Одри Хепбёрн. Голландская девочка

Ты от века явилась Полярной звездой,
Не другая, а именно ты,
Звездный облик всегда озарял небосклон,
Прорезая покров темноты.

Рабиндранат Тагор «Вечная любовь»

24 января 1993 года на кладбище в Толошне на берегу Женевского озера Грегори Пек, прощаясь c Одри Хепбёрн, со слезами на глазах прочитал «Вечную любовь» Рабиндраната Тагора – ee любимое стихотворение...

Я целыми днями плакала

Матерью Одри Хепбёрн, урождённой Oдри Кэтлин Растон, былa голландская аристократка баронесса Элла ван Хеемстра, отцом – британец Джозеф Виктор Энтони Растон. Актриса не любила рассказывать ни о своих родителях, ни о своем детстве. Она всячески избегала вопросов любопытных журналистов и многочисленных поклонников. Казалось, была в ее прошлом какая-то тайна.

В конце 20-х годов прошлого века одним из ответов на великую депрессию стал набиравший силу национал-социализм. Сторонниками фашистских идей были и родители Одри. Они всячески поддерживали главу английских фашистов Освальда Мосли, причем отнюдь не только духовно, а и вполне материально: собирали деньги для Британского союза фашистов, вербовали новых членов. В еженедельнике британских фашистов «Black shirt» («Черная рубашка») появились несколько статей... «Мы услышали зов фашизма и последовали прямой дорогой к победе... Мы, последователи сэра Освальда Мосли ... обрели лидера, идеализм которого позволит Британии увидеть новый рассвет духовного возрождения». Под этими опусами стояло голландское имя: Элла ван Хеемстра. А в 1935 году Элла и Джозеф вместе со своим кумиром Мосли ужинали в Мюнхене с Адольфом Гитлером... наверняка, не только ели-пили, но и обсуждали «важные вопросы бытия».

Интересно, вспоминала ли Элла этот ужин и эту дружескую беседу в 1944 году в оккупированном Аpнеме, когда они с дочерью едва не умерли от голода. И когда ее кузена графа Отто ван Лимбурга Штирума казнили те самые фашисты, чей зов, как она писала в 1935 году, вел «прямой дорогой к победе».

B том же 1935 году Джозеф Хепбёрн-Растон бросил свою единомышленницу-жену и маленькую дочь. Одри вспоминала позднее: «У меня просто земля ушла из-под ног. У других детей были отцы, а у меня нет. Я целыми днями плакала».

У меня нет родного языка

Хоть Элла ван Хеемстра нацистов и поддерживала, жить в Великобритании под «дружескими» бомбами все-таки не хотела. И увезла дочь в Голландию. Они перебрались в голландский Арнем, жили в хорошей квартире, девочка посещала престижную школу, свободно говорила по-английски, по-французски и по-голландски.

«С 1939-го по 1947-й я говорила только по-голландски. Моя мать была голландкой, отец – англичанином, а сама я родилась в Бельгии. В нашем доме я всегда слышала и голландский, и английский языки, а за стенами дома говорили по-французски. У меня нет родного языка...».

Школа казалась Одри скучной, с удовольствием и успехом она занималась только балетом.

10 мая 1940 года без объявления войны немецкая армия вторглась в Нидерланды.

Одри вспоминала: «Второе страшное воспоминание детства после исчезновения отца – это мама, которая входит ко мне в спальню однажды утром, отдергивает шторы на окнах и говорит: «Вставай, началась война». Я видела, как ехали германские грузовики, и через пять дней Голландия пала. Оккупация – очень короткое слово, но оно вместило в себя каждый мучительный день после того, как немцы вошли в нашу страну, разграбили ее и воцарились кругом, чтобы превратить нас в рабов».

Элла пыталась «подружиться» с оккупантами – завела роман с немецким офицером, организовала в конце 1941 года концерт. Зачем она это делала – бог знает: может, ожили ее подзабывшиеся фашистские взгляды. А возможно, просто хотела спасти детей и как-то пережить тяжелые времена.

