Логин

Пароль или логин неверны

Введите ваш E-Mail, который вы задавали при регистрации, и мы вышлем вам новый пароль.



 При помощи аккаунта в соцсетях


Журнал «ПАРТНЕР»

Журнал «ПАРТНЕР»
Культура >> Литература
«Партнер» №5 (116) 2007г.

Литературный Рейн. Владимир Авцен

  Владимир Авцен родился в 1947 году в Донецке. Там же окончил филологический факультет Донецкого государственного университета (русский язык и литература). Является членом Союза журналистов Украины и Международной федерации журналистов. Член редколлегии журнала «Дикое поле. Донецкий проект». Стихи пишет смолоду, иногда изменяя поэтической музе с музой сатирической, обращается к сатирическим рассказам, афоризмам, юмористическим новеллам. Порой берет в руки гитару – стихи превращаются в бардовские сюжеты. Авцен издал несколько книг, среди них: «У самого края разлома» – лирические и иронические стихи, переводы (Донецк 1992), «Мой первый праздник Пурим» – ироническая проза (Донецк 1997), «...ни с чем не сравнимая Жизнь» – сборник лирики, переводы (Донецк 1999), «Очки от глухоты – иронические рассказы и стихи» (Донецк 2002). Постоянно публикуется в периодике, в многочисленных антологиях, журналах, сборниках, газетах. Был призером конкурсов, проводимых «Литературной газетой» и «Комсомольской правдой», в 2005 году стал лауреатом «1-го Международного литературного и творческого фестиваля русскоязычного зарубежья А.П. Чехова». С 2002 года живет в Вуппертале. Редактор-составитель альманаха для семейного чтения «Семейка». За негромкой и доверительной поэтической интонацией автора ощутимы доброта, грустная улыбка и самоирония.

Даниил Чкония

Владимир АВЦЕН

СЕДОЙ ПЕРЕВАЛ

ЮБИЛЕЙНОЕ Ни регалий, ни званий. Но зато у меня сто стихов без названий, без прикрас и вранья Не бунтарской закваски, но строптивый вассал, я стихи по указке никогда не писал: ни про «верность дороги», ни про «звёзды Кремля», ни про «совесть эпохи», ни про «добычь угля»… Не с того ли негусто у меня в рюкзаке? Но зато и не грустно, что взошёл налегке сквозь метель и обвалы на седой перевал. Больно? Больно бывало. Счастлив? Счастлив бывал. По друзей моих мненью, не способных на лесть, два иль три откровенья в рюкзаке моём есть. Ради этого стоило тратить дни и года и Пегаса из стойла выводить иногда.

ЭЛЕГИЯ Есть особая прелесть в стремительном лёте скорого поезда через ночные леса... Н.Осадчук Есть особая прелесть в стремительном лёте самолёта, когда он идёт на подъём. Есть особая горечь в стремительном лете, что на встречу спешит с золотым сентябрём. Не спеши! Он тебя поматросит и бросит, он по акту тебя передаст октябрю, перепачкает дряхлою охрою осень. Но бессильны слова, бесполезны советы, безразличное время бесстрастно течёт, не успел оглянуться – кончается лето, изумруды твои. Не спеши, говорю. минул миг – на посадку идёт самолёт, где отбросив ремни, показушно-бесстрашный, охрой времени траченный муж и отец (изумрудный, безоблачный вьюнош вчерашний) горько-сладкий сосу валидол-леденец.

1999 Из цикла «СОСЕДИ»

РАИСА ПАВЛОВНА «Чем член длинней, тем жизнь короче» – он на достоинство своё наколку сделал, напророчив себе недолгое житьё, и в тридцать из-за рыжей Райки под хрип и стон, и бабий вой заколот был в чужом бараке в похмельной драке ножевой. Лежат в земле его родные, соперник «вышкою» уймён, а Райка дожила до ныне- шних переменчивых времён. (Обильных правнуков наседка получше знала времена) - Раиса Павловна, соседка, живёт, неслышная, одна, коптит на том не то ужасном, не то прекрасном рубеже, когда склероза от маразма почти не отличить уже. И что в её рассказах бредни, а что былое, кто ж поймёт. Но раз в году она к обедне в церквушку ближнюю бредёт, заслышав песню колокольную, что люд зовёт на торжество, – и ставит свечку упокойную, хоть вряд ли помнит за кого...

