Прошлое - родина души человека (Генрих Гейне)

Логин

Пароль или логин неверны

Введите ваш E-Mail, который вы задавали при регистрации, и мы вышлем вам новый пароль.



 При помощи аккаунта в соцсетях


Темы


Воспоминания

Семен Костовецкий


МОЙ ОТВЕТ Д.КОЦЮБИНСКОМУ


Данная статья могла и не появиться... Привычно перелистывал журнал «Партнёр» за октябрь 2016 года – и вдруг... Вот это «вдруг» появляется всегда неожиданно, стремительно, вызывая протест и желание ответить. Но ответить не бранью, а объективно и всесторонне, что превыше обыкновенной матерщины. И дабы не упрекали меня в подтасовках и лукавстве, отталкиваться буду от текста самой статьи, которая и стала причиной сего написания (далее цитаты, взятые мною из текста Д.Коцюбинского, выделены прописным шрифтом).


Даниил Коцюбинский из Санкт-Петербурга изложил свой новый взгляд на блокаду Ленинграда. Дискуссии о блокадном Ленинграде после распада СССР никогда не затухали. Считаю, что приближающаяся дата 75-летия начала блокады использована автором как повод напомнить читателям о своём существовании – и не более.

«Прежде всего – правдивой», - пишет Д.Коцюбинский. - «А ведь ложь о блокаде начинается с первых же официальных слов о ней... Начиная с 5-6 сентября 1941 года Гитлер и высшее руководство вермахта отказались от идеи брать город штурмом. Замкнув 8-го сентября кольцо блокады в районе Шлиссельбурга, они – во избежание собственных лишних потерь и ради переброски части войск на московское направление – сознательно перешли к тактике осады. По сути «обороны Ленинграда» как таковой не было. Точнее, она закончилась как раз в сентябре 1941 года, когда немцы перешли к тактике удушения города в блокадном кольце. Советское командование, не разгадавшее этого маневра немецких стратегов, еще довольно долго ждало штурма и готовилось к возможной сдаче города».        


Неправда. Гитлер и высшее руководство вермахта отказались от идеи брать штурмом Ленинград не 5-6 сентября 1941 года, а в июле 1941 года. Исходные данные взяты из военного дневника начальника штаба Верховного командования сухопутных войск вермахта генерал-полковника Франца Гальдера. Ему-то врать нет смысла.

 

В русских изданиях военного дневника Гальдера фраза о Ленинграде звучит так: «Он опять продолжал свою песню: вначале должен быть захвачен Ленинград, для этого используются войска группы Гота». При переводе с немецкого языка на русский было допущено искажение смысла. Слово «захвачен» в оригинале дневника Гальдера применительно к Ленинграду отсутствует. Там написано: «Er bleibt immer wieder bei seiner Melodie: 1. Leningrad, wozu Hoth eingesetzt werden soll.» (стр. 158). Судя по всему, переводчик не полностью владел информацией о развитии обстановки и не обратил внимания, что Гитлер уже определился с Ленинградом, как с объектом блокирования, закрепив свое решение в директиве № 34 от 30.7.41 г. А директиву никто не отменял.


 Франц Гальдер


Немцы прекратили наступление тогда, когда, достигнув намеченых рубежей, выполнили директиву от 30 июля. Последним штрихом к блокированию города было взятие крепости Шлиссельбург 8 сентября. А 5 сентября на совещании у фюрера тот же Гальдер сделал запись: «Отныне район Ленинграда будет «второстепенным театром военных действий». Командующий группой «Север» фельдмаршал фон Лееб был раздосадован, что его группа отходит на второй план. К тому же в этот день он справлял свое 65-летие. Повозмущавшись, фельдмаршал все-таки догадался, что такой поворот дела связан с группой «Центр». Справедливости ради отмечу, что Лееб,   подчинившись приказу командования, более реально оценивал ситуацию под Ленинградом. В своем дневнике он оставил запись о целях группы «Север» и итогах:

«– продолжать наступление с целью более плотного окружения Ленинграда;
– наносить удары по остаткам войск противника южнее Ладожского озера;
– войти в соприкосновение с финнами западнее Ладожского озера. Соединения с ними восточнее Ладожского озера следует искать лишь после того, как высвободятся соответствующие силы и будет обеспечено уничтожение противника под Ленинградом;
– Кронштадтскую губу во взаимодействии с ВМС и финнами изолировать артиллерийскими обстрелами таким образом, чтобы был исключен выход сил противника в Балтийское море сквозь минные поля, установленные службами ВМС».
  

  Вильгельм фон Лееб


(Leeb, v. W. R. Tagebuchaufzeichnungen und Lagebeurteilungen aus zwei Weltkriegen. — Stuttgart: Deutsche Verlags-Anstalt, 1976. Перевод Юрия Лебедева) 


Фактически всё обстояло иначе:
– на западном берегу Невы уже появилась оборудованная линия обороны советских войск. Преодолеть ее с предварительным форсированием реки немцы даже и не пытались, так как им приходилось в это же самое время отражать атаки 54-й армии маршала Кулика с восточного направления;
– задача соединения немецкой группы армий «Север» с «Юго-Восточной армией» финнов на Карельском перешейке у западного берега Ладожского озера была уже абсолютно нереальной;
– что касается акватории в районе Кронштадта, то в конце концов немцам действительно удалось запереть корабли Балтийского флота под Ленинградом и исключить их выход в открытое море. Но это случилось намного позже.


