Login

Passwort oder Login falsch

Geben Sie Ihre E-Mail an, die Sie bei der Registrierung angegeben haben und wir senden Ihnen ein neues Passwort zu.



 Mit dem Konto aus den sozialen Netzwerken


Zeitschrift "Partner"

Zeitschrift
Arbeit >> Jobsuche
Partner №2 (101) 2006

Будущее работы, работа будущего

 

Интервью с председателем объединения немецких профсоюзов Кёльнского округа доктором Вольфгангом Уленберг-ван Давеном.

Господин доктор, профсоюзы, как известно, возникли в период индустриальной эпохи. В XXI веке эта эпоха заканчивается. Люди всё больше задумываются над тем, как будет выглядеть трудовое общество в будущем. Я бы хотела, чтобы наш разговор коснулся ближайшего будущего рынка труда. Каким он будет, на Ваш взгляд, и какую роль профсоюзы должны будут и смогут играть в новых условиях?

 

Это неверно, что индустриальная эпоха уходит со сцены. Индустриальное производство просто меняется, оно становится всё более интеллектуальным. Это означает, что как в области индустриального производства, так и в сфере услуг всё больше используются различные ноу-хау, основанные на научных разработках. Производство и сфера услуг, таким образом, всё больше сближаются друг с другом.

 

Вообще же индустрия в Германии в целом и, если говорить конкретно о нашем регионе, в Кёльне и его окрестностях, имеет по-прежнему большое значение. В нашем регионе находится самое крупное в Западной Европе химическое производство и второе по своим масштабам автомобильное производство. Также у нас много машиностроительных предприятий, предприятий пищевой промышленности и других.

 

Так что мы по-прежнему производим довольно много различной промышленной продукции. Однако следует отметить, что количество занятых в производстве людей уменьшается. В индустриальном секторе нашего региона сейчас занято 80 – 90 тысяч человек. А еще лет 15 назад численность работающих составляла 120 тысяч человек.

 

Одна из причин сокращения количества людей, занятых в индустрии, – это, как известно, прогрессирующая автоматизация производства. Но есть и другая: многие из тех услуг, которые прежде являлись подразделениями предприятий, например, общественное питание на заводах, конструкторские бюро, коммуникационные центры, охрана и т.д., нередко вычленяются из производственных структур и получают самостоятельный статус.

 

Я думаю, главное сегодня –  необходимость создания таких рабочих мест, которые сохранятся и в будущем. А задача профсоюзов – представлять непосредственные, в том числе и материальные интересы своих членов.

 

Главный интерес людей, в том числе и материальный, заключается и, вероятно, будет заключаться в ближайшем будущем в том, чтобы они имели работу.

 

Это сегодня весьма сложно, ведь постоянно возникают всё новые и новые проблемы. Например, никогда прежде мы не знали такого явления, как перебазирование целых предприятий в другие регионы и даже страны. Из Кёльна – в Берлин, из Берлина или опять же из Кёльна – в Восточную Европу. Кроме того, сейчас мы, профсоюзные организации, должны обращать особенное внимание на то, кому муниципалитеты поручают выполнение заказов. Для нас важно, чтобы заказы не уходили в другие регионы, чтобы местные средние и малые предприятия не оставались без работы.

 

Очень важно для нас и то, чтобы люди получали необходимую квалификацию. В нашем регионе довольно большой процент мигрантов не всегда имеет необходимую квалификацию, в том числе и мигранты российского происхождения. В то же время часть российских мигрантов не могут подтвердить свою высокую квалификацию. Конечно, мы помним и о местных жителях, которые тоже не всегда достаточно квалифицированны, и о неквалифицированной части мигрантов из Италии и Турции.

 

Поэтому профсоюзы видят свою задачу в увеличении объемов инвестирования в профессиональное образование, дальнейшую квалификацию и переквалификацию. Мы боремся за то, чтобы на предприятиях создавались новые учебные места для молодежи. Нас беспокоит, что в мероприятиях по повышению квалификации и переквалификации участвует очень мало лиц старшего возраста, женщин, а также мигрантов. Нам представляется, что трудовой Кёльн, да и вся Германия, будут выглядеть многоцветнее, женственнее и намного старше, чем сейчас. Таким будет рынок трудовых ресурсов в будущем. И это означает, что уже сейчас нам нужно к этому готовиться.

