«Мы хотели не мести, а правосудия». Беата и Серж Кларсфельд

Пощечина

7 ноября 1968 года в Конгресс-Центре Западного Берлина проходил съезд Христианско-демократического союза Германии (CDU). В перерыве, когда возле канцлера Курта Кизингера столпилось несколько человек, его окликнули сзади. Кизингер оглянулся и ... молодая женщина со словами: «Нацист, нацист!» влепила канцлеру пощечину. Женщину звали Беата Кларсфельд.

Курт Кизингер, канцлере Германии с 1966 года по 1969 год, действительно вступил в 1933-м году в НСДАП и во время войны был заместителем директора Комитета по радиовещанию при МИДе. При этом в архивах РСХА были найдены доносы его коллег о том, что Кизингер саботирует антиеврейскую политику. Так это или нет, но факт оставался фактом: канцлером страны стал бывший нацист. Получив пощечину, он молча ушел со сцены, и свидетели говорили, что на глазах у него были слезы. Он не подал иск против Беаты Кларсфельд и никогда не упоминал об этой истории.

Публичная пощечина первому лицу Германии потрясла страну. Фотография Беаты обошла страницы всех СМИ. Мнения разделились. Генрих Бёлль с благодарностью послал ей розы. Студенты перед лекциями скандировали ее имя. Перед посольством ФРГ в Париже появились демонстранты с плакатами «Кизингер – нацист». A вот Гюнтер Грасс счел такой поступок абсолютно неприемлемым. Были в адрес Беаты и прямые оскорбления.

Начало

А начиналось все в Париже... На станции метро «Порт-де-Сен-Клу» к хорошенькой девушке подошел черноволосый юноша и спросил: «Вы англичанка?» «Немка», – ответила она, улыбаясь. Она оставила ему свой телефон, и через несколько дней они встретились. Шел шестидесятый год. Со дня окончания минувшей войны прошло 15 лет, и то, что она немка, француза не смутило.

Что знала она о войне? Только смутные воспоминания. Беата Кюнцель родилаcь в Берлине 13 февраля 1939 года всего за несколько месяцев до того, как война, развязанная ее страной, стала называться Второй мировой. Она помнила возвращение с восточного фронта отца, счастливые слезы мамы и слова соседки, показавшиеся ей тогда странными: «Это ж надо! Подхватил двустороннюю пневмонию. Повезло!». А еще остались в памяти восторженные стишки о любимом фюрере, которые она, пятилетняя, рассказывала в детском саду. А потом отец увез их с матерью в деревню – подальше от бомбежек. А когда они вернулись в разбитый, разрушенный Берлин, войны уже не было. Она пошла в школу, на развалинах поверженного города они с подружками играли в прятки. Знакомые оплакивали своих погибших, а родители дома потихоньку ругали американцев и русских...

Став старше, она узнала, что ее папа и мама не были членами нацистской партии, но, как все их друзья и знакомые, за Гитлера голосовали. А когда она однажды дома сказала, что виноват не только Гитлер и его подручные, но и все немцы, которые его поддерживали, родители пришли в ужас: у девочки проблемы с психикой. Закончив учебy, Беата по программе AU PAIR уехала в Париж.

Что знал о войне он? Отец, доброволец французского Иностранного легиона, после падения Франции бежал из лагеря военнопленных. Оккупированная Ницца. Сопротивление. Чуланчик, где в случае опасности могла спрятаться его семья – мама, сестра, он с отцом, другие еврейские беженцы. A вскоре началиcь облавы. Тоненькая фанерная стенка отделяла их с мамой от гестаповцев. Oтец, оставшийся снаружи, сказал гестаповцам, что семья в деревне. Так он спас их. А сам погиб в Освенциме.

Удивительно, но ОН, француз, уже при первой же встрече начал рассказывать ЕЙ, немке, недавнюю историю ЕЕ страны. Об Освенциме, где вместе с его отцом погибли миллионы узников, о казненных на гильотине немецких студентах Софи и Гансе Шолль, а, в конечном счете, о том, что сама Беата назвала «ужасающей реальностью нацизма».