Фон Лееб сделал еще одну принципиально важную пометку в своем дневнике: «Приказ главного командования сухопутных войск (ОКХ): с 15 сентября начать отвод танков!»

На московское направление переводились: 8-ой авиакорпус, основная часть 1-го авиакорпуса, 1-я танковая дивизия, 36-я моторизованная дивизия, 41-й моторизованный корпус, 4-я танковая группа. Как опытный вояка Лееб сделал всё, чтобы противник не догадался о переброске большого количества войск и продолжал активные боевые действия.

Начальник разведотдела Ленинградского фронта пoполковник Евстигнеев П.П. доложил командующему фронтом  Жукову Г.К. об отводе немецких танков, но Жуков не поверил. 


           Нач. разведотдела

Ленинградского фронта 

Евстигнеев П.П.

 

Убедился он в этом только получив информацию из Ставки Верховного. Советское командование знало, что немцы прекращают штурм Ленинграда и перебрасывают на московское направление часть войск северной группы. Потому и были Ставкой переброшены войска из Ленинграда под Москву. Господин Коцюбинский написал неправду. А то, что «командование готовилось к возможной сдаче города», то азы военного искусства всегда предполагают различные варианты ведения боевых действий в зависимости от ситуации.


«Вплоть до конца 1941 года Сталин и его штабисты размышляли не об организации планомерного снабжения Ленинграда и эвакуации жителей, а о том, как побыстрее вывезти из обреченного (как казалось Сталину) Ленинграда максимум солдат и вооружения, а также полезных для дела обороны рабочих и оборудования. Главной задачей, которую ставил Кремль перед собой в тот момент, было пробить коридор на восток и спасти от нависшей угрозы плена более 500 тысяч солдат Ленинградского фронта и матросов Балтийского флота.»   


Это просто безграмотно говорить о планомерности в условиях  войны и длительном отступлении. Красная Армия с июня месяца отступала на восток. Привычное довоенное «могучим ударом» и «на вражеской территории» сменилось непониманием и расстерянностью. И Ленинградский фронт появился только 23 августа 1941 года путем разделения Северного фронта на Карельский и Ленинградский. Сколько должно быть командующих фронтом? Правильно, один. Но вот с 27 августа по конец октября  сменилось пять командующих фронтом. Генерал–лейтенант Попов М.М. руководил фронтом 9 дней, его сменил маршал Ворошилов К.Е. Он продержался тоже 9 дней.  Прибыл «кнут Сталина» генерал армии Жуков Г.К. – 25 дней, генерал-майор Федюнинский И.И. – 16 дней. Генерал-лейтенант Хозин М.С. с октября 1941-го по июнь 1942 года. И продержался он так долго только потому, что выполнил Директиву по переброске воинских сил и техники под Москву. А можно ли при такой чехарде нормально руководить не только фронтом, но и планомерной организацией снабжения и эвакуации? Для примера возьмем эвакуацию предприятий оборонной промышленности из Ленинграда. Перенос предприятий в тыл из зоны приближения боевых действий является стандартной и обязательной  практикой в войне.


Правдоискателю господину Коцюбинскому не мешало бы ознакомиться со следующей информацией, абсолютно правдивой.

«Следует еще раз остановиться собственно на эвакуации оборонной промышленности из Ленинграда в период Великой Отечественной войны. Здесь нет единого понимания о ее характере и масштабах. Единого плана эвакуации, фактически не существовало, и она проводилась исходя из конкретной, быстро меняющейся обстановки на фронте. Поэтому эвакуация проводилась в несколько этапов по целевым директивам из Москвы. Первая из них последовала уже 27 июня 1941 года и предписывала эвакуировать на Урал и в Сибирь оборудование и кадровый состав 7 авиационных заводов. 11 июля 1941 г. Государственный комитет обороны принимает постановление об эвакуации из Ленинграда 80 заводов и 13 конструкторских бюро. Через полтора месяца 26 августа 1941 г. ГКО делегирует все полномочия по эвакуации специальной комиссии в составе: В.М. Молотов, Г.М. Маленков, Н.Г. Кузнецов, А.Н. Косыгин, П.Ф. Жигарев, Н.Н.Воронов. В день, когда была перерезана последняя ветка железной дороги – 29 августа 1941 г. – комиссия только утвердила план эвакуации некоторых важнейших предприятий из Ленинграда на 10 дней. Понятно, что в условиях начавшейся блокады она была сопряжена с большими трудностями. В тыл была вывезена сравнительно небольшая часть оборудования и персонала 86 предприятий и организаций города, 2 тыс. 177 вагонов демонтированного оборудования осталась в блокированном городе. В дальнейшем часть оборудования и специалистов удалось переправить самолетами и по «дороге жизни». Таким образом, утверждение о полной эвакуации оборонной промышленности Ленинграда не соответствует действительности.»

