Вечный покой в земле чужой
Война не закончена до тех пор,
пока не захоронен последний солдат.
Александр Суворов
«На войне... и правда стреляют»
Любая война сопряжена с людскими потерями. Вторая мировая война, в которой Советский Союз участвовал с июня 1941-го по сентябрь 1945 года, унесла доселе невиданное число человеческих жизней. В сводках армейских штабов воюющих сторон эти оборванные жизни проходили под сухой рубрикой «безвозвратные потери личного состава» либо «потери живой силы». И с этой утратившей жизнь «силой» надо было что-то делать – её надо было хоронить.
В северо-западном регионе России, в том числе на территориях Ленинградской, Новгородской, Псковской областей, где жесточайшие сражения не умолкали с 1941 по 1944 год, обрели свой вечный покой многие тысячи бывших захватчиков. С самого её начала уже в ходе наступления 41-го года немецкая армия теряла десятки тысяч солдат, в последующие годы счёт пошёл на сотни тысяч и, наконец, перевалил за миллион. Всего на Восточном фронте немецкие потери составили не менее 2,2 миллиона человек.
За редкими исключениями (касающимися, как правило, высшего офицерства) тела погибших не вывозились в Германию, а оставались лежать в российской земле, на кладбищах, спешно организуемых вблизи линии фронта. Там, где фронт оставался стабильным в течение длительного времени, такие кладбища разрастались до значительных размеров.После изгнания оккупантов большая часть немецких полевых захоронений оставалась безвестна (нередко и до наших дней).
«Мёртвые сраму не имут»
Эти мудрые слова, произнесённые в X веке русским князем Святославом, остаются справедливы и поныне. Расплатившиеся своими жизнями за ошибки политиков солдаты любой страны имеют право на вечный покой.
После того, как советская земля была очищена от оккупантов, немецкие воинские захоронения стали планомерно уничтожаться. И делалось это в самой не гуманной и не цивилизованной форме. Так, в Орловской области труппы немецких солдат сбрасывались в скотомогильники. Любые опознавательные знаки с немецких кладбищ удалялись, а земля передавалась для нужд сельского хозяйства.
Перелом в отношении к могилам бывших противников на российской земле начался в так называемые «перестроечные» годы. Вспомнили о Женевской конвенции 1949 года о защите жертв войны, согласно которой сохранность и содержание иностранных воинских захоронений должны определяться межправительственными соглашениями. Эти нормативные документы международного гуманитарного права были признаны Российской Федерацией как правопреемником развалившегося СССР в 1991 году. Соответствующие соглашения были заключены с правительствами 11 государств, а для их реализации в Москве была создана некоммерческая гуманитарная организация – Ассоциация международного военно-мемориального сотрудничества «Военные мемориалы». Соглашения предусматривают меры, направленные на поиск, учёт, содержание иностранных воинских захоронений и безвозмездное предоставление под них земельных участков.
В 1992 году было подписано соглашение «Об уходе за военными могилами в РФ и ФРГ», в соответствии с которым содержание российских воинских захоронений в Германии, как и немецких в России, финансируется только немецкой стороной. Партнером российских «Военных мемориалов» в Германии выступает «Народный союз Германии по уходу за военными захоронениями» Эта организация возникла еще в 1919 году сразу по окончанию Первой мировой войны. В итоге Россия, не взяв на себя никаких финансовых обязательств, предоставляет ФРГ право и возможность создавать на своей территории кладбища погибших в ходе войны немецких солдат. Начинаяс 1992 года, на территории России были восстановлены либо построены заново 22 немецких кладбища. Расположились они в Калининградской (наибольшее число), Новгородской, Смоленской, Тверской и многих других областях.
В Ленинградской области на обширной территории вблизи посёлка Сологубовка находится самое большое кладбище немецких солдат в России. Значительную роль в создании его, как и окружившего кладбище мемориального парка, сыграл известный петербургский писатель, ветеран ВОВ, почётный гражданин Санкт-Петербурга Даниил Гранин – один из основателей общественного движения «Примирение».
