«ХАРАКТЕР – ЭТО И ЕСТЬ СУДЬБА»

Давид Шимановский (Карлсруэ)

Памяти Майи Плисецкой

20 ноября 2015 г. Майе Михайловне Плисецкой исполнилось бы 90 лет – Великая балерина всего полгода не дожила до своего юбилея. Ее имя стало символом, гордостью мировой и русской художественной культуры, обозначив целую эпоху в современной хореографии.

Каждый раз, бывая в Москве, я пытался попасть в Большой театр «на Плисецкую», но достать билеты было невозможно. Приходилось довольствоваться телепередачами и фильмами с ее участием, а в последние годы – фотоальбомами и мемуарами «Я, Майя Плисецкая» и «Тринадцать лет спустя». В связи с приближением знаменательной даты решил хотя бы в общих чертах рассказать о ее жизни и творчестве. Внезапно пришла скорбная весть: 2 мая 2015 года беспокойное сердце Майи Плисецкой остановилось.

Светлую память о легендарной актрисе будут хранить благодарные почитатели в разных странах мира.

Лиха беда начало

Майя родилась в Москве в еврейской семье. Отец ее, Михаил Плисецкий, человек энергичный, был крупным хозяйственным деятелем, убежденным коммунистом. С 1932 г. он руководил на Шпицбергене советской концессией «Арктикуголь», а позже стал генконсулом. Его жена Рахиль Мессерер, актриса немого кино, обычно исполнявшая роли женщин Востока, не раздумывая поехала к мужу на полярный остров с 7-летней дочерью и 8-месячным сыном. Майя, внешне похожая на отца, рыжая веснущатая непоседа с озорными зелеными глазками, с детства подражала актрисам кино и театра, а свою первую роль Русалочки сыграла в самодеятельной постановке оперы Даргомыжского.

Летом 1934 г. родители определили дочь в Московское хореографическое училище. За год она легко усвоила балетные азы, исполняла различные миниатюры, штудировала общеобразовательные предметы. Но после отпуска отцу пришлось вернуться на Шпицберген. Оставить дочь в Москве было не с кем, и Майина учеба прервалась. Она тосковала по танцам и настойчиво просилась назад в училище.

В роковом 1937-м на благополучную семью Плисецких обрушилась беда. Отца арестовали по обвинению в связях с троцкистами и шпионаже. В январе 1938-го он был расстрелян, а спустя 17 лет реабилитирован. Рахиль с новорожденным сыном Азарием выслали в лагерь «жен изменников Родины» в Кустанае.

Спасая осиротевших малышей от спецдетдома, шестилетку Сашу приютил дядя Асаф Мессерер, танцовщик Большого театра ( ГАБТ), а 12-летнюю Майю – его сестра Суламифь, солистка балета. Девочка страдала от придирок властной тетушки, требовавшей от нее послушания и благодарности за заботу. Но учебу продолжала, упорно осваивая технику и пластику классического танца. «Каждый день плие, тандю, фондю, большие батманы, пот, стертые в кровь пальцы», – вспоминала балерина. Она посещала репетиции и спектакли в Большом, станцевала фею-крошку в «Спящей красавице» и цветок в «Снегурочке», кошку в «Аистенке». После долгих ходатайств Мессереров Рахиль перевели из ГУЛАГа на поселение в захудалый Чимкент. Летом 1939 г. Майя поехала на свидание к матери, которая зарабатывала уроками танцев в местном клубе и где дочь выступила с показательным номером.

В апреле 1941-го маме разрешили вернуться в Москву. Она радовалась свободе и успехам дочери, которая 21 июня на сцене филиала Большого театра станцевала нимфу в «Экспромте» Чайковского. А наутро пришла война, и в сентябре Майя с семьей эвакуировалась в Свердловск, где прожила тяжелейший год без учебы. Узнав, что часть балетного училища осталась в Москве, она в 16 лет нелегально сбежала в столицу и была зачислена в выпускной класс, где жадно наверстывала упущенное. В последний год учебы Майя танцевала в театре сольные партии второго плана. И в конце марта 1943-го на итоговом экзамене блестяще исполнила вариацию из «Дон Кихота» Л.Минкуса, получив пятерку и направление в труппу Большого театра.

