Сказки и жизнь несчастного гения

Анатолий Сигалов (Штутгарт)

СКАЗКИ И ЖИЗНЬ НЕСЧАСТНОГО ГЕНИЯ

   Гофман – великое имя;
   я никак не понимаю,
   почему Европа доселе
   не ставит Гофмана
   рядом с Шекспиром....
  В.Белинский 
  

  «Несчастным» он называл себя сам. В письме своему единственному другу Теодору Гиппелю он так определял свое состояние:
  - Я являюсь глубоко несчастным человеком, а счастлив тот, кто не знает, что такое полицейский участок и долговые расписки...

  Это теперь Эрнст Теодор Амадей Гофман в энциклопедиях и справочниках называется «великим писателем немецкого романтизма», а в протоколах берлинской полиции начала XVIII века он представлен как драчун, грубиян и пьяница, которого не раз «содержали в холодной» и, того пуще, привлекали к суду.

  История полна подобных примеров парадоксов в судьбах великих людей, что лишь подтверждает «крамольную» мысль: неважно, как жил гений, а важно, что он оставил после своего ухода.

  Кстати, именно этому принципу следовали советские критики, описывая творчество великих художников, умалчивая об их жизни, и четко определяли полезность того или иного писателя для коммунистической идеи.

  Судя по редким биографическим очеркам и рецензиям творчества Гофмана (1929, 1958, 1975, 1984 г.), немецкий романтик для коммунистической идеи не был полезным. Это следует также из запретов и гонений на произведения его последователей М.Булгакова, А.Белого и на творчество В.Мейерхольда. Партийные идеологи «выправляли искривления» литературной группы «Серапионовы братья», в которую входили молодые тогда писатели Зощенко, Катаев, Каверин, Федин, углядев в их воззваниях – «Кто не с нами, тот против нас!» и некоторых произведениях некую мистику, явившуюся живучим отголоском гофмановских фантазий. Увлечения Гофманом нашло отражение и в творчестве Анны Ахматовой, Осипа Мандельштама и других поэтов Серебряного века (игасились в редакциях), но особенно отчетливо восприятие гофмановских мотивов проявилось в творчестве Евгения Шварца.

  А вот в ХIХ веке произведения Гофмана в России были популярны. Их печатали крупнейшие издательства. Они оказали большое влияние на неординарные писательские умы Гоголя и Достоевского. По сказке Гофмана «Нускнакер и мышиный король» композитор П.И. Чайковский сочинил чудесную музыку к балету «Щелкунчик», который до сих пор не сходит со сцен театров мира.

  Словом, страницы жизни великих художников интересно читать именно потому, что они многое объясняют в парадоксах судеб их произведений, равно как и такие «мелочи», что гению вовсе необязательно нужно быть «благообразным гражданином, вроде Гёте».

  Сын адвоката при прусском военном суде, Эрнст Гофман появился на свет в Кёнигсберге 29 января 1776 года. В жилах его, кроме немецкой (отцовской), текла еще еврейская и венгерская кровь. Отец – горький пьяница вскоре оставил семью. Юность будущий писатель провел в доме своего весьма угрюмого дядюшки, где жил, как «в выжженной степи – ни бутона, ни цветка».

  В Кёнигсбергском университете студент-правовед Эрнст Гофман не желал посещать лекции даже самого Иммануила Канта, зато взахлеб читал Шиллера и Свифта, учился играть на фортепиано и часто бегал в театр. Моцартовского «Дон Жуана» он выучил наизусть и исполнял на фортепиано для своего друга Теодора Гиппеля.

  После «странной» и страстной любви (которой, в качестве примера, воспользовался сам Зигмунд Фрейд в одной из своих работ по психоанализу) студента Гофмана к замужней тридцатипятилетней женщине Доре Хатт и последовавшего за этим скандала, семейный совет приговорил юношу к изгнанию, и он отправился жить к другому дяде в Силезию.

  В «незабываемо отвратительные» двенадцать лет службы мелким чиновником в Познани и Глогау Эрнст страдал, но успел жениться на спокойной мещаночке Михалине, которая, впрочем, весьма стойко терпела многие годы экстравагантные выходки своего супруга.

  Интересно, насколько схожи бывают судьбы «несчастных гениев»! Вчитываясь в биографию Эрнста Теодора Амадея Гофмана, невольно вспоминаешь жизнь Кафки.

  В 1804 году Гофмана переводят служить в Варшаву. Здесь он ставит точку в своей чиновничьей карьере, решив посвятить свою жизнь... музыке. К тому времени он уже прослыл неплохим музыкантом, способным художником, а также автором небольших рассказов, ироничный, зловеще-мистический жанр которых сегодня назвали бы «черным юмором». Итак, Эрнст становится капельмейстером филармонии, самолично расписывает стены концертного зала и решительно меняет свое третье имя Вильгельм на Амадей, разумеется, в честь обожаемого Моцарта.

