ЖИЗНЬ И СМЕРТЬ ХАИМА (ВИКТОРА) АРЛОЗОРОВА

Грета Ионкис (Кёльн)

Прогуливаясь в Тель-Авиве по улице Арлозорова, я понятия не имела, в честь кого она названа, но отметила звучность имени.

В поисках материалов о жизни и деятельности Арлозорова я то и дело наталкивалась на статьи и заметки о его любовных отношениях с Магдой Фридлендер (Геббельс). Сенсация заслонила саму личность Арлозорова. А личность была выдающаяся. После его гибели вышло 7 томов его сочинений, памфлеты, статьи, письма; содержание последнего тома составили стихи.

Назад к истокам

Родился Виктор Арлозоров в 1899 году в городке Ромны, что под Сумами. Дед его был известным раввином. Опасаясь погромов, семья в 1905 году эмигрировала в Кёнигсберг, затем переехала в Берлин, где Виктор блестяще окончил гимназию. Примерно в это время у него пробудился интерес к еврейству. Он начал изучать иврит и создал молодежную сионистскую группу, устав которой чем-то напоминал скаутский. Подростки совершали марш-броски, ходили в походы с ночевками, были и песни у костров, и бесконечные разговоры о далекой и манящей Палестине.

В школьном сочинении он пишет: «Я еврей и горд этим. Я не чувствую себя вполне немцем и никогда этого не скрывал.»

«Еврейский народный социализм» -

так называлась его первая серьезная работа. Ему было 19 лет, когда он написал ее, посвятив памяти отца. В Кёльнской библиотеке в отделе «Иудаика» хранится эта пожелтевшая книжечка, в ней — 72 страницы. Юный Арлозоров полемизирует с Марксом: «Нет, не исторический материализм, а национальный идеализм высочайшего напряжения может стать в еврейском народе источником силы, которая окажется достаточно мощной и способной создать в Палестине условия для полного, нормального и свободного развития еврейских рабочих масс».

Далее он пишет о том, что еврейский труд, который проявится во всем, что евреи создадут в Палестине, есть первая и важнейшая предпосылка для социального и духовного возрождения. Подобно Жаботинскому, он считает, что создание еврейского большинства в стране есть первейшая необходимость.

В 1918 году, будучи студентом Берлинского университета, где он изучал экономику и право, Арлозоров уже активно участвовал в партийных дискуссиях. Он разделяет позиции социал-демократов, он — страстный сионист. Он даже изменил имя: теперь он — Хаим. В памфлете «Еврейский народный социализм» он пишет, что его партия стремилась выполнить еще одну важную задачу: она не только успешно объединила в сионистское движение еврейских рабочих, которых в Германии тысячи, но и вовлекла в него молодые силы. Он намечает пути соединения западного и восточного еврейства, дабы добиться единства. «Мы готовим всемирную сионистскую народно-социалистическую организацию во всех странах Галута, во всех уголках, где пульсирует еврейская жизнь». Важным положением памфлета было утверждение, что их социализм не исходит из интересов одного класса. Иначе говоря, Арлозоров отверг тезис о диктатуре пролетариата.

В 1920 г. он был выбран на Сионистскую конференцию в Лондоне. «Восходящей звездой еврейской политики 20-х — начала 30-х годов» назовет его Голда Меир.

Роман с дьяволицей

Виктору было 15 лет, когда он познакомился с Магдой Фридлендер. Она училась в одном классе с его сестрой и часто бывала в их доме. 13-летняя Магда влюбилась в Виктора, вступила в его сионистскую группу и вместе со всеми с тяжеленным рюкзаком за плечами отправлялась в походы по Германии. Через год она уже носила на цепочке магендавид — золотую шестиконечную звезду. С этим подарком Виктора она не расставалась много лет. Об истории их любви можно прочитать в книгах Анны  М. Зигмунд «Женщины нацистов» и Анны Клебонд «Магда Геббельс».

Магда вполне могла стать убежденной сионисткой, уехать с Арлозоровым в Палестину. Но Хаим не позвал ее с собой, в Палестину он уехал со студенткой-медичкой Симой, она и стала его женой. Однако отношения с Магдой не прекратились.

Магда вышла замуж за миллионера Квандта. Он был много старше, и имя его значило почти то же, что имя Ротшильда в ХIХ веке. Она родила сына, но с Хаимом продолжала изредка встречаться и переписываться. Квандт обнаружил письма, последовал развод. Но Магда не оказалась на панели, как грозил ревнивый супруг. Она нашла его любовные письма и, предъявив их суду, отвоевала часть огромного состояния.

Встречи Магды и Хаима продолжались и тогда, когда она стала женой будущего министра пропаганды Третьего рейха. Конечно, «сморщенный ариец» не мог сравниться с красавцем Арлозоровым, к тому же он был ее первой любовью. Но Магда всегда предавала тех, кого любила.

Арлозоров и сионистское рабочее движение

Сионистские рабочие организации возникли в начале ХХ века, но поначалу они не играли решающей роли в сионистском движении. 1920 год стал переломным, именно тогда различные рабочие организации слились во Всеобщую федерацию еврейских трудящихся Эрец-Исраэль — Гистадрут под руководством Бен-Гуриона и Б.Кацнельсона. Гистадрут объединил профсоюзные функции с организацией социальных услуг и даже функции обороны. Постепенно Гистадрут превратился в одну из главных организаций, руководящих заселением страны, определяя место создания новых поселений и нормы распределения рабочей силы.

