Полиция угощает мороженым

Рождественская, но правдивая история

Майя Беленькая (Мюнхен)

За поступок благородный

Все его благодарят.

– Попросите что угодно,-

Все Степану говорят.

– Мне не нужно ничего –

Я задаром спас его.     

С. Михалков

Пару месяцев назад у моих приятелей поздно вечером в парке потерялся ребенок. Что там говорить…Ужас! Существовало, правда, одно седативное обстоятельство. Дело происходило в городе Мюнхене.

В общем-то, сами были виноваты. Не захотели по первому требованию восьмилетнего эксплуататора покупать какое-то особенное, дорогое мороженое. Заныли, заладили: «Давай лучше вон то, обычное…» Ребенок, естественно, обиделся, родители – тоже. Ну и разошлись с небольшим скандалом в разные стороны. Вредное чадо уселось на качели, не веря, что приличные родители смогут далеко уйти. А когда обе стороны снизили планку своего упрямства, выяснилось, что они потерялись. И хотя фонари горели вовсю, в сложившейся ситуации этого было явно недостаточно.

Пока неразумный ребенок стоял и плакал (в чужой-то стране), а неразумный папа примерно в таком же состоянии бегал по парку, неразумная мама помчалась к дому в слабой надежде на то, что самое лучшее в мире дитя отправится туда же. Тем более, что и дом был недалеко, и велосипед у сынишки имелся. Но там – увы – никого не оказалось. А когда проклинающая себя мать снова кинулась в парк, ее окликнул молодой симпатичный полицейский. Цитирую почти дословно.

– Извините, Вы мама такого-то?

– Да.. (дрожащим голосом) А что?

– Ваш ребенок потерялся?

– ! ! !

– Да или нет?

– Ой, я не могу… Боже мой… Скажите, всё в порядке? Всё alles gut?

– Alles gut, alles gut… Сейчас приедет.

Дальше особо любознательные могли наблюдать немую сцену. Ошарашенный полицейский в объятиях русской мамаши. Через пару минут подкатил навороченный мерседес с мигалками, оттуда вышли трое в форме, а следом выпрыгнул довольный ребенок с тем самым дорогим мороженым в руках. ( Полицейские купили – в качестве валерьянки). «Mit Eis?» – с трудом вспомнив, как по-немецки мороженое, испуганно спросила мама. «Und mit Fahrrad auch»,– весело ответил полицейский, доставая из багажника видавший виды детский велосипед.

Что сделала бы с обожаемым, но, слава Богу, уже нашедшимся ребенком любая российская мать?

И рука уже потянулась… Но твердо и безвариантно была остановлена представителем закона. Мол, мы все понимаем, но детей в нашей стране бить нельзя. Только и осталось, что выхватить пресловутое неначатое мороженое и отдать соседской девочке, принимавшей активное участие в сцене развязки.

Понятно, какие теплые слова говорили родители сотрудникам полиции; те, естественно, поулыбались (типа, это наш долг) и на прощание вручили уже пришедшему в себя папе свою визитку, сопроводив сие примерно следующим текстом: «Когда опять потеряете малыша, сразу звоните нам».

«Тут есть, наверное, реквизиты, по которым мы должны заплатить? Вы на нас времени столько потратили…», – понесли наш обычный российский бред ошарашенные мама и папа. Смешливые полицейские захохотали и, приветливо помигав фарами, укатили в ночь. Опять, наверное, кого-нибудь выручать. Мой папа в таких случаях говорил: «Как понял? Прием?»

Вот вам и дядя Степа-милиционер! Сергея Михалкова на них нет. А то бы перевели бы на разные языки. И на наш тоже.

Впрочем, и в Германии такие эпизоды передаются из уст в уста. Чаще – в русскоязычные. Для немцев, похоже, – это норма. Привыкли, буржуины, что набивший оскомину всем российским людям лозунг « Дети – наше будущее» у них и не лозунг вовсе, а реальный и действенный выбор жизненных приоритетов.         

В общем, дети у них под контролем. Иногда даже излишним… Да и не только дети.

