Виктор Равкин

Сазаны в полете,

или аэрофлотовские страдания – 1978 год

Сазан – рыба из семейства карповых,

жирная, но костистая;

с усиками по краям рта

                             Из энциклопедии

Летайте самолетами Аэрофлота

               Из рекламы времен СССР

Родина сазана – Китай, Япония и Восточная Европа. Еще в давние времена его окультурили, и теперь он плавает в искусственных водоемах, но уже под другим именем, а именно, карпа. Сазан же, не поддавшийся одомашниванию и сохранивший свой непокорный нрав, водится до сих пор только в пресноводных и солоноватых водах рек Азовского, Черного и Каспийского морей. Эта рыба прекрасно плавает, но летать не может. Небольшие, но довольно изящные плавники не в состоянии даже на мгновение вырвать грузное тело сазана  из родной стихии.Да и не нужно ему этого счастья. Но иногда...

Из поездок по стране я обычно привозил что-нибудь характерное для того или иного города: из Киева – киевский торт, из Риги – рижский «Бальзам» и салаку, из Таллинна – ликер «Vana Tallinn», из Днепропетровска – фирменную перцовку, из Запорожья – дыни, из Баку – прогулочную складную коляску и так далее. Ну, а из Астрахани, - естественно, рыбу.

Астраханский приятель посоветовал, кроме воблы, забросить в Москву с помощью Аэрофлота пару сазанчиков. И вот днем, перед самым отлетом, отправляемся за ними. У берега – старая баржа, переоборудованная в садок. Заходим внутрь. В середине – небольшой бассейн, в котором плавает недавно попавшая в сети рыба. Пред отправкой в последний путь она резвится, не подозревая о ближайшем несчастном будущем.

Вдоль бортика расхаживает командир садка – лохматый мужик , в высоких сапогах и прорезиненном фартуке оранжевого цвета.

-Вась, товарища из Москвы надо осазанить. Требуется пара сазаних, желательно беременных, и покрупнее, делает заказ мой приятель.

- Без проблем, - отвечает ловец рыб и, подхватив огромный сачок, вступает в неравную схватку с ближайшей рыбиной.

Через несколько секунд красавица, отливая крупной серебристой чешуей и подрагивая  неженскими усиками, трепыхается в подставленном пакете. Мы подвешиваем его на крючок безмена – так тогда называли бытовые пружинные весы. Указатель веса замирает на цифре «8». Вторая сазаниха немного меньше. Расплачиваемся – как сейчас помню – по 56 копеек за килограмм. Загружаем пакетами большую сумку, которая сразу выдает признаки жизни в ней. Тесновато, видите ли, им стало.

- Ничего, скоро угомонятся,- загадочно улыбается мой проводник и подхватывает сумку.

- Это как, помрут что ли? Заснут, то есть? – прет из меня любознательность.

- Да! Сначала поспят немного, но потом, уже в Москве, могут и проснуться. Но головка болеть не будет. Сейчас все увидишь, потерпи чуток, - едва сдерживая ухмылку, отвечает он.

Мы усаживаемся на сухом уже бережке. Апрельское солнышко приятно согревает наши спины. Внизу матушка-Волга в ее нижнем течении. Совсем недавно она освободилась от надоевшего ей груза – льда. И теперь она радуется своим старым знакомым: низко сидящим в воде танкерам «Волгонефть», самоходным баржам, юрким рыболовным моторкам и маленьким лодчонкам, на которых застыли фигурки рыбаков. Скоро и навигация. И тогда красавцы-теплоходы один за другим будут швартоваться у причалов этого старинного русского города.

- Ну, а теперь слегка погреем и наши души, - торжественно объявляет приятель и достает из внутреннего кармана куртки четвертинку. – Сейчас отметим временную, надеюсь, разлуку вчетвером.

- А где же еще двое? – озираюсь я по сторонам, опасаясь, что на всех не хватит.