Сквозь тернии к звездам

Несмотря на заметные успехи, одаренную балерину зачислили в кордебалет. В знак протеста Майя «отводила душу», добывая средства для семьи выступлениями в сборных концертах на московских подмостках. Именно тогда она впервые исполнила свой будущий коронный номер – миниатюру «Умирающий лебедь» на музыку Сен-Санса, а также «Мелодию» Глюка и «Элегию» Рахманинова. А вскоре блеснул луч света и в театре: ей предложили танцевать сольную партию мазурки в «Шопениане», которую высоко оценила знаменитый балетмейстер и педагог Ваганова. Она провела с Майей ряд репетиций, заново поставив ей проблемные движения и позы. «После этого я преобразилась, меня не узнали», – пишет Плисецкая.

Руководители театра систематически придирались к строптивой юной актрисе, оттесняли ее от сольных выступлений. Кумиром Плисецкой была Уланова, у которой она училась чистоте стиля, совершенству техники и эмоциональности образов. В 1944 г. главный балетмейстер Лавровский предоставил Майе возможность станцевать мистическую вилис в «Жизели». Затем последовали повелительница дриад в «Дон Кихоте», фея осени в «Золушке» Прокофьева. И первая заглавная роль – Раймонда в балете Глазунова, принятая публикой с шумным успехом.

Плисецкая настойчиво самоутверждается в статусе примы-балерины. 1 апреля 1947 г. она впервые исполняет роль Одетты-Одиллии в «Лебедином озере». Майя танцевала эту партию более 800 раз в сотне городов мира на протяжении 30 лет. И каждый раз – с полной отдачей физических и душевных сил, вызывая бурные овации у самых знатных гостей. Возник особый «плисецкий стиль»: волнообразные движения рук, лебединые локти-крылья, поникшие кисти, гордо вскинутая голова, отброшенный назад корпус, оптимально фиксированные позы. Через год – партия Заремы в «Бахчисарайском фонтане», затем Царь-девица в «Коньке-Горбунке», Эгина в «Спартаке», Китри в «Дон Кихоте», Аврора в «Спящей красавице», Маша в «Щелкунчике». А цена творческих побед – периодические травмы колена, разрывы мышц, вывихи суставов, переломы пальцев, ушибы стопы, ущемления спинного нерва...

Среди молодых балерин Майя Плисецкая выделялась не только ростом и стройностью, длиной ног и гибкостью рук, но и остротой ума, широтой воображения, непостижимой работоспособностью, тончайшей выразительностью телодвижений и гармонической слитностью с музыкой. «Важно танцевать музыку, а не под музыку», – говорила она. В уникальных прыжках балерина легко взлетала ввысь, приземляясь не сразу, а словно зависая на мгновение в воздухе. Все понимали: Плисецкая – яркий феномен советского балета.

В мае 1951 г. в связи с 175-летием Большого театра Майе Плисецкой присвоили звание «Заслуженной артистки Российской Федерации», через восемь лет – народной артистки СССР. Но в западные страны мятежную актрису по-прежнему «не пущают». Только после смерти Сталина, в декабре 1953-го ей удалось побывать в поездке артистов по Индии. Труппу ГАБТ посылают в разные зарубежные гастроли, но имя Плисецкой в последний момент без объяснений исчезает из списков. Между тем она продолжает блестяще осваивать балетный репертуар: Хозяйка Медной горы в «Каменном цветке» С. Прокофьева, Сюимбике в «Шурале» Ф. Яруллина, Лауренсия в одноименном балете А. Крейна. Ее приглашают на приемы в посольства и в Кремль, но из-за интриг дирекции и негласных запретов КГБ она, как и ее брат Александр, тоже артист балета, остается «невыездной». Не помогают письма-протесты и жалобы при встречах с высокими чинами. Плисецкая ставит ультиматум: если их не возьмут на гастроли в Англию, они оба уволятся из ГАБТа. Ее освобождают от работы, но затем министр культуры просит забрать заявление обратно, пообещав поездку в Лондон. В театре состоялась очередная унизительная «проработка» и снова – отказ в гастролях. А после попытки сотрудника британского посольства посодействовать Майе КГБ устанавливает за ней персональную слежку. Опальная актриса в пику властям в конце октября 1956-го танцует «Лебединое» с оставшейся в Москве частью труппы. Успех ошеломляющий, спектакль пришлось трижды повторить. На каждом представлении – аншлаг, буря аплодисментов, море цветов, и всё это – при Хрущеве со свитой. Фурцева взбешена, артистов и поклонников вызывают на «собеседование» в органы.

