Мировая экономика берет курс на декарбонизацию

В 2020-е годы глобальная энергетика станет намного более «зеленой»

Начинающееся десятилетие пройдет во всем мире, в том числе в Германии, под знаком ускоренного отказа от нефти, газа и особенно угля в пользу возобновляемых источников энергии. Это станет очень серьёзным экономическим и социально-политическим испытанием для таких стран-экспортеров сырья, как Россия и Казахстан.

Как изменится наша жизнь к концу начинающихся 2020-х годов? Долгосрочные прогнозы – дело весьма неблагодарное, ведь невозможно предвидеть неожиданные события или внезапные технологические прорывы. Но есть магистральные тенденции, позволяющие достаточно точно судить о том, в каком направлении пойдёт развитие окружающего нас мира. Одна из них – декарбонизация экономики. В предстоящие годы мы все чаще будем слышать этот термин, а главное – наблюдать его проявления и последствия.

Главные потребители углеводородов

Происходит он от латинских слов сarbo (уголь) и carboneum (углерод). Химический элемент углерод в соединении с водородом образует углеводороды, а они лежат в основе ключевых первичных источников энергии – угля, нефти, природного газа. Так что декарбонизация – это процесс отказа от ископаемого углеводородного топлива (в пользу возобновляемых источников энергии и, частично, ядерного топлива).

Речь, прежде всего, идет о мировой электроэнергетике – о производстве электричества. Очень крупными потребителями углеводородов, в основном нефтепродуктов, являются транспортные средства – автомобили, самолеты, суда, тепловозы. Большое количество этого топлива, особенно угля и природного газа, требуется также жилищному сектору, где оно используется для обогрева помещений и приготовления еды. Именно в этих трех сферах в ближайшее десятилетие и будет набирать скорость декарбонизация. Вопрос только в том, насколько быстро пойдет этот глобальный процесс.

Но уже сейчас совершенно очевидно: наиболее высокими темпами декарбонизация будет идти в электроэнергетике, здесь главным направлением станет отказ от угля, а в глобальные лидеры выйдет Европа. Достаточно посмотреть на принятые в разных странах ЕС планы закрытия всех угольных электростанций.

Западная Европа отказывается от угля

В Португалии это должно произойти уже в нынешнем 2020 году. За ней и Бельгией, где этот процесс уже завершен, последуют Франция (2021), Швеция (2022), Словакия (2023), Австрия, Великобритания, Италия (2025), Ирландия (2026), Финляндия (2029), Венгрия, Дания, Испания, Нидерланды (2030). Германия пока решила последние угольные электростанции отключить самое позднее в 2038 году, но целый ряд из них прекратит работу уже к концу 2022 года.

Почему ведущие промышленно развитые страны Европы столь дружно отказываются от энергоносителя, обеспечившего им в свое время индустриализацию и благосостояние? Тут тесно переплелись экономические и экологические причины, хотя сейчас на первый план вышла именно борьба против глобального потепления. Ведь уголь признан наиболее вредным для климата ископаемым топливом, поскольку при его сжигании в атмосферу выбрасывается наибольшее количество углекислого газа CO₂, считающегося главным виновником парникового эффекта.

Всемирную борьбу против него возглавила Организация Объединенных Наций (ООН), под ее эгидой в 2015 году было заключено Парижское соглашение по климату, предписывающее к 2030 году радикально снизить выбросы CO₂. Вот почему именно эта дата чаще других фигурирует в планах отказа от угля, и не только в Европе.

Так, ровно через десять лет все угольные электростанции закроются и в Канаде. Эта страна, имеющая значительные угольные месторождения, вместе с Великобританией выступила инициатором создания всемирного альянса за отказ от использования угля в электроэнергетике (Powering Past Coal Alliance). К нему присоединились уже 32 государства, в том числе Ангола, Израиль, Мексика, Новая Зеландия, Эфиопия, а также целый ряд поддерживающих борьбу против изменения климата штатов США, например, Калифорния, Миннесота, Нью-Джерси, Нью-Йорк.

Не только экология, но и экономика

Однако в Европе дело не только в экологии: есть и ярко выраженные экономические причины. Уже с середины 20-го столетия уголь начал быстро сдавать позиции нефти, газу и ядерному топливу. Его подземная добыча на западе континента становилась все более нерентабельной из-за высоких зарплат шахтеров, дорогой техники безопасности и дешевого импортного угля с других континентов.

Так что постепенный закат отрасли начался задолго до решений ООН и призывов экологического движения, символом которого стала ныне шведская школьница Грета Тунберг. Ее родители сами еще были школьниками, когда знаменитая забастовка британских горняков в 1984-85 годах так и не смогла предотвратить планы правительства Маргарет Тэтчер по массовому закрытию шахт. Последняя шахта прекратила работу в 2015 году.