2000 РЫЖАЯ ДЕВОЧКА Чёлка, косичка, ресницы по-детски длинны… Рыжая Светка - Бельчонок, Лиса, Одуванчик, были мы все безнадёжно в тебя влюблены, спал же с тобою блудливый, откормленный мальчик. И, на беду, обожал поболтать ловелас, где вы, когда вы и как вы друг друга любили. Как он мытарил своими рассказами нас, как мы однажды его, озверевшие, били! Били без правил, всем скопом – на одного, больше не вякал, не вякал, не вякал он чтобы!.. Юность. Пустырь, Всевмещающее торжество Подлости, мести, любви благородства и злобы. Сколько воды утекло с той поры в невозвратную даль. Господи, что ж не утишили боль ни года, ни утраты? Мальчик болтливый, ревнивцы и рыжая наша печаль, Как же ты мог, как могли мы, а главное - как же могла ты?

ДЯДЯ Мой дядя самых честных правил, когда не в шутку занемог, воспоминания оставил и лучше выдумать не мог… Внедряя партии заботу, мой дядя жилистый, как вол, с интеллигентами работу по перевоспитанью вёл. О, нет, не дыбой, не кнутами, не лампой, не лишеньем сна их, слово чести, не пытали – помягче были времена. Трусливых дядя брал на пушку, а понастырнее мудил он на экскурсию в психушку доброжелательно водил. И там у дядиных ведомых вставали волосы стоймя… Домой вернувшись из дурдома и дрожь коленную уймя, одни меняли убежденья, поворотив по ветру нос, другие, будто в наважденье, садились тут же за донос. (В эпистолярных тех стараньях народу прело до хрена – в правдивых дядиных писаньях такие всплыли имена...). Но были третьи! Их немного, чьё горе, точно, от ума, кому извечная дорога – психушка, ссылка и тюрьма, кому навеки сердце ранил Отечества родимый смог… Мой дядя самых честных правил, но лучших выправить не смог! * * * Сны понаснились плохие – люди явились лихие, я и стенаю, и трушу, знаю, явились по душу. Ну, а душа не готова – ей бы в дорогу собраться. – Помилосердствуйте, братцы, – молвлю последнее слово. Надо бы с песней и гордо, а не дрожащим от страха... – Помилосердствовать, бляха? – и перочинным – по горлу! С криком истошным из ночи вынырну я на рассвете. Что это? Первый звоночек или последний приветик? Сон это, бред, небылица, жесткое ложе – не боле. ...Если б не эти до боли чем-то знакомые лица!

2001 БЕЗ ОТВЕТА Трудное, смутное, мутное выдалось лето. Думал к зиме полегчает – стало труднее. Значит и это угодно Господу, значит и это – он ведь Всевышний, Всевышнему сверху виднее. Сверху виднее, но как мне внизу переждать эту зиму, как мне дожить до весны, продержаться до лета, если декабрь у порога и холодно невыносимо? Как мне дожить, переждать, продержаться? Нету ответа. Нету ответа. Хотя бы знаменье какое или намек мне какой-то, чем кончится это. Ношу несу занемевшей до боли рукою. Ношу по силам ли дал ты мне, Господи? Нету ответа.