(Ленинградская эпопея: организация обороны и население города. Санкт-Петербургский филиал Института российской истории Российской академии наук, 1995  стр.156-157 )


Повторяю: всё менялось в зависимости от ситуации. А теперь о плановой эвакуации населения. Господин Коцюбинский, эвакуация гражданских лиц из Ленинграда началась планово 29 июня 1941 года. Прошу заметить – «гражданских лиц». Это уточнение к тому, что через Ленинград полным ходом шла отправка в тыл десятков тысяч не ленинградцев, а людей, покинувших Прибалтику и Карельский перешеек. Почему-то о них говорят крайне редко или не вспоминают вообще. А они в расчет не идут? А кормить их надо, ночлег дать надо?  С 29 июня по 6 сентября в тыл переправили 117580  беженцев и 588703 жителей Ленинграда. 8 сентября последняя железнодорожная ветка была отрезана противником, и до ноября водным и воздушным путем эвакуировали еще 68593 человек. Первый поток эвакуации составил 774876 человек. А потом был второй и третий. Очень подробно и в цифрах об этом написал  С.А.Уродков  «Эвакуация населения Ленинграда в 1941-1942 г.г.» Вестник Ленинградского университета 1958 г.


Если отсеять из текста строки о партии, остается отображение реальных данных по эвакуации населения. И нельзя забывать о том, что боевые действия, переброска войск и техники – это дело военного командования, а эвакуация населения – гражданских властей. При пересечении заданий они всегда действовали вместе, но это отнимало много времени.  

Прекрасно понимаю господина Коцюбинского и его желание показать, что Советской власти и лично Сталину было глбоко наплевать на тех, кто остался в Ленинграде. Принявший командование Ленинградским фронтов Жуков после бесплодных и кровавых попыток пробить коридор на восток 20 сентября запросил Ставку об  организации воздушного «моста», а руководство города – о поставках продуктов питания.


Командующий Ленинградским фронтом

генерал армии Жуков Г.К.


И ведь правда, наплевать Сталину на блокадный город. Через несколько дней на Внуковский аэродром приземлился полный состав Московской авиагруппы особого назначения, стянутый со всех фронтов – лучшие пилоты транспортной авиации. И через несколько дней начались первые перевозки. После отчета о малоэффективной переброске из-за удаленности аэродромов без промедления был отдан приказ  подобрать площадки ближе к Ленинграду, со стороны Ленинграда по приему самолетов. Для обеспечения более безопасных перевозок по воздуху из резерва (!)  Ставки ВГК перебросили три авиационных полка истрибителей. Три полка из резерва – это Сталину наплевать на Ленинград? Кроме того полным ходом занималась перевозками Особая северная авиационная группа (ОСАГ). Но у них было мало транспортных самолетов. И тогда в их состав влили транспортную авиацию ВВС фронта, Балтийского флота, морскую авиацию Балтийского флота. Довольно полную информацию из первых рук, о том, как готовился и работал воздушный мост, о перевозке продовольствия в Ленинград и многое из того, как «Сталин наплевал на Ленинград», можно прочитать в книге  «Воздушный мост» В.И.Михельсон,   М.И.Ялыгин.  Москва 1988 г. 


Ладожское озеро и «Дорога жизни». Об этом написано очень много. Добавить нечего, кроме... Попался на глаза опус некоего М.С.Солонина «Две блокады». Сразу видно человека неглупого, дотошного, педантичного – единомышленника господина Коцюбинского. Весьма убелительно и документально доказал, что для Ленинграда было достаточно в день получать по Ладоге 6-8 барж продуктов питания, и ни о каком голоде речи быть не может. С такой доказательной базой трудно спорить. Статья главным образом направлена против бюрократов и нерасторопности,  бесхозяйственности военных и советских органов власти. Однако он сам дает ответ господину Коцюбинскому на вопрос о снабжении подуктами Ленинграда: «Всего за 58 дней навигации (с 10 сентября по 7 ноября 1941 г.) в блокадный Ленинград было доставлено 58.873 тонн различных грузов, в том числе 45 тыс. т продовольствия, главным образом зерна и муки.» Ответ вполне исчерпывающий и правдивый. Продолжим.


«Что касается продовольствия, то по Ладоге в город доставлялось чуть меньше 800 тонн, т.е. фактически две-три недогруженные баржи в день. Понятно, что потенциальные возможности огромного речного флота были использованы исключительно плохо. Непонятно другое – с точки зрения неопровержимой арифметики даже 800 тонн продовольствия в сутки позволяли выдавать населению гораздо больше, нежели 125 грамм суррогатного хлеба…»


Вопрос по снабжению продовольствием закрыт, Сталин не наплевал на население Ленинграда – это понятно. Но теперь нужно дать ответ господину Солонину на вопрос, который он задает, но на который не отвечает. Да, голод был и холод был. Люди умирали от холода, голода, дизентерии, бомбежек. Без водопровода и канализации, без света и тепла. На это и рассчитывал противник: они ждали массовых эпидемий и голодных бунтов. И не дождались. Куда исчезали сотни тонн продовольствия?  8-я, 23-я 42-я, 55-я армии,   Невская оперативная группа войск, Приморская группа войск. В 1942-м – 13-я воздушная армия из ВВС фронта. Это войска Ленинградского фронта.  Для примера: 42-я армия насчитывала 3 стрелковые дивизии, корпусной артиллерийский полк, два противотанковых артполка, Красногвардейский УР (укрепрайон). Только три дивизии по численности составляют пусть даже по штату мирного времени 36 тысяч солдат. А дивизий фронт  насчитывал 18, то есть 216 тысяч бойцов. Дальше будем считать? Фронт кушать должен, ему боеприпасы и техника не нужны? И еще господин Солонин,  озвучив необходимое количество барж для нормального снабжения Ленинграда, случайно забыл, что его подсчеты годны при учете отсутствия военных действий – раз,  и только в период навигации – два. А подлость статьи господина Солонина заключается в том, что он сравнил блокаду Ленинграда с блокадой Западного сектора Берлина 1948-1949 года. Мерзко и низко. Опять же Сталин ввел блокаду как ответную меру. Ответную.

