Курников: «Люди не должны забыть ужасы голода 20-х годов»

Как мир проявил солидарность

Событием осени стал фильм Максима Курникова, Александра Архангельского и режиссера Татьяны Сорокиной «Голод». Премьера фильма в Москве, моментально последовавший вслед за этим его запрет и отзыв прокатного удостоверения, формулировки Минкульта РФ, сопровождавшие этот документ, – всё это стало предметом бурных обсуждений в свободной прессе на русских YouTube-каналах.

Как и почему события столетней давности болью отозвались в душах одних и с такой силой напугали других (российских чиновников), мы поговорили с Максимом Курниковым, ведущим редактором русскоязычной службы Bild, руководителем интернет-издания «Эхо» и бывшим заместителем главного редактора «Эхо Москвы». Максим живет и делает свою честную журналистику сейчас в Берлине, куда переехал в начале марта после закрытия властями РФ этой независимой радиостанции. Работает, я бы сказала, с бешеной интенсивностью. Его ежедневные в интерактивном формате политические интервью быстро набрали большую аудиторию, и вы тоже можете смотреть и слушать их на сайте BILD:https://bild.de/

Фильм, ставший событием, рассказывает о голоде 1920-х годов и о том, как иностранные благотворительные миссии Герберта Гувера, Фритьофа Нансена, британских квакеров и других помогли пережить Советской России это страшное время. Голод, начавшийся из-за невероятной засухи 1921 года, из-за системы продразверстки и последствий Гражданской войны, охватил 35 губерний, среди которых особенно сильно пострадали районы Южного Урала и Поволжья. Максим рассказал, как иностранцы оказались в российских голодающих деревнях и спасли миллионы жизней, несмотря на все идеологические разногласия с непризнанной тогда еще советской республикой.

Иностранные благотворительные миссии под руководством Герберта Гувера и Фритьофа Нансена прибыли на территорию Советской России после обращения к мировому сообществу Максима Горького с просьбой помочь голодающим. Они открывали в деревнях столовые, где кормили детей и местных жителей, обустраивали больницы, обучали медсестер, – оказывали всю посильную помощь. Это был первый в мире голод, который был подробно задокументирован. Очень много снимал Нансен, и благодаря фотографиям и видеосъемкам ему удавалось собирать пожертвования для голодающих. 

С помощью Максима я уяснила себе, что в истории советской России было три таких периода. Голод 1920-1922 – его называют голодом Поволжья, но география его гораздо шире, от Украины до Дагестана, от Южного Урала до Кубани с центром бедствия в Поволжье и на Урале. Об этом голоде фильм. Второй голод – это 1930-1933 год: Казахстан, где этот голод унес 40 % населения, и Голодомор в Украине. Благодаря украинской диаспоре, прежде всего в Америке, мы знаем про этот голод начиная с 1970-1980 годов и не забываем о нем. Наконец, третий период, о котором у нас совсем не говорили, о котором все забыли, это голод послевоенный, 1946-47 год. Во многом, говорит Максим, Советский Союз был сформирован тремя голодами. Я бы прибавила в эту классификацию еще и голод блокадного Ленинграда, единственный голод, о котором говорить и писать в стране не запрещалось и о котором помним мы все.

Голод 20-х – это первый в истории документально зафиксированный голод. Невероятная хроника того времени, фото- и видеодокументы говорят сами за себя. И весь фильм – это документ огромной силы. По словам Максима Курникова, они с Александром Архангельским и Татьяной Сорокиной решили рассказать эту историю максимально подробно.

И спустя 100 лет история голода 1920-х годов становится у них высказыванием в том числе и о сегодняшнем дне.

– Грандиозный проект вы завершили! И теперь эту правду уже никто не спрячет. Вы – автор идеи. Всё начиналось с Вас. Как это было?

