Логин

Пароль или логин неверны

Введите ваш E-Mail, который вы задавали при регистрации, и мы вышлем вам новый пароль.



 При помощи аккаунта в соцсетях


Журнал «ПАРТНЕР»

Журнал «ПАРТНЕР»
Культура >> Деятели культуры
«Партнер» №6 (273) 2020г.

Гасконец Гийом. Литературная мистификация

Благодарю тебя, cоздатель мой,

За то, что под задорным галльским солнцем

Под самой легкомысленной звездой!

Родился я поэтом и гасконцем!

Гийом дю Вентре

 

Жемчужина французской литературы

 

Так назвал дю Вентре знаменитый поэт-конструктивист Владимир Луговской.

Французский поэт Гийом дю Вентре родился в провинции Гасконь в 1553 году. Автор сотни великолепных стихов, язвительных, озорных, любовных, был более 400 лет неизвестен на родине. И это неудивительно. Известность к поэту-гасконцу пришла во Францию из ... России.

Французы, скорбно покачивая головами, не переставали удивляться: как такое возможно, чтобы столь блестящие сонеты никто не знал бог знает сколько времени. Правда, один почтенный ученый, якобы, вспоминал: будучи студентом Сорбонны, видел на книжных развалах на набережной Сены потрепанный томик Гийома дю Вентре. Почему не купил? Да вроде бы букинист отошел, а он торопился. Да и не упомнишь точно, когда это было-то, где-то в 20-х...

С первой страницы изданного в России в 1989 году сборникa «Злые песни Гийома дю Вентре» читателям улыбался бравый гасконец с лихо закрученными усами, маленькой эспаньолкой и в роскошном пышном парике.

Воспоминаний о нем не осталось. Если и можно что-то узнать о жизни поэта – лишь только то, о чем сказано в его же стихах.

Родился наш юноша в Гаскони, что, как он полагал, и предопределило его назначение на Земле:

Как может быть гасконец не поэтом?!

Совсем юным приехал Гийом покорять Париж. Ах, как упоенно бродил юный провинциал по прекрасному городу, глядел в воды Сены, стоял перед величественным собором. И рождались волшебные строки:

 

Прощальные лучи кладёт закат

На розовеющие черепицы;

Ещё блестит сквозь сумерки река,

А в переулках полутьма клубится.

 

Лазурь небес лиловый шёлк сменил,

И угасают блики в стёклах алых,

На балюстрады Нотр-Дам взгляни,

На каменное кружево порталов.

 

И потекла, побежала, полетела веселая и радостная жизнь в Париже повесы, дуэлянта, любимца женщин Гийома дю Вентре. Друзья, возлюбленная, стихи, без которых жить он не мог. Ах, сколько сонетов посвятил он маркизе Л. Кем была она? Невестой? Возлюбленной? Недостижимой мечтой? Ее имя так и осталось неизвестным.

Но имена его друзей до нас дошли. Один из них – Агриппа д'Обинье, поэт, писатель, историк, которому Гийом посвятил множество своих творений.

 

Из всех поэтов – д'Обинье поэт!

В его руках воскресла древних лира.

Его стихам – взлетать над клеткой мира,

Ломая крыльями преграды лет!

 

И еще один его друг – Генрих Наваррский, будущий король Генрих IV.

 

Я был тебе как пилигриму – посох,

Как бунтарю – оружие в бою:

Припомни, как связал я жизнь свою

С твоей, король-солдат, король-философ!

 

Как спали вместе на земле сырой,

Одним плащом истрёпанным укрыты…

А помнишь, как – с гитарой под полой –

Мы пробирались к окнам Маргариты?

 

Их всех: Агриппу д'Обинье, Генриха и Гийома ждало тяжкое испытание, которое гасконец предчувствовал и написал об этом в посвящении своей загадочной возлюбленной Л.:

 

Над городом лохматый хвост кометы

Несчастия предсказывает нам.

На черном бархате небес луна

Качается кровавою монетой.

 

Его мрачные предчувствия сбылись в ночь на 24 августа 1572 года – это была печально знаменитая Варфоломеевская ночь:

 

Огнем и сталью пахнут эти дни.

Кресты, костры – и кровь. Идет охота:

Католик убивает гугенота

Под колокол аббатства Сен-Дени.

 

Сквозь дым – неумолкающий набат,

И пламя, жадно лижущее стены,

И окровавленные волны Сены,

И крики, и горящих трупов смрад

 

Гугенотами были Генрих и д'Обинье. Был ли им сам Гийом дю Вентре? Неизвестно. Но он, не задумываясь, обнажил шпагу, защищая гонимых. A в стихах весьма ядовито поминал он организаторов резни – Карла IX, королеву-мать, Генриха Гиза.

Как горьки были для юной души разочарования.