 Ave Maйя!

Не первая красавица среди балерин, Майя отличалась неотразимым обаянием и искренностью. С юности актрису обхаживали мужчины, некоторым она отвечала взаимностью. Первая любовь – солист балета Вячеслав Голубкин, с которым она целовалась за кулисами в сороковых. На репетиции Майя локтем нечаянно сломала Славе нос, и больше они вместе не танцевали. С Эсфандьяром Кашани, красавцем-персом, Майя встретилась у балетного станка, между ними вспыхнула страсть, но и этот служебный роман закончился так же внезапно, как начался. С Марисом Лиепой она познакомилась на декаде латвийского искусства в 1956 г., репетировала с ним, чтобы вместе выступить в Будапеште. Но ему не разрешили ехать на гастроли, и тогда Майя предложила Марису расписаться, несмотря на то что он был на 11 лет младше ее. Их выпустили, а через три месяца они, сохранив дружбу, разошлись.

Майе Плисецкой исполнилось 30, когда она познакомилась с 23-летним Родионом Щедриным в квартире Лили Брик. Талантливый композитор подвез известную балерину домой на своей машине, а через три года они вновь встретились после премьеры «Спартака», и Майя пригласила Родиона на занятие в класс для обсуждения его первого балета «Конек-Горбунок». Щедрин был очарован прекрасным телом балерины, и на него «обрушился ураган фрейдистских мотивов», – шутила актриса. Они стали встречаться, а 2 октября 1958 г. зарегистрировались в райзагсе и стали жить в крохотной московской квартире. Когда Майя забеременела, возникла дилемма: счастливое материнство или карьерный рост. Она выбрала последнее, и мужу пришлось с ней согласиться.

Весной 1959-го Майя наконец-то получила разрешение на турне по Америке, но без Щедрина, оставленного властями в качестве заложника. Дебют в Метрополитен-опера прошел триумфально. Было множество концертов, встреч с актерами и политиками, трогательное знакомство с мамиными родственниками-эмигрантами. И на каждом шагу – слежка и доносы, оскорбляющие человеческое достоинство, вынужденная экономия на всем, ибо Госконцерт отнимал у артистов львиную долю их гонорара за рубежом. В 1962-м Мая вторично побывала в Штатах и вновь с огромным успехом. В Белом доме она познакомилась с Джоном Кеннеди и его братом министром юстиции Робертом, в беседе с которым выяснилось, что они родились в один год, месяц и день. 20 ноября Роберт Кеннеди поздравил ее с днем рождения, подарил роскошный букет и золотой браслет, а она ему – дюжину ложек из Хохломы. И в последующие Майины приезды Роберт вручал ей ценные сувениры, совершил с ней прогулку по Вашингтону и окрестностям, пригласил на ланч в ресторан. По ее словам, он неизменно оставался «романтичным, благородным, не допускал фривольностей». Когда Роберт Кеннеди погиб, Плисецкая в память о нем исполнила в Нью-Йорке партию «Умирающий лебедь».

С 1961-го балерина многократно выступала в парижской Гранд-опера и других театрах Франции. Подружилась с Эльзой Триоле и ее мужем Луи Арагоном, с Ингрид Бергман, Сальвадором Дали, Марком Шагалом. А Пьер Карден и Коко Шанель одаривали ее сверхмодной одеждой и аксессуарами, ошеломлявшими советскую элиту. Хореограф Ролан Пети поставил для нее «Гибель розы», а Морис Бежар – «Болеро», «Айседору», «Леду» и танец «Аve Майя» на музыку Баха и Гуно. Франция отметила заслуги М. Плисецкой Золотой медалью Парижа (1977), орденом литературы и искусства «Командор» (1985), орденом Почетного легиона (1986), титулом почетного доктора Сорбонны.

