потолка. Об оплате речи вообще еще не шло, и Шрёдер рассчитывает всего лишь на общепринятое возмещение собственных издержек, связанных с исполнением новых функций. В Германии члены наблюдательных советов получают относительно скромные жалованья — от 50 до 100 тысяч евро в год. Само же предложение занять пост председателя наблюдательного совета Шрёдер получил только в начале декабря по телефону. Звонили из России, но кто конкретно, бывший канцлер сказать отказался. «Для меня дело чести участвовать в реализации проекта этого газопровода» цитирует «Зюддойче цайтунг» бывшего главу правительства.

В редакционном комментарии, однако, отмечается, что если даже подозрение в злоупотреблении канцлером служебного положения в личных целях и не верно, уже то, что такое подозрение возникло, плохо.

Как бы то ни было, после того, как Шрёдер заверил, что никаких миллионов от Газпрома получать не будет, страсти в Германии немного улеглись. Зато развернулась дискуссия о необходимости принятия своего рода морального кодекса для отставных политиков.

Возможные последствия

Вице-председеталь бундестага Вольфганг Тирзе, в частности, выступил за принятие правил о принудительных паузах между политической и коммерческой деятельностью. «Такие паузы — два или три года — могли бы сделать безосновательными подозрения, что политики используют полученные на своих постах знания в сфере частнопредпринимательской деятельности», - заявил Тирзе.

Примером могли бы послужить правила, действующие в Евросоюзе или, например, в германском бундесвере. Комиссары ЕС вынуждены ждать два года, а генералы немецкой армии целых пять лет, если после увольнения в запас намерены занять какой-либо коммерческий пост на предприятии ВПК, с которым были так или иначе связаны во время службы.

Не исключено, что на бывшего канцлера будет заведено в Германии и уголовное дело. Правовой эксперт Гельмут Зикман считает, что статья злоупотребление служебным положением в корыстных целях может быть применена и в том случае, если неправомочное вознаграждение за оказанную услугу следует постфактум, уже после ухода должностного лица со своего поста.

Немецкие юристы обращают внимание и на одно пикантное обстоятельство, никак не связанное с размером или вообще отсутствием будущего вознаграждения Герхарда Шрёдера. С одной стороны, председатель наблюдательного совета обязан применять все свои знания и весь свой опыт во благо подконтрольного предприятия. Однако, с другой, изрядную долю знаний в этой сфере Шрёдер получил только потому, что был канцлером. А эти сведения представляют собой государственную тайну. По закону, они не могут передаваться кому бы то ни было и после отставки должностного лица. Если же возникнет подозрение, что фирма-оператор Североевропейского газопровода получила такого рода информацию, то берлинская прокуратура должна будет начать следствие против Герхарда Шрёдера.

Не он первый, не он последний

Ну, а что, кстати, делали отставные немецкие канцлеры до Герхарда Шрёдера?

Глава первого западногерманского правительства Конрад Аденауэр, например, перестал быть им в 1963 г., но как человек с повышенным чувством долга перед отечеством сохранил депутатский мандат и оставался еще три года председателем Христианско-демократического союза и уж только потом — в возрасте весьма преклонном — вплотную занялся своим хобби — разведением роз.

Его преемник Людвиг Эрхард пробыл на посту канцлера недолго, после отставки совершил длительное путешествие по Израилю, а в 1967 г. «отец» немецкого экономического чуда непродолжительное время был членом наблюдательного совета компании «Бауер Интернэшнл корпорейшн» в Нью-Йорке.

Курт-Георг Кизингер после развала первой большой немецкой коалиции в 1969 г. остался в парламенте еще на 11 лет и одно время был лидером консервативной фракции.

Вилли Бранд после скандальной оставки в 1974 г. пережил вторую политическую весну. Он не только сохранил пост председателя СДПГ, но и возглавил Социалистический интернационал, был членом Европарламента, потом вернулся и в бундестаг, обеспечил пересмотр своей партией политики безопасности и вопросов отношений к странам Восточной Европы.

Преемник Вилли Брандта Гельмут Шмидт стал после поражения на выборах респектабельным издателем, точнее, соиздателем интеллектуального гамбургского еженедельника «Цайт».

