Томас Манн и его дети

Грета Ионкис (Кёльн)

О жизни и творчестве детей Томаса Манна

На исходе 2001 года немцы по вечерам не отходили от экранов телевизоров: смотрели сериал «Манны. Столетний роман» о жизни и судьбе двух великих немецких писателей. Нечто подобное на моей памяти происходило, когда в Англии шел сериал о Форсайтах: улицы Лондона словно вымирали.

Братья Манны – национальное достояние и гордость Германии. Но славу семьи приумножили и представители следующего поколения Маннов – Клаус, Эрика и Голо, опровергнув расхожую истину: природа отдыхает на детях гениев. Самой энергичной из них оказалась Эрика, самым талантливым – Клаус.

Папина дочка и проблемный сынок

В 1905 году у Томаса и Кати Манн родилась девочка, названная по желанию матери Эрикой, а через год появился сын. Томас в эту пору завершил роман «Королевское высочество», и новорожденный получил имя его героя – Клаус. Катя не возражала, тем более что так звали ее любимого брата-близнеца, а Томаса совпадения занимали.

Эрика и Клаус были неразлучны, и многие считали их близнецами, однако они разнились: она – крепкая, бесстрашная, стойкая – больше походила на мальчишку, чем ее пугливый, неуравновешенный братец.

Жизнь в доме была всецело подчинена распорядку, установленному отцом: дети не должны быть помехой его творчеству. Голо, родившийся в 1909-м и ставший историком семьи, вспоминает, что авторитет отца был непоколебим: «Мы должны были вести себя тихо. Ужасная гроза могла разразиться, если бы мы ему помешали». Эрика не принимала близко к сердцу гневную реакцию отца, при этом оставалась его любимицей. Но чувствительного Клауса его диктат травмировал. Он рос закомплексованным, неконтактным, восставал против учителей, то и дело приходилось менять школы. Родители оказались педагогически беспомощны. Эрика с грехом пополам окончила гимназию, а Клауса пришлось забрать из школы.

Перемена декораций

Между тем в Европе наступили «веселые двадцатые», империи рушились, что уж говорить о старых буржуазных порядках. Юное поколение вступало в жизнь, лишенную нравственных основ. Эрика и Клаус, жадные до приключений и удовольствий, летом 1923-го отправились в Берлин, где с головой ушли в ночную жизнь столицы.

Вернувшись в Мюнхен, парочка вошла в круг богемы, где Клаус, встретив дочь известного драматурга Ведекинда Памелу, отчаянно влюбился. Они обручились, и лишь его несовершеннолетие помешало их браку.

В 1924-м Эрика и Клаус вновь в Берлине. Она решила стать актрисой, была принята в Школу-студию Макса Рейнхардта, но покинула мэтра, не получив желанной роли. Тем временем Клаус упорно работал и, едва достигнув 19-летия, выпустил первую книгу рассказов, удивившую многих столь ранним профессионализмом. Лишь Эрика знала, что писать он начал в 15 лет, школьником. Именно ей он и сообщил об успехе. Кое-кто из рецензентов поспешил со сравнениями – не в его пользу – с известным отцом, однако Стефан Цвейг оценил мужество юноши и посоветовал не реагировать на сравнения, а продолжать работу, что тот и сделал. В 1925 году выходит роман «Чуждый танец», в центре которого – табуированная тема гомосексуализма. Пьеса «Аня и Эстер» о лесбиянках была столь же провокативна. Многие были шокированы, только не Эрика и не их отец, которому с юности был присущ мечтательный гомоэротизм (читайте дневники писателя!). Однако отец не одобрял эпатажного поведения сына: ни к чему афишировать свои сексуальные предпочтения, как и склонность к разрушению основ. Но еще больше его тревожила тяга сына к саморазрушению (ведь прецеденты в семье были: две сестры Томаса покончили самоубийством).

В Гамбургском театре пьеса «Аня и Эстер» имела успех. Поставил ее Густаф Грюндгенс, восходящая звезда. Он и Клаус играли в ней, а женские роли воплотили Эрика и Памела. Клаус влюбился в Густафа, но тот увлекся Эрикой. Сыграли свадьбу. Вскоре выяснилось, что кроме любви к театру супругов ничто не связывает, их разрыв был предопределен.

