Логин

Пароль или логин неверны

Введите ваш E-Mail, который вы задавали при регистрации, и мы вышлем вам новый пароль.



 При помощи аккаунта в соцсетях


Журнал «ПАРТНЕР»

Журнал «ПАРТНЕР»
Культура >> Деятели культуры
«Партнер» №3 (294) 2022г.

«Время читать» с Диной Рубиной

Когда речь заходит об этой писательнице, редко кто в ответ не начинает радостно улыбаться и выкрикивать названия её книг. Десятки романов, сотни рассказов, эссе, сценариев, статей, выступлений… И всё это яркое, колоритное, живое, доброе, забавное… Незабываемое. Неповторимое. Блистательная Дина Рубина.

Когда я открыла её новый роман «Маньяк Гуревич» и неожиданно для себя с головой погрузилась в родной для меня мир доперестроечного Ленинграда 80-х и перестроечного Петербурга эпохи 90-х, а потом и в знакомые проблемы переселенца-эмигранта, то потрясение от прочитанного было столь велико, что очень захотелось поговорить с автором.

Спасибо писательнице за осуществление мечты! Дина Рубина у нас в гостях.

 

– Дина Ильинична, построение романа как «жизнеописания в картинках», где каждая глава – законченный эпизод из жизни героя – ленинградского психиатра Семена Гуревича – такое построение было результатом Вашего первоначального замысла?

– Понимаете, в процессе работы может изменяться характер героя, какие-то сюжетные повороты. Но конструкция произведения должна быть автором продумана заранее, ибо вот тут всем нам известная формула про единство формы и содержания работает, как швейцарские часы. А дело в том, что мне давно хотелось объединить два литературных жанра: жанр короткого рассказа и жанр большого романа. Я вообще очень много думаю о тех формах изъяснения, которые сейчас сопровождают нас по жизни. Ну, кто сейчас пишет длинные письма, например? Мы все захлебываемся в перестрелке вотсапа, в пулеметной очереди постов, в заплаточной ленте блога… Кажется, человек уже не в состоянии удержать внимания на чем-то дольше нескольких минут. Да, конечно, и в наше время полно людей читающих. Но подумайте-ка: сколько раз отвлекут вас за полчаса по телефону, пока вы читаете книгу? Приходится только удивляться, что мы еще помним перипетии каких-то сюжетов.

С этим нельзя не считаться. Я давно обдумывала такую вот гирлянду коротких рассказов, но об одном человеке, и чтобы жизнь этого человека проходила в романных, длящихся подробностях перед глазами читателей. Мы ведь любим прижиться к герою, сблизиться с ним, переживать за него… Такие несовместимые, казалось бы, задачи меня занимали. Это было интересно и, как я вижу сейчас, – плодотворно.

 

– Гуревич, благородная и увлекающаяся натура, и натура эта и побуждает его попадать в самые нелепые и смешные ситуации. Не может быть в жизни одного человека такого количества комических историй. Откуда у Вас эти сюжеты?

– Мой дядя в таких случаях говорил: «Хорошенький вопрос!». Это всё профессиональные задачи, образ жизни, особым образом устроенные мозги. Я еще помню, как учил меня Игорь Миронович Губерман всегда носить с собой блокнотик такой маленький: «Сидишь в компании за столом, услышала нечто тебе полезное, сразу спрашивай: «Простите, а где тут у вас туалет?» Зашла, закрылась, присела на краешек унитаза, вынула блокнотик – всё записала»…

Понимаете, работа писательского мозга редко когда представляет собой чистое сочинительство. Это гигантская свалка, вернее, такой необъятный ангар с неописуемым количеством барахла. Это, как правило, результат синтеза и отбора впечатлений, памяти, воображения… Очень сложный процесс. При этом та история, которая послужила вам исходником для рассказа или повести, может гроша ломаного не стоить сама по себе. Услышав ее, нормальный человек забудет ее тут же. Писатель, как цапля на болоте, погрузит свой длинный клюв в недра истории и вытащит что-то такое, невидимое, из чего потом соорудит литературу.

Недавно я прочла у Энтони Горовица довольно точное определение этого способа жить: «Странная профессия: жить в своего рода сумеречной зоне между реальным миром и тем, который возникает в твоем воображении. С одной стороны, писатели – чудовищные эгоисты. Самоуверенность, самокопание, даже самоненавистничество… но везде первая часть слова «само». Все эти долгие часы наедине с собой!»

 

Были ли реальные прототипы у Ваших героев?

