Евгений Кочанов (Бонн)

Иран вступил в новый, 1391 год. Праздник «Ноуруз», несмотря на его очевидное языческое происхождение, отмечался по всей стране. Меня заинтересовала цифра – 1391. Позвольте, ведь по традиционному мусульманскому лунному календарю, ведущему исчисление от бегства пророка Мухаммеда из Мекки в Медину (хиджры), сейчас и совсем 1430-й год! Сложная история. Персы, с древних времен испытывавшие уважение к Солнцу, выбрали всё-таки более точный солнечный календарь, но отсчет идет – от той же хиджры. Мудрый Омар Хайам, не только великий поэт, но и выдающийся ученый мусульманского Возрождения, приложил к этому свою руку и свой неоспоримый авторитет.

Что ж, каждый вправе считать время по-своему. Северная Корея, безумно счастливая от своего процветания в каменном веке, живет в 101 году Эры Чучхе. Причем северокорейские лидеры всерьез настаивают, что это и есть начало отсчета настоящей цивилизации. Во всяком случае, они убеждают в этом свой бессловесный народ.

Древность иранской цивилизации ни у кого не вызывает сомнений, да и для самих иранцев нынешнее летоисчисление – не более чем условность. Слишком много сохранилось в памяти народов от походов Дария и Ксеркса до 300 спартанцев царя Леонида и Александра Македонского... Да и нынешнее, начавшееся с 1979 года, падение в пропасть исламского мракобесия – всего лишь эпизод в славной истории страны, насчитывающей много тысячелетий.

Астрологи уверяют – это год войны. Возможно, как и я, они многое берут из Интернета. А там уж все, кому не лень, размышляют и домысливают на эту тему. И столько же предположений относительно того, когда эта война начнется. Или, может, не начнется? Опять же, нужно подсчитывать шансы: то ли 50 на 50, то ли 10 на 90, то ли наоборот. Не мое это дело, никогда не занимался домыслами и не пытался делать прогнозы на основе оценок, скажем, Лаврова или более ранних, восходящих к ЦК КПСС. Забавное ведь было время в начале 80-х прошлого века, когда и я присвоил хомячку, жевавшему что-то свое в клетке у балкона, грозное имя Хомейни. Публика, как теперь принято говорить, неистовствовала. Александр Бовин, тогда еще из «Известий», провозгласил на телевидении: «Товарищи, это – революция!» Последовали соответствующие репрессии и разъяснения, что революция, дескать, это у нас, в 17-м году, а всё остальное – реакционные или, наоборот, антимонархические буржуазные перевороты.

Что ж, сейчас другое время, и никто не ждет переворота в Иране. Время не пришло, и прошедшие недавно парламентские выборы это лишь подтвердили – борьба шла между консерваторами и ультраконсерваторами. Третьего не дано или, скорее, не позволено. Вожди оппозиции – под глухим домашним арестом, их обзывают «либералами», и ни в каких выборах в ближайший период они участвовать не будут. Впрочем, кто знает? В 2013 году выборы очередного президента Ирана, и ведь расстройство-то какое – любимый наш Махмуд Ахмадинежад не сможет пойти на третий срок – два-то, по конституции, и так перебор, если учесть, сколько он напортачил. Или, всё-таки, не он? Победивший на выборах лагерь «верховного руководителя» Хаменеи – это отчетливое религиозное мракобесие, в то время как Ахмадинежад, возможно, склоняется к более светскому образу правления, как и его проигравшие сторонники. Что же за победа? Кто выиграл? А никто. Ведь всё равно, поскребешь немножко Ахмадинежада и обнаружишь за ним Хаменеи. А можно и в обратную сторону скрести – результат тот же.

Это значит, что агрессивная позиция нынешнего иранского руководства, будь то бесноватый Ахмадинежад или молчаливый Хаменеи, не претерпевает ни малейших изменений, и эта позиция (в том, что касается руководства) никак не склоняется к доводам разума. Российские и пророссийские «аналитики» в один голос утверждают: Иран – это особая страна, с гордым народом и древней историей, победить его невозможно. Ладно уж! Ведь и ислам пришел в старую Персию не с торговцами (как, скажем, в Индонезию или Африку), а с саблями арабских завоевателей. Потом, правда, пришли монголы и резали всех. Впрочем, серьезный этнический след они не оставили. Где-то можно найти их генетические корни, но в целом и луры, и бахтияры, и азербайджанцы понимают себя как иранцев (армяне, курды – отдельный вопрос). Нормальный процесс: многие отличают «уральский говор» или рязанский, и тот и другой пришли на каналы российского телевидения, которое и в советские времена, и даже значительно позже демонстрировало эталон, норматив русского языка. Я горд долгим знакомством со многими дикторами, которые были потом грубо уволены, уступив место так называемому «прямому эфиру». На радиостанции «Маяк» я был одним из первых, начавших эту традицию. Думал найти свою фамилию, обратившись к истории программы. Фигушки! И никого практически, кто представлял «Маяк» целый день в передачах знаменитого «Международного отдела Последних известий», наиболее популярных в народе и, вероятно, максимально информативных на всем новостном пространстве тогдашнего Советского Союза.