В свободном плавании...

Плавание и впрямь началось, когда авантюрная парочка в октябре 1927-го на роскошном лайнере «Гамбург» отбыла в Америку. Поездку отчасти финансировали две газеты и издательство Фишера под корреспонденции и книгу о путешествии. В Америке они с успехом выступали с докладами «О новой немецкой молодежи» (Клаус) и чтением стихов немецких поэтов (Эрика). Пресса доброжелательно приняла детей известного отца, нашелся щедрый меценат. Они провели в США 9 месяцев, после чего через Японию, Корею, Россию и Польшу вернулись домой. Расходы на это путешествие оплатил отец, получивший в 1929 году Нобелевскую премию. А совместную книгу «Кругосветка» они опубликовали.

Эрика вернулась на сцену и блеснула в роли королевы в драме Шиллера «Дон Карлос». Играла она и в пьесах Шницлера и Стриндберга, но затем увлеклась писательством. В ее активе детские книги, статьи, комментарии для газет и журналов, рассказы для радио. Она озвучила отцовскую «Волшебную гору». Кстати, эту книгу Томас Манн подарил сыну на Рождество 1925-го с надписью: «Уважаемому коллеге – его преисполненный надежды отец».

Однако Клаус неуютно чувствовал себя в тени отца. Тем не менее, колеся по стране, ведя неупорядоченную жизнь, не имея своего угла, он неутомимо отстукивал на машинке короткие рассказы, статьи, репортажи, комментарии, роман, пьесу – и всё это легко, ненатужно. Он был очень талантлив, умен, образован, тонок. «Даже самые смутные и неуловимые чувства и мысли под его пером как бы сами собой принимали изящно-чеканные словесные формы» (Ю.Архипов). Лучший роман этого периода – «Пункт встречи в бесконечности» и откровенная автобиография «Дитя этой поры».

Зимой 1929-30 гг. оба отправились на машине в Северную Африку, планируя добраться до Конго. Эрика была умелым и азартным водителем, а на случай поломки окончила курсы автомехаников. Поездка их закончилась в Марокко, где они подсели на гашиш. Наркотиками они баловались и раньше. Но если Эрика могла себя контролировать, то Клаус пустился во все тяжкие. Наркозависимость, в конечном счете, его и погубит.

1933-й год в Германии: до и после

Эрика и Клаус поначалу не проявляли интереса к политике и активизацию нацистов всерьез не восприняли. Они отправились путешествовать по Скандинавии к Северному мысу, а когда вернулись, поняли, как жестоко ошиблись. Характерно, что не они, склонные к левизне, а их осторожный отец возвысил голос против бездуховности национал-социализма, за что получил книжную бандероль с обугленными «Будденброками». Глаза его детей открылись, когда и они испытали на себе народную ненависть. Нацистская печать называла Эрику «плоскостопой гиеной-пацифисткой», а Клауса «дегенератом-паскудой». Она подала в суд жалобу за оскорбление и выиграла процесс, но это была пиррова победа. Ни один театр не ангажировал ее. Тогда вместе с актрисой Терезой Гизе она создает в Мюнхене ночное кабаре «Перечная мельница», для которого сама пишет антинацистские скетчи, тексты песен. 1 февраля 1933 с большим успехом прошла премьера «Бонбоньерки». Выступление кабаре с третьей программой в Швабии было отменено после победы нацистов на выборах в рейхстаг в марте 1933 г., а в мае Рейхстаг уже пылал.