2001 ПИСЬМО ДРУГУ Mein lieber Freund, привет из Вупперталя! Германия – не цацки-пецки, брат! Ну, а серьезно, знаю я едва ли сему событью рад или не рад. Отечества отравлен сладким дымом, сравнений не смиряю колготню. Вестфальский дождь не то, что наш, родимый, – полощет нас по десять раз на дню. Но здесь леса поярче акварели, но небо в тихий полдень голубей, бесстрашие неловленой форели, нестреляная смелость голубей... Тут бабушки - ну просто молодицы (жаль, ты на них не можешь посмотреть) – не то не разучились молодиться, не то понаучились не стареть. У их собак приветливые морды, и чудится, что с ними заодно роняют псы приветственное «морген», где «утро» с «завтра» соединено. Меня отныне именуют херром, на русский слух – веселое словцо. Но я хорошим выучен манерам и делаю серьезное лицо. Учу язык, врастаю понемногу, на свой на счет особенно не мня. Колокола за Дойчланд просят Бога, надеюсь, что чуть-чуть и за меня.

2002 ОСЕННИЕ СТАНСЫ Осень тепло запоздалое дарит, выкрав у лета погожие дни… Ближних боюсь. Кто ж больнее ударит, чем возлюбимые наши, они? Ближний, и ты меня бойся – с годами непротивленья скудеет запас. Осень с её дармовыми плодами вдруг заявилась и сблизила нас. Взглядов и рук осторожных скольженье лучше, чем слов подзатёртых враньё. «Милая, странно мне это сближенье: с ярмарки – мне, а тебе – на неё». В царстве грибов, ежевики, кизила самое время оттаять душе. «Милый, за жизнь меня так просквозило, не отогреться, наверно, уже». Я говорю: – Вон намёком грибочки, юные, пляшут у старого пня. «Милый, мне чудятся чудные ночки!» «Милая, сможешь, беги от меня!» Ты говоришь: – Вон намёком на ветке с зеленью рядом соседствует медь. «Милая, что будет завтра, ответь мне!» «Милый, что будет сегодня, ответь!» Осень как раз подгадала с ответом: дождь сыпанул, небеса развезло – слишком недолго заёмное лето, слишком непрочно чужое тепло. 06.09.05 * * * В детстве тому, кто ищет спрятанную игрушку, мы помогали воплями: «Холодно! Тепло!! Горячо!!!» Я искал тебя целую жизнь, а сегодня вдруг показалось… Холодно?.. Тепло??. Горячо??? …Положи мне голову на плечо. 19. 09. 05 * * *

Ольге Бешенковской Шаги мои неспешны и негулки, бреду сквозь рощу, пью покоя хмель. Я полюбил бесцельные прогулки, в бесцельности которых вся их цель. Всего-то и работы – дотянуться до ягоды какой-нибудь съестной, всего-то и заботы не споткнуться о ржавый корень, спящий под травой, всего-то и делов – не оглянуться на жизнь, что притаилась за спиной.

06. 09. 2006. Штутгарт ВОЛЧОК Жизнь всё больше походит на заведённый волчок: утро и день крутишься, а вечером беспомощный, обессиленный валишься набок... И никогда точно не знаешь - заведёт тебя завтра незримый шалун или нет.

ПЕСЕНКИ Жалистная Кёльнского возле вокзала, Рейна почти супротив, будто цикады, цимбалы грустный стрекочут мотив. Мимо текущим, случайным, разноплеменным на вид девочка вальсом печальным что-то сказать норовит. Что на Европы дорогах ждали не очень-то нас? Что в наших тёплых берлогах зябко бывает подчас? Девочка, милая, что ты... Жизнь, она всюду – не рай. Ты нам негрустное что-то на посошок поиграй: брось в нашу мутную реку, словно спасательный круг, «Чижика-пыжика», «Еньку» или про то, как Мальбрук... Чтоб зазвенели цикады, будто цимбалы, в душе. Много ль для счастия надо в странной стране ПМЖ? Песенка о не вселении душ Вервольфы, ведьмы, упыри, насильники и тати, о послесмертии своём да смеем ли мечтать? Стать деревом, травою стать – с какой бы это стати? Чем заслужили мы себе такую благодать? Ах, вся печаль, всё дело в том, что наша карта бита: нас вёл не ангел за собой – беспутный путал бес. Мы прорастём на дне морском снарядами иприта, шурупом, гайкою, болтом в чернобыльской АЭС! Тебе не нравится прогноз? И мне, коли признаться... Ты страшно так не виноват? И я не очень чтоб... Но если всё идёт вразнос – кто ж станет разбираться? «Я был когда-то садовод», – сказал мне ржавый столб. Песенка начинающего фаталиста