Вслед за чекушкой на свет появляется пара походных стаканчиков и два соленых огурца. Ловким движением он срывает фольговую бескозырку и разливает. Но не все. Пьем, закусываем. Полулежа. Предполетное настроение, и без того хорошее, становится еще лучше. Через несколько минут уже из другого кармана извлекаются  четыре куска ваты, кстати, дефицитной тогда. На них выливаются остатки водки, и приятель вкладывет вату под жабры сазанихам... Те, конечно, сопротивляются, но вскоре затихают.

- Дозы выверенные. Часа на три хватит. Проспятся, а потом проснутся, может быть, - вот его заключительные слова.

Посадка в самолет с двумя нелегалами в сумке проходит без каких-либо затруднений. Даже не спросили, что везу. Тогда все было намного проще.

- Уважаемые пассажиры, - раздается  радиоголос бортпроводницы, - экипаж и его командир летчик первого класса Иванов приветствует вас на борту самолета ТУ-134, совершающего рейс по маршруту Астрахань – Москва (аэропорт Внуково). Наш полет будет проходить на высоте 7000 метров со скоростью 850 километров в час. Ориентировочное время в полете – 1 час 40 минут. До полного набора высоты просьба не отстегивать ремни безопасности. В полете вам будут предложены прохладительные напитки и свежие газеты.

Летим. Расчетное время уже вышло, но самолет почему-то не собирается снижаться. Да и пристегнуть ремни никто не приказывает. Пассажиры начинают беспокоиться: уж не вырабатывет ли самолет топливо для посадки на брюхо. Информации никакой, стюардесса заперлась в кабине с летчиками, и неизвестно, чем она там занимается. Хочется пить и даже уже есть.Но вот, наконец, начинаем снижаться. В иллюминаторе в лучах заходящего солнца показалась река, и довольно большая. Явно не Москва-река.

- Уважаемые пассажиры! Наш самолет  по метеоусловям  в Москве совершил посадку в аэропорту города Куйбышева. Просьба пройти в здание аэровокзала. О времени вылета в Москву вам будет объявлено дополнительно. Не забудьте взять из самолета свои вещи,- наконец проинформировала нас бортпроводница.

Пассажиры разбежались по буфетам и туалетам, стремясь скоротать второе за сегодня предполетное время. Не скоро, но все-таки объявили, наконец, о посадке. Снова  летим, расчетное время уменьшилось до часа. Но вот и оно проходит, а мы все на небесах. И опять Аэрофлот не информирует. Туман что ли возвратился в Белокаменную?

Приземлились, но теперь уже в Ленинграде, в аэропорту Пулково. Хорошие дела! Высаживаемся в соответствии с прежним сценарием. И рыбки вместе со мной. Но что-то начинают беспокоиться – у них, видно, тоже расчетное время заканчивается.

В зале ожидания народу полным – полнехонько, самолеты летят мимо Москвы, и сажают их в Ленинграде. Свободных мест даже на полу мало, но все же нахожу – возле туалета. Стелю две газетки «Астраханская правда», сумку с товаром под голову. Начинаю дремать – время-то уж очень позднее. Просыпаюсь от чьего-то пристального взгляда. Так и есть. Рядом стоит тетка, на вид хохлушка. Видать, с Украины тоже самолеты сажали.

- А шо у вас, товарищ, голова мотается из стороны в сторону?- спрашивает она меня, - уж не припадок ли у вас? Может, врача позвать?

- У меня припадок? – отвечаю вопросом на вопрос и тут же вспоминаю, на чем, вернее, на ком лежит моя усталая от перелетов голова. – Да бокс приснился, будь он неладен, еле успеваю увертываться от ударов соперника.

Тетка недоверчиво выслушивает мое объяснение и обещает посетить меня снова в случае чего. А я незаметно для окружающих двумя резкими ударами помогаю сазанихам успокоиться.

Наконец, очень ранним утром объявляют очередную посадку в самолет. На этот раз сразу на все. Отсчитывают пассажиров по числу посадочных мест в самолете. И вперед. Вернее, вверх. Попадаю во временную компанию к дальневосточникам. Люди они привычные и не к таким  мелким неудобствам, вроде метеоусловий в столице. У них и не такое бывает – по трое суток сидят в аэропортах. Кстати, рыбу тоже везут, но более ценную, нежели моя. Угостили, запаслись солидно. Хотел моих сазаних дозаправить, но полетная технология еще не отработана. Отложил до следующей командировки в Астрахань.