Около их дома, в бывшем банке, немцы устроили тюрьму. Даже сквозь стены были слышны крики и стоны. Расстреливали заложников. Был казнен двоюродный брат Эллы. Яна, младшего из двух ее сыновей от первого брака, угнали в Германию, старший, Александр, воевавший в голландской армии, попал в плен, бежал и скрывался до конца войны.

Нацистский дурман стал выветриваться из головы Эллы. А потом начался голод. Какие-то запасы продуктов если и были, забирали немцы. Люди умирали от голода целыми семьями. Одри с матерью ела луковицы тюльпанов, траву, еще какие-то-малосъедобные растения.

Однажды в заброшенной хлебной лавке девочка нашла засохшие булки. Это было спасением – они с матерью буквально умирали от голода. Ей было пятнадцать, и за такими девочками охотились патрули – рейху была нужна рабочая сила. По дороге к дому Одри пришлось несколько раз прятаться в подвалах. И свой черствый хлеб защищать от крыс...

... До конца жизни Одри Хепбёрн не могла забыть тот подвал и тех крыс. Даже при виде симпатичных белых мышек ей казалось, что они сейчас оскалят зубы и вцепятся в ее руку.

Я должна стать актрисой

В своей книге «Жизнь, рассказанная ею самой» Одри Хепбёрн призналась: «Весной 1951 года началась полоса моего везения длиною в целую жизнь. Наверное, я не права, мне везло всегда и во всем, ведь не погибла же я при бомбежках, не попала в концлагерь, не была арестована во время походов с заданиями, не умерла от голода… Не стала балериной? Но это значило только то, что я должна стать актрисой».

Весной 1951 года на светской вечеринке юная актриса Одри Хепбёрн познакомилась с высоким блондином с ослепительной улыбкой, миллионером Джеймсом Хэнсоном. Вспыхнул роман. Казалось, красавец-миллионер не собирался делать из девушки миссис Хэнсон, и их отношения не мешали ее артистической карьере. Но вскоре Джеймс попросил ее руки. Поначалу вроде бы ничего не изменилось. Гастроли – Нью-Йорк, Рим, Париж... До поры до времени он, скрепя сердце, не возражал. Но однажды на съемках «Римских каникул» не выдержал: «Ты думаешь обо всем и обо всех, кроме меня! Тебе дороже студия, режиссер, твой Грегори Пек! Одри, тебе придется выбирать между мной и ими».

Она сказала «да». И Хэнсон сообщил о предстоящей 30 августа свадьбе. Было сшито роскошное свадебное платье.

Их свадьба не состоялась ни 30 августа, ни позднее. Она выбрала работу... В своих воспоминаниях Одри написала: «Джеймс Хэнсон прекрасный человек, он красив, элегантен, безумно богат, но я бы не смогла быть просто миссис Хэнсон, зная, что могу быть актрисой Одри Хепбёрн».

Свадебное платье Одри по ее просьбе подарили бедной итальянской девушке. Ее звали Амабилия Альтобелла, она вышла замуж за простого парня, жила с ним долго и счастливо. И до конца жизни хранила платье Одри, считая его своим талисманом.

Почти 14 лет длился брак Одри Хепбёрн и Мела Феррера. В январе 1960 года родился ее первенец Шон. Потом был еще один брак с итальянским психотерапевтом Андреа Дотти. Рождение сына Луки. И опять развод. Она смирилась с одиночеством, считая его платой за артистическую карьеру. Но познакомилась с голландским актёром Робертом Уолдерсом. По словам самой актрисы, это была «дружба с первого взгляда». Они были вместе до конца ее жизни…

Правда или миф

Долгие годы считалось, что то, о чем я хочу рассказать дальше, было выдумкой, придуманной «сказочниками» из Голливуда. Еще в 2016 году нидерландские историки утверждали, что участие будущей актрисы в сопротивлении – это просто красивая легенда. Хотя бы потому, что, рожденная в 1929 году, вo время войны она была, в сущности, еще ребенком.

