К 25– летию аварии на Чернобыльской АЭС

Марина Баст (Франкфурт-на-Майе)

У каждого был свой Чернобыль. Для меня Чернобыль всегда связывался с летом, густыми лесами и грибами. В детстве мы с родителями ездили собирать грибы под Чернобыль. Они там были особенно крупные. Потом стало понятно почему. Перед глазами картинка: заросли кустов, полянка, а дальше – высокая труба и вид, который потом обошел все газеты мира. Атомная станция. Вполне мирный атом. Это – из детства.

А дальше – оторопь и другая картинка: здание, развороченное взрывом. Не буду говорить о статистике. Сколько людей погибло тогда в 1986, сколько умерло после за эти двадцать пять лет! Тогда, 26 апреля я ехала в Киев из Москвы, ничего не подозревая. Впереди была встреча с родными. При встрече мне сказали: «Что-то случилось, «Голоса» передавали. Но еще не знаем, что». Для тех, для кого эта дата – просто часть истории, напомню. Ни одно средство массовой информации ничего не сообщило. По радио и телевидению по-прежнему передавали радостные сводки о выполнении и перевыполнении, о том, как трудовой народ Украины встречает Первомай. И ни одного слова о том, что произошло в действительности. Удивили переполненные автобусы, на большой скорости покидающие город. Зачем? Почему? Никто не знал. Это руководящие работники эвакуировали своих близких из Киева. А первого мая все радостно шли на демонстрацию. Это потом начали закрывать форточки в почти летнюю жару! Хотя что это могло уже изменить?! Второго мая мы пошли гулять на Владимирскую горку. Любимое место прогулок. Солнце, цветущие яблони. Почему-то помнится это. И только легкое покалывание на коже лица...

Паника началась спустя несколько дней, невозможность выехать из города. И матери с белыми лицами, запихивающие трех-пятилетних детей одних в поезд. «Возьмите, возьмите детей, их там встретят!» До сих пор мороз по коже. И молчание. Молчание прессы и власть предержащих.

А потом привыкли, слово «радиация» вошло в обиход. С детства помню запах дымка от сжигаемых осенью листьев. Больше этого не было. Радиация. Огромные зеленые мусорные контейнеры на улицах Киева для листьев. Их вывозят и захоранивают. Радиация. Воду лучше набирать не из крана – деснянская, читай, чернобыльская. Из источников. Благо их в Киеве много. И долго еще спрашивали уже на московских рынках: «Откуда яблоки? Творог? Из Белоруссии? Нет, спасибо». Чернобыль. Уже в девяностые, приехав в Киев осенью, помню безумной красоты желтые, оранжевые листья в парках. Как здорово было идти и шуршать этими листьями прежде! Нельзя. Радиация. Об этом знали даже дети.

И сын друзей с гордостью показывал удостоверение детей Чернобыля. И снова мороз по коже. Чем гордиться? Следствием чьего-то разгильдяйства? Вседозволенностью людей, живущих по принципу «авось, сойдет?» Не сошло. Слишком высокую цену заплатили за чью-то глупость, халатность, некомпетентность. Цену человеческих жизней.

И мой дядя, умерший от лейкемии уже здесь, в Германии, через полгода после приезда. Так Чернобыль настиг его через двадцать лет.

А в памяти – кадры телехроники, путающиеся со «Сталкером» Андрея Тарковского. Зона. Сколько об этом было говорено-переговорено...

У каждого – свой Чернобыль. У меня: желтые осенние листья и надпись: «Сжигать листья и ходить по ним – запрещается».

Письмо читателя Уважаемая редакция! Когда рассказывают о создании саркофага над аварийным блоком Чернобыльской АЭС, сообщают, что саркофаг был построен усилиями многих тысяч советских людей. Да, героям слава и благодарность! Но не меньшей благодарности заслуживают прибывшие на помощь немецкие специалисты фирмы Путцмейстер (Putzmeister-РМ). Думаю, читателям интересно узнать об этом. Взрыв на АЭС произошел 26 апреля 1986 г., а уже в мае там заработали присланные фирмой специальные бетоносмесители и одиннадцать автобетононасосов РМ с 52-метровой стрелой. Без этой самой совершенной техники проведение работ чрезвычайно бы осложнилось и привело бы к дополнительным человеческим жертвам. Кабины операторов машин фирма выложила свинцовыми плитами, а управление машинами велось с расстояния 600 м. При производительности насосов 150 куб. м в час, было перекачено 400 тыс. куб.м бетона, закрывшего блок с разрушенным реактором. Под блоком киевские метростроевцы соорудили тоннели, после заполнения которых бетоном образовалась сплошная плита в 2,5 м толщиной. Это бетонирование выполнено также с помощью немецкой техники. Вместе с техникой из Германии прибыли 20 героических сотрудников РМ. Они обучили 80 советских коллег и вошли в интернациональную рабочую бригаду по обслуживанию машин. Подвиг сотрудников немецкой фирмы достоин широкого освещения. М.Прудовский, Гамбург