7 ноября 1963 года Беата и Серж поженились. Через два года родился их первый сын, в 1973 году – дочь Лида-Мириам. Беата работала переводчиком в Союзе франко-германской молодежи, Серж стал заместителем директора Французской телерадиовещательной компании. Прекрасная молодая семья, достойная работа, дети…

Что же заставило их свернуть с пути благополучных французских буржуа на опасную дорогу тех, кого называли охотниками за нацистами. Наверное, пепел Клааса стучал в их сердца – по-другому и не скажешь...

За пощечину канцлеру Беата Кларсфельд получила год тюрьмы, замененный на четыре месяца условно. В следующем году канцлером стал Вилли Брандт, отменивший и это наказание.

 Неотвратимость возмездия. Курт Лишка

Девять (!) лет длилась охота Беаты и Сержа на одного из самых страшных нацистских преступников. Bergisch-Gladbacher Str. 554, Köln. Здесь жил преуспевающий бизнесмен Курт Лишка. Но 30 лет назад у него была совсем другая работа – он возглавлял в Париже департамент по делам евреев и организовал убийство 33 тыс. (по другим данным – 73 тыс.) евреев. А сейчас жил открыто, ни от кого не прятался и служил финансовым директором компании, занимавшейся перевозками зерна.

Беата и Серж Кларсфельд решили сделать так, чтобы немцы увидели, что среди них живет один из главных нацистских преступников». Утром 21 февраля 1971 года они припарковали машину перед домом, где жил Лишка. С ними был израильский оператор с камерой. Лишка вышел из дома. Он не прятался и спокойно шел на работу. Оператор шел рядом, снимая его на камеру. Тот не выдержал и побежал. Он не забыл свое прошлое и знал, что во Франции заочно осужден как военный преступник. И хоть между Францией и Германией не было договоренности об экстрадиции военных преступников, огласка была ему не нужна. Пленку Кларсфельды передали в СМИ, и с соответствующими комментариями она была показана по многим телеканалам. Но ожидаемой ими реакции не было. Всё оставалось, как и было раньше, и Лишка по-прeжнему перевозил зерно...

У них возникла идея похитить Лишку, перевезти во Францию и там предать суду. Им согласились помочь друзья: фотограф, чья мать погибла в Освенциме, Марко, университетский друг Сержа, Дэвид, врач, владевший приемами дзю-до. 22 марта 1971 года в машине, стоявшей у дома Лишки, сидели люди, готовые к действию. Когда oни схватили Лишку за руки, тот поднял крик. Прибыла полиция, похитителям удалось скрыться, осталась только Беата, стоявшая на другой стороне улицы. Она взяла на себя ответственность за попытку похищения бывшего шефа парижского гестапо. Она требовала ареста Лишки. Досье на него она передала в Кёльнскую прокуратуру. Но ... арестовали Беату. Попытка похищения человека, кем бы он ни был – это преступление... Две недели провела она в тюрьме. Французская пресса подняла шум – женщина в тюрьме, а нацистский преступник на свободе. Серж организовал акции протеста и во Франции, и в Германии. Беату освободили.

А в декабре 1973 года Серж с пистолетом поехал в Кёльн. Он дождался, пока Лишка подойдет к своей машине, приставил к его голове пистолет ... и ушел. Это было, как позднее рассказывал Серж, символическое убийство. «Я хотел, чтобы он заглянул в глаза смерти, как когда-то – его жертвы. Мы хотели не мести, а правосудия».

Подписанное в 1971 году соглашение между Францией и Германией о повторном привлечении к суду военных преступников, уже осужденных во Франции заочно, было ратифицировано в январе 1975 года и получило неофициальное название Закона Кларсфельдов. В июле 1978 года немецкая полиция арестовала Курта Лишку за убийство 33 тысяч французских евреев. 23 октября 1979 года начался судебный процесс. Подсудимые были признаны виновными. Это была не месть, а правосудие.