А вот Гельмут Коль, пробывший канцлером целых 16 лет, после отставки стал героем скандальной хроники как один из организаторов нелегального финансирования ХДС за счет анонимных спонсоров. Свой депутатский мандат, правда, он сохранял еще целый срок, но в зале парламента его видели не часто. И неудивительно. Только позже выяснилось, что параллельно Коль еще за 300 тысяч евро в год работал советником у Лео Кирха — владельца солидной немецкой медиаимперии. Ходили слухи, что услуга была ответной — в свою бытность канцлером Коль не раз поддерживал планы Кирха и всячески опекал своего друга.

Таким образом, Герхард Шрёдер не первый из бывших немецких канцлеров, который после политики решил заняться бизнесом. Бизнес бизнесу, однако, рознь!

Бизнес, политика и некоторые вопросы

На политическую сторону дела обратил внимание председатель либеральных демократов Гидо Вестервелле. Он напомнил о том, что Газпром, имеющий больше половины акций в германо-российском консорциуме, — это государственный концерн, находящийся под контролем Кремля. Получается, что Герхард Шрёдер фактически поступает на службу к российскому президенту, что для немецкого канцлера, пусть и бывшего, не совсем прилично.

Тем более, что Газпром скупает в России оппозиционные средства массовой информации, ограничивает свободу печати в стране. По мнению Вестервелле, сравнивать Шрёдера с одним из его предшественников Гельмутом Шмидтом — некорректно. Одно дело заниматься частнопредпринимательской деятельностью в респектабельном издательстве, считает председатель СвДП, и совсем другое — идти на службу в концерн, который используется, как инструмент политической борьбы в России, где не соблюдаются нормы правового государства.

Пусть даже резкие высказывания Вестервелле — это политическая риторика, которую можно списать на традиционное фрондерство главного немецкого либерала. Но в связи с аргументами, которые выдвигаются в ходе дискуссии о новой должности Шрёдера, возникают некоторые вопросы. Ну например.

Вопрос первый

Представители энергетических компаний обеих стран в один голос уверяют, что проект Балтийского газопровода — это во всех отношениях замечательное дело. И выгода взаимная, и снабжение газом будет гарантировано, и на транзите через Польшу или Украину можно будет экономить, а дальнейшие перспективы — так вообще заоблачные.

Если всё это так, то почему понадобилось подключать тяжеловеса Герхарда Шрёдера к такому якобы бесспорному делу? Причем, прямо говорят — с ним газопровод в надежных руках. А иначе есть риск пересмотра проекта? По каким таким причинам?

Вопрос второй

Сторонники перехода Шрёдера на новую работу говорят, что он на посту председателя наблюдательного совета фирмы-оператора уж позаботится о немецких интересах, чтобы они не пострадали. Значит, в Германии опасаются, что Газпром и Путин хотят в долгосрочной перспективе облапошить немцев, взять Германию под свой газовый контроль и захватить ее энергетический рынок?

Но если когда-нибудь интересы России и Германии в этой сфере и в самом деле войдут в противоречие, то чью сторону займет Шрёдер — родины или ставшего к тому времени родным концерна? Предприниматели, как известно, не особенные патриоты

Деньги не пахнут?

Некоторые в Германии считают, что немецкими оппонентами Шрёдера движет элементарная зависть, а также глухое недоверие к путинской России. Отчасти они, пожалуй, правы. Особенно в том, что касается негативного отношения к России и происхождению российского богатства. В самом деле.

Предположим, Шрёдер пошел бы работать — даже за очень большую зарплату — председателем наблюдательного совета какой-нибудь франко-германской, испано-португальской, венгерской или даже американской компании. Никакого возмущения и в помине не было бы. А вот российские деньги — пахнут. К ним многие в Германии относятся брезгливо. Во многом такое отношение иррациональное. Но уж очень шокирующее впечатление производят на немцев, привыкших бережно относиться к даже небольшим суммам заработанного, заезжие российские чиновники и деловые люди, сорящие сумасшедшими деньгами направо и налево.

Такое брезгливое отношение щепетильных немцев очень сердит и Путина, и других российских чиновников. Но, может быть, не стоит только на зеркало пенять, даже несколько кривое? Заработать деньги в России, говорят, можно быстро. Заработать доверие куда сложнее. И оно измеряется не только суммой дензнаков.