Успех «Перечной мельницы» в Европе

Во время этих событий Томас и Катя Манн находились в лекционном турне по Европе. Оказавшись в Швейцарии и взвесив все «за» и «против», решили в Мюнхен не возвращаться. Эрика и Тереза Гизе на машине бежали к родителям, а Клаус метнулся в Париж. Уже в сентябре в Цюрихе «Перечная мельница» встречала первых гостей, среди них были и Томас Манн с Катей. Эрику он обожал и помогал всячески. Успех окрылил молодых женщин, и со второй программой они предприняли турне по Швейцарии, а в 1934 году отправились в Нидерланды, где их восторженно принимали. Далее – турне по Чехословакии, Бельгии и Люксембургу. В Австрии выступали в частных домах, в том числе у Макса Рейнхардта под Зальцбургом. Но нацисты не дремали: под их давлением приглашения иссякли и в 1937-м кабаре закрылось. Нацисты лишили Эрику гражданства. На выручку пришел молодой английский поэт Уистен Оден. Несмотря на нетрадиционную ориентацию, он женился на Эрике, и она получила подданство Британии, в то время как многие ее друзья стали узниками концлагерей.

Ни дня без строчки

Клаус в том же сентябре стал выпускать в Амстердаме вместе с А.Жидом, О.Хаксли и Г.Манном антифашистский журнал «Собрание», выходивший два года. В нем участвовала тогдашняя литературная элита. Среди авторов – Хемингуэй и Эйнштейн, Роберт Музиль и Стефан Цвейг. Томас Манн даже намеревался печатать там главы из «Иосифа и его братьев». Симпатизант СССР Клаус побывал в Москве на I съезде Союза писателей, на Международном конгрессе ПЕН-клубов в Барселоне. Он работал как одержимый.Помимо статей, эссе, репортажей создаются романы: «Бегство на север» (1934), «Патетическая симфония» (1935) о Чайковском и самом себе, «Мефистофель. Роман одной карьеры» (1936) о моральном перерождении великого артиста Густафа Грюндгенса, который стал любимцем Геринга и сотрудничал с нацистами. В книге нашлось место многим знакомцам и политическим фигурам. После выхода романа-памфлета отец впервые похвалил своего Эсси (домашнее имя Клауса): «Твой роман доставил мне большое удовольствие. Он изящен и забавен, часто очень смешной и просто блистательный, его язык прекрасен». Признание отца было бальзамом для измученной души сына. Под властью наркотиков он всё время был на грани и в дневнике признался, что, если бы не Эрика, он давно бы свел счеты с жизнью: «Между мной и темной долиной успокоения всегда стоит, всегда вновь и вновь встает сестра».

Уступая напору своих старших отпрысков, Томас Манн в 1936 г. открыто отрекся от нацистской Германии, после чего был лишен гражданства, а Боннский университет поспешил лишить его звания почетного доктора.

Эмиграция в Америку

В 1936 г. Клаус и Эрика вновь прибыли в Америку. Неутомимый и мужественный борец за демократию, терпимость и человечность, дочь Т.Манна сразу же включилась в работу. Она читала лекции, срывая аплодисменты, выступала по радио, в газетах, участвовала в шоу, предупреждая об опасности национал-социализма. Вместе с Клаусом они написали книги «Бегство к жизни», «Другая Германия» и составили сборник репортажей о Гражданской войне в Испании, где Клаус успел побывать. Он написал книгу об Андре Жиде, которого высоко ценил. Ему не сиделось на месте. Он отлучился в Европу, в Праге виделся с младшим братом. Голо с ужасом наблюдал, как Клаус рыскал по аптекам в поисках наркотика. Спасительницы Эрики рядом не было.

В 1938 году она выпустила на английском 200-страничную книгу «Школа для варваров. Образование при нацистах». Оперируя фактами, она показала, как в «стране поэтов и философов» нацисты воспитывают подрастающее поколение в духе расизма, ненависти и нетерпимости, как разрушаются семейные отношения, как оболванивают детей в пронацистских молодежных организациях. Эрика открыла многим американцам глаза на происходящее в Германии. В СССР книга не издавалась, уж очень наша промывка мозгов походила на нацистскую. Сегодня можно прочесть ее в Интернете.

Признав, что «Европа станет тесной для наших», Клаус осенью 1938 г. возвращается в Нью-Йорк. Родители решили проститься с Европой и последовали за ним, едва успев вырвать из лап нацистов начисто ограбленных старых Прингсхаймов, родителей Кати. К зиме Клаус публикует новый роман «Вулкан» о горькой доле эмигрантов, высоко оцененный отцом.