– Ну, жизнь ведь не выкатывает готовых книг, никто их писателю не дарит. Книга – это адская работа, вне зависимости от того, есть ли на свете реальный прототип доктора Гуревича и рассказал ли он тебе энное количество историй из своей биографии.

 

– Во многих Ваших книгах, как и в «Маньяке Гуревиче», отдельный человек рассматривается как действующая единица в истории своего рода. Можно ли сказать, что эта книга – плод Ваших размышлений над тем, что есть институт семьи сегодня?

– Можете ли вы себя отделить от истории ваших родителей? Я всегда с удовольствием копаюсь в семейных – чужих, в том числе, фотографиях; это моя любимая тема. Но я не занимаюсь социальными исследованиями и очень, очень плохо отношусь к любым параллелям между социологией и искусством. Это разные формы деятельности и разные способы осмысления реальности. Художественная литература создает волшебные миры, волшебные, даже если они кажутся до жути реальными. Литература создает людей – до дрожи настоящих… и все-таки, нереальных. Жанр «Маньяка» точно определен сразу после названия: «жизнеописание в картинках». Точка. Если вам этого недостаточно, а нужны исследования в графиках, кривых и процентах… – значит, я не соответствую вашим запросам в литературе. А что такое семья (сегодня, вчера, да когда угодно!) – для каждого человека это означает что-то свое неповторимое, трепетное, часто болевое и бесконечное, бездонное, любовное или ненавистническое… Берусь написать сагу о любой, – повторяю ответственно: любой семье. Я и сама в семье родилась, выросла, и семью соорудила: из себя, из своего сердца, своих генов и своего мерзкого характера.

 

Есть такое понятие «еврейская мать». Думали ли Вы о нем, создавая образ жены Гуревича – Кати? Соответствуете ли ему Вы сами?

– Отвечу с конца: соответствую, но тут недостает еще одного эпитета: «бешеная еврейская мать». Это я. А Катя – она гораздо спокойнее, сильнее, мужественнее. Думаю, и умнее. Тут я прямо и четко намеревалась изобразить женщину, какой хотела бы быть. Мне кажется, получилось.

 

В первых частях романа действие происходит в доперестроечном Ленинграде. Третья «Лимонное деревце во дворе» и четвертая «Отдел собачьих укусов» – в уже переполненном мигрантами Израиле. История Гуревичей навсегда уходит из российских просторов, дальше это будет история израильской семьи?

– Конечно. И даже непременно. А иначе, зачем бы ему огород городить? К чему это харакири с эмиграцией? Считайте, что этот вопрос вы задали не доктору Гуревичу, а мне лично. И тут весьма важна поправочка: есть разница между тем, когда еврей решает уехать в страну своего народа, дабы замкнуть для своих детей и потомков бесконечное коловращение среди антисемитов разных стран, – и прочими случаями самых разных эмиграций. Мои внуки говорят и читают на иврите, на древнем языке своего народа, и я удовлетворена этим следствием безумного и трагического прыжка в неизвестность, совершенного мною тридцать два года назад. Мне, конечно, хотелось бы, чтобы когда-нибудь они прочитали книги своей бабки. Но сильно сокрушаться по поводу того, что история моей семьи «ушла из российских просторов» – значит только одно: признаться себе, что произошедший в моей жизни перелом, в который я вложила жизнь, был ошибкой. А он не был ошибкой.

 

– Эмиграция, врастание в чужую среду, – постоянная тема для нашего журнала. Нашему читателю близки и понятны эти проблемы. И хотя, с Довлатова начиная, описаны они были многими, ни у кого не получилось это так точно, на мой взгляд, как у Вас в этой книге. Назовите, пожалуйста, первое и главное условие успеха этого процесса.

– Ох, знаете… я всегда очень осторожна во всех этих «назовите то и это». Каждый человек – существо отдельное, штучное; со своими душевными привязанностями, болями, обстоятельствами профессии; со своим характером, наконец. Один будет цепляться до последнего за язык и культуру бывшей родины, другой – просто в силу живиальной и приспособляемой натуры – рванет во все лопатки «делать новую жизнь» на новом месте. Ну, и не забывайте о таком важном качестве в судьбе, как удача. Помните, как соратники нахваливали Наполеону некоего генерала – его мужество, ум, боевые таланты. Наполеон поморщился и сказал: «Оставьте все его таланты. Скажите мне только одно: он удачлив?»

 

– Мне дороги Ваши слова «Я человек одной культуры – русской». Но вот Вы живете в Израиле уже 30 лет, Вы передали любовь к этой чудесной стране множеству своих читателей во всем мире и, что же, Вы по-прежнему можете сказать, что русский язык и русская культура – Ваши ценности?