 

Какие еще перемены ожидают нас? Другие принципы и формы организации рабочего времени. Уже сейчас в некоторых областях трудовой деятельности наблюдается самостоятельное планирование рабочего времени. Иными словами, наемный работник вправе сам определять, во сколько он приходит на работу и во сколько уходит. Рабочее время не везде устанавливается так жестко, как это было еще недавно. Но в ближайшем будущем речь должна идти не только о том, чтобы оптимально распределять рабочее время в течение дня или недели, но и в течение всей жизни. Я думаю, это неправильно, что молодые люди должны трудиться очень много, часто перерабатывать, а более старшие работники вынуждены раньше времени вообще оставаться без работы. Ведь люди в молодом возрасте хотят иметь и работу, и семью. И им нужно время, чтобы растить детей.

 

Эта мысль напрямую имеет отношение к моему следующему вопросу. Сейчас мы нередко наблюдаем следующую ситуацию: люди примерно до 40 – 45 лет очень напряженно трудятся. Причем нередко вынуждены жить в одном месте, а работать в другом. Из-за этого они не могут или не успевают, например, создать семью. А после 45 лет нередко остаются полностью не у дел: ни работы, ни детей, ни семьи... А до пенсии еще 20 с лишним лет!

 

Совершенно верно. И это положение нужно в корне менять. Работа и семья не должны мешать друг другу. С этим связано другое распределение рабочего времени в течение всей жизни, что должно характеризовать трудовое общество в будущем.

 

Вы сказали, что на предприятиях должны создаваться новые учебные места для молодежи. Должны ли? Любое предприятие, если оно хочет выстоять в конкурентной борьбе, должно прежде всего думать о рентабельности. И если обучать молодежь ему невыгодно, то оно и не будет это делать.

 

Есть достаточно предприятий, на которых создаются учебные места как раз потому, что это рентабельно. Подсчитано, что на предприятиях малого и среднего бизнеса учебные места приносят прибыль, начиная с третьего учебного года. Ведь лица, обучающиеся на производстве, – это такие же работники. Только их труд оплачивается не полностью. Поэтому при создании учебных мест рентабельность может быть достигнута.

 

 Сколько молодых людей в Кёльне не нашли учебного места на предприятиях в прошедшем учебном году?

 

В прошедшем учебном году в Кёльне было 5,5 тысяч молодых людей, которые хотели бы найти место для профессионального обучения на предприятиях. Из них получили место только 3,5 тысячи человек. Оставшиеся две тысячи молодых людей обучаются сейчас на различных подготовительных курсах, то есть по сути находятся в очереди на получение профессионального образования, вынуждены ждать, терять время. И это плохо.

 

Поэтому мы рассматриваем и другую модель профессионального обучения, в частности, в колледжах полного учебного дня. Уже сейчас некоторые профессии можно получить только в колледжах полного дня, не работая на предприятиях. Вернее, на предприятиях учащиеся проходят в этом случае только практику. И сейчас мы думаем над тем, чтобы в нашем регионе на некоторые профессии распространить двойную, параллельную систему профессионального образования, то есть осваивать профессию  на предприятии и в колледже.

 

А как будет финансироваться такое обучение?

 

Сегодня этот вопрос как раз в стадии обдумывания. Понятно, что в профессиональном образовании назрела необходимость иного финансирования, отличающегося от нынешнего, когда расходы несут только предприятия. Пока еще неизвестно, попытаемся ли мы организовать финансирование, изменив налогообложение или обязав предприятие платить определенные взносы. Возможна комбинация того или другого. Пока не могу сказать ничего конкретного. Но важно то, что, начиная с 2012 года, наступят демографические перемены в стране и квалифицированных специалистов будет не хватать. Поэтому их нужно готовить уже сегодня.

 

Можно ли ожидать, что, начиная с 2012 года, наступит полная занятость?

 

Не думаю. А кроме того, понятие «полная занятость» не означает ведь того, что все имеют работу. Считается, что полная занятость в обществе наблюдается тогда, когда трудом занято 73 процента всего работоспособного населения. А работоспособным считается население в возрасте от 15 до 65 лет. Но большая часть молодежи от 15 до 25 лет еще учится либо в школе, либо получает высшее образование. А в более старших возрастных группах всегда есть люди, которые не могут трудиться по состоянию здоровья.

 

Сейчас в Германии насчитывается примерно 29 миллионов рабочих мест для наемных работников. Это, конечно, мало. Мы должны иметь примерно 34 миллиона таких мест плюс частные предприниматели, государственные служащие... В общей сложности около 40 миллионов граждан должны иметь работу, то есть каждый второй житель страны.