 

 «23 октября 1941 г. командующий Ленинградским фронтом Иван Федюнинский получил указание Сталина: «Судя по вашим медлительным действиям, можно прийти к выводу, что вы всё еще не осознали критического положения, в котором находятся ваши войска. Если в течение трех дней вы не прорвете фронт, все ваши войска будут взяты в плен. Требуем от вас быстрых и решительных действий. Нужно дать возможность войскам отойти на восток, если Ленинград будет сдан. Для нас армия важней».»  

 

  Командующий Ленинградским фронтом 

Федюнинский И.И


Господин Коцюбинский выкладывает искромсанное по своему усмотрению указание Сталина. Но на сайте «Цензор.НЕТ» эта же статья имеется с полным текстом, где сообщается: «Имейте в виду, что Москва находится в критическом положении, и она не в состоянии помочь вам новыми силами.» Да, Сталин стягивал к Москве все возможные силы, чтобы замедлить продвижение немцев к Москве. До прибытия дивизий с Дальнего Востока и Сибири необходимо было продержаться. Сдать Москву – значит пустить врага на север к Ленинграду, в тыл Волховского фронта. Сдать Ленинград – значит открыть путь врагу к Москве с севера. Чтобы этого не допустить и нужна была армия, потому она и была «важней». Довольно интересно: господин Коцюбинский носится с этой статьей по СМИ и в зависимости от условий статью нещадно урезает или дополняет. Очень напоминает «Торжественный комплект» Остапа Бендера (Незаменимое пособие для сочинения юбилейных статей, табельных фельетонов, а также парадных стихотворений, од и тропарей). И далее господин Коцюбинский переходит в область гадания с притягиванием  к историческим событиям абсолютно не уместных в данном случае примеров.

 

«А если бы эвакуация – через Ладогу, на баржах – началась еще в сентябре-октябре? И если бы тогда же начался массовый подвоз продовольствия в город? Можно было спасти практически всё население! Достаточно вспомнить операцию по эвакуации из Дюнкерка 1940 года, когда в критической для себя ситуации полного поражения союзных войск на континенте британское правительство всего за 10 дней сумело переправить через Ла-Манш около 340 тысяч солдат.»


Если бы, если бы...  Давайте рассмотрим «если бы» в двух основных вариантах по Ленинграду. Вариант первый: город захватить, но не разрушать. Захватили. Нужно восстановить водопровод, канализацию, свет, отопление. Нужно кормить два с половиной миллиона горожан. Нужно оставить огромный гарнизон, гестапо, комендатуру, городские структуры. Нужна местная полиция. Их тоже нужно кормить.  И кто на это пойдет..? Вариант второй: город взять штурмом и потом его залить водой или сравнять с землей. Это физически можно сделать, а куда выселить два с половиной миллиона людей? Можно просто выгнать за пределы города и оставить на произвол судьбы, а всё свалить на бесчеловечных большевиков. Сколько будет смертей? А всерьез заниматься благоустройством такого количества «недочеловеков» Гитлеру и подавно ненужно.


Показательная и достойная восхищения господином Коцюбинским эвакуация английских войск из окружения в 1940 году: интересно то, что в этой же статье на российском сайте «Цензор.НЕТ» присутствует как пример грамотной эвакуации кроме Дюнкерка еще и эвакуация жителей Восточной Пруссии немецким командованием в 1945 году. В журнале «Партнер» этот пример отсутствует. Возможно, по этическим соображениям. Но не будучи крохобором рассмотрю и этот момент истории.


Итак, Дюнкерк, 1940 год. Немецкие войска прижали к Ла-Маншу английский экспидиционный копрус и их союзников французов, голландцев и бельгийцев. Вот она – победа. Как гром среди ясного неба 24 мая  прозвучал приказ фюрера (открытым текстом, незашифрованным!!!) остановить наступление и не приближаться к Дюнкерку, соблюдая дистанцию в 10 километров. Англичане перехватили это спасительное для них сообщение и в течение 60 часов успели укрепить позиции. Правительство Великобритании использовало это время, стягивая своих морские силы  для эвакуации, а также обратилось за помощью к частным владельцам всевозможных плавсредств оказать помощь. Приказ фюрера не наступать нарушила только одна дивизия СС «Адольф Гитлер» во главе со своим любимым командиром обергруппенфюрером СС Йозефом Дитрихом. Они могли себе такое позволить, им прощалось многое. Их командир, собутыльник фюрера по «пивному путчу»,  пользовался абсолютным доверием наци №1. Эта выходка для них была просто мелким баловством. Так что же позволило британцам с 26 мая по 4 июня произвести эвакуацию, как записано в отчете «военно-морского министерства Великобритании», провести операцию «Динамо» и эвакуировать 338226 человек» (У.Черчилль. Вторая мировая война т.1 стр.357. Воениздат 1991)? 


