С Марком Твеном – по Германии

Грета Ионкис (Кёльн)

Прославленный янки, Король смеха с берегов Миссисипи, Марк Твен не раз приезжал в Германию, изъездил и исходил ее вдоль и поперек. Не случайно книга его путевых очерков так и называется - "Пешком по Европе" (1880).

В книге Марка Твена вы найдете не только яркие картины великолепной природы Германии, но и забавные бытовые сценки, массу полезных сведений, которые касаются немецкой ментальности, а она, как известно, меняется медленно. Но самое главное, обо всем говорится весело, с юмором.

Итак, в путь! Он лежит через Франкфурт-на-Майне. Третий по величине город Германии и сейчас находится на перекрестке всех дорог. Для Марка Твена Франкфурт - это город, где родились первопечатник Гутенберг и великий Гёте.

А знаете ли вы, откуда взялось название города? Марк Твен объясняет: "Франкфурт - один из шестнадцати городов, гордящихся тем, что именно в нем произошел следующий случай. Карл Великий, тесня саксов (по его версии), или теснимый саксами (по их версии), вышел к реке, утопавшей в густом тумане. Впереди (или позади) был неприятель. Так или иначе, королю до смерти нужно было переправиться на тот берег. И вдруг он увидел, что к реке направляется лань со своим детенышем. Король глаз с нее не спускал, уверенный, что она выведет его к броду, и оказался прав. Лань перешла реку вброд, а за нею - и войско Карла. Так франкам удалось одержать крупную победу (или избежать поражения), в память о чем Карл Великий приказал воздвигнуть на этом месте город и назвать его Франкфуртом, что значит: "брод франков". Ни один из остальных городов, где засвидетельствован точно такой же случай, не был так назван".

Кроме опрятности и аккуратности франкфуртской публики, Марк Твен отмечает отвагу, находчивость и смекалку далеких предков горожан. Именно об этом свидетельствует легенда, которую он пересказывает в своей книге. Легенды он любит, но ведь и мы грешим этой слабостью. Послушайте, может быть, именно эта вам еще не известна.

Давным-давно, во время карнавала в городской ратуше, вниманием королевы завладел неизвестный рыцарь, очаровавший всех изысканностью манер. Она танцевала только с ним, и все завидовали избраннику. Когда же пришло время сбросить маски, все обомлели: рыцарь оказался Бергенским палачом. Король распорядился казнить наглеца, который опозорил королеву и оскорбил корону. Но тот, покаявшись, предложил иное средство стереть позор: "Моя смерть не отменит случившегося. Лучше обнажи свой меч и возведи меня в рыцари! Тогда мой проступок перестанет быть оскорбительным". Король подивился смелой речи палача, но счел предложение мудрым. "Ну, ты и шельма! - воскликнул он. - Но твой совет хорош, зовись отныне Шельм фон Берген!" Вот как подчас получали знатный титул!

Марк Твен, конечно, подтрунивает над немцами, но считает, что народ Германии достоин уважения. У него было много случаев в том убедиться.

Гейдельберг раскинулся на берегу неугомонного Неккара, у входа в узкое скалистое ущелье, по которому несет свои воды река. Марку Твену город и его окрестности показались необыкновенно живописными. И вот признание писателя, исколесившего Америку и Европу: "Никогда я не видел пейзажа, исполненного такого ясного и кроткого очарования".

Неудивительно, что в начале ХIХ века это место было настоящим гнездом романтизма, но Марк Твен не в ладах с романтиками. Для него Гейдельберг - прежде всего город студентов, и это понятно: университет, основанный тут в 1386 году, - старейший в Германии. Во времена Марка Твена в нем обучалось восемьсот студентов.

Вот как представлялась студенческая жизнь американскому писателю, которому так и не довелось получить систематического образования. "Университетская жизнь в Германии - это поистине привольная жизнь. Студентов не селят в общежитии, они живут, где хотят, едят, когда и где придется. Спать они ложатся, когда вздумают, а то и вовсе не ложатся. Пребывание в университете не ограничено никаким сроком, и студенту разрешается переходить с факультета на факультет. Вступительных экзаменов нет. Студент может приступить к занятиям или развлечениям - к чему больше лежит душа. Если он предпочитает занятия, к его услугам целый ряд курсов: выбирай, что нравится. Он выбирает и записывается на соответствующие курсы, но лекции может и не слушать".

