Темы
Александр Простак
КОМИССАР
Перед советником начальника политуправления 18 дивизии полковником Бодровым Валентином Петровичем была поставлена ответственная задача: ему поручили как можно точнее узнать структуру и уровни подчинения органов армейской безопасности в составе политической организации эфиопской народной армии. Высокий, статный 50-летний мужчина с голубыми глазами, прямым носом и седой шевелюрой был самым уважаемым политработником среди советских военных советников Северного фронта. Он уже накопил большой опыт руководящей работы в политорганах советской армии: приехал в командировку в Эфиопию с генеральской должности. В Союзе у полковника было всё, о чём только можно мечтать: четырёхкомнатная квартира в крупном областном центре России, служебный и личный автомобили, генеральские льготы и неплохая семья. Но вдруг сын с дочкой захотели по «жигуленку», да и самому не мешало бы пересесть на «Волгу» – хватит корячиться в Жигулях-«тройке»! Не то уже положение! А тут подвернулась командировка в воюющую страну: значит, можно получить статус «Участник боевых действий»! Глядишь, и генерала, может, присвоят, если повезет! И Валентин Петрович согласился ехать в Эфиопию.
Он обладал ценным для офицера качеством нравиться начальству своей быстрой реакцией, незамедлительными правильными ответами на любые поставленные вопросы и бьющей через край жизнерадостностью. И хотя руководство знало, что полковник зачастую пускает пыль в глаза, привирает и грешит хвастовством, ему всё сходило с рук: комиссар и должен быть оптимистом до корней волос, иначе не внушить веры в светлое будущее!
Принципы партполитработы (ППР) Бодров знал досконально. Кроме того, он хорошо усвоил, что даже точное выполнение приказа мало чего стоит, если не суметь вовремя и красиво отчитаться о его выполнении. С первых же дней на заграничной советнической должности полковник буквально завалил своего эфиопского подсоветного письменными рекомендациями, тщательно переписанными из журналов «Коммунист», «Коммунист вооруженных сил», «Партийная учеба» и других подобных изданий двух-трёхлетней давности: ведь мудрость компартии не имеет срока давности! Впоследствии эта писарская работа ему порядком надоела, и он стал отчёркивать карандашом абзацы из журналов для перевода, а ещё позднее стал нумеровать журнальные абзацы, указывая переводчику лишь цифры, чтобы впоследствии чередовать эти переведённые абзацы в зависимости от темы рекомендации.
Поначалу уважавшие Бодрова молодые эфиопские политработники, выполнявшие в эфиопской армии такую же роль, как и политработники в Советской армии, пытались добросовестно выполнять его многочисленные рекомендации, но потом, поняв всё его лицемерие и пустословие, а также осознав физическую невозможность исполнить все множащиеся с огромной быстротой рекомендации, вообще перестали следовать журнальным советам и только приветливо улыбались или искренне благодарили, когда колонель (от английского слова «Colonel» — произносится «кьОнел» - «полковник») выдавал очередное наставление. Неглупый Бодров понимал, что все его рекомендации не воспринимаются подсоветными серьезно, но отношений с эфиопскими коллегами не портил, большой проблемы из этого не делал и продолжал добросовестно нумеровать абзацы, переставляя их местами в зависимости от цели рекомендации.
Подсоветные обязательно увязывали свои месячные отчёты о проделанной работе с отчётами Бодрова — делаем одно общее дело! — и неизменно прикрепляли копии его рекомендаций к своим отчётам, как того требовал колонель Бодров. Отчёты Бодрова всегда были образцом для всей советнической группы дивизии: советника командира дивизии, советника по артиллерии, специалиста по ремонту техники. Они содержались в отдельной показательной папке, превосходившей по толщине папки с отчётами других советников. Эта неиссякаемая бумажная река отчётности вызывала к жизни обратное движение потока инструкций и указаний из эфиопских вышестоящих армейских партийных органов и из советских армейских центральных партийных органов. Работа кипела!