Алексею Всё идёт, как идёт – хоть ты плачь над судьбою, хоть смейся, будто щепку река, время всех нас по жизни несёт, будь семь пядей во лбу – всё равно угадать не надейся, что погубит тебя, а что сдуру возьмёт и спасёт. Мы приходим из тьмы, чтоб однажды в неё возвратиться, и пока я мужал, расцветал и, увы, увядал – пару раз подмечал, как за зло воздаётся сторицей, а вот чтоб – за добро, так ни разу и не увидал. Но я видел стонажды, как злом на добро отвечали, как плевали в него и хамьё, и жлобьё, и жульё, как в ответ им добро пожимало смущённо плечами и, лицо утерев, принималось опять за своё. Снег – к зиме, цвет – к весне, солнце жаркое – к лету, соловей лишь до свадьбы поёт, а комар, атакуя, звенит. Ход незыблем вещей. Для чего ж я не сплю до рассвета и молю этот ход отвратить, задержать, изменить?!

Купейная правда

  Поздняя, переходящая в раннее утро ночь. Сна ни в одном глазу – дико храпит сосед с верхней полки. Цокаю языком, трясу храпуна, толкаю – бесполезно! Включаю ночничок, раскрываю газетку. Храп обрывается. Голос с верхней полки:
  - Слышь, хорош шуршать, спать мешаешь!

Подлец-Станиславский

  Когда я вижу усердно просящего нищего, во мне просыпается великий Станиславский: «Переигрывает, неорганичен, выжимает слезу», - шепчет он мне на ушко, и, барственно улыбаясь, роняет своё коронное «не верю!», и я легко обхожу нищего, и взгляд мой ясен, и совесть чиста, и старик Станиславский так одобрительно мне: «А вот вам, батенька, верю!», и трясёт мою руку, и кивает головой, и улыбается, улыбается, улыбается, подлец…

Без ума…

  Одним прекрасным утром в райкоме партии раздался звонок:
  - Аллё, здравствуйте! У вас ум упал.
  - Кто говорит?
  - Прохожий.
  - Что вы себе позволяете?!
  - Ничего…У вас действительно упал ум! Выяснилось, что со стенда показателей райкома, над которым аршинными буквами красовалось привычное «Партия – ум, честь и совесть», обрушился «ум». Лёжа на дороге, он изрядно веселил проходящий люд.
  Звонившего поблагодарили за сигнал, «ум» убрали, чтобы потом приварить на законное место. Но времена уже были смутные, перестроечные, и «ум» на райкомовский щит так и не вернулся. Более того, однажды под ноги прохожим упала «честь», а затем и «совесть». «Партия» почему-то удержалась и ещё долго венчала пустующий стенд.
  Просто партия – без ума, чести и совести.

Параллельные миры

  Давным-давно беспородный студент Литинститута Додик охмурил студентку МГИМО, генеральскую дочь Дарью, и, когда она, как водится, забеременела, решил, что пришло время свататься. На генеральской даче под Смоленском влюблённые объявились вместе с папой Додика. Пока молодые накрывали на стол, мужчины обменялись нашим обычным «а вы что?», «а вы где?», и неожиданно выяснилась прелюбопытная деталь: отец Даши участвовал в присоединении к СССР западных районов Украины и первым вошёл со своими танкистами в городок, где на тот момент жил и портняжил Додиков папа!
  Сидят визави типичный русак и местечковый еврей, беседуют:
  - Помню, когда мы вас освобождали... - Да, когда вы нас оккупировали... - население встречало нас цветами... - Мы сутки от вас прятались в подвалах... - За эту операцию меня награждал лично товарищ Сталин!.. - Да-а, Сталин... Конечно... Большой был бандит!..
  После таких папиных слов генерал каменеет лицом и надолго умолкает.
  Две параллельные прямые, как прозорливо предупреждал один древний грек, никогда не могут пересечься в евклидовом пространстве.