На средства «Народного союза Германии» была восстановлена расположенная в Сологубовке и разрушенная в годы войны старая православная Успенская церковь. Теперь в подвалах воссозданного собора разместился совместный российско-германский Музей, собравший материалы о памяти жертв войны и посвящённый теме примирения над могилами погибших солдат. Сама церковь сегодня зовётся Храмом Примирения. Кладбище, рассчитанное на 80 тыс. могил, продолжает пополняться останками солдат, до сих пор находимыми поисковиками в регионе Северо-Запада. Довелось соприкоснуться с этим и автору настоящей статьи.
Находка в лужских лесах
В 2001 году, будучи в гостях у товарища в деревне Вяжище Лужского района Ленинградской области, я с корзинкой (в надежде на грибы) отправился побродить по окрестным лесам. Местность мне незнакомая, компасом я не располагал и через пару часов прогулки понял, что потерял ориентировку. Через какое-то время передо мной открылась довольно широкая поляна. Я обратил внимание, что на её противоположной от меня кромке выступает ряд (не менее двух десятков) схожих друг с другом холмиков. Над некоторыми из них что-то возвышалось. Сразу мелькнула мысль – не могилы ли? Приблизившись, я понял, что не ошибся. Из грунта торчали примитивные подобия крестов, собранных с помощью сильно поржавевшей проволоки. На нескольких «крестах» были закреплены также проволокой ржавые жестяные пластинки, на которых точками выбиты какие-то слова на латинице. На некоторых могилах были признаки их не столь давнего вскрытия. Стало окончательно ясно – я оказался у могил немецких солдат полувековой давности. Это не удивило: я знал о жестоких боях на Лужском рубеже – дальних (150-180 км) подступах к Ленинграду. Территория эта находилась под оккупацией немецкой армией в 1941-44 годах. Теперь, стоя над этими убогими солдатскими могилами оккупантов, я, «дитя войны» – житель блокадного Ленинграда, почувствовал нечто подобное состраданию к покоящимся здесь в чужой земле солдатам.
Вернувшись через пару дней в Петербург, я отнёс в консульство ФРГ письмо, где рассказал о своём открытии. Через какое-то время получил ответ на бланке «Немецкого народного союза по уходу за солдатскими могилами». Авторы благодарили, но сообщали, что тех ориентиров, которые я упомянул в своём письме, недостаточно, чтобы найти это лесное кладбище.
Через неделю я вновь оказался на той поляне, но уже вооружившись компасом, шагомером и листом бумаги с авторучкой. Я помнил, что при прошлом визите сюда я слышал долетавший издалека шум поезда. Теперь, отметив по компасу азимут в том направлении, я отправился в сторону железной дороги, к которой вышел примерно через полчаса у железнодорожного разъезда. Рядом был домик путевого обходчика. Живущие здесь люди знали о немецком кладбище и рассказали, что его иногда посещают так называемые «чёрные следопыты», которые, роясь в останках, ищут солдатские «медальоны», содержащие данные о покойнике. Ходят слухи, что тем, кому повезло найти медальон и связаться с потомками погибшего, получали от последних богатые призы. Такое случалось редко, поскольку медальоны снимались с тел погибших при захоронении.
По результатам своего похода я составил примитивную топографическую схему маршрута от разъезда (указав его №) железной дороги Петербург-Псков до лесного кладбища. Направил его почтой авторам ранее полученного первого письма. Примерно месяцем позже я вновь получил от них благодарственное письмо с сообщением, что прах всех с найденного мною кладбища перезахоронен на новом официальном большом кладбище. Возможно, имелось в виду открытое несколькими годами ранее кладбище в Сологубовке.
У берегов Ильменя
Совсем иное впечатление осталось от знакомства с крупным кладбищем немецких солдат, открытом в 1997 году в Новгородской области на берегу прекрасного Ильмень-озера в окрестности городка Коростынь. Тут я оказался экспромтом относительно недавно.