– Начало было еще в 2014-м году. А работу мы начали в 2019 -2020-м. Мы снимали фильм еще до войны, задолго до войны. Снимали два года. Мы собирали деньги на съемки через краудфандинг. Мы до последнего сомневались, что у нас это получится. Честно признаюсь, я не поверил, что такое возможно. А вот когда я уже ближе подошел к съемкам фильма, стало понятно, что да, наверное, краудфандинг стоит попробовать. Но мы немножко испугались: сначала хотели сразу поставить сумму в пять миллионов на сбор, а в итоге поставили три, потому что думали, что можем не собрать эту сумму или 50% от суммы, потому что правила площадки были такие. Но оказалось, что мы зря переживали, потому что в семьях память о том, что тогда происходило, и о том, кто спасал, живет. И нам вместе с пожертвованиями приходили огромные письма о том, как кому-то бабушки рассказывали, у кого какая в семье сохранилась история о том, как их спасли англичане, американцы, еще кто-то. Краудфандинг изменил фильм. У меня даже мурашки по телу, когда я об этом вспоминаю. Это была та сила, которая нас подтолкнула. Память, что живет в семьях, отличается от того, что говорит об этом же массовая пропаганда. И эта разница давала нам ту энергию, которая нас питала. Это вдохновило невероятно. Кроме того, что это дало нам финансовую возможность снимать фильм, это еще и придало нам огромные силы для того, чтобы осуществить этот проект. Больше двух тысяч человек сдали деньги. Некоторые немалые. Один человек перевел несколько сотен тысяч рублей. Мы посмотрели – мы его не знаем. Дмитрий Быков, Евгений Водолазкин, Виктор Шендерович, Екатерина Шульман записывали обращения и помогали сбору денег. И мы собрали 5,5 млн рублей. Для документального кино это не потолок, но достаточно, чтобы работать.

– Если фильм снят на народные деньги, он народный фильм. Если он народный фильм, как решились в Министерстве культуры РФ его запретить?

– Сама иностранная помощь теперь не ко двору. Тем более американская. А мы в фильме рассказываем как раз больше всего о работе ARA (American Relief Administration – Американская организация помощи). Еще об английских квакерах и о миссии Нансена. На самом же деле там было больше 30 иностранных организаций. Даже папа римский помогал – и это атеистической стране! Католическая церковь сама в то время была в довольно тяжелом финансовом положении. А у нас в какой-то момент, еще при Сталине, стали говорить, что нет, иностранцы нам не помогали, американцы не помогали, это мы им еще и платили за это. Рука чекистов сказывается здесь. Но сохранились архивы, сохранились документы, они доказывают, это была гуманитарная помощь. Версия же, что американцы не помогали, она близка и нужна КГБ. Чекисты, якобы, всех спасли.

А еще причина запрета – любое свободное высказывание вызывает у них страх. Смотрите: когда государство дает деньги на кино, оно имеет право на запрет. А запрет нашего фильма говорит лишний раз о том, что им сейчас просто нужна другая история. Сейчас много готовых фильмов положено на полку. Они не могут выйти, потому что те, кто эти фильмы финансировал, боятся.

– И все-таки как начиналось? Как и когда пришла идея?

– В свое время я учился на истфаке в Оренбурге, и, откровенно говоря, так подробно мы этот период не проходили в университете. Я знал о том, что после гражданской войны был голод. Но масштабы этого я себе не представлял. Потом так получилось, что я попал на одно из первых в России показательных уничтожение продуктов. В 2012 году. Это был литовский сыр, который я запомню на всю жизнь. В больших таких красных упаковках. Целая фура была. И вот этот сыр вывалили и давили трактором. И я настолько был потрясен, что залез в кабину водителя и кричу: «Что ты делаешь?» А он сам, я вижу слезы у него в глазах, а приказ выполняет, сыр давит.

