– Это он мой... Нос...

И тут только Мирра повернулась и уставилась на чужака. И чем более она всматривалась, тем становилась спокойнее... и мир овладел ею. Это был он. Как она любила целовать его в горбинку... и покусывать за кончик в самые интимные минуты... Она отвела руки от груди и протянула их навстречу Носу.

...Когда на следующий день среди истомлённой долгим ожиданием многотысячной толпы раздались, наконец, приветственные крики, то все головы враз повернулись в ту сторону, откуда появилось это непонятное сооружение, которое росло и приняло очертания гигантского креста, подпираемого белоснежными колоннами. Шёл обязательный в таких случаях дождь. Иосиф картинно вырисовывался на фоне креста в мокрой тоге, облепившей его тело. Он плыл над морем голов. У подножья креста грозно вышагивал бургомистр в плаще Понтия Пилата с кровавым подбоем.

На передачу о том, как в Бундестаге был принят закон о легализации проституции, попала она совершенно случайно, прогоняя перед собой в автоматическом режиме тридцать две программы. Это и позабавило её, и развлекло. Ну, а экстренное совещание по этому поводу в центральном социаламте Дюссельдорфа, куда были приглашены все начальники районных ведомств, уже прошло без её участия. Она просто ничего не узнала об этом.

"От жажды умираю над ручьём".

Жизнь позади, пришла пора проститься...

Но вновь весной так хочется влюбиться!

Тогда мне сплин и возраст нипочём.

У Р.Айзенштадта очень зоркие глаза, глаза человека, которые обычно не совсем сухи, но и не наполнены слезами, они лишь немного влажны, – а «влажность» по-латыни – humor. Он обладает юмором. То, что он видит – безрадостно и очень далеко от Innerlichkeit. Ощупью отыскивает он свою собственную, ещё никем не проторенную тропу, всякий раз – особую, сугубо специальную для каждой личности. Его творчество приобрело индивидуальный характер. Слово «видеть» имеет значение, не исчерпывающееся только оптическими категориями: он видит мир таким, каков он есть.

 Переписка в открытках

... Останется только любовь в стопке салонных открыток, которыми они переписывались почти каждый день со дня их знакомства в феврале  и до свадьбы в августе 1915 года ...

КНИГА ПЕРВАЯ:

"Ах, эта жизнь эмигрантская наша!"

1992-1999 г.г.

 Ах, эта жизнь эмигрантская наша!

1992-1999 г.г.

Ах, эта жизнь эмигрантская наша!

1992-1999 г.г.

...поток, в котором ещё отражались башни московского Кремля, купол Казанского собора Санкт-Петербурга, одесская Потемкинская лестница, Владимирская горка столицы Киевской Руси, голубая глазурь минаретов Бухары, но гладь которого всё более подергивалась и перечёркивалась готической рябью здешних соборов, волновалась в изломах угрюмых замков и воздушных schloss’ов, жадно впитывая и отражая колонны собора Св. Петра...