Выпустив «Золотую книгу турнира», мы обретём новое дыхание, а турнир – новую почву. И будет он, возможно, проходить в Израиле (ведь половину участников этого года составляют израильтяне) или в Москве – пишем-то мы все на русском языке, или... в Лос-Анджелесе – и там мы не будем одиноки. Давайте мечтать о будущем. Наш турнир – это ведь тоже осуществлённая прекрасная мечта о духовном единении, удавшаяся попытка приблизиться к недостижимому идеалу Чистой Поэзии.

...в кафе, было мило, по-домашнему, перед глазами разворачивались потрясающие виды Дюссельдорфа, его окрестностей, уходящих вдаль к Дуйсбургу, Нойсу и Крефельду. Мы сидели с кофейничками и чайничками, на тарелочках перед каждым лежали изрядные треугольники нежнейших, ароматных тортов. И жизнь была прекрасна, и солнце светило, и под нами проплывали деловые кварталы города, парки, озёра, сверкала лента Рейна. За все эти годы мы полюбили этот город, он стал своим, и сейчас наверху все радовались, узнавая любимые здания, проспекты.

...каждый раз, когда я проходил мимо этого дома, я не просто проходил, а спотыкался, упирался взглядом в эту табличку и дальше продолжал свой путь уже с этим именем, с этими скупыми и страшными датами. Он здесь жил, в таком же доме, в каком сейчас живу и я. Он даже родился в октябре – месяце моего рождения. Каких- то 70 лет (что это для истории?) разделяют нас, и на его месте мог быть я.

Никто здесь не задержится. Но почему же, когда ещё столько интересного в этой проклятой и пленительной жизни, когда столько впереди планов и неосуществлённых дел, нужно уходить? Это с кем-то случается, но не с тобой. Да, да... это будет, но не сейчас…

Меня часто спрашивают дочери: как мы жили в те годы? Как мы могли смеяться, учиться, любить, когда ночами по городу носились «черные вороны», когда люди пропадали навсегда – родные, друзья, знакомые? Когда разбудить мог страшный стук в дверь, и заплечных дел мастера в кожанках врывались в квартиру, затаптывая сапогами прошлое, настоящее, будущее, уничтожая всё, саму возможность дышать и быть человеком...

И вдруг старушка преобразилась. Она схватила Вернера за руки, повторяя «Он жив! Он жив!». В выцветших глазах стояли слезы. Вернер говорил позже, что был поражен необычайной переменой. Память преобразила старую женщину, и он увидел перед собой молодую девушку, которая все эти годы помнила о русском офицере, учившем ее математике.

Мой рабочий день выглядел следующим образом.  С 8 часов утра и до 12 часов дня я работал в здании экспедиции, где обрабатывал полевые геологические материалы.  Затем шел обедать в прекрасный Алданский ресторан. Оттуда за 12 минут добирался до горнолыжного склона, включал подъемник и проводил тренировку. Затем, в 16 часов, когда уже темнело, возвращался в ресторан, ужинал и шел на работу. С 17 и до 23 часов работал, обрабатывал полевые материалы, строил геологические карты, писал отчеты по выполненным работам с характеристикой открытых и разведанных нашим отрядом месторождений слюды-флогопита. После этого шел домой спать. И так каждый день.

Мы сели в какой-то аудитории, я взял гитару, и мы спели несколько любимых песен. Каково же было наше удивление, когда буквально через пару недель мы услышали по официальному радио исполненную нами песню наших студентов Игоря Сидорова и Розы Ченборисовой «Люди идут по свету»! Эта песня мигом разошлась по всей стране, и ее до сих пор с удовольствием поют. А в появившейся уже в период «Перестройки» магнитофонной серии «Песни нашего века» в качестве исполнителей песни «Люди идут по свету» так и указано – «Хор студентов Московского геологоразведочного института».

Во всех моих путешествиях находилось место для книги. Она могла просто сопровождать меня как охранник, могла быть целью, мимолетным приключением, неповторимым событием, но всегда нужная книга находила меня, деля вид, что наши пути пересеклись случайно. Часто она была проводником и наставником. Хранителем. Я чувствовала себя неуютно, если в сумке не ощущала тяжесть нескольких сотен страниц, одухотворенных талантом или просто поисками пути.

Украинский патриархат и большая часть украинской интеллигенции – поэты, художники, музыканты, писатели – были уничтожены на Соловках. ... Откуда вылезают все эти нелюди в черных и коричневых рубашках, наслаждаясь властью убивать и мучить людей, причём часто своих же соратников по партии?