«Пусть будущее вынесет нам приговор…»

К 70-летию еврейского восстания в Аушвице

Павел Полян (Фрайбург)

«Были мы люди, а стали людье…»

О. Мандельштам

Ареал Холокоста в точности следовал контурам Второй мировой войны на европейском театре боевых действий. Военные и карательные органы Германии и ее сателлитов, как и их многочисленные добровольные помощники из оккупированных областей, с энтузиазмом хватали и убивали евреев на просторах от Лапландии до Крита и от Амстердама до Нальчика. Если бы танки Роммеля не увязли в песках Аламейну, а прорвались на восток и вошли в Иерусалим, то за Einsatzgruppe дело бы не стало: она уже была сформирована в Италии и только и ждала отправки…

Негласной столицей этой империи человеконенавистничества являлся концлагерь в Аушвице, ныне Освенциме (по-еврейски Ойшвиц, или Ушпицын). Anus Mundi, или «Задница Земли», – как честно назвал это место один из не самых сентиментальных эсэсовцев. Позднее Аушвиц-Биркенау назовут новыми для человеческого уха именами: «лагерем уничтожения», «фабрикой смерти», «мельницей смерти» и т.п., а иные даже расколют историю надвое: на время «до» и «после Аушвица», причем «после» – уже не гоже писать стихи.

Сегодня, посещая Биркенау-Бжезинку и глядя на сохранившиеся ступеньки газовен, руины крематориев и деревья, видевшие всё и вся, инстинктивно задерживаешь дыхание и словно перестаешь дышать. И только пропуская над собой своды брамы и выходя, наконец, из этой резиденции смерти с его сатанинской сакральностью, прочь от наликовавшихся всласть и налакавшихся еврейской крови палачей, невольно останавливаешься, для того чтобы дать легким встретить возвращающийся воздух, восстановить дыхание и придти в себя. До чего же уютным и милым был старинный Inferno во времена Орфея и Данте!..

Члены «зондеркоммандо» – это вспомогательные рабочие бригад, составленных почти исключительно из евреев, которых нацисты принуждали ассистировать себе в массовом конвейерном убийстве сотен тысяч людей, как евреев, так и неевреев, в газовых камерах Аушвица-Биркенау, в кремации их трупов и в утилизации их пепла, золотых зубов и женских волос.

Если жертв было немного (скажем, не больше ста), то Циклон Б на них не тратили, а убивали пистолетными выстрелами в затылок. Происходило это во дворе крематория, а иногда и в его внутренних помещениях. В таких случаях степень соучастия членов «зондеркоммандо» в процедуре убийства становилась на порядок нагляднее и очевидней: нередко двоим из них приходилось держать жертву за руки и за уши, пока палач не спускал курок. И, хотя непосредственным убийцей по-прежнему оставался немец-эсэсовец, еврей-зондеркоммандовец в этом случае уже не мог не ощущать своего прямого соучастия в происходящем.

Огненной ямы или крематория из жертв не избегал никто, и, в конечном счете, от 70–75-килограммового человека оставалось не более килограмма темно-серого пепла.

Четыре крематория Биркенау были настоящими печными монстрами, а сама зона газовых камер – это поистине образцовая фабрика смерти! Отменные цеха, квалифицированный менеджмент, вышколенный персонал!..

Гитлер с Гиммлером как рачительные хозяева, а евреи – как дешевые чернорабочие и одновременно – как недорогое сырье. Местное или импортное – неважно: на транспорте тут не экономили!

Впрочем, ради главного – поставленного на поток производства еврейского пепла – не экономили ни на чем.

Так неужели на самом деле ни в ком из «зондеров» не оставалось ничего человеческого? Были ли среди них нормальные, не озверевшие люди?..

Были!

Наверное, все они мечтали о мести, но некоторые из них всерьез задумывались о сопротивлении и о восстании. Настолько всерьез, что однажды это восстание и на самом деле состоялось. Думается, что именно восстание и всё, что с ним и его подготовкой связано, сыграло решающую роль на пути возращения многих членов «зондеркоммандо» из Биркенау к ментальной и душевной нормальности.

Свое человеческое начало всем им пришлось доказывать по самому высшему счету, и они его доказали! И не только, точнее, не столько самим восстанием, но и тем, что в считанные часы отвоеванной ими последней свободы они сумели – почти безоружные – убить трех эсэсовцев и разрушить, вывести из строя одну из четырех фабрик смерти в лагере.

То, что хоть кто-нибудь из них уцелеет и переживет их самих, нацисты не могли себе представить. Тем не менее 110 человек из 2200 выжили, а несколько десятков из них написали о пережитом сами или дали подробные интервью. Но многие погибшие оставили после себя письменные свидетельства, часть из них была обнаружена после окончания войны в земле и пепле близ крематориев Аушвица-Биркенау.

Они доказали это прежде всего тем, что некоторыми из них – пусть и немногими – владело призвание стать последними свидетелями и, может статься, первыми летописцами последних минут жизни многих сотен тысяч своих соплеменников. Осознание этого придавало им моральную силу, и такие люди, как Градовский, Левенталь и Лангфус, в апатию или не впадали, или научились из нее выходить.

Они оставили после себя свои свидетельства – аутентичные и собственноручные записи с описаниями лагеря и всего того, чем им пришлось здесь заниматься, – эти, как уже отмечалось, центральные документы Холокоста! (Берегли они и свидетельства третьих лиц, как, например, рукопись о Лодзинском гетто.)

Эти свитки – бесспорно, центральные документы Шоа, до недавнего времени совершенно неизвестные в России. И не их вина, что до нас дошло лишь около десятка из них!

Бесценны и десятки других свидетельств тех членов «зондеркоммандо», которые чудом остались в живых. Независимо от того, в какой форме они были сделаны – в форме ли показаний суду или при расследовании преступлений нацистов; в форме ли интервью или в форме отдельных книг.

Именно члены «зондеркоммандо» – они и только они – долго вынашивали и, в конечном счете, осуществили 7 октября 1944 года единственное в истории Аушвица-Биркенау восстание, все участники и заложники которого – более 450 человек, в том числе все руководители, геройски погибли!

И что в итоге? Одним действующим крематорием после восстания стало меньше! Тогда как всё прогрессивное человечество проморгало, почти не заметив, недостачу шести миллионов своих членов, а доблестные союзники по антигитлеровской коалиции не нашли на складах ни бомб, ни керосина, для того чтобы разбомбить этот совершенный завод по производству пепла!..

«Зондеркоммандо» – это не штабная, а штрафная рота, и ее члены – это штрафники, но рвущиеся в бой и надеющиеся на то, что кровью смоют с себя тот подлый позор, на который, не спрашивая, их обрекли враги. И еще на то, что весь мир признает и зачтет им не только их малодушие и преступления, но и их подвиги!

Их судьба – одна из наиболее жестоких и страшных страниц в истории Шоа. Вместе с тем и одна из наиболее поучительных. Восстание 7 октября 1944 года ставит со всей остротой два более общих вопроса – стратегия поведения и стратегия выживания в условиях геноцида.