Не секрет, что эфиопская армия стала полностью копировать принципы ППР советской армии с самого начала установления военной диктатуры полковника Менгисту Хайле Мариама, который в 1974 году возглавил в Эфиопии военный переворот, в результате которого монархия, возглавляемая Хайле Селассие I, была свергнута, и к власти пришла марксистско-ленинская группа «Дерг». Слово «Дерг» (Derg) в контексте Эфиопии относится к военному режиму, который правил страной с 1974 по 1987 год. В переводе с амхарского «дерг» означает «комитет», или «совет». Этот комитет, официально называвшийся Временный военно-административный совет (ВВАС), объявил о конце существования Эфиопской империи и начале периода «реального социализма».
Советский Союз поддержал военный переворот, и в начавшейся сразу после переворота войне между Сомали и Эфиопией за эфиопский регион Огаден, где проживали преимущественно сомалийцы и который Сомали хотели присоединить к своей территории силой, вместе с Кубой оказал военную поддержку новому эфиопскому режиму, поставляя военную технику, боеприпасы, советников. После победы над Сомали в 1978 году и изгнания сомалийской армии с территории Огадена СССР продолжил оказывать всестороннюю помощь ВВАС.
В то время СССР стремился распространить своё влияние в Красном море с помощью создания там военных баз и обеспечения основ для построения государств социалистической ориентации, которые были бы надёжными союзниками и способствовали бы широкому распространению коммунистического влияния. Именно с этой целью вместе с многомиллионными военными поставками в Эфиопию были направлены многочисленные советники, которые должны были создать мощную эфиопскую армию с политическими структурами, подобными Советской армии с партполитотделами коммунистической партии Советского Союза. Подобную структуру удалось создать в 1979 году, и называлась она КОПТЭ (Комиссия по организации партии трудящихся Эфиопии), которая была призвана организовать саму партию по аналогии с коммунистической партией Советского Союза (КПСС).
6-10 сентября 1984 года состоялся Учредительный съезд Рабочей партии Эфиопии (РПЭ), аналога КПСС. Согласно программным документом, деятельность РПЭ основывалась на идейных и организационных принципах марксизма-ленинизма. Стратегической линией партии было построение в Эфиопии социализма, а в последующем — коммунизма. В структуре КОПТЭ огромную роль играли особые отделы по безопасности, призванные выявлять и уничтожать всякое несогласие с основной государственной линией. Вот и поручили Бодрову максимально точно разузнать о работе особых отделов, подчинённых КОПТЭ.
Задача не была бы трудной, если бы ГВС (Главный военный советник) в простой беседе спросил бы у министра обороны Эфиопии: «Слушай, а как там у тебя особые отделы в армии, работают? Эффективно?» И скорее всего, министр ответил бы на этот вопрос без задержек — ведь он тоже получал (и выполнял!) рекомендации советских партийных органов. То ли должного контакта между ними не было, то ли ГВС было недосуг, то ли наоборот, рекомендации из Москвы не выполнялись вообще, но выяснить этот вопрос решили кружным путем: через дивизионных советников, и в частности – через специалиста по ППР полковника Бодрова. И он решил «расколоть» главного особиста дивизии капитана Дарибу, который совсем недавно вернулся с трёхмесячных курсов в Москве, где помимо методов обеспечения безопасности в дивизии, усвоил также несколько ключевых матерных слов и научился пить водку в значительных дозах. Ещё он хорошо понял, что особисты — народ весьма уважаемый, их побаиваются даже старшие по званию. Только надо умело пользоваться своим положением. И не пропадёшь!
Но в дивизии Дарибу почему-то держали на вторых ролях. Командир дивизии полковник Ишету в упор не хотел замечать молодого капитана Дарибу, который неимоверно злился по этому поводу и при каждом удобном случае жаловался Валентину Петровичу, ожидая от него поддержки и участия.
В политотделе дивизии тоже не очень считались с молодым особистом, несмотря на настоятельные просьбы советников координировать работу политотделов с деятельностью отделов по безопасности, отдавая главенствующую роль политотделам. И таким образом, эфиопские политработники из армейских политотделов настойчиво выполняли часть рекомендации, где говорилось о сохранении главенствующей роли политотделов по отношению к органам безопасности, но как-то не особо реагировали на рекомендацию увязывать свою работу с органами армейской безопасности. В свою очередь, особисты заводили компромат на политработников, ожидая удобного случая, чтобы свернуть им голову и отомстить за своё уязвлённое самолюбие.
