Всю жизнь мы хранили нашу дружбу одноклассников. Мы взрослели, выходили замуж, растили детей и внуков, расставались временно и навсегда, но именно наша дружба, сотканная из доверия, поддержки и понимания, сохраняла наше детство и юность. Она не давала нам глупеть и превращаться в брюзгливых, недовольных старушек.

Основатель Федерации подводного спорта Украины (а в те времена не было  достаточно аквалангов, ласт и гидрокостюмов), он четыре года был председателем Федерации. Но через 50 лет он не услышал даже своей фамилии. Чуда не произошло, никто не позвонил, не извинился. Морской музей в Одессе сгорел, а в нём хранился  бортовой журнал шхуны «Зея», носовые звезды с монитора «Ударный», герб и пулемет с эсминца «Фрунзе». А ведь это всё задерживая дыхание, только с маской и ножом на ноге было обследовано, изучено и поднято.

Очень тяжело писать о конце жизни человека и не менее тяжело описывать гибель того, чему ты посвятил значительную часть своей жизни. А ещё тяжелее видеть, как это происходит прямо на твоих глазах. Но оказывается, не всем это понятно. Задумав и даже начав писать, я надеялся, что даже если завод как предприятие и прекратит свое существование, то что-то от него всё же останется, например, музей, архивы, фрагменты исторической архитектуры, памятники. Ведь у него такая история! Но я глубоко заблуждался...

Мы знали каждое дерево. Сейчас кое-где сохранились эти великаны. Деревья слышали и сохранили в себе не только звуки сцены, а лица людей, сидевших на скамейках, ходивших по этим аллеям. Сохранились вечерние поцелуи влюбленных, шум болельщиков футбола на близком стадионе «Динамо». В советские праздники на этом стадионе мы маршировали в красивых красных купальниках с красными флагами или с обручами, увитыми цветами, или в школьных формах с книгами в руках. Казалось – нет войны, впереди только счастье.

Страшное место. Прекрасное место. Место, ставшее вечным пристанищем для тысяч заключенных, для тысяч невиновных и убитых на этой земле. До сих пор сохранились здания, казематы, подземные камеры и лабиринты с надписями, сделанными    подручными острыми предметами на стенах. Многое сохранилось до сих пор, оберегается, реставрируется, восстанавливается.

Позже, много читая о Мессинге, я думала о том, каких трудов стоило ему удерживать в себе эти информационные потоки, сигналы из прошлого, из будущего, начиная с мельчайших деталей и движений. Как он слышал мысли – достойные, нечистоплотные, тупые, злобные, чистые и зловонные? В какой форме они доходили до него от таких разных людей? А как события будущего проецировались в настоящем – сильно искажаясь? Как он привязывал их к годам, цифрам? Как предсказание влияло на сами события? Что менялось в связке причин и следствий?

Всю жизнь мы пытаемся выяснить отношения со своим прошлым и настоящим, задаем вопросы будущему и сами на них отвечаем. Невидимые, драгоценные нити пронизывают пространство и время, и разные, казалось бы, жизни идут навстречу друг другу, завязывая судьбы нерасторжимыми узлами. Кто и из чего плетет эти нити? Немного солнечного света, немного звездной пыли, музыки, чуточку фантазии и... пригоршня надежды. Почему это так важно для меня? Ведь можно же просто взять жизнь как подарок и не мучиться вопросами, на которые всё равно нет ответа!

Авторы сценария и постановщики кинофильма, несомненно, рассчитывали на его успех. И не только потому, что сюжет фильма казался им очень актуальным. Но еще и потому, что играть в комедии пригласили кумиров советских зрителей. Фактически в кинофильме собрали весь тогдашний цвет советского экрана – Георгия Вицина, Евгения Моргунова, Петра Глебова, Спартака Мишулина, Владимира Этуша, Элину Быстрицкую, Людмилу Хитяеву, Любовь Соколову, Богдана Бенюка и других известных актеров.

Говорили, что генерального конструктора самолета Микояна вызывали даже в ЦК КПСС после того, как из войск посыпались жалобы от командиров полков, что те не могут справиться с пьянством среди летчиков и техников. Виною всему была «шпага». Говорили и то, что Микоян в ответ на просьбу партийных лидеров заменить другой жидкостью спирт ответил, что может заменить его только... коньяком.

Бабушка Меланья всегда мне говорила, чтобы поддержать: «Катька, потерпи, у тебя всё будет! Надо только подождать.»  И я ей верила! Надо только подождать, придёт прекрасный принц и не сможет устоять! Ждала… до тридцати лет! Видимо, нынешние принцы более стойки, чем прежние, из сказок. Во всяком случае  им хватает стойкости настолько, чтобы не хлопнуться в обморок при моём появлении!