Германия и деньги ЕС: давать и получать

Чего нам ждать от нового бюджета Евросоюза и фонда помощи пострадавшим от коронавируса странам

Цена вопроса – почти 2 триллиона евро. Такую астрономическую сумму ЕС закладывает в свои финансовые планы на ближайшие годы. На что должны пойти эти деньги? Каков будет вклад ФРГ? Что жители страны и немецкая экономика получат взамен?

В ближайшие недели в Евросоюзе будет много дискуссий о деньгах. В Брюсселе Европейский парламент должен утвердить очередной семилетний бюджет ЕС на 2021-2027 годы размером в 1074 миллиарда евро, и у депутатов имеется к нему целый ряд замечаний. А в столицах 27 стран-членов ЕС национальным парламентам предстоит ратифицировать решение о создании экстренного фонда для борьбы с последствиями пандемии коронавируса в объеме 750 млрд евро.

Оба тесно взаимосвязанных финансовых пакета на гигантскую общую сумму в 1,82 триллиона лидеры стран ЕС окончательно согласовали 17-21 июля после труднейших переговоров: их саммит в Брюсселе растянулся тогда почти на пять суток и не раз был на грани срыва. Достигнутое компромиссное решение – довольно хрупкое, так что если тот или иной парламент начнет настаивать на существенных изменениях, то вся эта сложная конструкция еще может рухнуть.

Но этого, думается, все же удастся избежать, однако процесс утверждения и ратификации может затянуться. Это было бы крайне нежелательно, ведь новый фонд для борьбы с последствиями COVID-19 нужен как можно быстрее, тем более в условиях явно нарастающей сейчас в Европе второй волны пандемии.

Взнос ФРГ вырастет из-за брекзита

Поскольку в результате брекзита ЕС лишился второго по размерам донора – Великобритании, новый бюджет предусматривает увеличение финансовой нагрузки на всех нетто-плательщиков. Это те страны, которые больше платят в совместный бюджет, чем из него получают. Крупнейшей из них была и останется Германия, второе место займет теперь Франция, затем идут Италия, Нидерланды, Швеция, Австрия, Дания, Финляндия, Бельгия и Ирландия.

Так что со следующего года Германия, согласно проекту бюджета Евросоюза, будет ежегодно вносить в него около 40 млрд евро, включая взимаемые на территории ФРГ от имени ЕС таможенные пошлины. Это примерно на 10 млрд больше, чем в последние семь лет. До сих пор Германия ежегодно получала из общего бюджета примерно на 13 млрд меньше, чем в него вносила. Сохранится ли такая пропорция в 2012-2027 годах, пока непонятно. Но известно, что Германии предоставят на этот период дополнительно 1,3 млрд: 650 млн на поддержку восточногерманских регионов и 650 млн на развитие сельской местности.

Из-за брекзита, кстати, в новом бюджете заложен специальный резерв в 5 млрд, чтобы компенсировать отдельным членам Евросоюза или определенным отраслям возможные тяжелые потери из-за выхода Великобритании из ЕС, и им смогут воспользоваться именно нетто-плательщики, ведь как раз у них были до сих пор самые тесные связи с британским рынком. Среди возможных получателей отложенных средств – французские, голландские и датские рыбаки, итальянские виноделы, немецкие автостроители.

Ответ ЕС на пандемию COVID-19

Новый совместный бюджет принимался лидерами стран ЕС в условиях борьбы с пандемией коронавируса, и они отреагировали на эту неожиданно возникшую угрозу, в частности, программой развития здравоохранения в ЕС объемом почти в 1,7 млрд, а также выделением 1,1 млрд на финансирование созданной в 2019 году европейской системы защиты от катастроф rescEU.

Однако главным ответом на COVID-19 и на порожденный этой болезнью тяжелейший экономический кризис в истории Евросоюза стал специальный фонд восстановления объемом в 750 млрд евро Next Generation EU (NGEU). Ничего подобного в ЕС еще не было. Ни по масштабам, ни по системе финансирования, ни по форме предоставления средств.

Если решение о создании фонда будет ратифицировано всеми членами ЕС, Евросоюз как юридическое лицо впервые выступит крупным заемщиком средств на мировом рынке капитала. Иными словами, он выпустит государственные облигации и многие годы будет регулярно выплачивать купившим их международным инвесторам определенный процент на вложенные средства, а по истечении срока обращения этих ценных бумаг вернет предоставленный капитал. По отдельности все члены ЕС выпускают облигации при дефиците бюджета. Но коллективным заемщиком они до сих еще не выступали.

Собрать нужные миллиарды проблемы не составит: инвесторы из Европы, Америки и Азии охотно купят долговые обязательства такого солидного заемщика, как ЕС, причем на довольно выгодных для него условиях, ведь процентные ставки на мировом рынке сейчас очень низкие.