Расположенное в десятках метров от кромки вод огромного озера, в окружении белоствольных берёз и окаймлённое невысокой сложенной из валунов оградой кладбище поражает своей чистотой и ухоженностью. В створе единственной кладбищенской аллеи, за пределами кладбища, но совсем неподалёку от всегда открытых его ворот, высится православный храм, как бы осеняющий своими крестами территорию вечного покоя. Всё это в целом вызывает у оказавшихся здесь людей чувство умиротворения и одновременно надежду на то, что больше на российской земле не будут возникать чужие могилы.
В годы оккупации (1941-44) в Коростыне располагался немецкий госпиталь, невдалеке от которого на месте нынешнего кладбища были похоронены в отдельных могилах 1426 погибших в боях и умерших в госпитале военнослужащих. После изгнания оккупантов кладбище сравняли с землёй. Через полвека оно восстановилось таким, как увидел его я в наши дни.
Морские души
Говоря о захоронении в российской земле военнослужащих противника, нельзя не упомянуть об уникальных воинских похоронах, прошедших в сентябре 1944 года в ходе ещё не закончившейся войны на старом морском кладбище Кронштадта. Здесь на одном кладбище легли в землю погибшие в один день в результате бескомпромиссного противоборства советские и немецкие моряки.
Сегодня рядом с одним из входов на кладбище можно увидеть необычный монумент, под которым нет могил. Этот кенотаф – массивная глыба красноватого гранита с укреплённой на ней чёрной чугунной панелью, на которой отлиты слова: «Вечная память советским морякам гвардейского экипажа МО-105, погибшим 30.7.1944 в Выборгском заливе от торпеды немецкой подводной лодки U-250 и навсегда оставшимся в море»
А рядом с этим: «ZumGedenkenderdeutschenSeeleutenvonU-250, diean 30.7.1944 inderBuchtvonVyborgdurchWasserbombendessowjetischenU-bootjagersMO-103 ihrLebenverlorenundaufdiesemFriedhofdieletzteRuhefanden», что означает: «В память немецких моряков U-250, которые 30.7.1944 погибли от глубинных бомб советского охотника за подводными лодками МО-103 и на этом кладбище нашли последний покой». Под надписями перечислены имена всех погибших советских (20 человек) и немецких (46 человек) моряков с датами их жизни. Причём одна из этих дат у всех одна. Скорбный перечень венчают написанные на двух языках слова Гюнтера Фурмана: «Примирённые смертью взывают к миру».
Этот единственный в своём роде мемориал был торжественно открыт 22 октября 1996 года благодаря совместной инициативе и настойчивости немецкого историка, члена «Народного совета по уходу за солдатскими могилами» Гюнтера Фурмана и российского историка, капитана II ранга Бориса Каржавина.
Константин Ришес (Нюрнберг)
Читайте также:
- Здесь был лагерь смерти. Журнал «Партнёр», № 2 / 2010. Автор Ю. Лебедев
- Нойхарденберг – символ примирения. Журнал «Партнёр», № 5 / 2010. Автор Ю. Лебедев
- Крест примирения. Немецкое кладбище в Сологубовке. Журнал «Партнёр», № 7 / 2013. Автор Ю. Лебедев
- Массовые захоронения немецких солдат обнаружены в Волгограде. Блог на сайте журнала «Партнёр». Июнь 2018. Автор: Оппонент
Мне понравилось?
(Проголосовало: 6)Поделиться:
Комментарии (0)



























































Удалить комментарий?
Внимание: Все ответы на этот комментарий, будут также удалены!
Редакция не несет ответственности за содержание блогов и за используемые в блогах картинки и фотографии.
Мнение редакции не всегда совпадает с мнением автора.
Оставить комментарий могут только зарегистрированные пользователи портала.
Войти >>