– Тогда Вы работали зав. корпунктом «Эха Москвы» в Оренбурге…

– Да. И вот тогда я вспомнил о том, что буквально около 100 лет назад на этих самых землях люди страдали от голода. И у меня две эти вещи совместились, и я понял, что нужно сейчас об этом написать. В итоге я пошел в архивы и начал искать материалы. И, честно говоря, чем больше я этих материалов видел, тем больше меня накрывало чувство беспомощности от того, что никто об этом не знает. Конечно, знают историки какие-то, которые этой темой в 90-е занимались, но в целом общество не знает, а масштаб событий просто мировой. Если даже верить только официальным данным о пяти с половиной миллионах погибших от голода – это целая европейская страна, которая вымерла. И я подумал, что очень важно об этом рассказать. Но еще очень важно рассказать о тех, кто помогал. И на самом деле – вот он, пример того, что люди со всего мира помогали умирающим от голода жителям России разных национальностей.

Сидел, читал документы. И один меня просто потряс. Почерк был идеальный. Это был протокол «О расследовании человечьего мяса… – он так назывался, – …в вареном виде». Там ведь такое было. Даже на детей охотились. Родители умирали, дети оставались, на них охотились. Я тогда стал буквально терять сознание. Я читал, у меня закружилась голова, и я начал терять сознание, пол и потолок поменялись местами. И когда я пришел в себя, я поклялся себе, что я потрачу жизнь, но обязательно сделаю так, чтобы как можно больше людей об этом узнали, чтобы мы как общество проговорили это сами с собой. А также, чтобы мы сказали спасибо тем, кто нам помогал тогда, тем, кто нас спасал.

– У Вас статья называлась «У властей просили разрешение есть трупы»…

– Да, я был против такого названия. Но редакция настояла. Да, и это было. И документы, и письма, все подтверждения этих фактов есть. Поэтому у кладбищ тогда стояла милиция, охраняла, чтобы не выкапывали. Представьте себе, да, это в Башкирии люди писали властям «Пожалуйста, разрешите нам хотя бы есть трупы…». Это за короткий срок, с год примерно, начиная с 20-го, голод дошел до такого состояния. Люди съедали крыши собственных домов. Они начинали питаться теми, кто у них в семье умер. И это не были единичные случаи. Нет. Массовые, к сожалению. И это тот момент, когда советская сторона обратилась к миру, просила о помощи, впустила к себе журналистов, фотографов со всего мира, чтобы они рассказали.

– В фильме вы говорите о каннибализме, но говорите только языком документов, протоколов. Есть протокол, где женщина дает спокойно так показания о людоедстве в ее семье…

– Самое страшное в каннибализме – логичное продолжение того состояния, до которого были доведены люди. Когда мы читаем эти показания, какая-то грань стирается, он уже не человек в нашем понимании. У человека, пережившего такой страшный голод, чуть не умершего от него, на всю жизнь остается травма. Он никогда этого не преодолеет.

– С чего началась эта помощь голодающим? Как мир узнал о тех ужасах, что происходили на Урале и в Поволжье?

– К миру за помощью обратились Горький и патриарх Тихон. Мы в фильме рассказали только о роли Горького, но была еще и роль патриарха Тихона, который в The New York Times опубликовал призыв к верующим всего мира включиться в эту помощь. Гувер, тогда еще не президент, он возглавлял общественную организацию ARA, прочитал обращение Горького и развернул мощь ARA в сторону советской России.

– Как была организована эта помощь? Я не могу себе представить. Какие усилия требовались для этого? Это огромные расстояния, это через моря и океаны, это российское бездорожье, это разруха после Гражданской войны – как с этим могли справиться американцы?

– ARA была очень мощной и разветвленной благотворительной организацией, которая уже помогала другим странам, которые после Первой мировой войны не могли оправиться. Это гениальная была организация. У них получилось так эффективно организовать помощь, потому что они сумели быстро наладить логистику. Первый пароход с зерном пришел в петербургский порт уже через неделю.

– Как такое возможно?