  На глазах у озадаченного общества он так увлекся перестройкой своей жизни, что не заметил... оккупации Варшавы Наполеоном. Как прусский чиновник он лишается работы и средств, и совершенно раздавленным, полунищим, похоронив умершую от чахотки двухлетнюю дочь, уезжает в Берлин.

  Но столица оттолкнула Эрнста Гофмана, не оценив его таланта. Так, в 1808 году он оказался в провинциальном Бамберге на должности капельмейстера. Вскоре он становится буйным завсегдатаем местного кабака «У Розы» и «оригиналом», который мог обругать и наброситься на любого не понравившегося ему посетителя этого достойного заведения.

  Черная полоса в жизни художника разбудила в нем писательский гений. Он пишет первую серьезную новеллу «Кавалер Глюк», которая навсегда обозначила стиль и жанр его творчества – мистика, ироническое переселение призраков из ночных фантазий в «дневную» жизнь, причем это стало не только литературным приемом, но и образом жизни Гофмана, который сам уже боялся своих ночных кошмаров. Так или иначе, под влиянием безудержной мистики были написаны почти все лучшие вещи Гофмана: повести и сказки «Дон Жуан», «Золотой горшок», «Крошка Цахес по прозванию Циннобер», «Эликсиры сатаны», а также известные романы «Серапионовы братья», «Житейские воззрения кота Мурра» и «Повелитель блох».

  1809, 1811, 1813 год... Хотя Эрнст и становится популярным автором, но живет бедно, потому что пьет. «Винные гены» отца переселились к сыну. Пропивая гонорары за свои книги, он едва сводит концы с концами, носясь по городу и подрабатывая уроками музыки. В то время он теряет свою очередную «пылкую любовь», шестнадцатилетнюю Юлию Марк. Об этом факте можно было и не упоминать, но под влиянием «сего трагического чувства» Гофман сочиняет «Ундину», первую в Германии романтическую оперу, отмеченную впоследствии Рихардом Вагнером. Кстати, за свою творческую жизнь Гофман сочинил тридцать два музыкальных произведения(!).

  В 1813 году импульсивный Гофман решает навсегда покинуть Бамберг и переселяется в Берлин. Талантливый писатель и музыкант начинает свою «вторую столичную жизнь»... сотрудником апелляционного суда без жалованья.

  Ситуация заставляет бедного «клерка» работать еще интенсивнее и отчаяннее. Он создает большой цикл берлинских рассказов, благо Берлин подарил ему много мистических сюжетов – в них писатель вызвал всех «злых духов города», придав им, как всегда, черты реального существования, упоминая в рассказах реальные названия улиц, площадей, питейных домов, реальные фамилии антикваров, чиновников, банкиров... Мистические сказки выглядели весьма реально.

  А еще Берлин подарил Гофману его последнюю любовь. Юная певица Иоганна Энике, исполнившая главную роль в «Ундине», премьера которой состоялась в 1816 году, стала его верным другом и женой, на протяжении долгих лет стойко перенося и больные творческие фантазии, и любовные похождения своего «очень умного и очень странного» мужа.

  Между тем, муж в винных парах кабака «Лютер и Вегнер», где он засиживался с друзьями до зари, опорожняя бутылку за бутылкой, создавал «Серапионовых братьев», «Повелителя блох» и многие другие свои философские сказки.

  Последний немецкий писатель-романтик (именно так называли в Германии этого великого мистика), выйдя из стен мастерской «готического» романа, в которой трудились такие признанные классики, как братья Шлегели и Клеменс Брентано, благодаря своим фантастическим грезам, свободно расширил его пределы. «Идеальных героев» своих философских сказок Гофман помещал в совершенно реальную жизнь «системы общества», а не отправлял в какие-то абстрактные утопии.

  Ну а «система общества» ответила писателю изнурительной судебной тяжбой из-за нескольких сатирических романов, в том числе и гениального «Повелителя блох». Эрнст, уже разбитый параличом (у него развивалась сухотка спинного мозга), преодолевая чудовищные боли, вынужден был давать показания и писать оправдательные письма. А в бессонные ночи сорок шестой зимы он диктовал санитарам свои последние сказки: «Майстер Вахит», «Угловое окно» и (с тайной надеждой!) – «Выздоровление».

  Но выздоровление не наступило. В июне 1822 года Гофман умер. 
  - Я поделил весь род человеческий на две неравные части. Одна состоит только из хороших людей, но плохих музыкантов, другая же – из истинных музыкантов, - так Гофман сформулировал в своем лучшем романе «Житейские воззрения кота Мурра» вечный разрыв между простыми обывателями – «хорошими людьми», «филистерами» и «энтузиастами» – творцами «иного бытия».

  В последние дни января нынешнего года исполнился 231 год со дня рождения великого немецкого фантазера. Но за эти столетия разрыв между энтузиастами и филистерами так и не сократился.

  С Гофманом можно поспорить лишь в той части его биографии, где он называет себя «несчастным». Да, он не был «добропорядочным членом общества» и талант писателя был признан лишь частично. Но способность этого человека так яростно любить и творить перекрывала эти «несчастья» с лихвой.