В короле Карле, при чьем дворе он так ласково был принят:

 

...Когда забудут слово «гугенот»

И выветрится вонь папистской дряни,

Когда гиена Карл в гробу сгниет

И кровь французов литься перестанет,–

Тогда я снова стану сам собой.

 

В Генрихе Гизе, с которым oн так радостно и беспечно куролесил и шлялся по кабaчкам.

 

...А в наши дни потерян всякий стыд:

За тридцать су всю Францию сулит

Испанцам некий Генрих Гиз, иуда!

У самой Екатерины Медичи, королевы-матери.

 

Готовят нам, французам, рабства иго,

А Родине – кровавый карнавал.

Их королева-мать снабжает ядом

Она сосет, захлебываясь, кровь

Шестидесяти тысяч гугенотов...

 

Этого ему не простили. И оставить бы поэту свою голову на Гревской площади, но его невероятная популярность, влиятельные друзья, знатное происхождение... и Карл приговорил бывшего любимца «за королевскую измену» к вечному изгнанию из Франции.

 

Как позабыть мой город – мой Париж,

Изящный, легкомысленный и страшный;

Наваррских гор задумчивую важность,

Гасконских утр серебряную тишь!

Горька судьба, и горек хлеб изгнанья.

 

Ho oн еще вернется во Францию, вернется тайно, чтобы помочь своему другу Наваррцу. И тот, приняв католичество, станет королем Генрихом IV:

 

Король – католик! Отворяй ворота!

Черт с ними, с сотней тысяч гугенотов.

Расставшихся в сраженьях с головой!

 

Это стало еще одним разочарованием, пожалуй, самым горьким. И в последний раз посвятил дю Вентре свои строки Генриху:

 

Я был оруженосцем, другом, тенью…

Теперь ты стал французским королём.

Боюсь я, скучно будет нам вдвоём!

Зачем тебе Гийом? Для развлеченья?

Довольно! Льстить и врать, как сивый мерин,

И быть твоим шутом – я не намерен.

 

Где и как нашел дю Вентре свой последний приют – осталось тайной. Последним его желанием, последней мечтой была любимая Гасконь. И как завещание, написал он:

 

Мне хочется лежать в моей Гаскони

В могиле скромной, в глубине лесов,

И слушать, как столетний ясень стонет,

И слышать шелест трав и свист щеглов…

 

Гийом дю Вентре скончался в 1602 году.

 

Сын двух отцов

 

Hа самом деле, всё было по-другому.

Гийом дю Вентре родился не в 1553 году, а …в 1943. И не во Франции, а в лагере для заключенных под говорящим названием «Свободный». И «родителями» его были не знатные гасконские дворяне, а два советских «зека», осужденных за контрреволюционную деятельность. Их звали Яков Харон и Юрий Вейнерт.

История литературы знает множество мистификаций. Клара Гасуль, испанская комедиантка из странствующего театра – блестящая выдумка француского писателя Проспера Мериме. Его же сербские народные песни «Гусли», которые он вовсе не собирал, а сам сочинил. Причем так талантливо, что ими восхищались Мицкевич и Пушкин. Козьма Прутков, «отцами» которого были Алексей Толстой и братья Алексей, Владимир и Александр Жемчужниковы. Так что ничего нового... Мериме своими мистификациями вошел в большую литературу. Толстой и Жемчужниковы просто гениально пошутили.

 

Может быть, грубо и нелепо прозвучат слова, но я все-таки скажу: они были на свободе – не за колючей проволокой. Поэтому я не могу назвать историю о гасконском поэте Гийомe дю Вентре мистификацией, т.e. чем-то легким, изящным, озорным. Потому что судьба Якова Харонa и Юрия Вейнерта, проведших в неволе по 18 лет, была трагична.

Их третьим незримым товарищем-узником стал придуманный ими французский поэт, который в страшных условиях сталинских лагерей помог им выжить и не потерять себя.

 

Виа Долороза Юрия Вейнерта и Якова Харона

 

Юрий. Год рождения – 1914.

1929 год – арестованы родители.

1932 год – Юрий арестован. Сослан на три года в Архангельск.

В Архангельске арестован, сослан в Мариинск.

1935 год – освобожден без права жить в Ленинграде.

1937 год – арестован, приговорен к 10 годам за контрреволюционную деятельность. Лагерь «Свободный».

1947 год – освобожден по окончании срока.

1948 год – арестован, приговорен к вечному поселению в Красноярскoм краe.

1951 год – погиб. Официальная версия – случайно упал в шахту.

1989 год – посмертно реабилитирован.

Юрий Вейнерт прожил на свете 37 лет

 

Яков. Год рождения – 1914.

1937 год – арестован. Приговорён к десяти годам лагерей. Лагерь «Свободный» в Амурской области.

