ЛЕВАНТ- НЕЗАЖИВАЮЩАЯ РАНА ЧЕЛОВЕЧЕСТВА

Горячие точки планеты

Евгений Кочанов (Бонн)

Для некоторых, в особенности для молодых читателей, термин «Левант» пуст, не несет никакой информации, которая вызывала бы какие-то знакомые ощущения; разве что мой старый друг, блестящий пианист Борис Левантович, заинтересовался им и узнал, в чем дело. А дело доходило до того, что его, как и его отца, кстати, звали попросту Лев Антоныч... А дед другого моего друга был когда-то, сотню лет назад, представителем патриаршего престола в Леванте; русская православная церковь до сих пор имеет там свои интересы. Что же за «Левант» такой, почему вдруг это название?

Забыто, да. Вытеснено из политического обихода, осталось лишь как устаревший географический термин. Происхождение очевидно: итальянское levante — восход, Восток; по-французски soleil levant — восход солнца. Сразу вспоминается Монэ — «Impression, soleil levant», картина, положившая начало великой революции в искусстве — импрессионизму. Да мало ли еще что вспоминается...

В географическом (или геополитическом) отношении Левант представляет собой обширный регион от гор Тавра на севере до Аравийской пустыни на юге; от Средиземного моря на западе до Междуречья на востоке. Иногда в него включают и полуостров Малой Азии — Анатолию, что в переводе с греческого означает то же самое — страну восхода.

Изначально это были земли к востоку от могущественной Венеции, позже так ее стала называть вся Европа. Да и не только — у арабов вместо обозначения «машрик» (от араб. аш-шарк — восток) чаще используется «Аш-Шам», — название того же региона.

Когда-то все эти земли были под властью Османской империи. Сначала левантинцами называли европейских купцов, осевших в Стамбуле, Бейруте, Алеппо, Дамаске, Яффе, Каире, а потом и вообще всех местных жителей. Подавляющее большинство их, кстати, было христианами, лишь в некоторых городах большинство составляли евреи. Арабов же до начала XX века представляли немногочисленные кочевые группы бедуинов, промышлявших попрошайничеством или грабежом; население городов и поселений их боялось, а турецкие власти гнали в шею.

Почему Левант? Мало того, что русское «Ближний Восток» и буквальное английское «Near East» географически совсем не совпадают; ближе английское «Middle East», то есть «Средний Восток». Ближе, но и только... Мне кажется, что и понятие «Палестина», включавшее в себя изначально и Израиль (прежде всего), и Ливан, и даже Сирию, и Иорданию, окончательно утратило свой первоначальный смысл и означает ныне «нечто»: зыбкое, переполненное ненавистью, террористически ориентированное, не имеющее ни внятных властных структур, ни законов, ни минимального уважения к соседним, вполне состоявшимся государствам. Странно и чудовищно — именно эту иллюзорную, узурпированную исламистской пропагандой «Палестину» всеми силами поддерживают леволиберальные и социал-демократические круги многих стран Европы и мира, закачивают туда немыслимые деньги, получая в ответ лишь снисходительно-презрительное одобрение и требования новых подачек.

Нет уж, по мне лучше не говорить о проблемах этой «Палестины». Будем говорить о проблемах Леванта, о межгосударственных отношениях в этом регионе. И прежде всего — о новых-старых проблемах ближневосточного (или левантийского?) урегулирования.

Реанимация «дорожной карты»?

Разговоры по неприятному поводу — о гражданских жертвах в секторе Газы в результате недавней израильской операции — очевидно, начинают утихать. Арабская пропаганда на этот раз показала себя столь неуклюжей, столь неготовой к очевидному преимуществу Израиля как в военном, так и в моральном отношении, что некоторое, я бы сказал, оцепенение продолжается до сих пор. Сложно и дорого было это сделать, но на каждый акт сопротивления своим наступающим войскам Израиль отвечал детальной видеозаписью с места событий, представленной в соответствующие международные органы. Теперь все могли видеть и без этого очевидную аморальность ХАМАСа, подставляющего под пули палестинских младенцев, размещающего ракетные установки и крупнокалиберные пулеметы на крышах жилых домов, да и прочие столь же «гуманные» действия. Все могли видеть, но не все видели или даже хотели видеть. Некоторые даже подсчитали, что популярность Израиля в мировом общественном мнении резко упала после операции в Газе. Это, собственно, и привело к целому взрыву новых и не всегда даже вежливых требований к Израилю — немедленно признать принцип «двух государств для двух народов». Собственно, не к Израилю как таковому были эти требования, а к его новому правительству, лидеры которого еще во время предвыборной кампании демонстрировали явно отрицательное отношение ко многим моментам нынешнего этапа «ближневосточного урегулирования».

