Йеменский казус

Я слушал радио лет, наверное, с трех. Телевидения не было тогда и в перспективе, только-только страшноватый черный конус замолк со своим вечным метрономом, как появился приемник «Минск» – так обозначались трофейные «Телефункены». И короткие волны у него были с 13-ти метров – всё, что можно поймать в эфире. Потом, когда немецкие заводы переделали свои приемники, короткие волны стали начинаться с 25 м и никаких вам «антисоветских» радиостанций. Ничего, люди освоились, были в курсе мировых событий. Увы, сейчас всё не так и, подозреваю, люди знают почему.

Я долго перехожу к теме о событиях в Йемене, теме весьма интересной и всё более актуальной, учитывая нарастающее противостояние на огромной полосе юга Аравийского полуострова, в государстве, где когда-то, многие тысячелетия назад, процветали Сабейская ли, Химьяритская ли державы, отраженные в библейских источниках или позже «Arabia felix» – «Счастливая Аравия», названная так в римских хрониках. Сейчас можно было бы употребить это название лишь по отношению к самому южному побережью Йемена, где с древних времен сохранились уникальные глиняные небоскребы, сады и плантации.

Аден, огромный международный порт, оккупированный то персами, то османами (как и все другие в окрестности), столетиями играл важнейшую роль даже еще во времена португальских экспедиций в близлежащих морях. Не захватили его португальцы, но это удалось англичанам в 1839 году, когда Великая Османская империя разлетелась на безжизненные обломки и не могла более навязывать еще недавно свою непререкаемую волю. И вот Аден, османскими и местными стараниями низведенный до безвестного поселка с населением 5-6 сотен человек, стал одним из крупнейших перевалочных пунктов на морских маршрутах быстро выросших океанских флотов Европы. Северные монархи – слабые, да и далеко – через пустыни до Саны...

Однако первые преобразования в Йемене начались именно там, в Сане, на полупустынном Севере, а Мутаваккилийское королевство превратилось в конце сентября 1962 года в Йеменскую Арабскую Республику. К этому времени большинство арабских стран тоже освободилось от ритуальных монархий и ушло от колониальной зависимости в кровопролитную неизвестность. В Йемене тут же началась долгая гражданская война. Восемь лет кровопролития, условные республиканцы всё-таки победили, и в 1978 году президент Али Абдалла Салех утвердился у власти в Сане на следующие три десятилетия. Но – не на Юге. Еще в 1967 году власть в Адене захватили местные националисты, они же сепаратисты, образовавшие Народную Республику Южного Йемена (НРЮЙ), впоследствии преобразованную в НДРЙ – добавлено слово «демократическая» и убрано слово «Южного», с претензией на весь, дескать, Йемен. Идеология «арабского социализма» насеровского типа вскоре переросла в декларативный марксизм-ленинизм и прямую ориентацию на Советский Союз. Соответственно, рушилась и без того хрупкая экономика, падал и без того немыслимо низкий уровень жизни, при гигантской финансовой помощи от Москвы. Мой младший брат – тоже востоковед, работал там в середине 80-х годов прошлого века, неохотно мне об этом рассказывал. Не было там «процветающего соцалистического общества», было что-то другое, но еще более неприглядное, очень и очень бедное. И даже торговец или таксист с доходом порядка 50 долларов в месяц считался крупным бизнесменом. Советские, иногда гэдээровские, кадровые войска вступали в бои в случаях постоянных нападений с Севера.

Потом рухнул Советский Союз, за ним или еще до того рухнуло всё картонное «социалистическое содружество». «Марксистско-ленинский» Южный Йемен быстренько «уполз» в северном направлении, и в 1990 году раскол был преодолен. Али Абдалла Салех, вечный президент, утвердил свое величие, но вечность внезапно кончилась. Административные репрессии, отжатие вполне доходных нефтяных месторождений в Хадрамауте (честно говоря, они не принесли благосостояния населению «социалистического» режима), запрет бывшей правящей партии не раз приводили к возмущениям и даже к восстаниям, увы, жестоко подавляемым. Местный сепаратизм, вызванный, безусловно, фантастическими притеснениями со стороны центральной власти, тем не менее, охватил не только Юг, но и Север страны, где живут многочисленные шиитские племена, в целом составляющие треть населения Йемена (две трети – сунниты). Восстание следовало за восстанием, и вот в 2004 году военизированная организация шиитов «Ансаруллах» («Сподвижники Аллаха») захватила несколько районов Йемена.

Не так уж, чтобы надолго. Вождь организации Хусейн аль-Хуси был убит в сентябре того же года, оставив имя всем своим сторонникам – их называют «хуситы», huthi. И вновь те же хуситы завоевывают всё большие территории, всё более значимые позиции и прежде всего из-за катастрофически слабеющей центральной власти. Вот и «вечный» президент Салех покинул в 2012 году свой пост, но это уже я связываю с другой историей, историей «арабской весны».