Узкой лентой вьется давно знакомая Москва-река. Мелькнул в лучах утреннего солнца шпиль Университета. …Звоню в дверь и сразу прошу наполнить ванну водой. Дети удивленно на меня смотрят, предполагая, вероятно, что я упал в большую лужу перед домом. Но вида не показывают и включают воду. Через десять минут с заговорщицким видом прохожу с сумкой в ванную комнату и мягко сталкиваю рыбок в воду. Есть слабая надежда, что остались живы вопреки стараниям Аэрофлота. Потом приглашаю старшую на свидание с астраханскими гостьями, а сам выхожу. Такого истошного крика не слышала наша квартира с момента ее заселения. После него сильнейший удар дверью, посыпалась штукатурка. Пробкой вылетает из ванной комнаты дочка, мокрая и вся в рыбьей чешуе. Рыбки проснулись! Неповторимое мгновение!

Икра у сазаних – зеленоватого цвета и довольно мелкая. Чтобы ее отделить от пленки, требуется известный навык. Засолили. Конечно, икра не красная и тем более не черная. Но все же неплохая, в особенности как закуска к известным напиткам. Вот и вся история с сазанами, совершившими с помощью Аэрофлота свой первый, оказавшийся последним, длительный перелет.

СТРАНСТВИЯ ПО ЖИЗНИ И ОКРЕСТНОСТЯМ ЛИТЕРАТУРЫ

ПОХВАЛА ПАМЯТИ

УРОК УСТНОГО СЧЕТА

В ГОСТЯХ У МАРШАЛА, ИЛИ ДАВНИЙ ЭПИЗОД ИЗ ЖИЗНИ В ДОМЕ НА НАБЕРЕЖНОЙ

РИСКОВАННЫЕ ИГРЫ НА СВЕЖЕМ ВОЗДУХЕ, ИЛИ ОДНА КРИМИНАЛЬНАЯ ИСТОРИЯ

ЖАРКОЕ ПИОНЕРЛАГЕРНОЕ ЛЕТО, ИЛИ МИКРОВЕЛИКАЯ СТРОЙКА КОММУНИЗМА 0 1953 год

КАК Я ЧУТЬ БЫЛО НЕ СТАЛ БИБЛИОФИЛОМ, ИЛИ ЕЩЕ ОДНО "МЕМУАРНОЕ ХУДОЖЕСТВО" - 1956 год

МЕТОДОМ ИСКЛЮЧЕНИЙ, ИЛИ ИНТЕРВЬЮ С САМИМ СОБОЙ - 1959 год

АВТОПРИКЛЮЧЕНИЯ ОДНОГО ДОМАШНЕГО ЖИВОТНОГО, ИЛИ АБХАЗСКИЙ МОТИВ - 1964 год

НОВЫЙ ГОД ПО-МОСКОВСКИ, ИЛИ "НОСТАЛЬГИЧЕСКИЙ МЕМУАР" - 1974 год

САЗАНЫ В ПОЛЕТЕ, ИЛИ АЭРОФЛОТОВСКИЕ СТРАДАНИЯ - 1978 год

В ПЛЕНУ ЛИТЕРАТУРНЫХ РЕМИНИСЦЕНЦИЙ

ТРОЕ ТИМУРОВЦЕВ И ТРИНАДЦАТЬ КОШЕК: ПОЧТИ ПО АРКАДИЮ ГАЙДАРУ

• Die Administration der Seite partner-inform.de übernimmt keine Verantwortung für die verwendete Video- und Bildmateriale im Bereich Blogs, soweit diese Blogs von privaten Nutzern erstellt und publiziert werden.
  Die Nutzerinnen und Nutzer sind für die von ihnen publizierten Beiträge selbst verantwortlich

  
  Es können nur registrierte Benutzer des Portals einen Kommentar hinterlassen.

  Zur Anmeldung >>