Начнем разбор полетов. До начала операции уже было вывезено на острова порядка 60 тысяч человек, но их всегда плюсуют к операции «Динамо», хотя фактически перебросили 278926 человек. Можно перечислить набившие оскомину известные факторы: близость британских островов (75 км.), остановка наступления, слабая эффективность артобстрела из-за малой плотности песка побережья (снаряды не взрывались, а вязли), большие потери танков, общая усталость,  нелетная погода и.т.д. Всё порядком надоело. На мой взгляд, приказ остановить наступление хранит в себе корни еще c 20-х годов, но в полной мере замысел раскрылся во время Мюнхенского сговора, когда Гитлер хотел присоединить к Германии чешские Судеты. Чтобы сломить  упрямство чешской делегации сдать область немцам, в Мюнхен примчался собственной персоной премьер Великобритании Чемберлен. Он и уговаривал чешскую делегацию, и стращал. И они уступили Судеты немцам. Для полноты остается добавить, что Венгрия тут же оттяпала у чехов часть юго-восточной Словакии, а Польша – Тешинскую область, тем самым нарушив договор о ненападении с СССР (навсегда закрыт вопрос о предательском вторжении СССР в сентябре 1939 года в Польшу). Что получили немцы, кроме новых территорий в 49 тысяч кв. км?  Мощные оборонные сооружения и главное – заводы «Шкода». Чешскими танками укомплектовали 5 танковых дивизий. А Мюнхенский сговор 1938 года помог Германии получить и золотой запас Чехословакии, который был перед вторжением вывезен в Англию, но после оккупации Чехословакии Гитлеру его вернули. Кто это сделал? Это Чемберлен постарался. А еще до 1929 года Англия инвестировала в Германию 1,5 млд. долларов  Оценивая итоги плана Дауэса (план Дауэса выложен в Интернете), американский исследователь Р. Эпперсон писал: «Без капиталов, предоставленных Уолл-Стритом, не существовало бы Гитлера и Второй мировой войны». После прихода к власти нацистов поддержка Германии со стороны Великобритании и США не только не уменьшилась, но даже увеличилась. 

Рейхсминистр Германии Я. Шахт в интервью, данном в нюрнбергской тюрьме, заявлял: «Если вы хотите предать суду промышленников, способствовавших вооружению Германии, то вы должны судить собственных своих промышленников. Без их участия Германия не смогла бы за короткое время создать мощную военную промышленность, снабдить армию современной техникой и оружием».

 

Рейхсминистр экономики

Ялмар Хорас Грили Шахт. 


Займы и другие формы экономической поддержки Германии, поставки им вооружений и стратегического сырья вошли в практику группы банков и промышленных корпораций Запада. В Великобритании в их число входили «Хамброс банк», «Дж. Генри Шредер энд компани». Глава нефтяного треста «Роял датч шелл» Г. Детердинг, руководитель Английского банка М. Норман, другие банкиры и промышленники субсидировали нацистский режим.  Английская «Дейли мейл» восхваляла Гитлера как защитника от «угрозы» коммунизма. «Первой линией обороны западной цивилизации против восточного варварства» объявил гитлеровскую Германию английский журнал «Эроплейн». Совсем не случайно министр Великобритании лорд В. Кинсли на предложение провести воздушные налеты на Германию после начала Второй мировой войны ответил: «Что вы, это невозможно! Это же частная собственность! Вы еще попросите меня бомбить Рур!»; «Не может быть и речи о том, чтобы бомбить военные заводы в Эссене, являющиеся частной собственностью, или линии коммуникаций, ибо это оттолкнуло бы от нас американскую общественность». Бизнес и политика... Поэтому ответ очевиден. Британские войска спас бизнес, точнее – политика международного бизнеса. Англия должна быть ослабленной, но не разгромленной. И Гитлер лично прибыл на север Франции, чтобы остановить наступление. А немцам захваченных трофеев хватило на комлектацию полных 95 дивизий!


Операция «Ганнибал» или эвакуация населения из Восточной Пруссии проводилась в январе-апреле 1945 года. Операция длилась с 21 января по 25 апреля, то есть четыре  месяца. И, конечно, было много сказано о злодеяниях большевиков, потопивших  десятипалубный пароход «Вильгельм Густлофф» с беженцами на борту. Во-первых,  судно использовалось как военное. Во-вторых, на судне находились и военные, и вооружение. На судне, рассчитаном до двух тысяч пассажиров, находились по разным оценкам от 5.5 до 9 тысяч. И когда командир советской подлодки обратил внимание на осадку судна, он сразу понял, что на судне – сознательный перегруз. Потому и торпедировал. Три тысячи ушедших детских жизней лежат целиком на совести фашистов – это их метод прикрываться беззащитными.

