Я ГОРЖУСЬ ЗВАНИЕМ «СОВОК»

Бина Шева(Франкфурт-на-Майне)

Памфлет

Нас, «совков», за границей узнают сразу. По зубам, сделанным руками блатных стоматологов. По особому взгляду, пугливому и настороженному (нам везде чудятся властный окрик «Низзя!» и таблички «По газонам ходить запрещается!»). По тому, как несемся мы сломя голову к стендам с последними книжными новинками. По нашим разговорам о духовном вперемешку с политикой. По желанию работать «обязательно по специальности», а не только ради денег. По неистребимому чувству, что все и всегда ждут наших советов — от премьер-министра до соседа по лестничной площадке...

Откуда в нас это? Из каких недр тоталитарного общества появились люди, пугающие весь мир? Вот и сейчас пытаемся любить новую родину, в глубине души тоскуя по старой. Ругаем, клянем, материм то, что осталось по ту сторону границы. И с ностальгией вспоминаем бесплатные библиотеки, всеобщее среднее и почти повальное высшее образование... Лозунги «Человек человеку — друг, товарищ и брат!» и «Построим светлое будущее к 2000 году!» Кружки и секции, в которых наши дети учились выпиливать лобзиком, плавать брассом, петь и танцевать... Говорим: «Я не чувствую ностальгии по Москве, Херсону, Минску, Павлодару», храня в самом дальнем уголке души щемящее чувство по тем временам, когда мы все жили там.

Там, где каждый каждого понимал не по словам, а по выражению глаз, по ухмылке... Там, где все мы были единым сообществом со смешным названием «совок».

Совок — лицо без пола, национальной и партийной принадлежности. Это особый человеческий материал, наделенный потрясающей гибкостью, приспособляемостью, смекалкой, хитростью, цепкостью и пробивной силой. Таким его сделала жизнь на «одной шестой». Получив возможность увидеть другие страны и другую жизнь, совок, словно поток термитов, хлынул через границы, сметая на своем пути всё и всех, наступая на ноги окружающим и зорко поглядывая вокруг. Ступив на территорию Германии, Америки, Греции, Израиля и прочих «оплотов демократии», он привез туда свои привычки, рефлексы, навыки и желания. Мир вздрогнул и отступил. Такого он еще не видел.

Бросьте в меня камень, но я горжусь этим званием — «совок»! Мы и вправду не такие, как все. Школу выживания, которую прошли мы, не сравнить ни с чем. Вот американцы вопят об экономическом спаде, безработице и падении уровня жизни. А «русские американцы» с удивлением в голосе говорят: «Да у нас ничего не изменилось. Мы живем хорошо, как и раньше». Они там поджались, здесь сэкономили, тут подсуетились — и в ус не дуют. Им не привыкать переживать временные трудности. Они с детства знают: нет ничего более постоянного, чем временное. А хитро обходить подводные камни жизни они давно научились.

Разве умеют американки готовить шоколадные конфеты из какао, сладких плиток, сахара и чернослива? А может, немки могут в стиральной машине типа «Малютка» сбивать масло из молока однопроцентной жирности? Слабо канадцу пристойно жить, ездить на курорты и покупать жене дубленку, когда месяцами не платят зарплату! А изящному японцу — купить диплом об окончании стоматологического института и с успехом лечить желающих, ничего не понимая в стоматологии. Никто этого не пробовал. А мы пробовали. Для совка нет границ возможного. То, что нормально для нас, для остального, «цивилизованного» мира — не нормально.

Ненормально жить без туалетной бумаги, пить воду из-под крана, плевать на законы, существовать в условиях хронического дефицита чего-то простого, например, мыла или стирального порошка. А когда дефицита нет, думать, что он всё равно будет, и запасаться, запасаться, запасаться... Случись что в мире, и кто выживет, переживет любые бедствия вместе с тараканами? Правильно, «русские» бабушки и дедушки. Их кухонные шкафчики давно забиты гречкой, овсянкой, макаронами, спичками и солью. Потому что это уже рефлекс — ждать от жизни подвоха. При таком мироощущении наши старики полны оптимизма, забрасывают газеты письмами, воспоминаниями и толстенными романами, ходят на концерты и помогают детям.