– Понимаете, так называемые «ценности» – это, конечно, огромная область нашей жизни. Это когда один человек просто жить не может без книг, без театра, без концертов… А другой – у него другие ценности – не вылезает из гаража, перебирая и перебирая детали собственного автомобиля. Он выписывает специальные журналы по автомобилестроению, едет за триста километров на очередную ярмарку автомобилей, слушает подкасты, и говорить способен только на эту тему… У третьего – замечательные ценности: поддержка бедных, помощь благотворительным организациям… Ну, и так далее. Представьте, что вы говорите с человеком, который дышать может только через трубочки такие, подсоединенные к кислородному баллону. Можно ли сказать, что это – его ценности? Нет, это – единственное условие продолжения биологической его жизни. Причем, ни говорить об этом, ни обсуждать это в эфире человек просто не готов. Ибо это – инвалидность, об инвалидности не слишком распинаются. Язык, на котором я думаю, пишу и дышу – это примерно из той области, из области наличия или отсутствия кислорода. Наличия или отсутствия жизни. Это единственное, за счет чего я живу.

 

Ангела Меркель, уходя на пенсию, сообщила, что на отдыхе будет читать книги. Помню, когда умер Умберто Эко, по Интернету прошел один маленький прощальный видеопривет от великого человека. Видео: он работает у себя дома. И вот он идет за какой-то понадобившейся ему в данный момент книгой. Идет вдоль книжных стеллажей, шкафов, полок. Всё заполнено книгами. И всё это – его домашняя библиотека. В конце этого прохода он быстро снимает с полки то, за чем шел, открывает, на ходу листает и возвращается тем же маршрутом вдоль книг к себе за рабочий стол. А Вы держите дома книги? Есть ли у Вас библиотека?

– Обижаете, дама! (Вспоминается знаменитый анекдот: «чукча не читатель, чукча писатель»). И потом: что можно назвать «библиотекой»? Три тысячи томов? Десять тысяч томов?

Если серьезно, тут надо, всё же, оговорить, что Умберто Эко – прежде всего, культуролог и литературовед. И все его книги – это некая игра в писательство, игра талантливая, интеллектуальная и изощренная. Но игра. Для его творчества ему необходимо было море, океан книг: он на них творил, он, как на дрожжах, поднимался на соках мировой литературы. А для этого необходимо, чтобы всегда под рукой было огромное количество книг: сослаться, выбрать эпиграф, увязать образы, поискать перекличку тем… Культуролог и литературовед всегда связан с мировой литературой тысячами нитей.

Писатель живородящий, человек-ниоткуда – всегда неожиданный, всегда одинокий, всегда – черт из табакерки. Потому что он приносит в мир прежде всего, самого себя, свой внутренний архипелаг, населенный абсолютно новыми его людьми. Ему дела нет до того, кто там до него что писал, хотя прочитанные в детстве и юности книги, конечно, путаются под ногами первую половину жизни; писатель сначала должен выпростаться из этой «библиотеки». Понимаете? Такому писателю вовсе не надо бесконечно читать и сверяться с тем и с этим. Он может вообще не читать, как в том анекдоте (хотя это тоже вредно). Он генерирует силу собственных миров, которые создает всегда заново, из себя, без ссылок.

И потому: разумеется, у меня есть дома несколько шкафов с любимыми книгами. Но, во-первых, в моей жизни была эмиграция, даже две, – сначала из Ташкента в Москву, затем из Союза в Израиль, – а в эмиграцию большой библиотеки не потащишь. Во-вторых, мне не для кого эти книги хранить: мои внуки не читают по-русски.

 

– Умрет ли книга в эпоху СМСок и клипового сознания?

– Вряд ли. Человек любит, когда ему рассказывают истории. Возможно, электронная книга поборет бумажную, или звуковая книга одолеет ту и эту. Но, все-же, профессия рассказывателя историй останется.

 

– Счастье, что Вы записываете – и делаете это с блеском! – аудиокниги. Среди Ваших поклонников много людей, которым по разным причинам удобнее слушать, чем читать.

– Это любимейшее мое занятие. Когда мне было лет 17, подруга привела меня на Ташкентское радио, в литературно-музыкальную редакцию для юношества. В то время я была уже автором журнала «Юность», так что, меня допустили к кормушке. Велели для пробы сделать передачу о вальсах Шопена, минут на 15. Через три дня я пришла на запись. Я впервые в жизни оказалась в студии. Мне показали стол, наушники, подставку для страниц… За стеклом сидел полупьяный звуковик Шурик. Я по его знаку надела наушники, включила кнопку, какую показали, и начала: « Туманные зеленые холмы, жемчужные облака в высоком небе…и эта музыка, которая – вы слышите? – с первой минуты охватывает вас восторгом. Сегодня, дорогие ребята, мы поговорим о вальсах Фридерика Шопена, и послушаем их..»