Ложь стала законом и, что еще более прискорбно, обычаем. Это - не только и не просто информация, это - пропаганда по законам Ленина и Геббельса. Первый канал Российского телевидения провозгласил, со ссылкой на заявление группы наблюдателей ОБСЕ, что выборы президента абсолютно законны, поскольку, дескать, «результат был заранее предопределен». На самом-то деле Комиссия ОБСЕ сообщила о нарушениях на каждом третьем участке в Российской Федерации.

Достаточно для опротестования, но никто этого не делает. Никто не делает этого и в отношении Ирана, и всё время пытаются доказать – Иран, дескать, особое общество.

Согласен. Особое общество, больное общество. Когда пришли арабские властители, персы избрали шиизм – хоть какую-то альтернативу халифатскому суннизму. Это особая тема - различие между разными толкованиями ислама. Время от времени я пытаюсь это объяснить, но, тем не менее, получил уж десяток писем, в которых кто-то пытается доказать, что главный враг – шииты, ведь из них же выделилась секта асассинов! Другие же пишут, что главный враг – сунниты, ведь и ваххабиты, и – страшно сказать – салафиты именно из этой среды!

Нет же, конечно, не религия лежит в основе насилия, хотя ни одна священная история без насилия не обходится. Но каждый, прибегающий к насилию, считает себя единственно правым и приводит в оправдание то ли Коран, то ли Библию, то ли Маркса, то ли Гитлера.

И в самом Иране чуть ли не каждый день талдычат о грядущей войне, и тот или иной аятолла говорит о беспредельной решимости народа сокрушить агрессоров и прежде всего ненавистный «сионистский режим». Кажется, добрались до ключевого понятия. Антиизраильские инвективы Махмуда Ахмадинежада кое-кому уже приелись, их расценивают лишь как риторическую фигуру, как выпад в сторону Запада как такового. И мало кто предполагает, что Ахмадинежад лишь (может быть, не слишком осторожно или, возможно, преждевременно) выносит на обсуждение мировой общественности заветную мечту иранских клерикалов, начиная с великого аятоллы (великий –это титул , а не признание величия) Рухоллы Хомейни.

Цель обозначена, и вполне понятна озабоченность израильского руководства. То, что великие державы мира всё еще пытаются представить как блеф, в Израиле видят как явную и серьезную угрозу. Особенно касается это угрозы ядерного нападения. В мире мало представляют себе, сколь мал Израиль географически, сколь несоизмеримо это с его реальным весом в мировом сообществе. Подумайте, что будет, если атомная бомба упадет на Уолл-стрит. Один из героев Нелсона Демилла пошутил неловко: дескать, биржи минут на пять прервут работу.

Все знают, что так не получится. Кажется, это начинают понимать и в Америке, столь далекой и всё же ближайшей союзницы Израиля. Так, во всяком случае, следует из последних заявлений Барака Обамы и Хиллари Клинтон.

Война – что ж, пусть война. «Героическое иранское общество», сплоченное вокруг своих седобородых вождей, - это миф, такой же, как всенародная поддержка Саддама Хусейна. Десятки сценариев будущих событий уже написаны; вот самый замечательный: Иран быстро уничтожает Израиль, Америка вступается, и тогда Иран, Пакистан, Северная Корея и Россия, объединившись, уничтожают Америку. «На земли мир, во человецех благоволение (Евангелие от Луки, 2, 14)».

Впрочем, вполне серьезные аналитики уже склоняются к тому, что начало войны (или антииранской операции с целью уничтожения его ядерного потенциала) будет отложено до кануна президентских выборов в США. Действительно, что может больше стимулировать скучающих избирателей, чем «маленькая победоносная война»? Посмотрим, ведь впереди еще июль, когда вступит в силу нефтяное эмбарго. Иран, как вы помните, обязался блокировать Ормузский пролив, своего рода бутылочное горлышко, через которое танкеры с нефтью государств Персидского залива разбегаются по всему миру. Обязательство дано, и если мусульманин его не исполнит, он теряет и авторитет, и доверие, да и государству наносит ущерб! Бедный Ахмадинежад... Хотя ведь два президентских срока он отсидел, и на выборах 2013 года его не будет. Демократия, однако. Но это та демократия, которая может мгновенно смениться жесточайшей диктатурой, стоит только принять фатальное решение, бросающее вызов всему цивилизовванному миру. Тогда и наступят худшие для Ирана времена. Или не наступят – если и до этой древней, своеобразной, великой без всяких скидок и сомнений страны докатится волна обновления, охватившая уже многие государства мусульманского мира.