Неотвратимость возмездия. Клаус Барби

Клауса Барби называли Лионским мясником. Его имя наводило ужас на людей и в самой Германии, и в оккупированных странах. Кровавый след тянулся за ним везде, где он осуществлял свою деятельность. Занимался «еврейским вопросом» в Гааге. Собственноручно пытал австрийского писателя Жана Амери в Бельгии и героя французского Сопротивления Жана Мулена. В его «послужном списке» массовые убийства и расстрелы в тюрьмах. А еще страшная история, оставшаяся в людской памяти как депортация «детей из Изьё». 6 апреля 1944 года 44 еврейских ребенка из приюта в Изьё, маленькой французской деревушки, шефом Лионского гестапо Клаусом Барби были отправлены в концлагеря ... не выжил никто.

После войны, заочно приговоренный во Франции к смертной казни, Барби исчез. А в 1951 году нa другом конце Земли появился очень активный боливийский гражданин Клаус Альтман. Oн поддерживал режим президента Боливии Бансера, потом – Луиса Гарсиа Месы, консультировал карательные антипартизанские подразделения. Говорили, что Альтман руководил убийствами противников боливийского режима, включая священников и оппозиционеров, и даже способствовал поимке и убийству Че Гевары.

A во Франции один за другим шли судебные процессы, в которых Барби приговаривался к смертной казни – ЗАОЧНО!

Беата и Серж Кларсфельд выслеживали Клауса Барби с начала 1970-х годов. A oн превосходно чувствовал себя в Боливии, и даже у тех, кто в Германии и Франции искренне хотел суда над лионским мясником, опустились руки. Но только не у Беаты и Сержа. Узнав, что мюнхенский прокурор собирается закрывать дело против Барби, они организовали демонстрацию в Мюнхене. Их поддержала сестра Жана Мулена. Среди демонстрантов была женщина, чьи три сына были среди детей из приюте в Изье. В случае прекращения следствия в отношении Барби она пригрозила голодовкой. Мюнхенский прокурор Манфред Людольф был полностью на стороне протестующих.

Стало известно, что Клаус Альтман часто бывает в Перу. И Беата вылетела в Лиму. Она давала интервью, рассказывала о преступлениях Барби-Альтмана. Полицейским в Лиме пришлось ее задержать для ее же безопасности – появилась информация о готовящемся на нее покушении. Вскоре гражданка Франции Беата Кларсфельд была выслана из Перу. Pазумеется, ни Беата, ни Серж не молчали. Дело дошло до того, что президент Франции Жорж Помпиду отправил гневное письмо Бансеру с требованием выдать лионского мясника.

А Альтман чувствовал себя в безопасности – он был личным другом Луиса Гарсия Месы, получив от него неприкосновенность и звание подполковника. И только когда военная хунта пала и власть перешла к более демократичному правительству, 25 января 1983 Альтман-Барби был арестован боливийскими властями и экстрадирован во Францию. 4 июля 1987 года французским судом Барби был приговорён к пожизненному заключению. Это была не месть, а правосудие.

Можно назвать еще несколько фамилий французских коллаборационистов и германских нацистов, чьи руки были по локоть в крови невинных жертв.

Беата пережила несколько судов и тюремных заключений. Однажды по почте они получили взрывчатку. В другой раз Серж с маленькой дочерью чудом избежали смерти, когда взорвали их машину. Но запугать и остановить их не удалось.

Журналисты как-то спросили у Беаты, почему для нее, немки, делом всей жизни стало разоблачение ненаказанных нацистских преступников? Она показала на портрет своей свекрови: «Ее мужа, отца Сержа, убили в Освенциме, а те люди, которые отправляли в лагеря французских евреев, безнаказанно живут среди нас. Это оскорбление жертв и их детей».

Ирина Парасюк (Дортмунд)

Читайте также:

1. Он поймал коменданта Освенцима. Журнал «Партнёр», № 7 / 2020. Автор И. Парасюк
2. Процесс века. Народы мира против главарей нацизма. Журнал «Партнёр», № 10 / 2006. Автор Д. Шимановский
3. Собибор. История восстания в лагере смерти. Журнал «Партнёр», № 6 / 2018. Автор И. Парасюк