 

Но есть и другая проблема, которая меня заботит. А именно, чрезвычайно распространенная ситуация, при которой люди работают, но жить на зарплату не могут. В Кёльне, к примеру, насчитывается сейчас 83.000 так называемых малооплачиваемых рабочих мест (Minijobs) и 430.000 полноценных рабочих мест, то есть тех, с которых отчисляются различные страховые взносы. Иными словами, чуть ли не пятая часть всех имеющихся рабочих мест в городе – это рабочие места с минимальной оплатой труда. Это очень много. И я не думаю, что с помощью подобных рабочих мест мы добьемся полной занятости. Надо действовать по-другому.

 

Как, например?

 

Я был бы за то, чтобы минимальная оплата труда была бы закреплена в договоре о тарифных ставках. И чтобы она была больше, чем нынешняя. Если этого добиться не удастся, то тогда возможно закрепление минимальной оплаты труда на законодательном уровне, введение специальной надбавки. Но в любом случае люди должны быть в состоянии жить на то, что они зарабатывают.

 

Существует мнение, что нас ожидают так называемые «две трети общества». Иначе, две трети общества будут вынуждены работать за небольшие зарплаты, которых едва хватает или даже не хватает на жизнь. И тогда понадобятся различные государственные надбавки, и лишь одна треть общества сможет жить более-менее достойно на то, что зарабатывает...

 

Мы уже сейчас наблюдаем такую тенденцию. В Кёльне, да и в любом другом крупном городе, есть такие районы, где особенно много безработных и бедных, большинство из которых – мигранты. В этих районах, прямо скажем, не лучшие квартиры. И одновременно именно там, как правило, особенно много детей.

 

Безусловно, нужно действовать в направлении улучшения условий их жизни, предоставить им большие возможности. Нужно больше инвестировать и прежде всего в образование детей, а также в инфраструктуру этих районов, в строительство жилья. Здесь нужно оценить, как параллельно может быть развита и региональная экономика. Иначе говоря, улучшение инфраструктуры этих районов будет способствовать развитию местных ремесленных предприятий малого и среднего бизнеса. Ведь в Кёльне кроме концернов мирового уровня, на чью политику город не может повлиять, существует достаточно предприятий регионального масштаба, на которых можно как-то изменить ситуацию. Именно эти предприятия нужно задействовать в решении городских проблем. Тогда мы одновременно улучшим и инфраструктуру отдельных районов, и обеспечим работой местные предприятия средней и малой экономики.

 

Вернемся к проблеме безработицы. Одна из ведущих политических и экономических тем сегодня - создание в Германии новых рабочих мест. Возможно ли это сегодня? Может, было бы эффективнее по-другому структурировать уже существующие рабочие места? Например, ввести 35- или 32-часовую рабочую неделю? Иными словами, распределить уже имеющуюся работу на всех желающих, а не пытаться во что бы то ни стало создавать новые рабочие места. Существуют и такие мнения...

 

Это слишком механистический подход. Такой метод не будет работать. Практика это уже показала. Например, на металлургических предприятиях уже давно введена 35-часовая рабочая неделя...

 

Ведь в чем проблема? Если ввести укороченную неделю, то предприятия будут реагировать либо уплотнением рабочего времени, то есть за 35 часов работник будет обязан делать то же самое, что он делал за 40 часов, или какая-то часть работы сочтется второстепенной и будет вообще оставлена за бортом, и тогда может пострадать качество. Либо работодатель будет на время брать работников у арендных фирм (Leihfirmen). А это опять означает низкую оплату труда и в итоге – увеличение числа низкооплачиваемых и сокращение полноценных рабочих мест.

 

Поверьте, введение более короткой рабочей недели и перераспределение таким образом имеющейся работы не являются решением проблемы безработицы. Уже есть определенный опыт, который показывает, что этот путь не приведет к цели, которой мы хотим добиться, то есть к обеспечению всех полноценными рабочими местами. Уже сегодня на многих предприятиях есть основные кадры и те работники, которые время от времени нанимаются у арендных фирм. А введение укороченной недели будет только способствовать развитию такой тенденции.

 

Не рабочее время в течение недели должно по-другому распределяться, а рабочее время в течение всей жизни человека.

 

Эту тему мы затронули в начале беседы...