– А тогда летом 21-го года они развернули пароходы с зерном, которые шли из пункта А в пункт Б, но там были не так сильно нужны, как здесь, и их развернули в сторону России. Морским транспортом всю помощь доставляли в Петербург. А потом в основе американской модели доставки были реки. Понятно, почему Волга, почему Урал. Пока реки не встали, это был самый быстрый и простой способ, потому что железные дороги после Гражданской войны оставались в чудовищным состоянии. Гувер сразу сказал, что распределять помощь будут только сами американцы, и им должны обеспечить свободный доступ ко всем бедствующим пунктам, т.е. чтобы была свобода передвижения и чтобы им не чинили препятствий.

Везли не только продукты. ARA завезла еще десять миллионов вакцин и спасали этими прививками от тифа. Ведь умерло пять с половиной миллионов человек – это только от голода. А были еще смерти от тифа – свирепствовала жуткая эпидемия, и от других болезней.

Еще несколько десятков тысяч работников в ARA были российскими волонтерами. Вся организационно-техническая и вся финансовая помощь были американские, но осуществляли ее русские волонтеры. И это были герои. Это тысячи волонтеров, которые развозили по деревням и всем пунктам помощь, по дороге каждый мог их ограбить, ведь это была еда. И они сами работали за еду. Работать в ARA значило спастись. Но они всё равно герои. Их и грабили, и убивали. И эпидемия тифа еще выкашивала людей, тиф был везде, и они тоже заражались и умирали. Они жертвовали жизнями. Первая экспедиция нашей съемочной группы была в Уфу. Зимой. И мы пробираемся там через Уральские хребты, метель жуткая, пурга, не видно ничего, по обочинам валяются перевернутые машины, ветер воет, и я думал тогда, а как же они сто лет назад тут справлялись…

Они настоящие герои, а их имена забыты. Забегая вперед, скажу, что вся картотека ARA осталась в России. И потом при Сталине их за это, за «сотрудничество с иностранцами», сажали, ссылали, расстреливали. А они реально рисковали жизнью, тащили продукты на себе, чтобы спасти других.

– А Нансен, британцы, норвежцы?

– Нансен! Ученый, полярный исследователь, великий романтик, что ему была эта Россия, а он, конфликтуя и ссорясь со всеми, в ущерб своей популярности и репутации, выступал, ездил, убеждал, привлекал внимание всего мира к голодающим регионам большевистской страны. Он, в отличие от Гувера, готов был передавать продукты советским властям – и только наблюдать за тем, как они распределяются. В гуманитарной миссии Нансеном было почти 30 небольших организаций. Интересно, что он был представителем Лиги наций, но сама лига денег ему «на большевиков» не дала.

– ARA за короткое время сотворила настоящее чудо. Чудо спасения человека от расчеловечивания. В фильме Вы рассказываете поразительные истории о разных людях. Полковник Белл, представитель американкой администрации….

– Это потрясающая история. Человек приехал сюда и так себя зарекомендовал, что официальные власти, даже они, а не только общественность, высоко его ценили. Белла тогда назвали «Вечным почетным мэром Уфы», такой статус ему дали. И он вошел даже в состав Духовного управления мусульман. И ему доверили выбирать муфтия. Невероятный был человек. И много было героев. Именем умерших от тифа сотрудников ARA называли детские дома, больницы… Эта память должна была оставаться дальше. Но приходят люди – вот теперь, которые мешали нам сейчас снимать фильм, которые запретили его теперь в России, и хотят вычеркнуть из памяти имена людей, которые спасали башкир, татар, русских и других. Я не понимаю их мотивации. Эти люди стреляют в собственное прошлое.

– Действительно необъяснимо. Ведь 11 миллионов спасли, дали состояться их жизням. Это история про подвиг спасения…

– И про солидарность. Люди наплевали на собственные политические взгляды, интересы. Это история про то, что иногда надо остановиться, прекратить политические разборки, когда жизнь миллионов под угрозой. Вот о чем речь-то.

– А советское правительство, оно извлекло уроки из этого страшного опыта?

