«Газпрому» в Европе всё труднее

Новые трубопроводы призваны снизить зависимость европейского рынка газа от России

Громкий конфликт вокруг «Северного потока-2» – не единственный пример острой борьбы за газовый рынок Евросоюза. В разных частях ЕС в этом году будут сооружать и сдавать в строй газопроводы, которые значительно усилят конкуренцию между поставщиками.

В 2020 году главной темой в двусторонних германо-российских отношениях будет газ, точнее – газопровод. Весьма показательной была повестка переговоров канцлера ФРГ Ангелы Меркель и президента РФ Владимира Путина в начале января в Москве. Они говорили практически только о международных конфликтах: Ливия, Сирия, Иран, Украина. А из вопросов, касающихся непосредственно двух стран, затронули лишь «Северный поток-2». Других крупных совместных проектов нет.

Газовая тема года: NordStream 2

Впрочем, Nord Stream 2, как официально называется недостроенный газопровод между Россией и Германией по дну Балтийского моря, тоже можно смело включать в список международных политических конфликтов. Против него выступает целый ряд стран, и в мае прошлого года Европейская комиссия («правительство» Евросоюза) внесла изменения в свою Газовую директиву, распространив на «Северный поток-2» весьма жесткие требования внутреннего газового рынка ЕС. Одно из них: поставщик топлива не имеет права владеть инфраструктурой для его транспортировки. Это означает: «Газпром» могут заставить частично или полностью продать идущие в Евросоюз по морю трубы.

А в декабре США ввели санкции против участвующих в строительстве Nord Stream 2 фирм. Суда-трубоукладчики швейцарской компании Allseas тут же свернули работу, и проект стал, хотя оставалось проложить всего 160 километров. Так что весь нынешний год будут поступать новости о том, как российская полугосударственная компания «Газпром» сначала срочно модернизирует в дальневосточном порту Находка свой собственный трубоукладчик «Академик Черский», затем перебрасывает его из Тихого океана на Балтику и возобновляет там работы. Они могут затянуться до первых месяцев 2021 года.

Одновременно зарегистрированные в Швейцарии дочерние компании «Газпрома» Nord Stream и Nord Stream 2 будут пытаться вывести первый и второй «Северный поток» из-под действия законодательства ЕС. Заявки уже поданы немецкому регулятору, Федеральному агентству по сетям (Bundesnetzagentur), и он до мая намерен решить, можно ли предоставить исключение из правил. Эти решения, правда, еще должна одобрить Еврокомиссия в Брюсселе.

Новые газопроводы, новые поставщики в ЕС

Однако важные газовые события будут связаны в нынешнем году далеко не только с этими двумя российскими трубопроводами. Так, на той же Балтике Польша и Дания начнут прокладывать газопровод Baltic Pipe, который к концу 2022 года должен заменить на польском рынке российский газ на норвежский. Состоится торжественный пуск газопровода TAP, который начнет снабжать Грецию, Албанию и Италию азербайджанским газом, поступающим в обход России через Грузию и Турцию по TANAP.

Ожидается завершение строительства газопровода IGB, отвода от TAP, который позволит через Грецию качать азербайджанский газ в Болгарию. Там же в 2020 году должны построить продолжение российского газопровода «Турецкий поток», торжественно сданного в эксплуатацию в начале января. Ведь та из двух его ниток, что предназначена для поставок в ЕС, пока практически пустует, поскольку нет достаточно мощной трубы, способной дальше транспортировать столь большие объемы по болгарской территории и через Сербию в центр Европы.

В январе Израиль, Кипр и Греция дали также старт реализации проекта по сооружению в Средиземном море самого протяженного в мире подводного газопровода EastMed в сторону Италии, но он наталкивается на упорное противодействие Турции. Угрожая военной силой, она к тому же мешает освоению месторождений вблизи берегов члена ЕС Кипра, за что Евросоюз радикально сократил Анкаре финансовую помощь в этом году.

Короче, нынешний год пройдет в Европе в значительной мере под знаком газовой темы. Поэтому стоит внимательнее к ней присмотреться.

Почему быстро растет мировой рынок газа

Начнем несколько издалека. Природный газ – самый «молодой» ископаемый энергоноситель, с точки зрения его широкого использования: оно началось, по сути дела, лишь в 1960-70-х годах. 19-е столетие было веком угля, в 20-м на первый план вышла нефть, и вот сейчас, в 21-м, быстро растет значение газа (наряду с возобновляемой энергией). Это связано с бурным строительством инфраструктуры для транспортировки газа – как традиционных трубопроводов, так и, особенно в последние два десятилетия, установок для его сжижения и последующей регазификации, а также танкеров для его перевозки.

Благодаря СПГ-технологии на глобальный рынок вышли новые мощные поставщики, в силу географической отдаленности от важнейших рынков сбыта еще совсем недавно не игравшие никакой роли в мировой газовой промышленности, например, Австралия, Малайзия, Нигерия и, конечно же, крупнейший ныне поставщик сжиженного газа Катар.

