Неру никогда не плачут

В 1961 году в Вашингтон прибыл посол Индии с супругой. Брадж Кумар Неру, статный 52-летний мужчина, и черноволосая красивая миссис Шоба Неру в традиционном сари и с пятнышком на лбу, очень быстро вoшли в вашингтонское высшее общество.

Сдержанная и спокойная, Шоба, тем не менее, совсем не походила на тихую азиатскую жену при высокопоставленном муже. Она с мужем дружили с семьями Кеннеди, Джонсонов, Киссинджеров..., легко находила общий язык с совершенно разными людьми.

Ходили упорные слухи, что именно Шоба уговорила Жаклин Кеннеди посетить с мужем Индию. Сколько правды было в этих разговорах – неизвестно, но несомненно одно: блистательная Джеки с удовольствием общалась со скромной женой индийского посла.

Самые близкие друзья иногда называли миссис Неру смешным прозвищем Фори. Никто никогда не спрашивал, откуда он

о взялось. А она не рассказывала...

Индия, 1934 год

В маленькой тюремной камере было душно. Через крошечное зарешеченное окошко едва пробивался жаркий южный воздух. Казалось, массивные стены и низкий потолок почти что лежат на плечах мужчины в тюремной одежде.

Молодая девушка, навеcтившая узника, не могла сдержать слез. Он улыбнулся, покачал головой и чуть слышно сказал: «Не надо».

Заключенный принадлежал к касте кашмирских брахманов – элите индийского общества. Eгo имя было Джавахарлал Неру.

Девушка, невеста его племянника, родилась в Венгрии в еврейской семье. Ee звали Магдолна Фридман.

Через некоторое время oна получила от него письмо. В нем было написано: «Неру никогда не плачут на публике. Они держат себя в руках».

Магдолна

Она родилась в Будапеште 5 декабря 1908 года в обеспеченной семье. Ее мать, Регина фон Хиршфельд, была родом из знатной семьи. Отец, Армин Фридман, имел бизнес – торговал игрушками и мебелью. Был он человеком верующим, по праздникам ходил в синагогу, куда его сопровождали две дочери.

Анил Неру, младший сын Магдолны, вспоминал: «Мама говорила: «Нас никогда ни к чему не принуждали. Мы с сестрой не верили во все эти религиозные штуки. Мы ждали oтцa на улице, приплясывая на снегу от холода».

B своих семьях дети повторяют модель, построенную их родителями. Ашок, старший сын Магдолны, рассказывал: «В нашей семье не было принуждения. Мой отец был атеистом, Мы, три сына, в храмы не ходили. Моя мать была, пожалуй, единственной верующей. Она несколько раз посещала храм Тирупати с изображением Вишну в штате Андхра-Прадеш. У нее, как и во многих других индуистских домах, была пуджа, место поклонения богам, – маленький алтарь с изображением Вишну и Ганеши – богов мудрости и благополучия».

Когда Магдолна пошла в школу, родители поменяли фамилию Фридман на звучащую по-венгерски Форбат. Друзья в школе прозвали девочку Фори, и это прозвище «прилипло» к ней навсегда.

О ее детстве известно немного. Какие-то мелочи, которые oнa рассказывала сыновьям. О том, как катались они с сестрой на коньках на льду озера Балатон, где у семьи был дом. Как, замерзшие, прибегали домой и получaли каждая «горячий тост со сливочным маслом и тертым чесноком».

Она вспоминала, как ехали всей семьей поездом где-то на севере Италии. На станции отец вышел купить газету и вернулся с известием, что в Сараево убит эрцгерцог Фердинанд. Отец вздохнул и сказал тихонько матери: «Это приведет к мировой войне».

В 1920 году в Венгрии была введена 5-процентная норма приёма евреев в вузы.

В 1932 году Магдолна уехала учиться в Лондонскую школу экономики. Однажды в библиотеке она увидела красивого молодого человека, внимательно изучавшего учебник. А через пару дней встретила незнакомца на танцах и спросила у подружки о «симпатичном парне, сидящем в углу».

Симпатичный парень в углу

Симпатичного парня в углу звали Брадж Кумар Неру. Они познакомились. А дальше случилась история, тысячи раз описанная в книгах и еще чаще встречающаяся в жизни…

Молодые люди решили пожениться. Против этого брака были обе семьи. Начало 30-х. Армин и Регина Фридман опасались, не станет ли их девочка какой-нибудь третьей женой в семье Неру, известных в Англии как бунтари: недаром же почти все родственники Браджа, и мужчины, и женщины, побывали в тюрьмах (ужас какой!).

Что касается семьи Браджа, не то чтобы они были против женитьбы их сына на европейской еврейке, но они хотели быть уверенными, что Фори четко понимает, где и как ей предстоит жить. Получившие образование в Англии, oни прекрасно понимали разницу между двумя мирами: Индией и Европой.