Протесты против засидевшихся надолго предельно коррумпированных властителей всего, можно сказать, арабского мира начались еще в 2010 году и в течение немногих месяцев привели к поразительным результатам. Революции в Тунисе, Египте, Йемене, Ливии привели к радикальной смене режимов, массовым волнениям в Сирии, Иордании, Бахрейне, Алжире, Марокко – да везде, включая весь Аравийский полуостров и Северо-Восточную Африку. Что это было? «Детские» предположения, дескать, «во всем виноват Госдеп», бытуют до сих пор среди российских политологов. Впрочем, несколько раз я видел, да и вы, уверен тоже, как некто на улице, скажем, Киева, внятно произносящий заученный текст, сопровождается титулом «политолог». (Я, например, всегда протестую когда в начале лекции меня представляют как «политолога») И всё-таки, что же это было? Откуда невероятная турбулентность общества, откуда невероятный подъем самосознания, самоидентификации? Не знаю, уж точно не от Госдепа, да и уж не от московских «скреп». Кто может определить предел терпения общества, отравленного тотальной ложью, беззаконием, коррупцией, родственными связями?

Вы заметили, вероятно, как арабский мир, предельно консервативный еще на нашей памяти, меняется буквально на глазах, отыскивает свое место в столь хаотичном и столь замечательном мире. Знаете, мне иногда приходит в голову абсолютно крамольная и совсем не марксистская мысль: уподобить общественные процессы процессам природным, таким, скажем, как периодически повторяющиеся (и столь же неизбежные) глобальное похолодание и глобальное потепление (прости, Грета Тунберг).

Кто скажет, почему в предельно консервативной Европе вдруг вспыхнула Весна народов, революции 1848-1849 годов, изменившие ход истории человечества? Почему в нашем мире всё происходит не так, как мы предполагали до сих пор? Вам не ответит ни Трамп, ни Путин, ни даже мудрый Нетанияху. Таково уж место, где мы живем. А в Йемене воюют, наплевав на время и какие-то перемирия, а хуситы уже в столице – Сане и почти во всей остальной стране. Причем законно избранный президент Мансур Хади не выдержал протестного движения и сбежал в Саудовскую Аравию. Часть йеменской армии присоединилась к хуситам, остальная часть, их называют «хадисты», с трудом отстаивают позиции на юге страны. Освещение подробностей конфликта – минимальное, ведь уж там-то Госдеп точно не был. Были другие: Иран, шиитское теократическое государство, точно следует устоявшейся манере поведения – чем хуже в экономике, тем наглее «внешняя политика». Хуситское ополчение в Йемене финансируется, вооружается и управляется Ираном, конкретно – управлением «Кодс», действующим за рубежом, и крайне эффективным подразделением Корпуса стражей исламской революции (КСИР). «Хадисты» напуганы, дезориентированы, и лишь помощь соседней Саудовской Аравии помогает им удерживать сохранившиеся позиции.

Говорят некоторые даже – это война между Ираном и Саудовской Аравией, двумя полюсами мусульманства, война за религиозные принципы, между шиитами и суннитами. Увы, дело обстоит вовсе не так, и различие религий – уже давно не причина войн. Но при этом все возникшие и возникающие конфликты, что в Йемене, что в Донбассе, как правило, не поддаются логическим обоснованиям. И решаются подчас вопреки привычной логике. Я не любитель прогнозов и не знаю, когда будет урегулирован Йеменский конфликт, но знаю, будет, и Йемен останется Йеменом.

В заморский вилайят Ирана он превратиться точно не хочет. Кто будет править Йеменом – ни Госдеп, ни Кремль решать не будут. Главное последствие «арабской весны» – это шаг к новому общественному устройству, не зашоренному догматами времен «первого джихада», законами фактически рабовладельческого общества. Я не знаю, какие процессы есть и будут происходить в огромной совокупности арабских (либо арабоязычных) стран даже в самом ближайшем будущем, поскольку то, что уже произошло, порождает и надежды, и разочарования.

В любом случае, следить за этими процессами надо – ведь из них родились и демократические изменения в Тунисе, и кровавые междоусобицы в Ливии и Йемене, и халифатское движение (ИГИЛ, в частности) в Сирии, Ираке, и даже в некоторых странах Черной Африки. Это шаг назад в общественном развитии. Я знаю, что вот так просто, военной силой подавить его невозможно. Надо искать другие способы...

Евгений Кочанов (Бонн)

Читайте также:

1. Ливия как проблема. Журнал «Партнёр», № 7 / 2019. Автор Е. Кочанов
2. Конфликт на Ближнем Востоке. Новый поворот. Журнал «Партнёр». № 3 / 2019. Автор Е. Кочанов
3. Аравийский полуостров: маленькие страны, большие амбиции. Журнал «Партнёр». № 1 / 2019. Автор Е. Кочанов
4. Аравийский полуостров: между прошлым и будущим. Журнал «Партнёр». № 12 / 2018. Автор Е. Кочанов