– Самый страшный вывод, который сделал сталинский режим из этого – не надо пускать иностранцев помогать! И уже в следующий голод 1930-1933, в Голодомор иностранцев не пускали. А в 20-е обратились к Западу и впустили журналистов, фотографов, кинооператоров. Журналисты показывали масштаб бедствия, писали, снимали.

– Только сейчас я поняла, почему так много невероятной кинохроники и фотографий сохранилось!

– Конечно. Нансен и сам очень много снимал, и показывал свои кадры голода и в Лиге наций, и в парламентах, где выступал с призывами о помощи. Советское правительство конфисковывало и продавало в 20-е годы церковные ценности, тоже как бы для помощи. Но на самом деле большая часть этих средств пошла на создание Коминтерна.

– Люди, голод, страшные протоколы, – складывается картина Апокалипсиса. И на этом фоне фигуры героев. И неожиданные пересечения судеб. У полковника Белла была переводчица. Еще одна невероятная история…

– У этого самого полковника Белла была девушка-переводчица из Давлеканова. Она была немка по происхождению и говорила по-немецки. И попала в АРА работать переводчицей, потому что многие американцы после европейской операции говорили по-немецки. Она быстро выучила английский и в итоге вышла замуж за одного из англичан, который работал в миссии АРА. Наверное, это был у них брак фиктивный. Потому что она уехала с ним, а там сразу развелась и жила потом в США. А когда в Америку приехал Маяковский, он в нее влюбился, у них родилась дочка. И эта дочка уже в очень преклонном возрасте, перед смертью приезжала в Уфу, посмотреть на родину своей матери.

– В фильме есть дополнительные – художественные включения...

– Да, вы увидите, когда будете смотреть фильм. Это сцены из кукольного театра Казани, посвященные голоду. Произведение татарского автора, в 20-х годах и написанное. Называется «Люди». Очень сильный спектакль, там всё как было на самом деле показано. Александр Архангельский нашел этот спектакль. Еще есть в фильме народная башкирская сказительница, гениальная просто. Генетическая память в народе о том времени осталась.

И я уже говорил вам, окунувшись в эти документы, я поклялся себе потратить жизнь, но сделать всё, чтобы мы как нация сказали «спасибо» тем, кто помогал. И я сказал себе, напишу статью – статью написал. На Радио Свобода, на сайте эта статья висит. Сказал – сниму фильм. Фильм снят. И поставлю памятник американской помощи или памятник Гуверу в моем родном городе – в Оренбурге. Осталось вот это последнее.

– Будем мечтать, что, может быть, когда-нибудь…

– Фильм первым я дал посмотреть Алексею Венедиктову, Екатерине Шульман и Кириллу Рогову, и они независимо друг от друга сказали: «Мы, конечно, знали об этих событиях, но не могли себе представить, какой у них масштаб и какой был масштаб помощи». А Кирилл еще добавил: «Как ужасно, что мы так и не осознали, какие последствия были у Гражданской войны. Мы как общество тогда были отброшены в Средневековье. И, может быть, в этом причины того, что русское общество допустило репрессии 37 года…»

И, наверное, это как раз одна из целей фильма – показать людям, которые будут писать будущие учебники истории, что это действительно было событие огромного масштаба, которое сейчас не прописано в учебниках, но которое должно быть в этих учебниках обязательно.

P.S.: Ценность человеческой жизни должна стать выше политических разногласий. Как довести эту мысль до тех, кто начал войну в Украине?

Наталья Ухова (Бохум)

Читайтетакже:

1. Гуманитарная помощь Америки голодающей России. Журнал «Партнёр», № 8 / 2018. Автор С. Шпигель
2. Новости 24 ноября. Голодомор. Сайт журнала «Партнёр», 24.11. 2022.
3. А за Голодомор не хотите извиниться ... Сайт журнала «Партнёр». Блоги. 2016, Сентябрь. Автор Укроп