 

Да. И я хотел бы еще раз обратить на нее внимание. Потому что это, действительно, большая проблема. Люди невероятно много работают примерно до 45 лет, а потом они никому не нужны. Именно поэтому нужно сейчас думать не о том, чтобы укоротить рабочую неделю, а о том, например, чтобы не допускать перманентной переработки. И, самое главное, о формировании новой модели рабочего и свободного времени на протяжении человеческой жизни. Это на сегодня самый разумный подход.

 

Мы коснулись фирм, которые предоставляют работников, так сказать, в аренду. Звучит несколько грубо, но по сути это так. Люди нанимаются и увольняются по мере надобности, вынуждены работать за небольшую плату. Привычной социальной защиты у них нет. Могут ли профсоюзы в этих случаях как-то помочь?

 

По-разному. В некоторых подобных фирмах есть производственные советы, в некоторых – нет. В директивах Европейского союза зафиксировано, что труд арендованных работников должен оплачиваться так же, как и основных работников. Но не всегда это соблюдается. Есть в нашем регионе достаточно серьезные фирмы по предоставлению персонала. Есть и «паршивые овцы», которые платят существенно меньше. Несомненно, оплата должна быть одинаковой. Добиться этого –тоже одна из задач профсоюзов, над которой мы работаем. В Кёльне, например, насчитывается 14.000 подобных работников по найму. И они не должны быть отданы на произвол фирм.

 

Можно ли рассматривать эти фирмы как модель будущего на рынке труда?

 

Не думаю. Я считаю, что все-таки предприятия больше заинтересованы иметь проверенные кадры, которые обладают определенным опытом, подолгу работают в фирме. Но, конечно, есть и такие сферы деятельности, где предприятия предпочитают задействовать именно арендованных работников, например, на складах, на упаковочных или сортировочных работах. В общем же, мне кажется, что потенциал фирм по предоставлению наемных работников уже исчерпан.

 

Как будет, на Ваш взгляд, развиваться эмиграция рабочих мест на восток? Профсоюзы, понятно, на этот процесс повлиять практически не могут...

 

Конечно, мы не можем остановить эту тенденцию. Происходит перераспределение работы в Европе. За счет сокращения рабочих мест в Германии увеличивается количество рабочих мест в Восточной Европе. А это означает, что там формируются новые рынки труда. Скажем, в Польше, с момента ее вступления в Европейский союз, цены выросли на 16 процентов, а зарплата – на 18 процентов! Если так пойдет и дальше, то полякам будет совершенно ни к чему приезжать на заработки в Германию. Это во-первых. Во-вторых, то, что производится там, производится, в основном, для польского рынка...

 

Понятно, что для того чтобы увидеть результаты эмиграции рабочих мест, требуется время. Но уже сейчас можно утверждать, что если в таких странах, как Чехия, Польша, Словакия будет всё больше и больше различных производств и товаров, то соответственно будет расти и зарплата. А это значит, что и рабочие места больше не будут туда вывозиться, кстати, это начинает происходить уже сейчас. Например, текстильная индустрия уже свернула свои рабочие места в Польше и направилась в Украину.

 

Промышленность уходит всё дальше и дальше на восток...

 

Именно. Но когда-нибудь встретятся на пути китайцы, которые уже сейчас начинают двигаться на запад. Таков современный капитализм. И в этом плане нам трудно что-то существенно изменить. Но то, что мы можем сделать в Германии, – это постоянно повышать немецкое качество. Значит, наши продукты и наши услуги должны быть на порядок лучше, чем раньше. Так, как мы делали еще совсем недавно, могут сейчас делать и другие. Значит, нам надо быть еще лучше. Мы не можем быть дешевле, а лучше – можем и должны. У нас есть некоторые преимущества. Например, экологические продукты. Или использование устройств по выработке электрической энергии с помощью ветра. Мы должны интенсивнее развивать наши сильные стороны. И больше внедрять инновационные проекты, то есть находить новые сильные стороны. Только так мы можем выдержать все нарастающую конкуренцию с другими странами.

 

Кстати, о других странах. Я хотела бы вернуться к вопросу о полной занятости. Как раз опыт некоторых других стран, например, Голландии, Дании, Соединенных Штатов, показывает, что даже в условиях нынешней глобальной экономики высокий процент занятости все-таки возможен...

 

Понятие полной занятости в разных странах понимается по-разному. Так, в Соединенных Штатах человек не считается безработным, если он  работает хотя бы один час в день. У нас нужно работать как минимум 15 часов в неделю, чтобы не считаться безработным.

