Григорий Калихман (Дортмунд)

Пятьдесят лет назад, в 1960 году, впервые лично встретились канцлер ФРГ Конрад Аденауэр и премьер-министр Израиля Давид Бен-Гурион. Эта конспиративная встреча явилась началом дружбы двух лидеров.

Всё должно было выглядеть как случайная встреча. Немецкий канцлер и израильский премьер-министр "совершенно случайно" оказались на нейтральной территории, а именно в нью-йоркском отеле "Уолдорф Астория". Само собой разумеется, это не осталось тайной для прессы, тем более что немецкий и израильский флаги развевались на флагштоках перед входом в гостиницу. Холлы были переполнены журналистами. Чтобы избежать встречи с ними, "более молодой" Бен-Гурион, которому на тот момент исполнилось 73 года, поднялся пешком по пожарной лестнице на 35-й этаж в апартаменты Аденауэра.

Трудно себе представить двух более разных по характеру людей. С одной стороны - консервативный католик, с другой - социалист-киббуцник, который больше всего почитал Спинозу, а Библия ему представлялась не более чем сборником не вполне достоверных рассказов из истории еврейского народа. Но Бен-Гурион сделал ставку на Аденауэра и на новую Германию, которую канцлер пытался создать на обломках старого режима. Речь, которую Аденауэр произнес в бундестаге, вселяла надежду.

В ней говорилось о том, что у Германии и немецкого народа существует моральный и материальный долг по отношению к евреям. И уже в 1952 году был подписан договор между Германией и Израилем о компенсации (Wiedergutmachungsabkommen).

Внешние обстоятельства, сопутствующие встрече двух лидеров, были далеко не самыми благоприятными.

Во-первых, ФРГ была связана т.н. доктриной Хальштейна, запрещавшей всякие контакты с государствами, признающими ГДР, а Израиль был одним из таких государств. Во-вторых, США не советовали ФРГ устанавливать дипломатические отношения с Израилем, чтобы не провоцировать арабские государства к признанию ГДР и не подталкивать их к социалистическому лагерю.

  Несмотря на эти и ряд других неблагоприятных обстоятельств, встреча двух лидеров состоялась. Впоследствии Аденауэр так писал об этом: "Встреча произвела на меня глубокое впечатление. Мы сразу же установили контакт друг с другом". В самом начале встречи Бен-Гурион поблагодарил Аденауэра за те усилия, которые тот предпринял для восстановления демократии в Германии. Бен-Гурион особо отметил, что нет и не может быть компенсации за жизнь шести миллионов евреев. В то же время он высказал понимание тех мотивов, которые побуждали Аденауэра: "Мы знаем и ценим то, что Вами двигала Ваша совесть. Тот факт, почему и как это было сделано, мы ценим больше, чем то, что было сделано. Я считаю моральный аспект более важным, чем материальный".

В ходе двухчасовой беседы два великих человека говорили не только о взаимоотношениях между своими странами. Они обсудили широкий круг вопросов, в том числе опасность советской экспансии, а также недостаточную компетентность тогдашнего американского президента Эйзенхауэра.

Однако израильский премьер-министр прибыл в Нью-Йорк не только для того, чтобы познакомиться со своим немецким коллегой и высказать ему свое одобрение. Он приехал с тем, чтобы побудить Аденауэра предоставить Израилю заем на развитие экономики. Кроме того, он рассчитывал на поставки вооружений из Германии, в частности, подводных лодок и ракет. Тем более что Франц-Йозеф Штраус, который был в то время министром обороны ФРГ, благожелательно отнесся к этой просьбе. Теперь Бен-Гурион хотел заручиться поддержкой канцлера. Аденауэр ответил кратко, не вдаваясь в детали: "Мы не оставим вас одних, мы вам поможем". Этот ответ полностью удовлетворил Бен-Гуриона, и он не стал касаться болезненной темы установления дипломатических отношений между их странами. Как утверждают историки, позиция Аденауэра объяснялась не только моральными соображениями, но и политической целесообразностью. Он считал, что Израиль принадлежит к западной цивилизации и обеспечить защиту и процветание Израиля - в интересах свободного мира.

Что хотел получить Бен-Гурион и что пообещал Аденауэр, сделалось в последующие годы предметом журналистских спекуляций, потому что содержание переговоров осталось тайной, которая была известна только очень узкому кругу приближенных к обоим лидерам лиц. Сейчас известно, что общая помощь, которую получил Израиль от Германии до конца 1965 года, составила 630 миллионов марок. В начале 90-х годов прошлого века протоколы этой встречи были открыты для широкой публики, однако немецкая и израильская версии протокола имеют некоторые расхождения. Согласно израильской версии, Бен-Гурион просил 40-50 миллионов марок ежегодно в течение 10 лет. В немецкой версии речь шла о такой же сумме, но в течение 10-20 лет.

Оба политических лидера испытывали доверие друг к другу, хотя до этого ни разу не встречались. Немаловажную роль в создании атмосферы доверия сыграло то, что Бен-Гурион, вопреки мнению многих своих соратников и сторонников, отказался от концепции о наследственной вине немцев перед евреями. Когда Германия и Израиль в 1965 году установили дипломатические отношения, Бен-Гурион, провожая первого израильского посла в Бонн, напомнил ему слова библейского пророка Иезекиля: "Сын не несет вину своего отца, и отец не должен нести вину своего сына".