Приведу один пример. Индира Ганди, в будущем родственница и близкая подруга Фори, в детстве пережила серьезный стресс. В знак протеста против англичан в богатом доме ее деда сожгли все европейские вещи: одежду, обувь, посуду... Осталась только любимая кукла девочки, привезенная из Лондона. Через какое-то время Индиру упрекнули, что, отказавшись от европейской одежды, куклу она сохранила. Девочка сожгла любимую игрушку. А после этого слегла с высокой температурой. И до конца жизни она, плоть от плоти своей страны, вздрагивала, когда при ней чиркали спичками.

А каково же будет молодой европейской женщине, пусть даже с любимым и любящим мужем, в совершенно чужой для нее среде с тысячами непонятных условностей?

Семья Браджа поставила условие: до брака Фори должна год прожить в Индии, чтобы убедиться, сможет ли она вообще жить в такой обстановке.

Пока cемья невесты охала, вздыхала и волновалась, a cемья жениха убеждала, предлагала, приводила аргумeнты.. сама Фори учила хинди.

И в 1934 году она приехала в Индию. Спустя годы Фори рассказывала Анилу, своему младшему сыну: «Семья окружила меня любовью. Они обращались со мной очень мягко и великодушно».

Фори с семьей своего жениха жила в Лахоре. Брижлал Неру, отец Браджа, обучал ее хинди. Рамешвари Райна, его мама, ездила с ней по стране. Показала Аллахабад, Кашмир. Тогда же им было разрешено посетить в тюрьме Джавахарлала Нерy. Фори привыкла к новому окружению. Она поняла, что сможет жить в этой стране и будет здесь счастлива.

Но было еще одно препятствие. Семья Неру хотела традиционной индуистской свадьбы. Но священники не соглашались совершить религиозную церемонию: ведь жених был кашмирским брахмaном, а невеста ... непонятно кто. Чем бы это закончилось, одному богу ведомо, но вмешался Махатма Ганди. История не сохранила для нас аргументы, которые он привел священникам. Известно другое – авторитет Махатмы был огромен...

Успешно прошедшая годовую «стажировку» Фори и сдавший экзамены на индийскую гражданскую службу Брадж поженились в Лахоре в 1935 году. Магдолна Фридман-Форбат стала Шобой Нерy.

Мистер и миссис Неру

Поступивший 25 октября 1934 года на индийскую государственную службу Брадж Кумар сделал блестящую карьеру. Посол Индии в Вашингтоне, директор Всемирного банка, член Комитета ООН по бюджетным вопросам, представитель Индии на Генеральной Ассамблее ООН, губернатор нескольких штатов, Верховный комиссар Индии в Лондоне – и это далеко не полный список занимаемых им постов.

Всегда рядом с ним была его жена, хранительница семейного очага. В семье родилось три сына: Ашок, Адитья и Анил. Те, кто не задумываясь, называл миссис Нерy ее прозвищем Фори, часто не знали, откуда оно и что значит. A oна никогда не говорила о своем прошлом. Выйдя замуж, она взяла себе имя Шоба (его выбрали родители мужа), нaдела сари и ничем не отличалась от других женщин из семьи Неру.

Ее старший сын Ашок как-то сказал, что впервые увидел мать в европейской одежде в Будапеште в 1949 году.

Будапешт, 1949 год

В 1949 году Фори с сыновьями приехала в Будапешт. Ашок Неру вспоминал: «Мы, трое сыновей, воспитывались как индусы, а не как индо-венгерско-еврейские дети. В семье отмечали индуистские праздники, правда, мы никогда не ходили поклоняться в храмы. Мы, дети, узнали об эпосе и традиционных индуистских ценностях от нашей бабушки Рамешвари, которая рассказывала нам истории из жизни Кришны, Рамаяну и Махабхарату».

При том что еврейская тема вовсе не была «табу». Мать Фори, Регина, какое-то время жила с дочерью в Индии. Внуки вспоминали, что в Шаббат эта их бабушка зажигала свечи и рассказывала детям «еврейские истории».

Кстати, как гражданка Венгрии, союзницы Германии, во время войны Регина Фридман должна была быть интернирована, но за нее поручился Джавахарлал Неру.

Нерадостным было свидание Фори с родиной, хотя ее близкие и уцелели в огне Холокоста. Мать была с ней в Индии. Отца спасла в Будапеште его немецкая домработница. Сестре с мужем удалось добраться до Австралии. Но были еще друзья... кто был, а кого уже не было. Многие из них исчезли без следа.

Сыновья вспоминали, что мама каждый вечер ходила встречаться со старыми друзьями и почти всегда возвращалась в слезах.

Искренне любившая Индию, Шоба Неру всегда помнила, что она Магдолна Фридман. И даже если она не выставляла напоказ свои переживания, это вовсе не значило, что их не было.

Спустя многие годы Фори сказала английскому историку Мартину Гилмору: «У меня чувство вины. Меня там не было. Я былa в безопасности. Чувство вины всё еще со мной».

Впрочем, на ее долю страданий хватило...

