Login

Passwort oder Login falsch

Geben Sie Ihre E-Mail an, die Sie bei der Registrierung angegeben haben und wir senden Ihnen ein neues Passwort zu.



 Mit dem Konto aus den sozialen Netzwerken


Zeitschrift "Partner"

Zeitschrift
Reisen >> Reisen in Europa
Partner №10 (241) 2017

Говорит Донбасс. Голоса и картинки

Путевые заметки

Катерина Мурашова (Санкт-Петербург)

 

 

 

Совсем недавно обстоятельства моей жизни сложились так, что я оказалась в ЛНР, а потом и в ДНР. И еще так сложилось, что у меня практически нет гражданской позиции. Но как-то осмыслить реальность мне, конечно, хочется, как и всем остальным. 

 

Я была в Луганске, на улицах которого падали снаряды. Была в городе Алчевске (ЛНР), в котором никаких военных действий, по счастью, не случилось. Была в Дебальцевo и селе Чернухино (ДНР), где разрушения ужасны. Просто смотрела, просто слушала. Голоса людей, которые жили здесь три года назад, когда началась война, и живут сейчас. Это самые разные люди: таксисты, пенсионеры, бывшие шахтеры, продавцы, инженеры, труженики сельского хозяйства, военные. Русские, украинцы, евреи, азербайджанцы. С двумя высшими образованиями или с трудом заполняющие стандартную форму на таможне. Старые, молодые, средних лет. Иногда я задавала вопросы, фактически всего два: «Что это было?» и «Что же теперь, по-вашему, нужно сделать?»

 

У разных встреченных мною людей разные, порой взаимоисключающие мнения и разные мировоззренческие позиции. Я записывала, запоминала, опять записывала. Предлагаю вам, уважаемые читатели, послушать их и посмотреть на эту землю вместе со мной. «Обобщателей», особенно диванных и пропагандистских, хватает и без меня.

 

Вот эта земля. Как туда попадают? Есть разные пути. Ходят прямые автобусы из Москвы в Луганск и Донецк. Ходят автобусы из Ростова. Можно проехать на машине. Можно перейти пешком. Нет только железной дороги. Раньше она шла через территорию Украины. Теперь все перекрыто. И аэропортов нет. Их закрыли, разбомбили.

Жительница Луганска: «Живем как жуки в коробочке. Кто виноват? Да уж не мы сами, точно».

«Автобусы на границе три часа стоят. Это ничего. Бывает, что и шесть. А машины и того дольше. Пешком быстрее».

 

Я переходила границу пешком. Поезд Москва – Ростов. Остановка Каменск-Шахтинский. Оттуда такси или автобус до Изварино. Это граница. Дальше – очередь. Вот она, на картинке.

 

Это с российской стороны. Россиян пропускают с любым паспортом, хоть заграничным, хоть российским. У жителей ЛНР паспорта, естественно, украинские.

 

Вот это уже со стороны ЛНР. Там тоже очередь, но небольшая. Обстановка достаточно домашняя. Люди в очередях разговорчивые, их даже спрашивать ни о чем не надо. Пенсионерка из Луганска: «Дача у меня на Украине осталась, три года там не была. Как попадешь? Сосед ездил, говорит, стекла повылетели и травы много, а так всё в порядке. Я от боев пешком через Пески шла, а у меня сердце, потом лежала три недели, зять с дочкой меня выхаживали, сказали: стресс. Мы тогда не поняли ничего: кто стреляет, откуда. Солдатик ко мне на дачу приходил, украинский, спрашивал поесть. Я ему сало отдала и помидоров. Говорю: чего ж ты тут? – а он: я из деревни, кого-то из наших родные спрятали, а я пошел, потому что сказали: потом работы не найдешь. Я в подвал, когда бомбили, не ходила. Старая уже. Лягу себе на кровать и лежу – чему быть, того не миновать. Дочка с детьми в подвале ночевала. У них дом на окраине, в средний подъезд попало. Теперь как гроза, у нее руки трясутся, а она, между прочим, врач. Российские солдаты? Тогда точно никого не было. Потом, уже да. И башкиры еще, или уж не знаю, кто. Тихие, вежливые. Месяцев через пять появились, как началось. Американцы есть. Точно. Я их знаете, как узнаю? По ботинкам. Вот смотрю военные ботинки – не русские и не украинские. Американские – точно. Что дальше будет? Ну, конечно, Россия нас к себе возьмет. А как же иначе? Мы же один народ. Понастроили границ, как раньше хорошо было – все вместе. А теперь? Душно жить».