Когда я по телевизору вижу американских солдат, то думаю об одном: смогли бы они воевать, если бы их лишили пипифакса, минеральной воды и готовых завтраков? Вряд ли! Кашу из топора не сварят. И грязь пузом утюжить не привыкли. Рухни в одночасье вся система буржуазного благополучия — интернеты, банкоматы, системы очистки воды, система торговли, — и разнеженное человечество вымрет.

Интересный случай рассказала мне сестра, которая живет в Израиле. На одного ее знакомого («русского», естественно), как на какое-то чудо, ходили смотреть его коллеги-израильтяне. Думаете, из-за чего? Он умел считать в уме и знал таблицу умножения наизусть. Они удивлялись и проверяли результат вычислений на микрокалькуляторе. А что тут удивляться? Нас, совков, учили в нормальной советской школе, где мы получили, может быть, самое главное в жизни знание — как должен учиться человек. И это нам очень пригодилось в иммиграции, где каждому пришлось вновь учиться и переучиваться, чтобы выжить.

Эта непонятная человеческая популяция, оседая в любом западном государстве, быстро осваивается, лезет «наверх», обзаводится собственной инфраструктурой: русскими магазинами, театрами, школами, клиниками, газетами, телеканалами, детскими садами, туристическими бюро, удивляя скоростью, с которой она это делает. Ведь все остальные эмигранты, приехав в другую страну, никуда не лезут. Интегрируются, заводят себе бизнес и тихо живут в своем гетто. Нашим этого мало. Кроме хорошей жизни совку необходимо еще одно — чтобы его уважали. И он поразительно изобретателен в достижении этой цели.

Боже мой, кто, кроме совка, смог бы додуматься разливать водку в упаковки, предназначенные для йогурта?! Или составлять библиотеки из книг, выброшенных на помойку. Создавать политические партии и потом учить старожилов, как надо жить. Оккупировать больницы, супермаркеты и службы быта, да так, чтобы аборигены вздрагивали, слыша везде русскую речь. Заставить рыночных торговцев выучить русский только «за то, что на нем разговаривает шестая часть населения». Научить весь мир есть русский творог, пельмени и вареники. Красиво одеваться, выходя не только на светский раут, читать в автобусе не только газеты, ходить в гости, когда захочется, а не когда назначено...

Мы им открыли свою душу, а они нас не любят. Причем не любят везде. Любых «советских» — «русских» евреев, украинцев, армян, татар — просто русских. За то, что мы — конкуренты. И еще какие! Терпеливые, настойчивые, упрямые, пробивные, хитрые, наглые. Работаем на трех работах, свято верим, что нормальный человек должен дать детям образование. Получаем минимум, но покупаем квартиры, машины, мебельные гарнитуры и дорогую одежду. Удивляемся, когда узнаем, что окружающие не говорят по-русски. Разбираемся во всем и спокойно относимся к тому, в чем не понимаем ни черта.

Мы им — наши посиделки, от которых они, обделенные «роскошью человеческого общения», тащатся. Виртуозный мат, который освоили все народы мира. Мафию, ставшую мифом. Неудержимое желание быть не хуже других и оставаться самими собой. Говорить, не оглядываясь, на своем языке.

Они нам — компьютеры, пластиковые карточки, сберегательные банковские программы, готовую еду и одноразовую посуду. А по большому счету так ли это всё необходимо? Скажите честно, сможете ли вы без всего этого прожить? Я думаю, да. 

Случись, скажем, катаклизм какой, и Земля остановится. Что будут делать цивилизованные народы? Конечно, изобретать, просчитывать, консультироваться друг с другом. Наш же совок просто упрется ногой в земную твердь, пихнет как следует, и Земля снова начнет вертеться. Потому что совок знает: если не он, то кто же...