В 1983-м дирекция Римской оперы приглашает московскую звезду руководить cвоей балетной труппой. За полтора года она осуществила постановки «Раймонды», «Петрушки» Стравинского, «Щелкунчика» Чайковского, получила престижную премию искусств «Виа Кондотти». В начале перестройки Плисецкая на основе контракта с Министерством культуры Испании возглавила молодую труппу национального балета Мадрида. Ей удалось поставить ряд классических и современных испанских балетов, в том числе «Марию Стюарт» хореографа Хосе Гранеро и оперу-балет Дж. Пуччини «Ле Вилль» при сотрудничестве с Монсерат Кабалье. В Советском Союзе она в 1964 г. со второго захода получила Ленинскую премию, в 1985-м – звание Героя Социалистического Труда и трижды – орден Ленина.

Творческий тандем

Дух новаторства был органически присущ творческой натуре Плисецкой. Не будучи хореографом, она самостоятельно создала для себя ряд балетных миниатюр. Мечтала выступить в роли темпераментной Кармен, уговаривая Шостаковича и Хачатуряна создать о ней балет. А когда оба отказались, Майя убедила мужа взяться за эту тему в ее собственном изложении на основе музыки Ж.Бизе. В апреле 1967-го на сцене Большого состоялась премьера «Кармен-сюиты» в постановке именитого кубинского балетмейстера Альберто Алонсо с Плисецкой в главной роли. Плисецкая станцевала Кармен 350 раз, а миллионы зрителей смотрели кино- и телеверсии балета.

Сыграв эпизодическую роль в фильме «Анна Каренина» на музыку Р.Щедрина, Майя загорелась идеей станцевать главную героиню в одноименном балете и самой сочинить либретто. Родион поддержал замысел жены и написал партитуру. И вдруг на генеральную репетицию нагрянула министерская комиссия, устроила разнос спектакля как «профанацию романа Толстого» и запретила его показ. Супруги обращаются к секретарю ЦК Демичеву, который милостиво разрешил постановку балета. Только в Большом этот балет с неизменным успехом прошел более ста раз. Вслед за тем Плисецкая и Щедрин создали балеты по пьесе Чехова «Чайка» и по мотивам его рассказа «Дама с собачкой», с восторгом встреченные публикой. Майя сама поставила их и исполняла главные роли. В 1992 г. в Париже состоялась премьера балета «Безумная из Шайо» на музыку Родиона Щедрина, где Майя Плисецкая исполнила партию нищей старухи, борющейся за сохранение своего жилья. Там же, к ее 70-летию, был поставлен балет «Курозука» («Оборотни»), в котором она совершает на сцене феерические метаморфозы. В Японии Плисецкая выступила в роли небесной феи в балете на музыку Дебюсси и получила императорскую золотую медаль.

Своим уникальным сценическим долголетием Майя Михайловна в значительной степени обязана заботе и поддержке со стороны Родиона Константиновича, выдающегося музыканта-новатора, автора опер, балетов, симфоний и других сочинений, много лет возглавлявшего Союз композиторов России. Щедрин всегда поощрял и отстаивал творческие начинания Плисецкой. В свою очередь она стала его музой, вдохновившей композитора на создание балетного цикла и других произведений, посвященных любимой женщине. Они были едины в неприятии советской системы, оба отказались вступить в КПСС и в коллективном письме Брежневу протестовали против попыток возрождения культа личности Сталина.

Конфликт Плисецкой с руководством ГАБТа и неодолимые трудности в связи с развалом Советского Союза вынудили их поселиться в Германии, где у Щедрина появилась возможность публиковать и исполнять свои произведения, а у Майи – давать сольные концерты и мастер-классы. Свыше 20 лет они наслаждались жизнью в прекрасном Мюнхене, эпизодически навещали Россию. В апреле 2015-го супруги приехали в Питер на премьеру в Мариинке оперы Щедрина «Левша», затем в Москве обсуждали будущий юбилей М.М. Плисецкой. И вдруг Майю, как не раз бывало, вновь схватило сердце. В клинике врачи двое суток боролись за ее жизнь. Напоследок она нежно улыбнулась мужу, с которым прожила почти 57 лет: «Я обожаю тебя!»

Согласно завещанию, прах Майи Михайловны Плисецкой после смерти супруга будет соединен воедино и затем их общий прах развеют над Россией.