Когда ещё весной подруга-парижанка позвала на юбилейную выставку Леонардо да Винчи в Лувре, я раздумывала. Но соблазн погулять вместе в Сен-Жермен победил. Заказала в сети билеты на выставки, гостиницу, билеты на самолёт, в оперу и филармонию, столики в ресторанах.

Сначала в футуристическом «Aéroport de Paris-Charles-de-Gaulle» долго шли по стеклянным галереям терминалов, ехали в шаттле и поезде. Из переполненного RER пересели на «Gare du Nord» в метро. В кресла «Opéra Bastille» упали за минуту до начала «Дон Карлоса» Верди в постановке К. Варликовского. Оркестр, солисты, хор звучали отлично. Услышали Р. Аланью, Р. Папе, А. Курзак. Меццо-сопрано А. Рачвелишвили поразила. Пять актов длились до полуночи. В гостиницу у «Gare Saint-Lazare» попали поздно.

К полудню добрели до Лувра. Холл под Большой пирамидой не смахивал, как обычно, на улей. Да Винчи много не бывает. А вот «леонардесок» (учеников и подражателей маэстро) было многовато. Не красила выставку и копия «Спасителя мира».

Перешли Сену по Pont des Arts и двинулись в старинный Saint-Germain-des-Prés. От Institut de France – к Académie des Beaux-Arts, где при Генрихе Великом стоял дворец королевы Марго. Дошли по Rue Bonaparte до старейшей в Париже церкви l'abbaye de Saint-Germain-des-Prés (XI в.), взглянули на восстановленную роспись XIX в. Вспомнили, что при «короле-солнце» квартал стал бастионом французской знати (подобно le Marais). Соседство la Sorbonne привело сюда студентов, литераторов, энциклопедистов, будущих революционеров (Марата, Дантона, Гильотена). В минувшем веке это центр богемного Парижа. После Второй мировой его прославили Сартр и Симона де Бовуар, Жюльетт Греко, Годар, Трюффо, Превер, Джакометти, Виан... Кафе «Les Deux Magots» и «de Flore», брассери «Lipp» собирали известных журналистов, актёров, политиков. Джаз в стиле бибоп и экзистенциализм были визитной карточкой клубных подвалов на Rue de Rennes.

В нынешней обители роскошных бутиков, квартир, кафе и ресторанов мы заглядывали во дворики-колодцы с вертикалью фахверка «colombages», фрагментами крепостной стены, винтовыми лестницами, огромными дверями (с уже бесполезными молотками и засовами), старыми фонарями, роскошными растениями на булыжной мостовой. Шагали по Rue Servandoni (бывшая улица Могильщиков), куда «прописал» Д’Артаньяна Дюма. Глядели на окна Денёв, выходящие на Церковь l'église Saint-Sulpice. Стояли у мастерской, где Пикассо создавал «Гернику». Миновали место, где молодой Поклен (Мольер) открыл свой театр, будущий «Comédie-Française».

Потом зашли в «Le Procope», интеллектуальное и гастрономическое гнездо Великой французской революции. Роскошные интерьеры и цена блюд и напитков как-то не отвечали демократическим идеалам. О них напомнили разве старые портреты, стол Вольтера и таблички «Граждане» и «Гражданки» на дверях туалетов. Да небольшой колокол над витриной ресторана (в него звонил пламенный Марат, дописав для типографии очередную листовку).

Однако петух в вине и телячьи щёчки не посрамили французской кухни. Десерт и чай заказали напротив, в кафе «Un Dimanche à Paris»: подали нежные пирожные (серые и подсоленные) – с виду точь-в точь «Ждун» из голландского Харлема.

Обед следовало выгулять. Boulevard Saint-Michel привёл к Île de la Cité. Мелькали вечерние картинки: фонтан Saint-Michel, мрачный фасад Notre-Dame de Paris, замок La Conciergerie, place Dauphine, Pont Neuf со статуей Генриха IV, подсвеченная La pyramide du Louvre, аркада Rue de Rivoli, Place Vendôme, османовские фасады на Avenue Opera. Свернули на Rue des Petits Champs к статуе Людовика XIV и Базилике Notre Dame des Victoires.

Под дождём вернулись к Le Grand Opéra. На Boulevard Haussmann, прямо напротив витрин больших универмагов, увидели лежбище бомжей, ведущих отдельную от парадного Парижа жизнь.