В ФРГ добыча каменного угля в Рурской области и в земле Саар уже в 1960-е годы стала убыточной, но из политических соображений получала государственные субсидии. Решение о закрытии последних шахт к концу 2018 года было принято в 2007 году. Специфика Германии состоит в том, что у нее много бурого угля, еще более вредного для экологии, но добываемого относительно дешевым открытым способом, в карьерах, в том числе в экономически слабых регионах в бывшей ГДР. Поэтому в Берлине пока решили растянуть декарбонизацию в данной сфере почти на два десятилетия.

Но каменный уголь на британских или немецких электростанциях теперь только импортный, и стремление отказаться от него в пользу отечественных ресурсов, тем более возобновляемых, выглядит с точки зрения национальной энергетической безопасности и снижения зависимости от зарубежных поставщиков весьма разумным.

Удар по Кузбассу, Донбассу, Экибастузу

В то же время для самих поставщиков, а среди них Россия и Казахстан, это означает потерю рынков сбыта, валютных доходов, рабочих мест. Так, в РФ почти половина добываемого угля идет на экспорт, при этом около 100 миллионов тонн в год продаются в Азию и примерно столько же – в Европу.

Если европейские закупки по мере декарбонизации уже в ближайшие годы начнут резко сокращаться, то это будет удар не только по угольной промышленности РФ, но и по российской железной дороге, у которой примерно треть всех грузоперевозок приходится на уголь. Причем быстро перенаправить экспорт в азиатском направлении не удастся: не позволяет ограниченная пропускная способность сибирских участков железной дороги.

Ее, конечно, можно расширить, но на это уйдут годы (не говоря уже о гигантских средствах), а к тому времени спрос на уголь, скорее всего, упадет и в азиатских странах, ведь они тоже обязались выполнять Парижское соглашение. К тому же Китай, крупнейший на планете производитель и потребитель угля, заинтересован в сокращении его использования не только и даже не столько из-за климата, сколько из-за загрязнения воздуха в больших городах. С чудовищным смогом всё чаще сталкиваются теперь и мегаполисы Индии, еще одного очень крупного потребителя угля, так что индийцам тоже придется пересматривать свое отношение к этому энергоносителю.

Таким образом, российский Кузбасс, украинский Донбасс, казахстанский Экибастузский бассейн столкнутся в этом десятилетии с существенным падением спроса и, соответственно, мировых цен на главное богатство своих недр. Это станет очень серьезным социально-экономическим и политическим испытанием для этих регионов и для этих трех стран.

Зеленое электричество вместо нефти и газа

Менее востребованным окажется к концу десятилетия и важнейший экспортный товар России и Казахстана – нефть, хотя спрос на нее будет падать не столь быстро. Основные сдвиги будут происходить в сфере автотранспорта. Так, примеру Норвегии, уже запретившей с 2025 года продажу автомобилей с двигателями внутреннего сгорания (ДВС), к 2030 году хотят последовать Дания и Швеция, Ирландия и Нидерланды, Израиль.

В Германии количество легковых и грузовых электромобилей, которым не нужны бензин или дизель, к 2030 году должно вырасти благодаря стимулирующим мерам правительства c нынешних примерно 100 тысяч до 7-10 миллионов. Еще быстрее переход на экологичный электрический автотранспорт пойдет в Китае. Пекин форсирует этот процесс не столько из-за климата, сколько из-за смога в своих городах-миллионниках, а также потому, что китайская промышленность отстает в деле разработки ДВС, но лидирует в сфере аккумуляторных батарей для электромобилей.

При этом для зарядки электромобилей повсюду в мире все активнее будут использовать «зеленое» электричество из возобновляемых источников. Но его можно пустить и на обогрев домов. В Европе, где раньше много топили углем и нефтью, а затем природным газом, теперь растет популярность тепловых насосов, работающих по принципу холодильников, только наоборот.

В конце 2019 года принадлежащий странам ЕС Европейский инвестиционный банк (EIB) объявил, что перестанет финансировать не только угольные, но и газовые проекты, и сосредоточится на развитии возобновляемой энергетики. Ее суммарная мощность на планете выросла в закончившемся десятилетии, по данным ООН, в четыре раза. В новом десятилетии, в условиях курса на декарбонизацию, темпы ее развития окажутся, несомненно, еще более высокими.

«Курс Консалтинг» (Кёльн)

Читайте также:

1. Германия хочет стать водородной державой. Журнал «Партнёр», № 12 / 2019. «Курс Консалтинг»
2. Немецкая Национальная индустриальная стратегия 2030. Журнал «Партнёр», № 3 / 2019. «Курс Консалтинг»
3. Германия 2019: тревожная неопределенность. Журнал «Партнёр», № 1 / 2019. «Курс Консалтинг»