Состав кабинета многих напугал (прежде всего «палестинцев» и их богатых арабских покровителей), других (Европу, Америку) — озадачил. «Ястребы» у руля — значит, шаг назад в вожделенном создании «палестинского государства»? И вот — премьер Биньямин Нетанияху однозначно дает понять, что он вовсе не против требуемого ритуального «принципа». А новый министр иностранных дел Авигдор Либерман, с его устойчивой репутацией «экстремиста», идет, на первый взгляд, еще дальше — он за возрождение «дорожной карты», документа, сыгравшего еще в самом начале нынешнего века важную роль в концептуальном развитии процесса, но впоследствии признанного и сторонами, и мировой прессой «нежизнеспособным». Впрочем, ценность «дорожной карты» как изложения важнейших принципов урегулирования в их логической очередности и теперь никто не отрицает, более того, принципы эти упоминаются и в последующих документах, в том числе и в «декларации Аннаполиса». Но к ней Либерман относится с большим сомнением, считая, что она ставит все с ног на голову, форсируя создание «палестинского государства» без выполнения предварительных условий. «Дорожная карта» — другое дело, и ее следует выполнять с самого начала, пункт за пунктом, не забегая вперед.

Итак, «дорожная карта», согласованная и предложенная «ближневосточным квартетом» (США, ЕС, Россия и ООН) в 2003 году. Вот как выглядит лишь одно из основных положений первого этапа, начиная с названия: «Окончание террора и насилия, нормализация условий жизни палестинцев, формирование палестинских институтов». Конкретнее: «Палестинское руководство выступит с недвусмысленным заявлением о подтверждении права Израиля на существование в мире и безопасности и призывом к немедленному и без всяких условий прекращению огня с тем, чтобы остановить вооруженные действия и все формы насилия против израильтян на любой территории.

Все официальные палестинские институты прекращают подстрекательство по отношению к Израилю». Один лишь этот пункт дает возможность понять, что нет никаких несчастных «палестинцев», есть озлобленное общество, цель которого — уничтожить соседа, дающего ему бесплатно и воду, и газ, и электричество, и бензин, и значительную часть продовольствия.

Первое же условие «квартета» оно вовсе не готово и не имеет даже намерений выполнять. Что же дальше? А ничего. Когда-то Либерман голосовал в Кнессете против «дорожной карты». Что ж, повзрослел. С государством, создание которого являлось целью «четверки», вполне можно было бы сосуществовать. С отказавшимся от терроризма, демилитаризованным, эффективно управляемым и подчеркнуто демократическим государством; в этом случае даже неважно, кто будет его населять.

Собственно, Израиль проявил добрую волю в главном вопросе ближневосточного урегулирования. Другая сторона молчит и, я думаю, будет молчать и дальше либо выступать с несуразными «дополнительными требованиями». Ибо к выполнению даже первоначального этапа «карты» она явно не готова.

Что ж, новое правительство Израиля сделало сильный ход. Неизменно критичный Д. Пайпс пришел в восторг и заявил: «Израиль вернулся». Стопроцентно легально, в полном соответствии с усилиями международной дипломатии и полностью вразрез с политикой бесконечных уступок предыдущих правительств, которые загоняли Израиль всё дальше и дальше в туннель, в конце которого свет и не просматривается.

Возможно, главная задача сейчас — резко активизировать пропагандистскую поддержку этой позиции, переломить растущее влияние исламистов на мировые СМИ. Об усилиях же по созданию Израилем на своих границах гипотетического «миролюбивого государства» и говорить пока не стоит — противная сторона к этому явно не готова. Можно было бы, конечно, ее заставить, но не готовы и те, кто мог бы это сделать. Это и Америка, и Европа, и, конечно же, влиятельные арабские страны. России же, усиленно заигрывающей с самыми одиозными силами Леванта, кажется, пора проститься с идеей проведения в Москве сколько-нибудь содержательной конференции по Ближнему Востоку.

Остается вечный вопрос: «Что делать»? Есть самые разные варианты ответов, но нет ни одного, который не вызывал бы сомнений. Пока же весь Левант остается средоточием многочисленных противоречий и конфликтов, зачастую скрытых от внимания публики, но от этого не менее убийственных. Палестино-израильский конфликт — лишь один из них; возможно, вовсе и не он будет определять судьбы этого региона.