РОССИЯ И ГЕРМАНИЯ: ПАРАЛЛЕЛИ ИСТОРИИ

Семен Глейзер (Гамбург)

Продолжение. Начало в «Партнёре» № 6 / 2007

   Наши две страны в ХХ веке прошли похожий исторический путь, почти одновременно «засыпая» и пробуждаясь, погружаясь в смуту и выходя из нее, предаваясь отчаянию и бурно радуясь вспыхнувшей надежде. Разница лишь во времени: в России события происходили на 10-15 лет раньше, чем в Германии.

  Что общего между предреволюционной Россией до 1917 года и веймарской Германией до 1933 года? Пассионарное напряжение в обществе, как сказал бы Л.Н.Гумилев, чреватое взрывом, революцией и гражданской войной. Но это не происходит, пока фанатики, недовольные и возмущенные, враждуют, борются между собой.

  В России происходит раскол среди социал-демократов, меньшевиков, раскололись эсеры, бундовцы и прочие. Объединялись в коалицию большевики, часть меньшевиков, левые эсеры. В Германии нацисты делились на правых (Гитлер) и левых (братья Штрассер), разделялись и коммунисты. Расколовшиеся части враждовали между собой. Мятущиеся «революционеры» остро нуждались в новой идее. Нужен был образ врага, чтобы сплотить «революционеров» воедино. Этих врагов оказалось найти легко, ими стали другие социальные слои и партии (Россия), этнические, политические группы, соседние и дальние страны (Германия). Когда образ врага появился, он смог объединить фанатиков-одиночек в целостную «революционную армию». Новая идея, она же идеология, она же программа борьбы за власть и дальше – за мировое господство, носила все признаки псевдорелигиозного учения. Иначе за такую идею не стали бы умирать, не стали бы убивать. В идею исправления «плохого» мира миллионные массы поверили искренне и с энтузиазмом!

Есть такая партия!

И большевизм, и нацизм в их начальный период имели много общего. Говорят даже, что нацисты многое переняли у большевиков в плане партийного строительства. Обе партии, и РСДРП(б), и НСДАП, начинались как подпольные подвижнические тоталитарные секты, ведомые своими почти «богоподобными гуру». Сект и движений в смутные времена всегда достаточно, но верх берет та из них, которая может предложить «великую идею» – грандиозную, всепобеждающую, дающую надежду на грядущее избавление. Эта идея, овладев массами, и в самом деле становится материальной силой. И мало сказать – так жить нельзя! – надо еще указать, как жить можно и нужно. Только так можно победить конкурентов – других фанатиков, убедив их или уничтожив. Этим и отличались обе партии: РСДРП(б) и НСДАП. Выдвинутая ими великая идея превратилась в идеологию, а затем и в псевдорелигию, в которую миллионы поверили. Партия (по Гумилеву - консорция пассионариев) и явилась тем орденом меченосцев новой религиозной веры. В одном случае, коммунизма, в другом – национал-социализма. Стоит поименно назвать теоретиков (теологов) новой религиозной веры. В России - это, конечно, Ленин, Троцкий, Бухарин, Зиновьев и др. В Германии –Гитлер с его книгой «Майн Кампф», Розенберг с книгой «Миф ХХ века», Гиммлер и др.

…Нам вождя недоставало

Всё начиналось с личности «революционного гуру». Это некое лицо с харизматическими признаками, блестящий оратор, умеющий зажечь, увлечь массы на бой, смелый, отважный, лично бесстрашный, умеющий ненавидеть. И мы знаем их имена. Но тут важны очевидцы. «Манеры Гитлера, эмоциональная природа его речей, приводящих его почти на грань истерии, выплескивающих ненависть и злопамятность, оказывали сильное влияние на аудиторию… Люди стонали и свистели, женщины были не в силах сдержать рыдания, все были подхвачены колдовской волной мощных эмоций, смешивались ненависть и возбуждение», отмечал биограф фюрера А.Буллок.