Капитан Дариба был заметно удивлён, когда войдя в палатку Бодрова увидел на столе бутылку джина, подкреплённую неплохой по полевым условиям закуской. Кроме трёх заначенных Бодровым помидоров, сберегаемых для особо торжественных случаев, на крашенных досках снарядного ящика, покоящегося на 4-снарядных гильзах и служившего столом, стояла большая тарелка с дымящимися пельменями из недавно подстреленной дичи, рядом с которой красовалась банка сверхперчёных мясных консервов Zigni, традиционные галеты, местный апельсиновый мармелад в двухлитровой банке и даже половина чудом сохранившегося уже наполовину высохшего волокнистого грейпфрута. В палатке и вокруг неё в радиусе десяти метров кроме полковника, особиста и переводчика никого не было. Разговор обещал быть секретным, поэтому перед этой встречей комиссар ознакомил всю советническую группу с предполагаемым сценарием ответственного мероприятия по «раскалыванию» капитана, согласно которому они с переводчиком должны были напоить капитана, стараясь при этом употреблять джин по минимуму под предлогом того, что полковник уже не в том возрасте, чтобы выпивать, а переводчик недавно перенес малярию, и его печень ещё не восстановилась после лечения. В обычных ситуациях во время застолий Бодров наоборот в шутку подчеркивал свой уважаемый возраст и 30-летний воинский стаж, чтобы ему наливали полнее. Всем остальным можно было появляться в палатке и рядом с ней только после подачи условного сигнала.
Дариба сценария не нарушал — давал себя спаивать. Делал он это с видимым удовольствием: такая честь оказывалась капитану впервые! И о закуске он не забывал — привык к советской армейской кухне. Но вот беседа почему-то не клеилась! Мало того, что особист предпочитал закуску и выпивку беседе. Он ещё и по-английски говорил скверно, а переводчик только-только начал осваивать амхарский язык, и то на кустарном уровне. И как Бодров ни старался разными методами затронуть разговор на интересующую его тему, с какого конца ни подходил к организации работы войсковых особых отделов, но понять более или менее точно бормотание старшего лейтенанта и выяснить у него систему организации службы безопасности эфиопской армии никак не удавалось.
Конечно, Дариба что-то отвечал на хитро поставленные вопросы (неизвестно, понимал ли он их смысл), широко улыбался и даже шутил, кажется. Но всё как-то невпопад. Смесь англо-амхаро-русского языка с матерными вкраплениями на русском языке совершенно выводила переводчика из себя, и через час жуткого напряжения, покрытый обильной испариной от тщетных потуг (а не от окружающей температуры +25 градусов) понять особиста хотя бы по его глазам и жестам, а также понукаемый скрытыми жестами Бодрова, призывающего быть внимательным и стараться изо всех сил как можно более точно переводить высказывания особиста, переводчик, крепко про себя выругавшись уже не один раз, стал говорить полковнику то, что ему самому уже было известно из разговоров с эфиопскими офицерами, из предыдущих встреч, когда они с Бодровым в недалёком прошлом общались с эфиопскими политработниками на разные темы.
Такой неожиданный поворот, когда вдруг появился смысл в переведённых высказываниях всё больше пьянеющего Дарибы, был полковнику явно по душе, хотя он сам, по правде говоря, и не переживал особо о возможной перспективе не договориться с Дарибой.
Итак, круг замкнулся. Советы комиссара, выданные им Дарибе и другим политработникам в недалеком прошлом, как бы возвращались к нему обратно через переводчика, который просто говорил уже слышанные им вещи, не имеющие на самом деле никакого отношения к бормотанию Дарибы. Переводчик предоставлял факты о принципах ППР в эфиопской армии, которые он сам усвоил за время предыдущих встреч и разговоров. И Бодрову это нравилось! Он даже не замечал, что пьяное невнятное бормотание Дарибы никак не сочеталось со скоростью перевода и логически четкими по форме и смыслу предложениями, звучащими в переводе.