Я не видела, как Шурик вскочил и куда-то побежал; я просто читала. Но когда закончила читать и подняла голову, я увидела человек пять сотрудников радио, которые выстроились за стеклом студии и молча на меня смотрели… Оказывается, Шурик через минуту вскочил и побежал за народом с криком: «Чуваки! Идите, слушайте, как чувиха интонирует!»

С этого дня началась моя карьера звучащего человека. С тех пор я начитала практически все свои книги – сейчас заканчиваю начитывать давний роман «Вот идет Мессия!». И знаю, что удобство – это одно, но есть огромное число слабовидящих или вообще не видящих людей, которые слушают мои книги в моем исполнении – это я знаю по письмам, которые мне приходят.

 

Беседовала Наталья Ухова (Бохум)

 

 

 

Дина Рубина. «Маньяк Гуревич»

 

Москва, Эксмо, серия «Большая проза Дины Рубиной», декабрь 2021

«Жизнеописание в картинках – вот что такое этот роман. Вот что такое эти разные сцены: смешные и грустные, пронзительные и щемящие, и трогательные, и любовные… как сама наша, такая мимолетная жизнь».

Дина Рубина

 

 











 

Читайте также:

  1. Время читать: Светлана Алексиевич, «Чернобыльская молитва». Журнал «Партнёр», № 9 / 2019. Автор Н. Ухова
  2. Андрей Зализняк. «Прогулки по Европе». Время читать. Журнал «Партнёр», № 7 / 2019. Автор Н. Ухова.
  3. Дмитрий Быков. Роман «Июнь». Время читать. Журнал «Партнёр», № 6 / 2019. Автор Н. Ухова
  4. Время читать. Роман Ромена Гари «Обещание на рассвете». Журнал «Партнёр», № 3 / 2019. Автор Н. Ухова
  5. Толстой навсегда. Книги П. Басинского о Льве Толстом. Журнал «Партнёр», № 9/ 2018. Автор Н. Ухова

<< Назад | №3 (294) 2022г. | Прочтено: 133 | Автор: Ухова Н. |

Поделиться:




Комментарии (0)
  • Редакция не несет ответственности за содержание блогов и за используемые в блогах картинки и фотографии.
    Мнение редакции не всегда совпадает с мнением автора.


    Оставить комментарий могут только зарегистрированные пользователи портала.

    Войти >>

Удалить комментарий?


Внимание: Все ответы на этот комментарий, будут также удалены!

Топ 20

Белла Дижур. Гора, родившая гору

Прочтено: 21292
Автор: Парасюк И.

Скрещение судеб: Роберт и Клара Шуман и Брамс

Прочтено: 19589
Автор: Ионкис Г.

Счастливый человек – Роман Каплан

Прочтено: 17002
Автор: Беленькая М.

Сестры Бэрри, дочери пекаря

Прочтено: 16568
Автор: Парасюк И.

Скульптуры Вадима Сидура в Германии

Прочтено: 4944
Автор: Воловников В.

Женщины Оноре де Бальзака

Прочтено: 3158
Автор: Ионкис Г.

ВОЛЬТЕР И РОССИЯ

Прочтено: 3113
Автор: Плисс М.

Печальная звезда Казакевича

Прочтено: 2528
Автор: Ионкис Г.

ВЕЙМАР, ГЕТЕ И ... GINKGO BILOBA

Прочтено: 2221
Автор: Ионкис Г.

Арнольд Бёклин. «Остров мертвых»

Прочтено: 2180
Автор: Аграновская М.

Мастер и гражданин Тильман Рименшнейдер

Прочтено: 2028
Автор: Чернецова Е.

Русские в Голливуде

Прочтено: 1930
Автор: Сигалов А.

Они любили Байрона...

Прочтено: 1908
Автор: Ионкис Г.

БОРИС ПАСТЕРНАК: ПОД ЗНАКОМ ГЕРМАНИИ

Прочтено: 1887
Автор: Ионкис Г.

Малоизвестный Чехов

Прочтено: 1780
Автор: Плисс М.

Царственное слово Анны Ахматовой

Прочтено: 1702
Автор: Ионкис Г.

МУЗЫКАЛЬНАЯ «АРХЕОЛОГИЯ» ЧЕЧИЛИИ БАРТОЛИ

Прочтено: 1661
Автор: Рублов Б.