 

Жительница Краснодона. Мой вопрос: это тот самый Краснодон?

«Да-да, тот самый, конечно! Я раз в полгода обязательно «Молодую гвардию» перечитываю. Уж так мне нравится – все свои места, родные, и как хорошо описано. Вон, видите? (Автобус останавливается, я вижу довольно обшарпанный клуб имени Сергея Тюленина и понимаю: да, тот самый!) А в клубе, где Любка Шевцова перед немцами танцевала, теперь иеговисты, представьте! Сын у меня на Украине, в органах работает. Я к нему езжу, через Россию. Ему сюда нельзя – узнают, посадят сразу, скажут – шпион, национал-предатель. Глупость это все, националисты хреновы воду мутят, мы с Украиной жили и дальше будем жить, когда все это уляжется. Дожить бы, чтобы поезда снова ходили».

 

От Изварино до Луганска ходит автобус. Пейзаж – поля, холмы, пирамидальные тополя, терриконы, силуэты шахт. На въезде есть благодарственные баннеры с российским флагом и фотками гуманитарных грузовиков.

Мужчина, столяр, средних лет: «Столько было заводов, секретные в том числе. Вон, видите тот холм? Так вот под ним, под землей производство и было. Чего производство? Ну разве это можно сказать! Секретное! А теперь всё развалили, всё. Шахты стоят по большей части. Это еще при Украине. С Ющенко все началось. Он первый под Запад пошел. Вы же понимаете, почему все? В том-то и дело, что никто у вас там не понимает. Сейчас я вам все объясню. Донецкую и Луганскую область готовили как площадку для европейских и американских отходов. Радиоактивных и прочих там. За большие деньжищи для властных структур, конечно. Что Западу Украина? Кому она нужна? Земли тут много, население наше для западенцев второго сорта. Промышленность порушили всю, шахты остановили. Уже все было договорено и подготовлено. Но не все же были согласны, а может, деньги поделить не смогли, вот тут и завертелось все...»

 

Мужчина, бывший шахтер, лет тридцати с небольшим: «Что-то остановили еще при Украине. Откуда, вы думаете, напряженность-то? Но мы, наша шахта, работали. Ее в войну разбомбили, и сразу разворовали все. Потом зачем восстанавливать, куда уголь-то девать? Некоторые работают, да. Уголь тихонечко на Украину переправляют (там есть предприятия, которые только на нашем угле работают), а еще в Россию через Южную Осетию. Почему через Осетию? А напрямую нельзя, мы ж как бы территория Украины, нас никто не признал, а Осетию какая-то одна страна признала, так что все через их счета, и они свою копеечку имеют... Я вам так скажу: все это одна большая шайка-лейка и, если надо, они промеж собой всегда договорятся... Треть наших с шахты уехала – кто в Украину, кто в Россию. Треть на войну пошла, в ополченцы, на зарплату. Остальные крутятся здесь, выживают, как могут... Что надо делать? Ну, раз уж так получилось, строить эти самые республики как-нибудь. Россия нас взять никогда не решится, Украине мы тоже теперь не нужны. Чего у нас не хватает-то? Люди есть, земля есть, вот промышленность бы наладить...»

 

Вокзал в частной собственности. Очень приличный.

С рекламой на улицах не очень, пропаганда имеется.

 

Написано: не забудем, не простим. А ведь, в конце концов, простить придется, всем всех, иначе дальше не двинешься.

 