1947 год – освобожден по окончании срока.

1948 год – арестован, отправлен в ссылку в Абакан.

1954 год – реабилитирован.

1972 год – Умер в Москве от полученного в лагере туберкулеза.

Яков Харон прожил на свете 58 лет.

 

Так родился дю Вентре

 

Шел 43-й год. В лагере «Свободный» подружились два молодых заключенных – Яков Харон и Юрий Вейнерт. О таких, как эти юноши, говорят – «поцелованные богом». Талантливы они оба были безмерно.

Юрий, успевший между арестами закончить один курс железнодорожного института, прекрасно играл на пианино. Он писал стихи, переводил с французского...

 

Яков Харон блестяще владел немецким. Он в детстве и юности жил в Берлине – его мама работала в советском торгпредстве. Учившийся в берлинской консерватории, он руководил в лагере ... конструкторским бюро. Под его началом за 40 дней был пущен уникальный литейный цех. Одновременно он организовал в лагере оркестр и оперную труппу.

Работали тяжело – шла война, а уж «врагов народа», какими бы талантливыми они ни были, никто не жалел.

 

Из воспоминаний Якова Харона:

«...кипящий чугун! Спотыкаться, задевать что-либо, идти с напарником не в ногу – всё это грозит расплескиванием, страшными ожогами. Без тренировки … долго не выдержишь.. .мы с Юркой сидели на земле...и не в силах были подняться. Юрка мечтательно заметил:

– Вот так Вулкан ковал оружье богу...

– Персей Пегаса снаряжал в дорогу ,– подхватил я, еле ворочая языком».

Это были первые строки, «написанные» Гийомом дю Вентре.

И началась лагерная жизнь гасконца. Вечерами, ночами измотанные каторжным трудом, полуголодные, без словарей и книг по истории, лепили два «зека» образ третьего – легкого, проказливого героического бунтаря и поэта.

 

Из воспоминаний Якова Харона:

«Самое первое «издание», состоявшее из сорока сонетов... было выполнено Юркиной каллиграфией на кальке, размножено светокопировальным способом и сброшюровано в пяти экземплярах. Мы разослали эти экземпляры своим далеким ... друзьям».

Cонеты разлетались по стране: и за лагерную проволоку, и в большой мир. Hашлись люди, не побоявшиеся общения с «врагами народа». Это были кинорежиссеры Григорий Львович Рошаль и Вера Павловна Строева. И еще одна женщина...

 

Женя. В 1934 году, вернувшись из Берлина, 20-летний Яков Харон женился на юной Жене Ласкиной. Из ее дома его и забрали в 1937-м. Хотя к этому времени чувства остыли. Позднее ее вторым мужем стал Константин Симонов, родился сын...

Я хочу сказать здесь несколько слов. Известна фраза о том, что в стране было только два вида граждан: те, кто сидел и те, кто их охранял. Но были и третьи – люди высокой пробы, остававшиеся людьми в самых страшных обстоятельствах. Евгения Ласкина, получив сонеты, прочитав, не сожгла их в печке, не просто показывала друзьям, которым доверяла. Она пересылала их сестре Сонечке, которая «мотала» срок в лагере «Кирпичный завод».

 

Из воспоминаний Якова Харона:

 «…Накатавши тачку с глиной... девчата и женщины расходовали избыток сил… на поэзию. Вспоминали и читали друг другу, вероятно, всё подряд – пока однажды ... одна из них стала припоминать сонеты дю Вентре – ну да, в нашем переводе. И надо же было, чтобы чтица хорошо знала переводчиков».

Спустя годы сын Жени Алексей Симонов вспоминал:

«...чтицей была моя тетка, Софья. А сонеты Гийома попадали на «Кирпичный завод» через мою маму, одну из немногих, с кем Харон переписывался во всех лагерях и ссылках, невзирая на роман мамы с поэтом Симоновым, выход за него замуж и рождение меня».

Там же в Воркуте, на лагпункте «Кирпичный завод», сонеты дю Вентре услышала юная Стелла Корытная, Света, как ее называли подруги – племянница командарма И. Э. Якира.

Позднее, в доме Евгении Ласкиной, она познакомится с Хароном, станет его женой, родит ему сына Юрку, названного так в память о Юрии Вейнерте.

 

Из воспоминаний Якова Харона:

«...мы вот уже второй десяток лет – любящие друг друга супруги и восьмой год – любящие родители... Но только Юрки уже нет, я теперь один за двоих – живу, люблю, пишу, работаю...»

 

Люся. Страшно и нелепо оборвалась жизнь Юрия Вейнерта. Он остался в воспоминаниях своего друга Харона. И это его лицо смотрит с портрета Гийома дю Вентре. Когда-то Харон взял фотографию Вейнерта, к остриженной по-лагерному голове дорисовал пышный парик. А потом усы, камзол – так и получился бравый гасконец.