Мощный импульс отрасли дало также развитие технологии добычи газа из твердых сланцевых пород методом фрекинга (гидроразрыва пласта). К нему имеются серьезные экологические претензии, но он позволил резко нарастить добычу газа странам, в которых мало традиционных месторождений или они уже истощились. Это, к примеру, Китай, но, прежде всего, США, быстро увеличивающие теперь свой экспорт.

Растущая роль голубого топлива связана также с борьбой против глобального потепления, ведь газ – самый экологичный ископаемый энергоноситель: при его сжигании выделяется меньше парникового газа СО₂,чем при использовании нефти и тем более угля.

Диверсификация и демонополизация

Все эти факторы следует учитывать при анализе процессов на газовом рынке Европы. Здесь наблюдаются две основополагающие тенденции, которые ЕС активно стимулирует деньгами из своего бюджета: увеличение числа источников и путей доставки газа (диверсификация) и преодоление зависимости от отдельных поставщиков (демонополизация).

Новые страны-поставщики нужны, во-первых, потому, что собственная, европейская добыча газа на британских и нидерландских месторождениях в Северном море сокращается из-за их истощения, а на гигантском месторождении в голландском Гронингене сворачивается из-за участившихся землетрясений. Во-вторых, для демонополизации. Не случайно терминалов по приему СПГ (сжиженного природного газа)  так много в Испании: она, как и Италия, одно время сильно зависела от трубопроводного газа из Алжира.

Но наиболее остро проблема монопольных структур стояла до сих пор в Восточной Европе. Это было наследие Советского Союза, который в каждую социалистическую страну проложил по магистральному газопроводу и тем самым накрепко привязал их к себе. После краха СССР «Газпром», как любая компания, стремился извлечь выгоду из своего монопольного положения. Но руководство России попыталось использовать его еще и для политического давления, и это резко усугубило проблему.

Украинский транзит выгоден всем

В результате снижение зависимости от России стало стратегической задачей Евросоюза. Для ее решения субсидировалась система TANAP-TAP (Южный газовый коридор): иначе, как по трубам через Турцию, азербайджанский газ в ЕС в обход РФ не доставишь, ведь строить СПГ-терминал на закрытом Каспийском море бессмысленно. IGB, отвод от TAP в Болгарию, тоже получил деньги ЕС, поскольку он создает конкуренцию поставкам «Газпрома».

Аналогичную задачу выполняет еще не упоминавшийся здесь газопровод Balticconnector. Он вступил в строй в конце 2019 года и соединил Финляндию, которая до сих пор полностью зависела от «Газпрома», с Эстонией и газотранспортной системой стран Балтии. Отныне финны могут получать топливо, например, с СПГ-терминала в литовской Клайпеде. А в перспективе, когда построят газопровод Польша-Литва, и норвежский газ, который будет поступать на польский рынок по Baltic Pipe.

В то же время коммерческая целесообразность экспорта израильского газа в ЕС по очень дорогому глубоководному газопроводу EastMed вызывает сомнения. Куда рентабельнее для Израиля были бы, наверное, поставки на терминалы по сжижению газа в Египте и оттуда продажа СПГ в Европу либо, по Суэцкому каналу, в Азию. Наладить такое сотрудничество будет нелегко, но совместные бизнес-интересы могли бы помочь преодолеть разногласия.

Что же касается российских «Северного потока-2» и «Турецкого потока», то они с самого начала были политическими проектами Кремля: их подлинная цель состояла в том, чтобы к концу 2019 года лишить Украину газового транзита. Из этого ничего не вышло, что резко усилило сомнения в смысле и окупаемости этих крайне дорогих газопроводов. Тем более, что из первоначальных трех ниток «Турецкого потока», предназначенных для ЕС, построили только одну, да и у той еще нет продолжения, а перспективы завершения «Северного потока-2» и вывода его из-под законодательства ЕС довольно туманны.

На таком фоне главной положительной новостью 2020 года для «Газпрома» стало то, что 1 января начал действовать новый пятилетний договор о транзите газа через Украину. Он дает возможность российской компании спокойно вести бизнес, прокачивая по испытанному маршруту крупные объемы на европейский рынок. От этого выигрывают все: Россия, Украина и потребители в Евросоюзе.

«Курс Консалтинг» (Кёльн)

Читайте также:

1. Мировая экономика берет курс на декарбонизацию. Журнал «Партнёр», № 1 / 2020. «Курс Консалтинг»
2. Германия хочет стать водородной державой. Журнал «Партнёр», № 12 / 2019. «Курс Консалтинг»
3. Немецкая Национальная индустриальная стратегия 2030. Журнал «Партнёр», № 3 / 2019. «Курс Консалтинг»