Белла Ахмадулина: о трепете души

Белла Ахмадулина. О трепете души

Валерий Воскобойников

80 лет (1937) со дня рождения

Весной 1955 года очень красивая и застенчивая девушка принесла свои стихи в приемную комиссию Литературного института. Их передали на отзыв тогдашнему мэтру Илье Сельвинскому. «Стихи поразительные по силе, свежести, чистоте души, глубине чувств. Принять обязательно!» Так вошла в литературу одна из самых знаменитых женщин-поэтов ХХ века Белла Ахмадулина. Ее родители были постоянно заняты на работе, и воспитывала ее бабушка. Благодаря бабушке Белла не просто знала наизусть множество стихов Пушкина и Лермонтова, но жила поэзией. При этом не боялась никакой, даже самой простой работы. Есть воспоминания ее подруги, поехавшей вместе с нею со студенческим отрядом на целину. Студентка Литературного института первокурсница Ахмадулина была в том отряде поваром, кормила ораву парней, таскала тяжелые бидоны с молоком, при этом разговаривала со всеми с доброй улыбкой, да к тому же считалась первой красавицей.

Стихи она начала писать рано. С 18-ти уже печаталась в московских журналах. Как говорил Дмитрий Быков, свой дар она «нащупала лет в пятнадцать». Стихи Ахмадулиной можно узнать сразу – в них всегда отражается трепет человеческой души. За это в 1957 году ее и разнесла «Комсомольская правда». Уже через год после этого ее исключили из Литинститута за отказ участвовать в травле Пастернака. Позже она была восстановлена и закончила институт с красным дипломом. Очень скоро вышла ее первая книга «Струна», на которую сразу обратили внимание становившиеся в те годы знаменитыми молодые поэты... В начале 1960-х в большом зале Политехнического музея был устроен вечер молодой поэзии. Перед входом собралась грандиозная толпа. Это были студенты, жаждущие послушать стихи ровесников. На сцене вместе с Рождественским, Евтушенко, Вознесенским сидела и почти никому не известная девушка. Выступали по очереди. И звучала совершенно новая, неведомая прежде поэзия. Неведомая самой ритмикой, структурой стиха, а еще – внутренней свободой от государственной пропаганды. А потом вышла девушка. И прозвучали строки:

…И я познаю мудрость и печаль,

свой тайный смысл доверят мне предметы.

Природа, прислонясь к моим плечам,

объявит свои детские секреты…

И зал замер, а едва она смолкла, взорвался аплодисментами в ответ на услышанный трепет души. Так в 60-е в жизнь страны вошла новая поэзия. Зала в Политехническом не хватало. И желающие слушать стихи заполняли стадион в Лужниках. Вторая книга «Озноб» была издана во Франкфурте, в издательстве «Посев», которое считалось антисоветским. Ее имя на время перестали упоминать в СМИ. Но после того, как стихи ее стали достоянием мировой культуры, советские власти поспешили наградить Ахмадулину Государственной премией, несмотря на то, что она постоянно подписывала коллективные письма в защиту преследуемых властями: академика Сахарова, Войновича, Копелева и других. Не зря Иосиф Бродский называл ее «несомненной наследницей лермонтовско-пастернаковской линии в русской литературе».