А на работе они – кремень. Не подступишься. Мне и самой как-то досталось. Отправляла ранним утром друзей на экскурсию от вокзала. И встретила там русскую подружку, выполнявшую аналогичную миссию. Автобус отъехал, а мы продолжали болтать, не заметив опасности в образе двух полицейских, которые в чем-то нас заподозревали и достаточно жестко попросили следовать за ними.

Отделение на вокзале оказалось поразительно похожим на наше. То есть стулья были очень сомнительного вида ( впрочем, нам и сесть то не предложили), пол явно не блистал чистотой, да и пахло так, что сразу вспомнились родные пенаты. Пока представитель западного закона искал нас в компьютере, я пыталась выяснить, «за что двух респектабельных дам… (при этих словах полицейский поднял глаза от компьютера и посмотрел на меня так, что я тут же поняла, что погорячилась и, видимо, в его представлении это словосочетание означает совсем другое).

Пришлось переходить на парадигмы общечеловеческого звучания: например, интересоваться, где же их знаменитая немецкая вежливость. Ребята не обиделись, а очень вежливо объяснили, что встали сегодня рано, работы полно, особенно с представительницами древнейшей профессии, прибывающими к ним нелегально, без виз и в небывалом количестве… (Господи, мы и не знали, что так хорошо сохранились.) Подружка сразу повеселела : « Мужу расскажу! Мужу расскажу!» И даже, расчувствовавшись, пригласила полицейского, наконец-то нашедшего ее данные в компьютере, в родной город Самару. «Вольга, Вольга! – радостно приговаривала она почему-то с немецким акцентом, – приезжайте к нам в гости!»

Я же была обижена и непреклонна. «Только, будьте добры, легально и визу не забудьте приобрести, – сказала я, как мне показалось, очень холодно, – а то познакомитесь с нашими ребятами».

Видимо, испугались, потому что отпустили нас очень быстро, с добрыми напутствиями, а передо мной даже несколько раз извинились. (Уважили мои претензии на респектабельность…)

Хотя, говорят, случай нетипичный. Немецая полиция очень заботится о своем имидже. Наткнулась я тут случайно на их праздник. Прямо на улице. Было так здорово, что я им даже мое недолгое пребывание в кутузке простила.

Работа с молодежью, профилактика преступности, оказание медицинской помощи, розыскная деятельность, криминалистика, и далее, и далее…, даже нечто вроде нашего ГИБДД – все народу показали. Демонстрировали абсолютную прозрачность и необходимость своей работы. Около каждого стенда – консультанты, с которыми можно посоветоваться, литературу получить, о приеме договориться.

И самому кое-что попробовать. Я уж не растерялась. Давление полицейскому померяла, на тренажерном БМВ в экстремальных условиях прокатилась. К сожалению, под наблюдением немецкой общественности. Экран большой повесили, да еще физиологичекие показатели (пульс, давление) отслеживали. А инструктор, гад, на всю площадь объявил: «Russische Frau за рулем».

Хотела я еще с пожарным шлангом потренироваться, да уж решила – хватит бесплатные развлечения для публики устраивать. Погляжу со стороны. Можно сказать, на единение спецслужб с народом.

И дело тут не только в высокой нравственности населения. Везде люди одинаковы. А вот уникальная законопослушность, несомненно, в наличии. И проистекает она опять же не потому, что все такие прекрасные, а из уважения к закону и к его конкретным представителям. Не всегда же они подозревают симпатичных разновозрастных иностранок в несимпатичных действиях, а, к счастью для обычных граждан, обеспечивают неукоснительное соблюдение закона. Работа такая...

Одна деталь, напоследок... В Баварии не за горами карнавал. Праздник, когда народ оттягивается вовсю: наряжается, веселится, вспоминает всякие смешные обычаи. Среди прочих есть традиция: мазать друг другу носы черной краской. Так полицейских однажды на моих глазах намазали прямо на рабочем месте. И ничего! Хохотали и шутили вместе с подгулявшей публикой. Которую, между прочим, и охраняли.

Как понял? Прием!