Лев Арцимович, физик, нобелевская премия, 110 лет

Лев Арцимович: к 110-летию выдающегося физика

Когда знаменитого физика Арцимовича спрашивали о годах детства, он со смущением отвечал: был и беспризорником. Гражданская война в бывшей Российской империи стала катастрофой для многих семей. Отец, выросший в обедневшей дворянской семье и ставший известным ученым-статистиком, и мать – родом из высокообразованной еврейской семьи, будучи в 1919 никому не нужными, оказались на грани голодной смерти. И потому были вынуждены отдать десятилетнего сына в детский дом. Он оттуда сбежал и примкнул к шайке таких же голодных оборванцев.

Едва война кончилась, как отец понадобился государству и стал профессором, заведующим кафедрой статистики в Белорусском университете. К счастью, сына удалось вернуть в семью еще раньше, и он сумел закончить экстерном школу, а к 19 годам, проявив блистательные способности, окончил и физико-математический факультет того же университета.

Ему посчастливилось: приехавшего в бывший Петроград талантливого юношу разглядели будущие знаменитости, вписавшие свои имена в историю физики, а тогда – просто молодые специалисты из знаменитого Ленинградского физико-технического института.

Для начала они взяли его внештатным препаратором. Но через полгода он уже работал в отделе электронных явлений и рентгеновских лучей вместе с будущим академиком Абрамом Исааковичем Алихановым, а за стеной в соседней лаборатории трудился в эти месяцы другой юный гений – Лев Давидович Ландау, только что вернувшийся из заграничной командировки, где общался с великими: Эйнштейном, Бором и другими европейскими светилами. Большинство из них, как и сам Арцимович, были молоды, но именно они, все вместе, совершили великий прорыв в научном познании мира.

Арцимовичу было 23 года, когда его, защитившего диссертацию, Ленинградский университет пригласил читать лекции. А через несколько месяцев молодой доцент в своем Физико-техническом институте вместе с будущим «отцом российской атомной бомбы» тридцатилетним Курчатовым впервые в России занялся исследованиями физики атомного ядра.

Эти исследования прервала война. Эвакуированный из Ленинграда в Казань, Арцимович, работая на оборону, создал прибор ночного видения. С окончанием войны лучшие российские физики были вынуждены создавать атомную бомбу. И хотя основные документы Манхэттенского проекта советская разведка сумела заполучить, технология производства из руды главного материала бомбы – радиоактивного урана была неизвестна. Создать ее было поручено Арцимовичу. И скоро среди уральских лесов, вдали от населенных пунктов, был построен завод по разделению изотопов, а вместе с ним и глубоко засекреченный тогда город Лесной, к которому было запрещено приближаться даже советским самолетам.

Самого же Арцимовича влекло уже другое: изучение особого состояния материи – высокотемпературной плазмы. Эти исследования позволили ему создать термоядерную установку «Токомак». А заодно они помогли понять физику не только солнечной, но и межпланетной плазмы и приблизили к созданию управляемой термоядерной реакции, которая могла обеспечить человечество колоссальной энергией. Тогдашний глава государства, Хрущев, разрешил рассекретить часть исследований Арцимовича. Арцимович написал доклад, и с этим докладом Курчатов поехал на научную конференцию в Англию. Доклад произвел на научную общественность мира ошеломляющее впечатление. На следующий день о нем сообщалось в новостях на всех языках. В результате академик Арцимович был выдвинут на Нобелевскую премию.

Но власти СССР запретили рассекречивать основную часть исследований. Несмотря на это, ученые ряда стран Европы и США приняли Арцимовича в почетные члены своих Академий. В СССР была выпущена почтовая марка с его портретом, его именем названа улица в Москве, теплоход, построенный во Франции, кратер на Луне и стипендия, которой награждают студентов-отличников факультетов физики из вузов Москвы.

При этом он всегда занимал самостоятельную позицию по отношению к власти СССР. Вместе с двадцатью четырьмя известными учеными подписал в 1966 году письмо Брежневу об опасности возвращения культа Сталина. А когда Хрущев предложил ему публично осудить награжденного Нобелевской премией Бориса Пастернака, Арцимович категорически отказался это делать.

Валерий Воскобойников

Читайте также:

1. Эрнест Резерфорд, отец ядерной физики. Журнал «Партнёр», № 8 / 2016. Автор В. Воскобойников
2. Нильс Бор, физика, Нобелевская премия. Журнал «Партнёр», № 10 / 2015. Автор В. Воскобойников
3. Найдена новая частица – пентакварк. Журнал «Партнёр», № 15 / 2010. Автор Н. Ухова