Утром за пару минут дошли до Place de la Madeleine, покружили вокруг греко-римских фасадов её церкви. Без элегантных витрин гастронома «Fauchon Paris» (ремонт) чего-то не хватало. Вспомнили несчастную «даму с камелиями», созданную Дюма-сыном по образу и подобию жившей здесь куртизанки Розы-Альфонсины Плесси. Отсюда открылась блистательная перспектива на Place de la Concorde и торжественный фасад Palais Bourbon. Туда вела Rue Royale с прекрасными фасадами XVIII в., витринами роскошных магазинов и сквозными внутренними двориками. Красные маркизы знаменитого «Maxim’s» этому месту «шли».

У Hôtel de Crillon (класса люкс) свернули на Avenue Gabriel. Вдоль глухих оград посольств США и Великобритании, охраняемых вооружёнными жандармами, проследовали до Le Palais de L'Élysée. Строгий пейзаж разбавляли пёстрые композиции хризантем на газонах Елисейского сада.

В Le grand Palais посмотрели выставки Эль Греко и Тулуз-Лотрека. Какой резкий контраст: испанский маньерист и антинатуралист – и «певец» падших женщин и монмартрских кабаре. Их разделили три века – и духовная пропасть. Благо, минут 20 мы переходили от одного музейного входа к другому.

Дождь всё накрапывал. Доехали до Opéra. И встретились с «парижанкой» в кафе «Café de la Paix». Как же без раритета, оформленного Гарнье (как и Le Grand Opéra по соседству)!

Надо же было отметиться в списке знаменитостей (Чайковский, Массне, Золя, Мопассан, Дягилев – не счесть королевских особ).

И заодно съесть луковый суп (здесь он «пальчики оближешь»). Ну, а десерт отведали под стеклянным куполом Зимнего сада отеля «InterContinental Paris Le Grand» (пара шагов по ковру). Душистый чай и тающие пирожные в ампирной сервировке требовали фотосессии!

Решили заснять и парижский шопинг с террасы «Galeries Lafayette Paris Haussmann». Протиснулись сквозь возбуждённую толпу (китайцы, японцы, русские) в гроздьях фирменных пакетов. Внизу кипел человеческий муравейник. Парижская панорама была живописна (увы, без склонов Montmartre, – ремонт).

После отдыха в номере совершили марш-бросок к Philharmonie de Paris. Следуя плану Google, бежали жутковатыми переходами. Сели в электричку RER. Глядя на странных пассажиров (ехали на север), вспомнили Двор чудес и захотели выйти вон. Через станцию пересели на метро и, выйдя наверх, поняли, что концерт начался. Кое-как по отключённым эскалаторам поднялись на свой этаж и попали в зал. Перевели дыхание под симфонии Брамса. Берлинской капеллой дирижировал Д. Баренбойм. Французы аплодировали долго – снова вернулись в отель к ночи (в компании фриков, прыгающих, воющих и скулящих).

Из утреннего пейзажа Jardin du Luxembourg перешли в залы Musée du Luxembourg, на выставку «Золотой век английской живописи». «Привезли» Рейнольдса, Гейнсборо, Хоппера, Бичи, Лоуренса и др. мастеров XVIII в. 

На улице британский колорит сменился французским. В поисках сладких сувениров зашли в знаменитую «La confiserie Pierre Hermé». Но прославленные «Macaron» (изящные пирожные пастельных тонов, хрустящие снаружи и тающие изнутри) оказались «золотыми». Нашли лавочку поскромнее. Поели на сей раз в семейном кафе «PAUL» (без изысков, но вкусно и хорошо).

Под занавес грянул ливень. На автобус до аэропорта стояли под зонтом в длинной очереди. Сломанный билетный автомат мок в стороне, и водитель «в час по чайной ложке» продавал билеты, отсчитывал сдачу и пускал внутрь.

Все эти дни поминали вольтерово: «В Париже много смеются, но это нервное». То билетный автомат не берёт купюры. То указателя линии нет. То терминал в автобусе не объявляют. То на табло спутаны шифры прилёта и вылета (G3/G23). А ещё: у меня исчезал WiFi – у спутницы садилась батарейка. В режиме «тяни-толкай» мы фотографировали, гуглили и звонили-писали родным. И всё же праздник состоялся! «Одиссей возвратился пространством и временем полный…»

(Фото Н. Ростовцевой)

Удалить комментарий?

Внимание: Все ответы на этот комментарий, будут также удалены!