В 1924 году, получив докторскую степень, Виктор Арлозоров приезжает в Эрец-Исраэль. Он представлял ишув в отношениях с мандатными властями и арабскими лидерами, а также ведал некоторыми внутренними делами. Пытливый ум Арлозорова, талант публициста и оратора получают признание, и в 1926 г. он уже представляет ишув в Постоянной мандатной комиссии Лиги Наций в Женеве.

В августе 1929-го Арлозоров присутствовал в Цюрихе на учредительном собрании Еврейского агентства, там оказались все лидеры мирового еврейства. В числе делегатов — Альберт Эйнштейн, Хаим Вейцман, Бен-Гурион, основатель «Джойнта» Луи Маршалл ... И Хаим Арлозоров — один из них. Он давно понял, что нельзя замыкаться в пределах одного класса, так появился лозунг «от класса — к нации».

На 17-м Сионистском конгрессе (Базель, 1931) Арлозоров был избран членом правления Всемирной сионистской организации и ее исполнительного органа — Еврейского агентства, в котором он возглавил политический отдел (пост министра иностранных дел еще не созданного государства). Арлозоров умел находить общий язык с английским правительством, между ним и высшими чинами мандатной администрации в Палестине установились дружеские отношения, что многих раздражало.

Он не боялся противоречить властному Бен-Гуриону. Нередко под натиском критики Арлозорова Бен-Гурион отступал, признавая его огромный политический потенциал.

Когда Гитлер пришел к власти, Арлозоров разработал план массовой эмиграции в Палестину немецких евреев («трансфер»). На первых порах нацисты разрешали эмиграцию, и Арлозоров спешил. Его план встретил противодействие: как можно протягивать руку Гитлеру? Но Арлозоров всё же отправился в Германию с твердым намерением прийти к соглашению с германским правительством и выполнить свой план. По возвращении местные газеты вылили на него ушат помоев, а одна открыто угрожала «красному дипломату».

Убийство Арлозорова и дело Ставского

В пятницу 16 июня 1933 года Арлозоров с женой после ужина в тель-авивской гостинице «Кетэ Дан» спустился к морю, и они медленно пошли вдоль берега. Сима заметила силуэты двух мужчин, которые следовали за ними, и обратила на это внимание мужа. Двое неизвестных оказались перед ними. Один, высокий, посветил фонариком в лицо Арлозорову и спросил, который час. В этот момент Сима заметила в руках у второго пистолет, направленный на мужа. Грянул выстрел, Арлозоров упал, а двое растворились во тьме.

На второй день весть об убийстве видного лидера сионистов-социалистов разнеслась по Эрец-Исраэль. Первая версия: убийцы — арабы, была отброшена, сразу заговорили о политическом убийстве. Бен-Гурион, глава рабочей партии, узнав об убийстве, потерял сознание. Это была огромная потеря. «Он был одарен всеми талантами, какие необходимы политическому деятелю вообще, и еврейскому политическому деятелю, в частности», — скажет о нем позже Бен-Гурион. Он поддержал версию политического убийства: его совершили якобы их политические противники, сионисты-ревизионисты, возглавляемые Жаботинским.

Уже через несколько дней после убийства были арестованы доктор А. Ахимеир, издатель газеты ревизионистов, и два члена партии — бейтаровец Ц. Розенблат и А.Ставский. Лидеры ревизионистов не без оснований называли развязанную против них кампанию «кровавым наветом». Суд признал вину Ставского, приговорив его к повешению, двоих сразу же освободили. В дни судебного разбирательства было немало случаев насилия. Верховный суд почти год рассматривал дело Ставского и оправдал его за недостаточностью улик.

Передо мной книга, изданная в Иерусалиме в июле 1934 года, «Судебное дело об убийстве Арлозорова. Речи и судебные документы». Большую часть в ней занимает речь английского адвоката Ставского, нанятого Жаботинским, Хораса Самюэля, который и добился оправдания подзащитного. Там имеются протоколы допросов задержанного палестинской полицией семнадцатилетнего механика из Яффо Абд-эль-Маджида, который вначале признался в убийстве, но позднее отрекся от своих показаний.

«Дело Ставского» стало кошмаром для евреев всего мира. Пока длился процесс, Жаботинский написал 30 статей и заметок, протестуя, прежде всего, против стремления своих противников, поймав одного «подозреваемого», возложить вину на всех, и против их «доказательств» о существовании в среде ревизионистов фашистских тенденций.

Процесс над Ставским оставил у многих тяжелый осадок. Несомненно, он повлиял на ход выборов, обеспечив победу Бен-Гуриона. Убийство Арлозорова еще больше раздуло огонь ненависти между Рабочей партией и ревизионистами. На 18-м Сионистском конгрессе (Вена, 1933) большинство сионистов-социалистов отказались от сотрудничества с сионистами-ревизионистами. Евреи дрались между собой, а в это время их враг — германский нацизм уже во всю играл мускулами.

Не только жизнь, но и смерть Хаима Арлозорова оставили глубокий след в истории сионистского движения. Его убийцы так и не были найдены. Версии множатся по сей день. В 80-е гг. стали появляться документы о причастности коммунистической партии Палестины к убийству. В последнее время в нем видят «руку Берлина», исходя из связи Арлозорова с «первой дамой рейха», о чем раньше в еврейских кругах предпочитали молчать.

Конец Арлозорова был, видимо, и впрямь предрешен.