Это было громко сказано – «эвакуация населения». По плану вместе с мирным населением вывозили школы подводников и личный состав учебных боевых флотилий численностью более трех тысяч военных. По соображениям секретности переброску осуществляли в массе беженцев: чиновников, партийных и государственных деятелей, чинов СС и СД и членов их семей. Тех и других  разместили на двух крупных судах «Ганзее» и «Вильгельм Густлофф». Не забыть приплюсовать рейхскомиссариат Эрика Коха с архивами и все комиссариаты вплоть до районных с архивами, управления служб СС, СД, гестапо и.т.д. с архивами, а также архивы всех комендатур Восточной Пруссии. Словом, какой ни назови, военный или гражданский орган, он подлежал вывозу с архивами. Я не непрасно напоминаю об архивах. Архивы не уложишь в саквояж. От каждого учреждения это десятки и десятки опечатанных ящиков. Свозились они в больших количествах к кораблям. Для них нужна охрана и сопровождающие. Это я к тому, что песня о вывозе самолетами нереальна и не по причине большого объема. Если осуществлять транспортировку самолетами, то наблюдается удручающая картина. В самолет угодил снаряд, взрыв – самолет развалился, и как ни крути, а часть секретных ящиков упадет на землю. При втором варианте самолет упал на землю, взорвался, и часть ящиков всё равно разбросает по округе. В обоих случаях наблюдается высокая степень риска угодить архивам в руки противника. А вот морским путем вопрос ясен: потопили судно – и все секреты на дно.

Самое интересное,  что право на посадку имели только те, кто предъявлял спецразрешения. Это был приказ гауляйтера Эрика Коха. Между судами и беженцами находился строй работников гестапо и проверял на предмет этих самых разрешений. А адмирал Дёниц, отвечавший за операцию, начхал на это и приказал морякам принимать всех подряд. А почему?  Суда заполнялись крайне медленно по причине отсутствия спецпропусков. Причалы были забиты десятками тысяч людей, а пропуска отсутствовали у большинства. Потому как отпечатать два с половиной миллиона экземпляров пропусков, развести по районам и городам, выдать населению – этого сделано не было. Но моряки не могли сами по себе принимать беженцев на корабли. Между ними и населением  находились гестаповцы. И тогда адмирал Дёниц обратился к гауляйтеру напрямую, и дело сдвинулось. Причина, по которой гауляйтер согласился, ясна: если эвакуация будет продолжаться черепашьими темпами с пропусками, он сильно рискует оставить русским превеликое множество архивов различных ведомств Восточной Пруссии и управленченский персонал всего региона. Может, на нескольких судах и можно вывезти всех, «кого надо», но прикрыться простым населением необходимо. А пропуска?  Вот потому и проявил гауляйтер «гуманность». В операции было задействовано былее тысячи кораблей и судов. Только остается дополнить, что на всех судах находились и военные, и техника. В очередной раз вояки прикрывались телами женщин и детей. Потому повторяю: эвакуация предназначалась в первую очередь для вывоза военно-административно-хозяйственного аппарата Восточной Пруссии, спецслужб, военных, техники. Более подробно и интересно описано в книге А.Захарова «Щит и меч Кенигсберга в главе «Операция «Ганнибал».

 

Невский пятачок

 «К моменту высадки нашей роты, – вспоминает участник этой операции Юрий Пореш, – все окопы, ходы сообщений были забиты замерзшими трупами. Они лежали на всей площади «пятачка», там, где их настигла пуля или осколок. Трудно об этом вспоминать, но так было: укрытие, в котором мне и моим двум товарищам довелось разместиться, было вместо наката перекрыто окоченевшими трупами, трупами были частично выложены стены, амбразуры для ведения огня были оборудованы между трупами, уложенными вдоль окопов вместо бруствера. Вся площадь пятачка представляла собой кладбище незахороненных солдат и офицеров… Всё это на фоне постоянного грохота нашей и немецкой канонады … отвратительного воя немецких штурмовиков, стона раненых, мата живых, кроющих немцев, войну и этот гиблый пятачок, а иногда и наших артиллеристов, лупивших по своим позициям». 


Из воспоминаний бойца 115-й стрелковой дивизии Ю.Р.Пореша господин Коцюбинский по привычке изъял ключевое предложение: «... ни одного деревца или куста, ни одного кирпича на кирпиче — всё снесено огнём…».  То, что вместо накатов и брустверов были сложены трупы погибших – истинная правда. Первое время пытались хоронить погибших в воронках, но разрывы новых артобстрелов выбрасывали трупы на поверхность, и тогда тела метрвых пришли на помощь живым. Суровая правда и необходимость. Никакого кощунства.


Для начала коротко о том, почему сложно было прорваться к «Невскому пяточку» с востока со стороны Волховского фронта.

 

Мерецков К.А,

командующий Волховским фронтом.

 

К.А.Мерецков: «Я редко встречал местность, менее удобную для наступления. У меня навсегда остались в памяти бескрайние лесные дали, болотистые топи, залитые водою торфяные поля и разбитые дороги. Трудной борьбе с противником сопутствовала не менее трудная борьба с природой. Чтобы воевать и жить, войска вынуждены были строить вместо траншей дерево-земляные заборы, вместо стрелковых окопов – насыпные открытые площадки, на протяжении многих километров прокладывать бревенчатые настилы и гати и сооружать для артиллерии и минометов деревянные платформы... Обширные торфоразработки, протянувшиеся от побережья Ладоги до селения Синявино, а к югу от Синявино сплошные леса с большими участками болот, труднопроходимых даже для пехоты, резко стесняли маневр войск и создавали больше выгод для обороняющейся стороны. Почти единственным сухим местом на этом направлении были Синявинские высоты, которые на 10-15 метров возвышались над окружающей плоской равниной. Естественно, именно они стали ключевой позицией на пути наступления наших войск, тем более что с них противник имел круговой обзор на несколько километров. В течение одиннадцати месяцев хозяйничавшие здесь немецкие войска всё сделали для того, чтобы шлиссельбургско-синявинский выступ был неприступным".