Проблема – в коллективной ответственности за долг. Это то, чего Германия и ряд «северных» членов ЕС, сторонников строгой бюджетно-финансовой дисциплины, еще со времен долгового кризиса в Греции и еврозоне всегда упорно стремились избежать. И чего вновь и вновь требовали южные страны, настаивая на выпуске совместных облигаций, так называемых евробондов.

Чем опасен коллективный долг

Ведь в чем особенность совместных облигаций? Германии, имеющей лучший кредитный рейтинг, инвесторы готовы давать деньги в долг под меньший процент, чем, скажем, Италии. С нее из-за более низкого рейтинга, отражающего более высокий риск невозврата долга, требуют, соответственно, и более высокий процент. Если страны с хорошими и менее хорошими рейтингами сообща возьмут в долг, то процент окажется «средним»: для «северян», в том числе, ФРГ, он будет более высоким, для «южан» – более низким. Иными словами, при обслуживании долга одним придется переплачивать ради того, чтобы другие могли платить меньше.

Но противников совместных облигаций беспокоит даже не столько это. Больше всего они опасаются того, что к моменту возврата взятых в долг денег кто-то из заемщиков может оказаться неплатежеспособным. Или просто не захочет платить, поскольку так решат выбранные в парламент популисты. Или даже выйдет из Евросоюза, как это сделала Великобритания. Во всех этих случаях выплачивать долю отказавшегося придется всем остальным, и самую большую часть должен будет внести самый крупный член ЕС – Германия.

 Поэтому идея коллективных долговых обязательств неизменно упорно отвергалась в Берлине, Амстердаме и целом ряде других «северных» столиц, к которым в данном контексте относится и Вена. Однако из-за того, что пандемия коронавируса особенно сильно ударила по таким крупным членам ЕС, как Италия, Испания, Франция, и унесла там десятки тысяч жизней, возникла принципиально новая ситуация. Для Евросоюза наступил тот «час истины», когда надо было доказать, что ЕС – не просто зона свободной торговли, а союз родственных европейских народов, объединенных общими ценностями и готовых к материальным жертвам ради взаимовыручки в момент беды.

Именно эти соображения заставили Германию и других «северян» согласиться на исключение из основополагающего правила, согласно которому каждая страна ЕС должна самостоятельно отвечать за свой государственный долг. Более того, они пошли на то, что значительная часть средств фонда NGEU, основными получателями которых станут Италия и Испания, будет предоставлена им даже не в виде льготных кредитов, которые все-таки придется возвращать, а как гранты, как безвозмездная помощь.

Помощь Италии ради сохранения ЕС

Правда, четыре «северные» страны – Австрия, Дания, Нидерланды и Швеция, прозванные журналистами «экономной четверкой», настояли на июльском саммите в Брюсселе на том, чтобы сумма субсидий, не подлежащих возврату, была снижена с первоначальных 500 до 390 млрд евро, так что та часть, которую составят кредиты, выросла до 360 млрд.

Одновременно был согласован механизм контроля за расходованием средств фонда, которые будут выплачиваться поэтапно, и зафиксировано требование как минимум 30 процентов предоставляемых денег тратить на экологические проекты и на цифровизацию экономики. К тому же погашение коллективного долга Евросоюза планируется растянуть до 2058 года, а за это время ЕС намерен освоить целый ряд новых источников доходов, чтобы снизить нагрузку на нетто-плательщиков.

Согласно предварительным данным, из фонда восстановления объемом в 750 млрд евро для Италии предназначены почти 209 млрд: свыше 127 млрд в виде кредитов и более 81 млрд безвозмездно. Получается, что NGEU в значительной мере создали для того, чтобы помочь именно той стране, которая не только особенно сильно пострадала от коронавируса, но и особенно громко выражала в последнее время сомнения в целесообразности своего членства в Евросоюзе. Так что это еще и программа оздоровления и модернизации самого слабого на данный момент «звена» ЕС с целью стабилизировать тем самым весь союз.

С точки зрения долгосрочных экономических перспектив этот рискованный шаг представляется оправданным. Ведь больше всего от существования Евросоюза выигрывает именно Германия. У нее – крупнейшая экономика на континенте, и она ориентирована на экспорт, а важнейшие торговые партнеры ФРГ – это страны ЕС. Чем успешнее они будут развиваться, чем выше будет уровень жизни их жителей, тем больше промышленного оборудования, автомобилей, продуктов питания, страховых, банковских, транспортных услуг Made in Germany они купят. Да и отстаивать свои интересы в нарастающем глобальном противостоянии между США и Китаем Германия в одиночку уж точно не сможет. Для этого нужен мощный Евросоюз.

«Курс консалтинг» (Кёльн)