Однако писатель Роберт Матцен в своей книге «Dutch Girl: Audrey Hepburn and World War II» («Голландская девочка: Одри Хепберн и Вторая мировая война») привел доказательства сотрудничества Одри Хепберн с голландским сопротивлением. Oн нашел дневник дяди Одри графа Отто ван Лимбурга Штирума. Aктивный участник сопротивления, граф был казнен в тюрьме после четырехмесячного заключения. Младший сын Одри Хепберн Лука Дотти говорил, что книга Матцена раскрывает многие загадки. Он слышал об этом и раньше – oтрывочные рассказы самой Одри, воспоминания людей, знавших ее в те годы.

Так и возникла картина жизни будущей звезды в годы оккупации. Даже не цельное полотно... так, эпизоды.

Окна завешены плотными шторами. Под негромкие звуки пианино в центре комнаты танцует тоненькая девочка. Четыре года она училась балетному искусству, всю жизнь мечтала быть балериной… Полутемная комнатка совсем не похожа на театральную сцену. А несколько сидящих на стульях людей – на рукоплещущие партер и ложи. А баснословные гонорары балетной дивы – это небольшие деньги, которые Одри, оставив несколько монеток себе и маме на жизнь, передавала движению Сопротивления.

Автором идеи танцевальных вечеров был доктор Хендрик Виссерт Хоофт, один из руководителей местных подпольщиков. Эти концерты называли «черными вечерами» – ни один лучик света, ни один звук не должен был проникнуть наружу, туда, где гулко звучали на улицах нацистские сапоги. Позднее Одри вспоминала: «Лучшая аудитория, для которой я когда-либо выступала, не произносила ни единого звука в конце моего представления».

Настоящих балетных пуантов у Одри не было. Она танцевала в обычных туфельках. И туда же прятала листовки с записями радиопередач ВВС и подпольных голландских радиостанций. Юная девочка вызывала меньше подозрений, но риск, что ее остановят или задержат, всё равно был. И однажды чуть было не случилось беды.

По заданию Хендрика Хоофта Одри «гуляла» по окрестным лесам. Собирала цветы, ягоды, а главное – искала прятавшихся сбитых английских летчиков. Если кого-то находила, сообщала доктору Хоофту. Спасенных подпольщики прятали в надежных местах.

B лес, который находился недалеко от дома, где жили Одри с мамой, ходить гражданским было запрещено. Патруль заметил девочку, выходящую из леса. Можно сказать, что это был дебют будущей великой актрисы – она не смутилась, не попыталась убежать или спрятаться. Нет, она продолжала рвать цветочки и, потупив глазки и сделав реверанс, преподнесла букет первому же немцу, который к ней приблизился. Тот добродушно рассмеялся и погладил девочку по голове. Потом подошли остальные, проверили у Одри документы и махнули рукой, дескать, иди и больше в лес ни ногой.

Всю жизнь Одри Хепбёрн мучило страшное воспоминание, о котором она рассказала, будучи уже взрослой женщиной: «Я пошла на станцию с мамой, чтобы сесть на поезд, и я увидела скотовозы, заполненные евреями. Я видела семьи с маленькими детьми, с младенцами, согнанные в мясные вагоны — поезда с большими деревянными фургонами, с небольшой открытой рейкой вверху, и все эти лица смотрели на тебя. Все кошмары моей жизни смешаны с этими образами».

Этот ужас преследовал Одри долгие годы после войны. В 1959 году американский режиссёр Джордж Стивенс пригласил Одри Хепбёрн сыграть Анну Франк в фильме «Дневник Анны Франк». Сыграть эту роль просил ее и Отто Франк, отец трагически погибшей в Берген-Бельзенe девочки. Одри отказалась. Впоследствии называли разные причины: съемки в другом фильме, боязнь оживить тяжелые воспоминания, наверное, еще что-то. Мне кажется, что самую точную причину назвал Роберт Матцен: «Я считаю, что Одри чувствовала «вину выжившего» Она выжила. Анна Франк — нет».

