Владимир Байков (Дюссельдорф)

Один знакомый немец как-то начал нам рассказывать содержание фильма, который он видел еще в юности. Там рассказывалось о том, как одна старуха спрятала в стул 100 тысяч немецких марок. А стульев в гарнитуре было ровно тринадцать – чертова дюжина. И перед смертью она завещала это наследство своему племяннику.

Я ему: «Стоп, стоп! Рассказать, что было дальше?»

Он удивился: «А разве у вас этот немецкий фильм тоже шел?»

Я возмутился: «Да какой же он немецкий!! Там еще Андрей Миронов играет!»

«Нет! – это он мне – там наши знаменитые комики заняты, Хайнц Рюманн, например». Кстати, как написано в немецкой энциклопедии: Heinz Rühmann gehört zu den bekanntesten deutschen Schauspielern des 20. Jahrhunderts (Хайнц Рюманн принадлежит к самым известным немецким актерам двадцатого столетия). Ему поставлен памятник перед зданием Фильммузея в Берлине, а в 2000 году выпущена почтовая марка с его изображением.

Поискал в Интернете и нашел. Есть и книга на немецком, и фильм. Причем сам роман Ильф и Петров написали в 1928 году, а в 1930 он был уже переведен на немецкий. Фильм поставили в 1938 году.

Нашел я этот фильм в библиотеке, он на диске был записан. Но скажу честно, что уже заранее настроился скептически. И вот почему. Прочел я до этого на немецком «Горе от ума» ("Verstand schafft Leiden"). Ни одно выражение оттуда в разговорный немецкий не вошло. Все наши привычные : «Счастливые часов не наблюдают», «Служить бы рад, прислуживаться тошно», «И дым Отечества нам сладок и приятен!» – для немцев нужно переводить отдельно и разъяснять их смысл. Теперь о фильме. Начну с того, что называется он «Dreizehn Stühle», т.е. стульев было не двенадцать, а тринадцать. Такое название, очевидно, по мнению авторов фильма, больше соответствовало неудачному финалу поиска наследства. То, что фильм снят по мотивам «Двенадцати стульев», в титрах не указано.

Что же происходит в фильме? Сразу разочарую: там нет ни отца Федора, ни даже Остапа Бендера. Владелец небольшой берлинской парикмахерской Феликс Рабе узнает от прибывшего к нему нотариуса о том, что в Вене умерла его тетушка Барбара. Незадолго до этого он у себя в парикмахерской вместе с помощником случайно роняют полку с парфюмерными жидкостями. Флаконы разбиваются, и парикмахерам остается только вылить их остатки в общий тазик, чтобы добру не пропадать.

Пришедший в это время к ним абсолютно лысый нотариус в пенсне, внешне похожий на нашего Кису Воробьянинова, интересуется, что это за странная жидкость. Феликс отвечает, что это специальная жидкость для ращения волос и тут же по просьбе клиента мажет ею ему голову. Нотариус сообщает Феликсу о смерти тетушки и о том, что он – ее единственный наследник.

Приехав в Вену, Феликс обнаруживает там квартиру тетушки пустой, и только в одной из комнат стоят тринадцать стульев. Он их продает по дешевке соседу-старьевщику Алоизу Хофбауеру, чтобы выручить хотя бы деньги на обратный билет до Берлина. Роль торговца исполняет знаменитый в то время австрийский комический актер Ханс Мозер.

На следующий день вконец расстроенный племянник случайно обнаруживает за портретом тетушки письмо, в котором говорится, что в одном из стульев спрятаны 100 тысяч марок (по тем временам деньги, гораздо большие нынешних ста тысяч евро!). Он бежит к старьевщику, чтобы вернуть стулья, но тот уже их распродал нескольким покупателям. Феликс просит его дать адреса покупателей и рассказывает, что именно было спрятано в одном из стульев. Старьевщик соглашается сообщить ему адреса, но только за двадцать процентов от суммы клада. И тут начинается охота двух авантюристов за наследством.

По ходу фильма искатели стульев попадают в дом к известному адвокату, в магазин манекенов, в дорогой бордель. После того как компаньонов застают в музее за вспарыванием стульев, их помещают в сумасшедший дом. Встречается среди персонажей фильма и модная дамочка, вариант Людоедки Эллочки. Но нет там ни шахматного конгресса, ни мадам Грицацуевой, нет, естественно, и «Союза меча и орала».

Финал фильма такой: компаньоны постепенно находят двенадцать стульев, но клада в них не обнаруживают. Однажды Феликс случайно забредает в церковный приют для детей-сирот, где воспитательница рассказывает ученикам, что милостью божьей и постоянными молитвами удалось найти в случайно купленном стуле 100 тысяч марок. Феликс это слышит и чуть не падает в обморок. Доказать, что это его деньги, он не может.

И все-таки финал – хеппи энд. Главный герой снова в своей берлинской парикмахерской. В дверь стучится старый знакомый – тот же нотариус, что был в начале фильма. Он говорит, что у него снова приятная новость. Нотариус снимает шляпу, а под ней – шапка густых курчавых белокурых кудрей. Это ему помогло именно то средство, которое на нем испытал Феликс в самом начале фильма. Главный герой с помощником разбивают все склянки с парфюмерией и снова все смешивают.

И вот на экране штабеля бутылочек патентованного средства от облысения с именем главного героя на этикетке. Два компаньона, парикмахер и его друг-комиссионщик, стоят во фрачных парах на банкете в их честь.

Сам роман, будучи впервые издан в Германии на немецком языке в 1930 году (Zwölf Stühle (Übersetzer Elsa Brod und Mary von Pruss-Glowatzky), Zsolnay Verlag, Zürich 1930), затем переиздавался еще двенадцать (!) раз. Имеется три варианта перевода. Последнее издание вышло в 2003 году.