Клаус был уверен: «Гитлер – это война». Она не заставила себя ждать. К радости Клауса и Эрики США вступили в войну против нацистской Германии в конце 1941-го. Оба поступили на службу в действующую армию США. Сержанта Клауса его солдаты называли «Профессор». В победном мае 1945 г. он вступил в Германию в составе американских войск и вскоре оказался в родном, но неузнаваемом Мюнхене, в то время как Эрика участвовала в высадке десанта в Нормандии и вошла в Париж в качестве военного корреспондента. Как журналист она присутствовала на Нюрнбергском процессе.

В послевоенные годы...

Клаус в армии поотвык от наркотиков. Это позволило ему вернуться к мемуарной книге «Поворотный пункт», завершенной на английском в 1942 г. Он переработал и расширил ее немецкое издание «Точка перелома» (1949). Это лучшая мемуарная книга на немецком в ХХ веке. Мать назвала ее «Памятником».

В его голове роились новые планы. Он рассчитывал на сотрудничество с сестрой. Но Эрика, поселившись с родителями, стала секретарем отца, писала сценарии по его романам, сокращала и печатала рукописи, вела переписку. Она в Америке и раньше переводила его доклады на английский, сопровождала во всех поездках. Впервые близость брата и сестры нарушилась. В апреле 49-го, написав прощальное письмо «любимой Миляйн», как он называл мать, и Эрике, Клаус покончил с собой в Каннах, где и был похоронен. На кладбище гроб сопровождал младший брат Михаэль. Родители и Эрика узнали о случившемся, будучи в Стокгольме.

Эрика не могла смириться с утратой: «Мы были частью друг друга, я не могу помыслить себя без него, – писала она подруге.– Он был достойным любви, полным жизни, как никто». Это было сознательное самопринижение: именно Эрика была живой, динамичной, импульсивной, темпераментной. В нее влюблялись, к ней сватались, но она считала, что не создана для семьи.

Будучи борцом, она распознала врага в ультрареакционном сенаторе Маккарти, начавшем охоту на коммунистов. В ней заподозрили агента Сталина. Начавшаяся «холодная» война напомнила Маннам, что они – в гостях. Побывав в 1949-м в Германии в связи со столетним юбилеем Гёте, на котором Томас Манн произнес впечатляющую речь во Франкфуртской Паулскирхе и Веймаре, семья задумалась о возвращении в Европу.

В 1952 году они обосновались в Швейцарии, где Манн завершил книгу о Феликсе Круле. Эрика восхищалась творчеством отца, называла волшебником, была к нему очень привязана и занимала прочное место в его сердце. Она стала настоящим «Эккерманом» при нем (Эккерман – секретарь Гёте). Отметив в июне 80-летие, Томас Манн умер в августе 1955 года. Эрика взвалила на себя управление наследием отца и брата. Это был колоссальный труд. Массу времени и сил отняла подготовка к публикации писем отца, которых сохранилось около 10 000. Нужно было всё вычитать, отобрать, избежать повторов, сократить, перепечатать... За пять лет редакторской работы она откомментировала и подготовила к печати 1300 писем, образовавших трехтомник. Благодаря ей в СССР вышел том писем Т.Манна жене и роман Клауса «Мефистофель», одно время запрещенный в ФРГ. Фильм Иштвана Сабо «Мефисто» по роману получил Оскара (1981). Но ей не удалось, правда, включить в подготавливаемое в СССР 10-томное собрание сочинений Томаса Манна роман-миф «Иосиф и его братья», хотя Соломон Апт его уже перевел.

Несмотря на занятость, реальная общественная жизнь не проходила мимо Эрики: как журналист она реагировала и на войну во Вьетнаме, и на атомную угрозу, и на студенческие бунты 68-го. Она откликалась на них статьями и нажила себе множество врагов. Высокоодаренная во многих областях дочь Томаса Манна пережила отца на 14 лет. Незадолго до ухода она завершила книгу «Последний год. О моем отце». Природа явно не отдыхала на первенцах Мастера, но одаривать счастьем – не ее забота. Дама по имени «Счастье» им не повстречалась.