Но вот Дариба отказался пить джин — уже невмоготу! Капитан совсем осоловел, а переводчик окончательно исчерпал свои познания в сфере работы особых отделов и ППР. Сильно шатаясь, чуть не падая, но отказавшись от предложенной помощи, Дариба с трудом попал в проём палатки и растворился в сумерках. Комиссар с явным выражением довольства на лице приказал переводчику подать условный сигнал и позвать своих, а сам пошёл в радиостанцию отправлять секретное донесение в центральный советнический штаб в Асмаре, которое получилось очень кратким. Нужно добавить, что советники договорились между собой работать открытым текстом, но с завуалированным смыслом за непонятными для врага словами.
Срочно. Секретно. 001 от 0118.
Состоялся пикник с «молчи» 18. Выяснил:
1). профсоюзные (читай: «партийные») структуры идентичны нашим;
2). официально молчи-отделы подчиняются профсоюзу (читай: «партии»), но в реальности работают обособленно;
3). руководство колхозов (читай: «дивизий») с «молчи» не считаются;
Выводы: 1). «молчи» плохо владеют обстановкой;
2). профсоюзное влияние на селе (читай: «в армии») ослабленно.
Такой текст донесения объясняется тем, что несмотря на имеющуюся в каждой группе устаревшую радиостанцию с возможностью шифрования донесений, ГВС приказал кодировать важные донесения словами, понятными лишь соотечественникам: уже не один раз отмечалось, что многие донесения становились доступными шифте, потому что американские АВАКСы перехватывали эти донесения и оперативно передавали их противнику.
Генералу Хромову, советнику командующего Афабетского сектора, расквартированного в Асмаре, шифровку принесли поздно ночью. Этот уже старый, мечтающий о покое и одновременно о больших деньгах человек был страшно недоволен, что его оторвали от сна, но виду старался не подавать: сам же по молодецки приказывал будить его в любое время суток, если что-то срочное, а шифровка из Афабета такой и была! Кроме того, доклад для ГВС должен уже завтра днем быть готов!
Слезящимися от недосыпу и старости глазами, плохо соображая спросонок, но делая вид, что все в норме, генерал несколько раз пробегает глазами расплывающиеся строки донесения и велит будить советника заместителя командира Северного фронта по политработе, полковника Веремеева, который уже через 20 минут бодро докладывает о своём прибытии. На его лице можно прочесть полное осознание всей серьезности момента и готовность незамедлительно предпринять необходимые действия по полученному донесению. Истинный политработник! Веремееву хватило одного беглого взгляда на донесение, чтобы понять его суть: мыслительные процессы у всех политработников идут примерно одинаково.
Ни Хромову, ни Веремееву не надо было много рассказывать о состоянии дел и взаимоотношениях между политотделами и особыми отделам в эфиопских ВС — они лично участвовали в разработке рекомендаций на эту тему и постоянно контролировали исполнение этих рекомендаций, поэтому были в курсе всех этих дел. Генерал еле слышно чертыхнулся — беспокоить по ночам этими мелочными донесениями! Но был приказ ГВС! Надо срочно готовить донесение в Аддис-Абебу.
В ставке ГВС донесение Хромова/Веремеева прочли без особого внимания — всё и так давно ясно. Но работа ведётся, люди исправно выполняют приказы начальства, и есть результат. В Асмару из Аддис-Абебы уходит распоряжение — от лица ГВС объявить благодарность полковнику Бодрову за блестяще выполненный приказ!
Важное донесение отправить в Москву!
В Москве в главном штабе это донесение вообще не показывали высокому начальству — ничего особенного! Но новые указания по более детальному уточнению, совершенствованию, укреплению и т.д. снова незамедлительно были направлены в Эфиопию — чтобы не сидели там без дела!
А полковника Бодрова новыми распоряжениями не испугать. Он всегда готов выполнить любое приказание начальства точно и в срок!
Мне понравилось?
(Проголосовало: 2)Комментарии (0)
Удалить комментарий?
Внимание: Все ответы на этот комментарий, будут также удалены!
Редакция не несет ответственности за содержание блогов и за используемые в блогах картинки и фотографии.
Мнение редакции не всегда совпадает с мнением автора.
Оставить комментарий могут только зарегистрированные пользователи портала.
Войти >>