Вина невиновного. Это чувство объединяет порядочных людей во все времена. Как тут не вспомнить: «…и не о том же речь, что я их мог, но не сумел сберечь, речь не о том, но всё же, всё же, всё же…». Эти знаменитые строки Твардовского знают все. А немецкий философ Карл Ясперс сказал после войны: «Мы, выжившие немцы, не искали смерти. Нас не арестовывали, как наших еврейских друзей, не выгоняли на улицы, не казнили. В том, что мы живы, и есть наша вина!». Испытает ли кто-нибудь сейчас, спустя десятилетия после той страшной войны, такие чувства...

Oтветственность лежит на нас

Историю Одри Хепбёрн – актрисы знают все. История Одри Хепбёрн – участницы голландского сопротивления почти неизвестна. Более того, она оспаривалась раньше, будет подвергаться сомнению и в дальнейшем. Разумеется, и книга Роберта Матцена, и отрывочные воспоминания самой Одри и людей, ее знавших, бесспорными аргументами не являются.

Но я хочу сказать вот о чем. Было много переживших оккупацию людей, ничуть не менее знаменитых, чем Одри Хепбёрн. Но не сложены же почему-то подобные пусть даже легенды ни о Коко Шанель, ни о Жане Маре, ни о Жераре Филипе.

Одри была разной. Блистательной актрисой, совершенно не похожей на белокурых, вызывающе красивых звезд Голливуда. Ангелом с печальными глазами. Загадочной женщиной, не очень счастливой в личной жизни. Прекрасной матерью двух сыновей. Послом доброй воли Детского фонда ООН ЮНИСЕФ, помогавшей детям в Эфиопии, Венесуэле, Вьетнамe, Кении, Сомали.

На пресс-конференции в Эфиопии она сказала: «Заботиться лучше, чем убивать. Мы заботимся о собственных детях… Если мы можем делать это для собственных детей, то можем позаботиться и о тех безмолвных малышах, которых я видела вчера и сегодня в лагере для беженцев. Я абсолютно убеждена в том, что ответственность за этих детей лежит на нас».

Лука Дотти как-то сказал: «Война сделала мою мать такой, какой она была». Вражеские солдаты в Арнеме. Казни заложников. Голодная зима 1944 года. Война...

В сентябре 1992 года Одри приехала в Сомали: «Я путешествовала в ночной кошмар. Я видела голод в Эфиопии и Бангладеш, но я никогда не видела ТАКОГО».

Внезапно она почувствовала себя плохо, и местные врачи посоветовали немедленно уехать в США для серьезного обследования. Она не уехала – надо было довести до конца работу. Ей оставалось жить четыре месяца.

P.S. Ее любили все. Гроб несли шестеро мужчин: Роберт Уолдерс, последняя любовь Одри, Шон Хепберн Феррер, ее старший сын, Лука Дотти – младший, его отец Андреа Дотти, Юбер де Живанши, Ян ван Уффорд, ее сводный брат... За гробом шел Мел Феррер, отец ее старшего сына. Слезы катились по лицу Алена Делона. На ленте венка от Элизабет Тейлор было написано: «У Бога появился еще один ангел».

К церкви, где ее отпевали, пришли тысячи людей. Они прощались не с великой актрисой, а с простой и доброй женщиной, рядом с которой жили и которую любили.

Hа ее могиле короткая надпись. «Одри Хепбёрн. 1929 – 1993». Простой крест. Это было ее последнее желание...

Ирина Парасюк (Дортмунд)

Читайте также:

1. Грейс и Ренье. Красивая сказка с грустным концом. Журнал «Партнёр», № 8 / 2018. Автор О. Нахт

1. Мишель Легран и Маша Мериль. История любви. Журнал «Партнёр», № 5 / 2019. Автор О. Нахт
2. Джакомо Пуччини: Музыка продиктована мне Богом. Журнал «Партнёр», №3 / 2021. Автор О. Нахт