  «Настроение достигло высшего напряжения, когда появившийся на трибуне Троцкий в исступлении потребовал от толпы клятвы, что все будут бороться до последней капли крови за захват власти. Тысячи рук потянулись кверху. Наэлектризованная, не менее исступленная, чем оратор, толпа клялась», - писал на основе агентурных донесений жандармский генерал А.Спиридович.

  «Я очень редко встречал столь же талантливого и красноречивого оратора, как Зиновьев. Он произнес семичасовую речь, после которой СДП Германии раскололась, и половина ее сторонников обратилась в коммунистическую веру», указывал левый нацист О.Штрассер.

   «Когда Ленин приехал из Цюриха в Петербург, он поспешил в свой кабинет к письменному столу или выступил перед тысячной толпой?» - вопрошал впоследствии восхищенный Лениным и большевиками молодой и еще левый нацист Й.Геббельс. – «Только великие ораторы, великие волшебники слов создали большевизм и фашизм», - делал свой вывод будущий мастер «пламенной» нацистской демагогии.

  Именно такими и были вожди большевизма и нацизма. Они смогли уверенно повести за собой поверившие им массы, неважно куда. И массы пошли за ними в бой.

Демократы и демократия – главный враг

Большевики и нацисты считали своим врагом не друг друга, как могло бы показаться, а демократию и демократов. Обе эти силы прямо восставали против режима демократической республики. Мятеж большевиков в июле 1917 года против Временного правительства был выступлением именно против демократии. А в 1924 году И.Сталин предписывал: «Не коалиция с социал-демократией, а смертельный бой с ней». Против демократического Веймарского правительства 8-9 ноября 1923 года восстание начали одновременно нацисты в Мюнхене (А.Гитлер). и коммунисты в Гамбурге (Э.Тельман). Как отмечает В.Суворов, таких простых совпадений - в один день и час – не бывает. Это была явно согласованная акция «революционеров» против демократии. Многие «энтузиасты борьбы» не могли решить, с кем им идти в бой против республики: с нацистами или с коммунистами? Колебался и молодой Й.Геббельс: в 1925 году он пишет статью под названием «Беседа с другом–коммунистом». Конечно, нацисты и коммунисты оставались конкурентами за право выражать «интересы пролетариата», из-за чего много лет занимались мордобоем. Но после прихода их к власти начался массовый переход бывших членов запрещенной КПГ в ряды нацистов. Гитлер говорил, что из бывшего коммуниста может получиться хороший национал-социалист, из бывшего же социал-демократа – никогда! Он даже запретил гестапо принимать доносы на бывших коммунистов, ибо это «подрывало национальное единство». И наоборот, уже после войны, в новой ГДР, в ряды СЕПГ охотно вступали бывшие нацисты: они из «коричневых» быстро перекрасились в «темно-красных». Вот что такое пассионарность: фанатику не так важно за что бороться, лишь бы бороться. В России, в гражданскую войну, наблюдались многократные переходы бойцов и командиров из белых в красные, а из красных – в белые. В нашем старом фильме «Тихий Дон», в его последних кадрах, простой казак Григорий Мелехов, уже повоевавший и за красных, и за белых, говорит примерно следующее: какая, дескать, разница, кого убивать: красных или белых? Главное - убивать за Россию!…