Генерал-фельдмаршал вермахта Эрих фон Манштейн в отличие от Мерецкова чрезвычайно лаконичен: «...мы никогда не организовали бы прорыва на такой местности».  Надеюсь, дополнения излишни.



Эрих фон Манштейн 


Не менее сложная местность наблюдалась и с западной стороны.  Для наглядности карта местности просто необходима.

В центре карты указан кусочек земли, обильно политый кровью советских людей.  


Прибывший в сентябре новый командующий Ленинградским фронтом генерал армии Жуков Г.К. был действительно «дубинкой» Сталина. Спеша выполнить приказ Ставки,  он форсировал операцию по прорыву блокады. Из-за спешки и неорганизованности были понесены действительно большие потери. Что плохо, так это то, что Жуков, не выполнив приказ Ставки, «засветил» противнику место, откуда и в дальнейшем будут проводиться операции по прорыву блокады. И немцы это поняли, укрепив позиции.

Давайте детально посмотрим на позиции противника. На севере у городка №1 расположена 8-я ГЭС, мощное железобетонное сооружение достаточной высоты. Там располагалась крупнокалиберная артиллерия. Сектор обстрела - исключительный. Махонький плацдарм, с трудом удерживаемый, простреливался насквозь.

 


Городок №1 – опорный пункт  96-й пехотной дивизии. Её же части находились в центре и у южной части плацдарма населенного пункта Арбузовка.

Руководство действиями трех участков осуществлялось командующим дивизией генерал-лейтенантом Вульфом  Шеде из центральной части. Состав дивизии: три пехотных полка, артиллеийский и четыре батальона: противотанковый, разведка, саперный и связи. Чуть ниже вдоль позиций находились карьеры и расположение 1-й парашютной дивизии. И еще южнее карьеров – 112-я пехотная дивизия под командованием генерала артиллерии Мартина Ванделя. А за карьерами (на карте – чуть справа) высились отвалы породы высотой 10-15 метров, а за отвалами указана территория лесистой заболоченности. А теперь несколько уточнений, почему именно таким образом построены немецкие позиции. Командир 96-й пехотной дивизии находился в центре и руководил своми частями на обоих флангах. Обзор с высоты отвалов позволял видеть всю панораму боя в реальности. Дивизия вела огонь с флангов и центра. И дивизия В.Шеде не зря находилась в этом месте, имея опыт «Уманского котла». 122-й дивизией командовал генерал артиллерии, в его распоряжении находилась не только положеная по штатному составу артиллерия, но и батарея штурмовых орудий. Это самоходные орудия (САУ). Вооружение: пушка калибра 75мм, ручной пулемет, пистолет-пулемет. Для стрельбы пушкой применялись снаряды: осколочно-фугасные, бронебойно-трассирующий, кумулятивный и дымовой. Дальность прямого выстрела – до 600 метров, максимальная дальность – 2,6 км. То есть идеально для стрельбы прямой наводкой. На отвалах были сооружены долговременные огневые точки, простреливающие всё пространство плацдарма и реку. А теперь о первой парашютной дивизии. С чего бы это командованию вермахта приспичило «воздушных балерин» бросить в столь опасное место? Ответ пришел после изучения специфики боев на этом участке и штатного вооружения парашютистов. Всё дело в песчаных карьерах, расположенных вдоль позиций. На дне карьеров и расположились минометные подразделения десантников. Нет, у них не было особых минометов. Просто по штату простой пехотной дивизии полагалось иметь 57 штук, а парашютистам – 131. Вот в чём причины.


 Немецкие парашютисты  на «Невском пятачке»

 

Находясь на дне карьеров, они вели по наводке огонь, сами оставаясь недосягаемыми для огня противника. А при самом медленном темпе стрельбы 15 выстрелов в минуту это получается 1965 выстрелов или более 6 тонн смертельного металла. Это за одну минуту. Огромная поражающая мощь. Кроме того парашютисты были вооружены с 1942 года специальной винтовкой FG42. Она выполняла роль автомата, карабина, ручного пулемета, ружейного гранатомета, снайперской винтовки. Невероятно, как можно удерживать плацдарм в два километра в ширину и 800 метров в глубину под прицельным огнем противника на достаточно ровной местности месяцами? Это настоящий подвиг.

«Невский пятачок» в наши дни. Незаживающие раны земли.

 

   А то, что «номенклатура»  в голодном Ленинграде вкусно кушала, так при любом режиме такое было. Покажите мне генерала, который питался в войну солдатской пайкой!


«Для того чтобы блокада Ленинграда не превратилась в массовый и в большинстве случаев совершенно бессмысленный убой военнослужащих, а также в фактический геноцид целого города – «Ленинградский Холокост», требовалась просто иная власть, с иной, европейской политической культурой, другой психологией, другой системой приоритетов. Коммунистические лидеры совершенно спокойно чувствовали себя, сидя в теплых блиндажах и кабинетах, отдавая свои людоедские приказы только ради того, чтобы «отчитаться перед Сталиным» о выполнении его директив. Они разъезжали по умирающему городу в роскошных начальничьих автомобилях, глядя на то, как за окнами погибают от голода и холода изможденные люди, тянущие за собой саночки с телами их умерших близких. Вот о чём забывать мы тоже не имеем права...»


