ПАМЯТИ ЛЕОНИДА ЗИНГЕРОВА

Когда этот номер журнала попадет к читателям, с момента ухода от нас Леонида Михайловича Зингерова пройдет уже месяц. К сожалению, только сейчас мы имеем возможность рассказать вам, дорогие читатели, об этом человеке. Увы, таковы особенности ежемесячного издания.

Мы, близко знавшие Лёню Зингерова, с тревогой следили за течением его болезни, знали, как нелегко она проходит, понимали, что он находится на грани, но надеялись, убеждали себя в том, что присущие ему жизнелюбие и воля вырвут его из лап смерти и на этот раз. Не получилось...

В Германии, России, Украине, Израиле, США многие знали и любили этого человека. И дело, конечно, не в том, что в свое время он занимал высокие посты, руководил большими стройками или воплощал чрезвычайно серьезные проекты. Мало ли мы было в те далекие и недавние годы крупных руководителей?! Многие из них превращались со временем в бездушную машину, управляющую работой больших коллективов. Но была редкая порода руководителей, для которых главным на любой стройке, в любом деле оставался человек. Не просто некоторая статистическая единица, а конкретный человек со своей судьбой, с именем и фамилией, своими сильными и слабыми сторонами, с присущими только ему качествами. Таким руководителем и был Леонид Михайлович Зингеров.

В наших с ним разговорах он нередко упоминал известнейших руководителей, актеров, писателей и врачей. Обо всех этих людях он говорил как о друзьях, называя их не по имени и отчеству, а ласково, по-домашнему, как это принято среди людей близких. Неужели он со всеми этими людьми дружит? — думал я. — Неужели эти достойные люди — время и события подтвердили их высокую пробу — дарили Леониду Михайловичу свою дружбу и приязнь?

Жизнь иногда поворачивается так, что бывает необходима неформальная помощь. Понадобилась она и нам, нашей редакции, — не для себя лично, а для дела пропаганды русской литературы за рубежом. Как-то в разговоре я рассказал Лёне о нашей проблеме. Рассказал, не рассчитывая ни на что, кроме разве что на совет опытного человека. Но Леонид Михайлович был не из тех, кто может ограничиться просто хорошим советом. Он тут же предложил целую программу помощи, подключил к нашему делу известных и влиятельных в России людей. И эти люди, прекрасно понимая, что Леонид Михайлович никогда не просит лично для себя, мгновенно откликнулись на просьбу друга.

И еще одно качество поражало меня в Леониде Михайловиче — умение чувствовать чужую боль, чужое страдание, сопереживать незнакомым ему людям. Понимая, как поначалу трудно в новой для себя стране переселенцам и иммигрантам, Зингеров особенно остро ощущал безысходность, которая охватывает на чужбине людей одиноких, больных или имеющих тяжелую инвалидность. Именно благодаря свойственному ему умению искренне сопереживать чужие страдания, Леонид Михайлович, человек уже не молодой и нездоровый, организовал и возглавил в Германии общество русскоязычных инвалидов «Под одной крышей» — одно из немногих обществ, реально помогающих своим членам. Разъяснение особенностей немецкого законодательства, ориентированного на эту категорию лиц, прав инвалидов, обращение к немецким организациям с целью оказания помощи больным людям, моральная поддержка тяжело больных людей — вот далеко не полный перечень дел общества. Наконец, он был инициатором и организатором выпуска сборника «Люди мужества», в котором были опубликованы литературные произведения людей с ограниченными возможностями. Примечательно, что редактором и составителем сборника стала известная поэтесса Ольга Бешенковская. В это время она была уже тяжело больна, трудилась над текстами, преодолевая смертельный недуг, и только желание помочь больным людям вдохновляло ее на эту нелегкую работу.

Объем нашей статьи не может вместить перечень всех добрых дел, которым отдавал свои силы и душу Леонид Михайлович Зингеров. Назову только два из великого их множества: помощь чернобыльцам, проживающим в Германии, и борьба за выплату компенсаций жертвам национал-социализма.


Он уходил в свою последнюю больницу с надеждой на выздоровление, с верой в то, что доведет всё начатое до конца. А сколько добрых дел им еще только задумывалось. Не судилось....

От нас ушел Человек, в котором удивительнейшим образом сочетались ум, воля, организаторские способности и бесконечная доброта, Человек из эры милосердия. Осталась семья, которую он бесконечно любил и которая поддерживала его во всех начинаниях, остались свершенные им добрые дела. Осталась светлая память.

Борис Вайнблат