Почем опиум для народа? Революционный переворот

«Что такое бесноватость?… Могут ли ею заболевать не только отдельные люди, но и целые народы? Мы видим, что могут», - писал о русской революции писатель-эмигрант Дм. Мережковский. И это наблюдение, «бесноватость», точно характеризует вспышку пассионарности масс людей – фанатизм и геройство, убийства и грабежи, самопожертвование и жажда власти. Всё это было в России, начиная с 1917 года и в Германии - с 1933 года. Фанатики, вдохновленные на подвиги новой верой, легко взяли власть. Они отняли ее у демократов, у Временного правительства в России и у Веймарского правительства в Германии. «Революционеры» не брезговали ничем: демагогия, обман, разбой, экспроприации, политические убийства, провокации и насилие. Захват Зимнего дворца, разгон Учредительного собрания, поджог Рейхстага – всё это «этапы большого пути» к власти. И в этой игре без правил демократия терпит поражение: в России – в октябре 1917 года, в Германии – в январе 1933 года. Разница – 16 лет. После «победы революции» страна объявляется социалистической (Россия) или национал-социалистической (Германия). Расправившись с фанатиками-конкурентами или переманив их в свои ряды, победители, как настоящие верующие новой религии, начинают борьбу со своим главным конкурентом в «области человеческой души» - с христианской церковью. Хорошо известна антицерковная деятельность большевиков – запреты религиозной жизни, разрушение церквей, казни священников, изъятие имущества и т.д. Менее известна антицерковная, антихристианская деятельность нацистов. Почему немецкие церкви не выступали в защиту евреев? Потому что они сами не знали, что ожидает их завтра. Сам Гитлер так оценивал христианство: «Будь то Ветхий Завет или Новый, нет никакой разницы: всё то же самое, старое еврейское надувательство. Нельзя быть одновременно немцем и христианином». Другой лидер нацизма М.Борман писал: «Национал-социализм и христианские идеи несовместимы». Эсэсовцам было запрещено оставаться христианами. Рейхсфюрер СС Г.Гиммлер добивался, чтобы офицеры СС отвернулись от церкви и признали себя верующими в одного только бога – в фюрера. А.Розенберг, известный своими нападками на церковь, писал: «Сегодня рождается новая вера: миф крови». Этот «теолог» нацизма разрабатывал уже и Устав новой церкви, ритуалы, историю и т.д. В его программе внедрения новой веры в Германии предполагалось вообще запретить Библию, а вместо нее предписать для изучения и поклонения книгу Гитлера «Майн Кампф». «В день ее основания (новой церкви нацизма – С.Г.) христианский крест должен быть снят со всех церквей, храмов и часовен и заменен единственным непобедимым символом – свастикой» (см. кн. Первушина). Совсем запретить церковь нацисты просто не успели: они начали войну, а потом им было уже не до церкви. Война спасла католическую и лютеранскую церкви в Германии от запрета и разрушения.

Прежде думай о Родине, а потом о себе!

По Л.Н.Гумилеву, «центром кристаллизации» начала этногенеза являются группы пассионариев – фанатиков новой веры. Часто они имеют разное этническое и социальное происхождение, но обращаются друг к другу, называют себя - по своей религиозной принадлежности. Это может быть «христианин», «мусульманин», «брат», «товарищ», «геноссе», «камарад», «коммунист», «национал-социалист» и т.д. Эти новые «братья и сестры по вере» вступают в браки преимущественно между собой. В последующих поколениях память об их происхождении теряется и остается самоназвание по некогда принятой «вере»: православный, католик, мусульманин, советский человек, ариец. Так происходит генетическое выравнивание под знаменем веры, религии, так рождается новый этнос. И мы знаем названия двух новорожденных в ХХ веке этносов: в России - это «советский народ», в Германии – это «великогерманский народ».  Они родились буквально на наших глазах, да недолго прожили. Но ученые-демографы зафиксировали внезапный бурный рост народонаселения, численности обоих этносов. В обстановке всеобщего энтузиазма и ликования масс произошел резкий всплеск рождаемости: в России – в начале двадцатых годов, в Германии – в середине тридцатых годов. Жизнь миллионов людей при нацистах и при большевиках приобрела смысл, цель, появились мечты, надежды, семьи стали больше рожать.

  Вот что такое удачная идея, или вера, пришедшая к власти. Она дает немедленный результат в демографии, а та, с учетом возросшей численности «едоков» в экологической нише, дает результат в экологии. Вот и возникают биосферные эффекты и обратные связи. А через них – революции и войны за место под солнцем. И вновь рожденные этносы – советский и велико-германский – выступили на мировой арене, к ужасу своих соседей, как новая, мощная, голодная, наглая и агрессивная сила.