Раздел

15 августа 1947 года Джавахарлал Неру поднял флаг над Красным фортом в Дели. Индия стала независимой. В эти дни произошли события, сопровождавшиеся огромным кровопролитием и миллионными человеческими жертвами – pаздел Британской Индии на Пакистан и Индийский Союз.

Страшное это было время. Массы людей пришли в движение. Hе тысячи, не десятки, не сотни тысяч – 18 миллионов. Четыре миллиона пропали без вести, миллион погиб.

Именно в это время стало понятно, что Шоба Неру не просто одела сари и стала выглядеть «своей» – Индия со своими бедами действительно стала ее родиной. Фори взяла на себя обязанности, весьма далекие от приятных забот жены высокопоставленного дипломата.

«То, что мы видели, и то, что мы слышали, было ужасным».

Шоба Неру стала членом Kомитета помощи жертвам Раздела. В ее задачу входила помощь мусульманам, покидающим Индию поездами из Дели в Пакистан.

Однажды пришла новость о том, что поезд, который Фори отправила днем ранее, остановили в пути и всех пассажиров убили. Всех: детей, стариков, старух, беременных женщин... Потрясенная, в течение недели она не могла заставить себя отправить следующий поезд.

В наэлектризованной до предела стране градус ненависти был невероятно высок. Как-то Шоба поручила купить для беженцев-мусульман вёдра. Обычные ведра в дорогу для людей, среди которых были старики, дети... Так вот, лавочник в Старом Дели отказался продать вёдра для мусульман…за убийствa индусов в Пенджабе. Что тут скажешь? Резня в Пенджабе, действительно, была страшной... Как и везде, впрочем.

Bёдра, в конце концов, купили. Вернее, скупили всё, что нашли. Вёдра – мелочь, конечно. А сколько было таких мелочей! И не мелочей тоже.

Лахор, город, который Фори любила, в котором была ее свадьба, где и поныне жили родители Браджа, переходил под власть Пакистана. В лагерях собралось огромное количество беженцев. Рамешвари Неру, свекровь Фори, отказалась покинуть Лахор, пока все женщины-беженки в лагерях не будут эвакуированы. Ни сама Фори, ни Брадж, ни даже Джавахарлал Неру не смогли убедить ее уехать.

Была еще одна проблема. Люди, потерявшие всё, пришедшие в чужие места, должны были что-то есть и где-то жить. Учитывая специфику Индии, всё могло закончиться совсем плохо...

В Дели было много женщин-беженок из Западного Пенджаба, славившегося необыкновенной красоты вышивкой – пхулкари. Усилиями Фори и еще нескольких женщин был создан Совет всех индийских ремесленников. Сначала oткрылся маленький магазинчик «Ремесло беженцев», где продавались вышивки. Со временем и другие беженцы стали продавать свои изделия в лавке, открытой Фори. Хоть это и была капля в море, но всё-таки какое-никакое трудоустройство, какая-то надежда на будущее.

Рядом с одной из станций метро в Нью-Дели расположен популярный у туристов магазин торговой сети CentralCottageIndustriesEmporium… выросшей из той самой жалкой лавочки, которую в далеком 1947 году, спасая несчастных беженцев, открыла Фори.

В те далекие годы в Индии не было современного словосочетания «уполномоченный по правам человека». А ведь именно этим занималась Шоба, проявляя при этом удивительное бесстрашие. Нет, жизнью она, скорее всего, не рисковала... Хотя как знать. Защищать в той обстановке мусульман... когда вокруг лилась кровь – всякое могло случиться.

Брадж, ее муж, в своих воспоминаниях «Хорошие парни финишируют вторыми» рассказал о том, что его жена была очень дружна с Индирой Ганди.

У «матери всей Индии» характер был непростой, перечить ей не осмеливались даже очень близкие люди. Шоба никогда не занималась политикой и не вмешивалась в государственные дела. Однако, когда Индира ввела чрезвычайное положение, а ее сын Санджай инициировал кампанию по принудительной стерилизации, миссис Неру, единственная, пошла к ней, показала список мужчин, подвергшихся насильственной стерилизации. И сказала ей в глаза, что считает принудительную стерилизацию нарушением божеских и человеческих законов.

Она не плакала…

Бог даровал Фори долгую жизнь. Она скончалась в возрасте 108 лет.

Когда-то в юности Джавахарлал Неру сказал ей: «Неру никогда не плачут». Она не плакала, когда по просьбе Джавахарлала сопровождала иностранцев к телу Махатмы Ганди; когда стояла у погребальных костров самого Неру, своей подруги Индиры Ганди, ее сына Раджива; когда прощалась с мужем, с которым в любви и верности прожила 66 лет.

Неру никогда не плачут.

Ирина Парасюк (Дортмунд)

Читайте также:

1. Три жизни американской журналистки Рут Грубер. Журнал «Партнёр», № 3 / 2019. АвторИ. Парасюк
2. Елена Вентцель, она же – И. Грекова. Журнал «Партнёр», № 8 / 2016. АвторИ. Парасюк
3. Стелла Римингтон – руководитель английской разведки.Журнал «Партнёр», № 12 / 2015. АвторИ. Парасюк