Юрий погиб через год после того, как ушла из жизни женщина, которую он любил, которая любила его.

 

Из воспоминаний Якова Харона:

«У каждого из нас была своя маркиза Л., у Юрки – даже с именем, начинавшимся на «Л» – Люся. Вероятно, истинный сонет – это всё же прежде всего любовь».

Люся Хотимская. С ней Юрий познакомился незадолго до ареста в

1937-м. Умница, красавица, блестящий филолог, она ждала его 10 лет. В 47-м он вернулся.

«Меня встретила Люся. Я думал, что не дождусь этой минуты, когда смогу обнять ее. Мы сели в машину... и тут я почувствовал, что Люся, правда, моя жена».

В 1949 году его опять арестовали и сослали в Красноярский край.

Она собиралась к нему. Он уже ждал телеграмму с точной датой ее приезда. Телеграмма пришла от ee сестры: «Люся скоропостижно скончалась». Спустя год он получил по почте книгу Люси, вышедшую уже после ее смерти.

20 января Юрий разбился, упав в шахту. Случайность? Самоубийство? Это так и осталось тайной.

 

Моих сонетов терпкое вино

 

Наверное, понятно, почему в советские времена «сонеты дю Вентре» не публиковались – уж слишком напрашивались нежелательные аналогии.

 

В дни пыток и костров, в глухие годы,

Мой гневный стих был совестью народа,

Плачу векам ценой мятежной жизни

За счастье – быть певцом своей Отчизны,

......

Пока из рук не выбито оружье,

Пока дышать и мыслить суждено,

Я не разбавлю влагой равнодушья

Моих сонетов терпкое вино.

 

Ирина Парасюк (Дортмунд)

 

Читайте также:

  1. Из истории литературных мистификаций. Журнал «Партнёр», № 8 / 2011. Автор Г. Ионкис
  2. Человек в тоталитарном обществе. Журнал «Партнёр», № 9 / 2018. Автор И. Парасюк
  3. Василий Ерошенко. «Жил, путешествовал, писал». Журнал «Партнёр», № 8 / 2018. Автор И. Парасюк
  4. Рахиль Баумволь: «Я как щенок обнюхивала жизнь». Журнал «Партнёр», № 4 / 2017. Автор И Парасюк

<< Назад | №6 (273) 2020г. | Прочтено: 336 | Автор: Парасюк И. |

Поделиться:




Комментарии (0)
  • Редакция не несет ответственности за содержание блогов и за используемые в блогах картинки и фотографии.
    Мнение редакции не всегда совпадает с мнением автора.


    Оставить комментарий могут только зарегистрированные пользователи портала.

    Войти >>

Удалить комментарий?


Внимание: Все ответы на этот комментарий, будут также удалены!

Топ 20

Белла Дижур. Гора, родившая гору

Прочтено: 21293
Автор: Парасюк И.

Скрещение судеб: Роберт и Клара Шуман и Брамс

Прочтено: 19589
Автор: Ионкис Г.

Счастливый человек – Роман Каплан

Прочтено: 17002
Автор: Беленькая М.

Сестры Бэрри, дочери пекаря

Прочтено: 16569
Автор: Парасюк И.

Скульптуры Вадима Сидура в Германии

Прочтено: 4944
Автор: Воловников В.

Женщины Оноре де Бальзака

Прочтено: 3158
Автор: Ионкис Г.

ВОЛЬТЕР И РОССИЯ

Прочтено: 3113
Автор: Плисс М.

Печальная звезда Казакевича

Прочтено: 2528
Автор: Ионкис Г.

ВЕЙМАР, ГЕТЕ И ... GINKGO BILOBA

Прочтено: 2221
Автор: Ионкис Г.

Арнольд Бёклин. «Остров мертвых»

Прочтено: 2180
Автор: Аграновская М.

Мастер и гражданин Тильман Рименшнейдер

Прочтено: 2028
Автор: Чернецова Е.

Русские в Голливуде

Прочтено: 1930
Автор: Сигалов А.

Они любили Байрона...

Прочтено: 1908
Автор: Ионкис Г.

БОРИС ПАСТЕРНАК: ПОД ЗНАКОМ ГЕРМАНИИ

Прочтено: 1887
Автор: Ионкис Г.

Малоизвестный Чехов

Прочтено: 1780
Автор: Плисс М.

Царственное слово Анны Ахматовой

Прочтено: 1702
Автор: Ионкис Г.

МУЗЫКАЛЬНАЯ «АРХЕОЛОГИЯ» ЧЕЧИЛИИ БАРТОЛИ

Прочтено: 1661
Автор: Рублов Б.