  - А что это мы всё говорим и говорим? - с чисто женской логикой прерывает гробовое молчание будущая дипломат. - Выпьем за знакомство!
  Пьют за знакомство, за счастье молодых, за мир во всём мире, беседа возобновляется и тихо утекает в безопасное русло разговоров о погоде, покойных жёнах, болезнях и неотвратимой, как смерть, старости.
  После очередной рюмки отец Даши восклицает:
  - А давай-ка, сват, на брудершафт!
  Сваты переплетают руки, пьют, целуются, и строгий геометр Евклид где-то там в нескончаемом Аиде с тревогой взирает на то, как две параллельные прямые вопреки его учению провисают и начинают медленно сближаться.
  - Ты знаешь, сват, мне твой сын сразу понравился...
  - А твоя дочь - это вообще что-то особенное...
  - Хорошо, что они вместе, сват...
  - Да, чтоб они так жили...
  - Перед смертью, сват, внуков понянчим...
  - Да разве ж кто против?..
  - Давай за них выпьем, сват...
  - За них, сват, и за нас...
  - За нас и за них...
  - За них и за нас... Глядя на прикорнувших за столом стариков, Додик обнимает Дашу за её пока ещё стройную талию и увлекает в дальнюю комнату, где в уже полное посрамление Евклиду две параллельные прямые, дрожа и вибрируя от счастья, окончательно сходятся в одной точке...


<< Назад | №5 (116) 2007г. | Прочтено: 697 | Автор: Авцен В. |

Поделиться:




Комментарии (0)
  • Редакция не несет ответственности за содержание блогов и за используемые в блогах картинки и фотографии.
    Мнение редакции не всегда совпадает с мнением автора.


    Оставить комментарий могут только зарегистрированные пользователи портала.

    Войти >>

Удалить комментарий?


Внимание: Все ответы на этот комментарий, будут также удалены!

Топ 20

Лекарство от депрессии

Прочтено: 30361
Автор: Бронштейн И.

ЛЕГЕНДА О ДОКТОРЕ ФАУСТЕ

Прочтено: 21061
Автор: Нюренберг О.

Poetry slam. Молодые русские поэты в Дюссельдорфе

Прочтено: 3717
Автор: Кротов Ю.

Смерть поэта Мандельштама

Прочтено: 3647
Автор: Бляхман А.

Русские писатели в Берлине

Прочтено: 3021
Автор: Борисович Р.

Сервантес и «Дон-Кихот»

Прочтено: 2891
Автор: Жердиновская М.

ЛЕГЕНДЫ СРЕДНЕВЕКОВОЙ ЕВРОПЫ. ТАНГЕЙЗЕР

Прочтено: 2599
Автор: Нюренберг О.

Русский мир Лейпцига

Прочтено: 2269
Автор: Ионкис Г.

Стефан Цвейг и трагедия Европы

Прочтено: 2183
Автор: Калихман Г.

«Жди меня». Стихотворение, песня, гимн…

Прочтено: 1998
Автор: Нахт О.

Литературный Рейн. Вадим Левин

Прочтено: 1974
Автор: Левин В.

Литературный Рейн. Генрих Шмеркин

Прочтено: 1947
Автор: Шмеркин Г.

Мандельштам в Гейдельберге

Прочтено: 1870
Автор: Нерлер П.

«Колыбель моей души»

Прочтено: 1810
Автор: Аграновская М.

Ги де Мопассан. Забвению не подлежит

Прочтено: 1792
Автор: Ионкис Г.

Великие мифы испанской любви

Прочтено: 1738
Автор: Сигалов А.