Аденауэр видел в сближении с Израилем и оказании ему материальной и военной помощи не только моральный долг по отношению к жертвам национал-социализма, но и важную предпосылку к тому, чтобы существенно поднять имидж своей страны и вернуть Германию в лоно цивилизованных стран. При этом он рассчитывал на присущее Бен-Гуриону чувство такта с тем, чтобы процесс сближения двух стран не воспринимался как унижение Германии. Не подлежит сомнению, что этот процесс, который соответствовал долгосрочным интересам обеих стран, протекал успешно только благодаря человеческой и государственной мудрости двух великих политиков.

Встреча в гостинице "Уолдорф-Астория" заметно укрепила доверие между двумя лидерами. Она проходила в исключительно дружелюбной атмосфере, выявила согласие по многим внешнеполитическим вопросам, однако не была совершенно безоблачной. Были моменты, когда взгляды двух лидеров значительно расходились или были диаметрально противоположными. В частности, в начале встречи Бен-Гурион сказал, что Катастрофа, в результате которой погибла значительная часть еврейского народа, существенно затрудняет развитие Израиля. Аденауэр сравнил эту проблему с ситуацией в Германии, которая тоже принесла много жертв на алтарь войны, в т.ч. военную, промышленную и культурную элиту. Бен-Гурион крайне резко возразил против такого сравнения.

После переговоров Аденауэр и Бен-Гурион вышли к корреспондентам, которые задали бесчисленное количество вопросов и сделали множество снимков. Самой знаменитой стала фотография, на которой Бен-Гурион обращается к Аденауэру и, улыбаясь, касается его руки. По воспоминаниям журналистов, присутствовавших на этом брифинге, Бен-Гурион якобы сказал Аденауэру: "Рассказывают такой анекдот, будто Вы гуляете со своим внуком и спрашиваете его: "Кем ты хочешь стать, когда вырастешь?" Внук отвечает: "Я хочу стать бундесканцлером". А Вы ему на это возражаете: "Это невозможно. Не может быть одновременно двух канцлеров с фамилией Аденауэр". Аденауэр громко засмеялся и говорит: "Знаете ли, Бен-Гурион, мне рассказывали точно такую же шутку о Вас и Вашем внуке".

Однако далеко не все израильтяне одобрили это сближение. Вполне понятно, что людям, пережившим Холокост или потерявшим в нем своих близких, было тяжело принять тот факт, что руководитель израильского правительства вскоре после войны общается с немецким канцлером.

После исторической встречи в "Уолдорф Астории" два патриарха увиделись еще раз. В 1966 году девяностолетний Аденауэр, который тогда уже находился на пенсии, посетил Бен-Гуриона в его киббуце в пустыне Негев. После этой встречи Аденауэр, выступая перед журналистами в аэропорту Тель-Авива, сказал: "Это был один из самых прекрасных моментов в моей жизни". А Бен-Гурион отметил, что он принимал своего лучшего друга. Годом позже Бен-Гурион впервые приехал в ФРГ, чтобы оказать своему другу последние почести.

Конрад Аденауэр родился в Кёльне 5 января 1876 года, изучал юриспруденцию в университетах Фрайбурга, Мюнхена и Бонна. В 1917 году стал обер-бургомистром Кёльна и пробыл на этом посту 16 лет. В 1917-1933 годах был депутатом ландтага Рейнской области и прусского Государственного совета, затем председателем этого Совета. С приходом нацистов к власти был смещен со всех постов "за преступления против немецкого народа". Почти 12 лет жил на положении политического эмигранта, а в 1944 году был заключен в концлагерь. В 1945 году Аденауэра восстановили на посту обер-бургомистра Кёльна. Он был одним из основателей и руководителем Христианско-демократического союза (ХДС), целью которого стало возрождение демократической Германии. В 1948 году Аденауэр стал председателем Парламентского совета, в задачи которого входила разработка Основного закона Западной Германии. В 1949 году первый германский федеральный парламент избрал его канцлером. В 1963 году он вышел в отставку в возрасте 87 лет. Умер Аденауэр 19 апреля 1967 года.

Давид Бен-Гурион (Давид Йосеф Грин) родился 16 октября 1886 года в городе Плоньск недалеко от Варшавы. Под влиянием отца Давид проникся идеями политического сионизма. В 1906 году он отправился в Палестину, где активно включился в общественную и политическую работу. Свою первую статью он подписал "Бен-Гурион" (Молодой лев). В 1912 году поступил на юридический факультет Стамбульского университета, который не окончил в связи с началом Первой мировой войны. После войны он стал одним из организаторов Всеобщей федерации еврейских трудящихся. В 1930 году была создана Рабочая партия Израиля ("Мапай"), лидером которой стал Бен-Гурион. 14 мая 1948 года Бен-Гурион зачитал Декларацию независимости Государства Израиль и стал главой Временного правительства. Нередко Бен Гуриону приходилось вступать в конфронтацию с членами собственной партии и даже уходить в отставку. В возрасте 77 лет он покинул правительство. Умер Бен-Гурион 1 декабря 1973 года.