Очень жаль, что господин Коцюбинский не удосужился объяснить, что должен был сделать Сталин, если бы обладал европейской политической культурой и прочая. А может, прямо напишем, что уготовила европейская культура народам Советского Союза? Рассказывать о плане «Ост» нет смысла, его читать надо. Там очень подробно описано, какое светлое будущее ждет освобожденные от большевиков славянские народы. Сухая статистика говорит обратное, версий множество, но самые скромные цифры говорят следующее.


Группа исследователей под руководством Г. Ф. Кривошеева оценила потери гражданского населения СССР в Великой Отечественной войне приблизительно в 13,7 млн. человек. Итоговое  число – 13 684 692 чел. Складывается  из следующих составляющих :

  • было истреблено на оккупированной территории и погибло в результате боевых действий (от бомбардировок, артобстрелов и т. п.) — 7 420 379 чел.
  • умерло вследствие гуманитарной катастрофы (голод, инфекционные болезни, отсутствие медицинской помощи и т. п.) — 4 100 000 чел.
  • погибло на принудительных работах в Германии — 2 164 313 чел.

(Гриф секретности снят: Потери Вооружённых Сил СССР в войнах, боевых действиях и военных конфликтах: Стат. исслед./ Г. Ф. Кривошеев, В. М. Андроников, П. Д. Буриков. — М.: Воениздат, 1993.)


Можно вспомнить о культуре Англии и США. Февраль 1945 года. Пишет свидетель:

«Затем наступил вечер 13 февраля 1945 года. Было это ровно 68 лет назад. Тогда я был военнопленным и находился  в Дрездене. Той ночью примерно в 22:30 вечера раздались заунывные звуки сирены, возвещавшие о воздушном налете. Никто не обратил на них особого внимания, потому что это происходило каждый вечер. Население Дрездена было уверено, что пока Люфтваффе не совершает налеты на Оксфорд, ничего не произойдет и с Дрезденом. Сирены утихли, и после короткого затишья появились первые самолеты наведения, начавшие сбрасывать сигнальные огни.


Фосфор от осветительных шашек прилипал к телам людей, превращая их в живые факелы. Крики горевших заживо сливались с воплями тех, кто уцелел. Для второй волны бомбардировки сигнальные огни уже не были нужны, поскольку весь город превратился в огромный факел. Наверное, пилоты могли видеть Дрезден за сотни километров. Город был абсолютно беззащитен: не было ни зенитных орудий, ни поисковых прожекторов..» 

Victor Greeg «Dresden: A Survivor's Story» 2013.


Да, европейская  культура во всей красе... 515 бомбардировщиков в три волны:  зажигалки – фугасы – зажигалки. И всё по военным объектам!?

«Согласно отчёту дрезденской полиции, составленному вскоре после налётов, в городе сгорело 12 тысяч зданий. В отчёте сообщалось, что было разрушено «24 банка, 26 зданий страховых компаний, 31 торговая лавка, 6470 магазинов, 640 складов, 256 торговых залов, 31 гостиница, 26 трактиров, 63 административных здания, 3 театра, 18 кинотеатров, 11 церквей, 60 часовен, 50 культурно-исторических зданий, 19 больниц (включая вспомогательные и частные клиники), 39 школ, 5 консульств, 1 зоологический сад, 1 водопроводная станция, 1 железнодорожное депо, 19 почтамтов, 4 трамвайных депо, 19 судов и барж. Кроме того, сообщалось об уничтожении военных целей: командный пункт во дворце Taschenberg, 19 военных госпиталей и множество менее значительных зданий военных служб. Получили ущерб почти 200 заводов, из них 136 понесли серьёзный ущерб (включая несколько предприятий Zeiss  по производству оптики), 28 — средний ущерб и 35 — небольшой.  (Фредерик Тэйлор «Дрезден: вторник, 13 февраля 1945».


Сплошь военные объекты? Большие потери понесла армия? Тишина, все историки говорят только о жертвах среди населения: от 25 до 135 тысяч (по разным версиям). Это ли европейская культура? Скажу больше: Сталин пошел на крайние меры. Самая крайняя мера – это переговоры с противником, и Сталин такую попытку использовал. По его приказу работник НКВД Судоплатов встречался с посредником – послом Болгарии Стаменовым и просил прозондировать почву для переговоров с Гитлером. Главный вопрос: на каких условиях можно прекратить войну? А Стаменов ответил, что верит в безусловную победу Советского Союза. Давайте обвинять его в отсутствии европейских ценностей? Всё дело не в европейских ценностях, а в народе. Народ, принявший героизм за норму жизни, не поставить на колени и не победить. НИКОГДА.  


Тема блокадного Ленинграда – это очень тяжело и больно. К такому необходимо относиться чутко и бережно. Выражать свои взгляды можно и нужно, но для начала перед тем, как печататься, поговорите со своей совестью.

 





<< Назад | Прочтено: 705 | Автор: Костовецкий С. |



Комментарии (0)
  • Редакция не несет ответственности за содержание блогов и за используемые в блогах картинки и фотографии.
    Мнение редакции не всегда совпадает с мнением автора.


    Оставить комментарий могут только зарегистрированные пользователи портала.

    Войти >>

Удалить комментарий?


Внимание: Все ответы на этот комментарий, будут также удалены!

Авторы