И содрогнулась земля, и пришли в движение континенты...

Со времен Платона и Аристотеля слово «политика» прочно связано с интересами государства. Но если понимать это слово шире, как некую программу действий сильных мира сего по обустройству жизненного пространства, то, видимо, можно допустить, что во все времена политика сильно зависела от географии. Христианизация Европы распространялась преимущественно с юга на север, колонизация осуществлялась «веером», учитывая традиционные морские пути, глобализация расходится концентрическими кругами от крупнейших промышленно развитых государств мира.

В германской политике всегда большую роль играл восточный фактор. Властители Второго рейха усиленно осваивали земли на Востоке. Гитлеровский «Дранг нах Остен» и послевоенная «новая восточная политика» Федеративной Республики тоже осуществлялись с учетом географических представлений политических элит. С 80-х годов XX века возрастающее значение для Германии стала приобретать Юго-Восточная Азия: Пакистан, Индия, Китай, Япония... По этой «азиатской дуге» неоднократно совершали политические путешествия Г. Коль и Г. Шрёдер.

Менее заметными до сих пор оставались другие процессы. По мере расширения атлантического пространства (НАТО и ЕС) Восток и Запад опять стали  странами Света. Север присоединился к ним, хотя и с трудом. Юг остается раздроблен как никогда, его ничто не объединяет кроме нищеты и неспособности стать хозяином собственной судьбы. Поскольку «второй мир» аннулировал себя, «третьему миру» пришлось отказаться от старого названия. Он перестал быть антиподом великих держав, втягивавших его в конфликты, ссужавшим оружием, деньгами и даже оказывающим помощь. Но вот совершенно неожиданно в политику стали вмешиваться подземные силы – пришли в движение тектонические платформы Европы и Азии.

В районе Индийского океана они сначала сцепились, а потом надломились, в результате чего высвободилась энергия, равная, если верить газетам, десяткам миллионов атомных бомб (в хиросимском эквиваленте). Подземный толчок был настолько сильным, что вращение Земли, по утверждению специалистов НАСА, замедлилось на 3 микросекунды, а земная ось сместилась на 2,5 сантиметра. Вызванное этим толчком цунами библейским потопом обрушилось на острова и побережья стран Юго-Восточной Азии.

Масштабы нового бедствия сопоставимы с такими катаклизмами, как землетрясение в Португалии в 1755 году, на которое откликнулся Вольтер сначала стихотворением, а потом романом «Кандид», где он рассуждал о способности человечества сохранять гуманность во время величайших природных катастроф. Нынешняя трагедия подтвердила вывод великого французского мыслителя: цивилизация совершенствует принципы и методы милосердия. Необычайно высокая готовность к оказанию помощи пострадавшим доказывает, что материальный достаток и технический прогресс не сделали человека равнодушным к страданиям  ближних.

ООН, Международный Красный Крест и другие организации на средства государств и частных лиц разработали долгосрочные программы восстановления инфраструктуры и экономической жизни в районах, пострадавших от цунами. Особый проект предусматривает создание там системы раннего оповещения о землетрясениях. В списке стран, уже перечисливших суммы на оказание немедленной помощи, Германия занимала в декабре скромное место, выделив всего около 20 миллионов евро. На внеочередном заседании бундестага канцлер Шрёдер вывел ее на лидирующие позиции наряду с Австралией. Германия готова потратить на восстановительные программы в течение ближайших лет полмиллиарда евро.

Откуда взять эти деньги, пока неясно. Но суть не в этом. Индонезия, Таиланд и другие «окраины» Юго-Восточной Азии до сих пор не представляли для Германии особого интереса, хотя бы в силу неустойчивости их внутриполитического положения. Землетрясение расшатало традиционные основы азиатской политики Германии и Европы в целом. Работа тектонических сил Земли повлияла и на политику: в облике нашего континента стали отчетливее просматриваться признаки Евразии.

По мнению ряда авторитетных политологов, в германской внешней политике в ближайшие годы произойдут существенные изменения, независимо от того, кто победит на выборах в бундестаг в 2006 году. Берлину придется пересмотреть отношение к заморским оазисам туризма, не в последнюю очередь ради того, чтобы повысить безопасность сограждан, отдыхающих в нестабильных регионах. Программами помощи пострадавшим уже не обойтись. Неизбежны более масштабные инвестиции в развитие экономического сотрудничества и демократизацию азиатских режимов. Не исключено, что Германии понадобится «новая юго-восточная политика» по аналогу «новой восточной политики», проводившейся в 70-е годы в отношении стран социализма, но с учетом требований глобализации.

И в этом смысле у Германии есть серьезные конкуренты. Тягаться с Соединенными Штатами смысла нет, Америка давно закрепила свое влияние в упомянутом регионе. Зато Франция, потеряв существенную часть влияния на арабский мир, зорко высматривает для себя интересные объекты в Азии. Французский министр иностранных дел на второй же день катастрофы вылетел к месту стихийного бедствия, в то время как его берлинский коллега Фишер проводил заседания кризисного штаба, предпочитая изучать обстановку издалека. О поездке в Таиланд речь зашла во вторую очередь.

Правда, федеральный канцлер выдвинул идею «регионального партнерства»: между отдельными землями Германии и теми странами, где часто происходят стихийные бедствия. Вероятно, эта концепция в большей мере преследует внутриполитическую цель: укрепить престиж правящей коалиции накануне земельных выборов посредством популярного лозунга «помощи жертвам наводнения», который однажды уже сыграл важную предвыборную роль для «красно-зеленых». Но как бы то ни было, политическое сближение Европы и Азии становится неизбежным.

Евгений Бовкун, Бонн