Таксист в Луганске: «Кого я только в то время не возил! Как бы вам так правильно сказать... Героя России – не хухры себе мухры? Он раненый был, обколотый, чтоб не больно, молчал всю дорогу, я его до Изварино довез, а там уж на той стороне его целая делегация встречала. Мне уж потом солдатик сказал, кто он такой был, дескать, еще в Чечне воевал... А еще женщина была, маленькая такая, аккуратная, в форме. Я думал: медичка, точно, а она: я – инструктор минометных расчетов. А бывало уж и совсем... Вот мы двумя машинами из ЛНР в ДНР ехали, с приятелем. Он говорит: их пять человек, и они – бразильцы. Я говорю: да фигня, небось? Какие на хрен бразильцы?! А он: сам увидишь, у них один по-русски нормально говорит, хоть и с акцентом. И вправду из Бразилии оказались. Говорят: мы – воины-интернационалисты. Ненавидим глобализм, общество потребления и вообще западную цивилизацию. Поэтому ездим и воюем – где за деньги, а где – за харчи. Я его спрашиваю: а чего ж из ЛНР уезжаете? Он отвечает: да тут скучновато что-то стало, у Захарченко, говорят, повеселее, да и довольствие получше. Сначала, вот в первые месяцы, им всем в долларах платили, я это точно знаю, потому что возил их деньги менять. А потом уже в рублях. Что это значит – не знаю. Как бы вам так правильно сказать... Бомбы к нам во двор падали, да. Это уж потом, когда оружие из России появилось, сначала-то у них, батальон «Заря», вообще ничего не было, один автомат на двоих, а то и на троих. А потом уже приедет эта штука во двор, пальнет куда-то, развернется и уедет. На все – минут пять. А куда обратка, когда те обсчитают, прилетит? То-то и оно. Самолет кто сбил? Ну, наши, конечно. По ошибке, само собой, идиоты, думали – транспортник украинский летит. Обидно... Край у нас благословенный, а тут в такое г-но по своей же дурости вляпались...»

А край действительно благословенный, смотрите сами.

 

Хлеб свой, дешевый до слез, есть – по пять рублей буханка, поля засеяны, сжаты, стерня пахнет тетрадками для первого класса, местность холмистая, обрывы мягкие, в складочку, похожие на мозги. Но, когда смотришь на сельскохозяйственную технику, здесь почему-то вспоминается советский детский анекдот: «Вражеские силы напали на мирно пашущий советский трактор. Трактор на подлое нападение ответил ураганным огнем и скрылся в стратосфере. На всякий случай ТАСС предупреждает: в совхозе «Путь Ильича» кроме тракторов имеются еще сеялки, веялки и комбайны».

 

И обидно порою просто нестерпимо. (Это был дом культуры.)

Впрочем, жизнь, конечно, быстро приспосабливается.

 

 

Это вот было кафе «Сказка». Ему во время боев не повезло, и сказки временно закончились. Но ничего.

 

В этом же населенном пункте организовалось другое кафе, с дизайном, так сказать «на злобу дня».

Девушка-бармен: «Живем, куда ж нам деваться? Все никогда не убегут. Работает милиция, администрация, частные вот предприниматели. Как все устроено – это вы у кого-нибудь другого спросите. Страшно? Нет, мы здесь теперь, наверное, уже на всю жизнь отбоялись, нас уже ничем не напугать. Что дальше будет? Будем дальше жить, конечно. В конце концов, жизнь всегда побеждает».

 

На переднем плане – то место, где в 2015 году убили А. Мозгового и еще несколько людей. Большинство здесь считает, что его убили не «украинские диверсанты» (официальная версия), а «свои». Цитата из Мозгового: «Начинайте думать, должен работать мозг, а не гранатомет. Пока работает оружие, будет только смерть. Включайте головы...»

 

На заднем плане надпись на холме «Мир Луганщине». Надпись огромная. Если наверху кто-то все же есть, может, увидит и что-нибудь предпримет?




<< Zurück | №10 (241) 2017 | Gelesen: 388 | Autor: Мурашова К. |

Teilen:




Kommentare (0)
  • Die Administration der Seite partner-inform.de übernimmt keine Verantwortung für die verwendete Video- und Bildmateriale im Bereich Blogs, soweit diese Blogs von privaten Nutzern erstellt und publiziert werden.
    Die Nutzerinnen und Nutzer sind für die von ihnen publizierten Beiträge selbst verantwortlich


    Es können nur registrierte Benutzer des Portals einen Kommentar hinterlassen.

    Zur Anmeldung >>

dlt_comment?


dlt_comment_hinweis

Top 20

ПРОГУЛКИ ПО ГРАНАДЕ

Gelesen: 2645
Autor: Жердиновская М.

Старые парижские кафе...

Gelesen: 2495
Autor: Сигалов А.

Антверпен - город брошенной руки

Gelesen: 2144
Autor: Ладыженский Г.

Барселона – чудо Испании

Gelesen: 1999
Autor: Слоним Т.

Город-музей Амстердам

Gelesen: 1687
Autor: Циприс А.

Этот неисчерпаемый Эльзас

Gelesen: 1530
Autor: Аграновская М.

«Ici Paris!» – Говорит Париж...

Gelesen: 1439
Autor: Сигалов А.

Гибралтар: легенды и реальность

Gelesen: 1402
Autor: Парасюк И.

Библиотека Пикколомини в Сиене

Gelesen: 1394
Autor: Аграновская М.