 

В Европейском союзе полная занятость считается достигнутой тогда, когда в стране работают, как я уже упомянул, 73 процента населения страны, находящегося в трудоспособном возрасте. У нас, в Германии, этот показатель ниже: 68 процентов имеют у нас работу не менее 15 часов в неделю. Но 15 часов в неделю и один час в день – это далеко не одно и то же. У нас и у американцев просто разный подход к определению понятия безработицы.

 

Теперь о Дании. Сколько людей проживает в Дании? Пять миллионов. Столько, сколько у нас безработных. А какая промышленность в Дании? Из мировых марок – «Леголанд», еще что-то менее известное... Иными словами, Данию сравнивать с Германией не совсем корректно.

 

Дальше - Голландия. Что у них? Морские перевозки, транспорт, логистика, торговля, химическая промышленность рядом с портами. Всё. У них нет автомобильной промышленности со всеми необходимыми ей отраслями: металлургией, электроникой и так далее. У них нет большого машиностроения, большой химической промышленности...

 

У нас всё это есть. Германия – страна со многими развитыми отраслями промышленности. Поэтому когда у промышленности появилась возможность автоматизировать свои производственные процессы, она это сделала и высвободила тем самым часть рабочих мест. Когда у нашей промышленности появилась возможность производить дешевле в странах Восточной Европы, она не упустила этот шанс. Голландцы же не могут вывезти свои морские порты подальше на восток, тогда им надо свои побережья отдавать. А немецкие заводы и фабрики могут с таким же успехом давать продукцию хоть в Польше, хоть в Украине. Вернее, даже с большим экономическим успехом, за этим немецкие предприниматели туда и отправились. Вот почему получилось так, что у нас безработных больше, чем в США, Дании и Голландии.

 

Последний вопрос. Какие профессии будут, на Ваш взгляд, особенно востребованы на рынке труда в ближайшем будущем?

 

Профессии, которые требуют хорошего и длительного образования, постоянного совершенствования знаний на всем протяжении трудовой деятельности. Особенно будут востребованы профессии социальной сферы и сферы услуг. Это специальности, связанные с образованием, различными консультациями, торговлей, исследованиями, инновациями, лечением... Разумеется, и дальше будут нужны квалифицированные специалисты ремесленнических профессий. Особый спрос, я думаю, будет и на специалистов в области логистики.

 

И абсолютно во всех отраслях будет важно не просто что-то производить или чем-то управлять, но и уметь убеждать, продавать, то есть уметь общаться. Причем на разных языках: русском, итальянском, турецком, английском... Знание языков будет востребовано значительно больше, чем сейчас...

 

Господин доктор Уленберг-ван Давен, я благодарю Вас за нашу интересную беседу.

 

 
Татьяна Бальцер (Кёльн)


<< Zurück | №2 (101) 2006 | Gelesen: 717 | Autor: Бальцер Т. |

Teilen:




Kommentare (0)
  • Die Administration der Seite partner-inform.de übernimmt keine Verantwortung für die verwendete Video- und Bildmateriale im Bereich Blogs, soweit diese Blogs von privaten Nutzern erstellt und publiziert werden.
    Die Nutzerinnen und Nutzer sind für die von ihnen publizierten Beiträge selbst verantwortlich


    Es können nur registrierte Benutzer des Portals einen Kommentar hinterlassen.

    Zur Anmeldung >>

dlt_comment?


dlt_comment_hinweis

Top 20

Работа в Германии

Gelesen: 3348
Autor: Пуэ Т.

Платье снову, а FSJ смолоду

Gelesen: 3291
Autor: Шлегель Е.

Инженер в Германии

Gelesen: 2045
Autor: Горваль П.

Если вы ищете работу …

Gelesen: 1647
Autor: Светин А.

ВОР, который помогает найти

Gelesen: 1543
Autor: Шлегель Е.

Рынок труда пришел в движение

Gelesen: 1493
Autor: Бальцер Т.

Уборщица с высшим образованием

Gelesen: 1485
Autor: Бальцер Т.

Там, где рождаются профессии

Gelesen: 1450
Autor: Шлегель Е.

Виртуальный ассистент

Gelesen: 1417
Autor: Шлегель Е.

Пугало биржи

Gelesen: 1404
Autor: Шлегель Е.

На работу - в Голландию

Gelesen: 1313
Autor: Плотникова А.