Отмечая рвение и прилежание студенческого большинства, на рысях перебегающего из одной аудитории в другую, Марк Твен уделяет гораздо большее внимание меньшинству, а именно - корпорантам. О студенческих корпорациях писали и Гёте, и Гейне, это давняя традиция. Марк Твен уверяет, что ей уже 250 лет. Знакомый корпорант рассказывает Марку Твену, что князь Бисмарк, будущий "железный канцлер", в бытность свою студентом за одно только лето дрался тридцать два раза. Полвека спустя Марк Твен наблюдает уже не собственно дуэль, а организованные поединки между представителями разных корпораций. Бывалые корпоранты щеголяют багровыми рубцами, рассекающими лицо вдоль и поперек.

Марк Твен был потрясен интересом немцев к музыке и опере, культурой зрительного зала. На концерте в Мюнхене, как только часовая стрелка показала семь и грянула музыка, прекратилось всякое движение. "Впоследствии я убедился, что немцы больше всего любят оперу... Это законное следствие привычки и образования. Не сомневаюсь, что и наш народ когда-нибудь полюбит оперу, но, разумеется, не сразу", - не без иронии замечает Марк Твен. Любовь к музыке и прекрасному воспитывается, Твен прав. Однако на ментальность народа влияет и природа страны. Марк Твен не устает восхищаться природой Рейнландии.

Каждый, ступивший на берег Рейна, считает своим долгом - в зависимости от степени осведомленности - или поведать историю о Лорелее, или потребовать рассказа о золотоволосой дочери Рейна-батюшки. И Марк Твен не стал исключением. Он пересказывает легенду о Лорелее из сборника некоего бакалавра искусств "Рейнские сказания", приводит стихотворение Гейне "Лорелея". "Стихотворение Генриха Гейне "Лорелея" положено на музыку. Эту песню Германия распевает уже сорок лет и будет петь вечно", - уверен Марк Твен. В Третьем рейхе имя Гейне оказалось под запретом, но песню продолжали петь, придумав "удачный" выход, - объявили слова народными.

В начале ХХ века бытовало мнение, будто немецкая женщина живет под девизом или бременем (это уж как посмотреть) трех "К" (Kinder, Küche, Kirche). Марк Твен обратил внимание на то, что сфера деятельности немецких женщин в конце ХIХ века не ограничивалась кухней. Немка вкалывала, как ломовая лошадь или как настоящая русская баба (опять-таки каждый выберет сравнение по своему разумению).

Спускаясь спозаранку по реке, он видел, что на полях уже трудились мужчины, женщины и скот. Мужчины заговаривали с путешественниками и иногда подсаживались в их лодку. Женщины - никогда: им недосуг. "Чего только они не делают! Они жнут и сеют, они молотят и веют; они перетаскивают на закорках чудовищные тяжести или перевозят не менее чудовищные грузы на тачках куда-нибудь на край света; когда нет у них собаки или коровенки, они впрягаются в тележку сами, когда есть - впрягаются им в помощь. Возраст роли не играет - чем старше бабка, тем она, смотришь, крепче".

Тем не менее, измочаленные непосильной работой немки славились своей супружеской верностью и преданностью, что отмечено особой легендой. Неподалеку от Гейльбронна, на крутом круглом холме, высится замок, именуемый Weibertreue, т.е. "Верность жен". Марк Твен пересказывает средневековое предание о двух знатных братьях, враждовавших между собой, что в пору междоусобиц не было столь уж удивительно. Однажды в отсутствие хозяина замка явился его брат и осадил поселение. Жители отчаянно сопротивлялись, но из-за начавшегося голода и мора вынуждены были сдаться на милость осаждавших. Обозленный длительным сопротивлением герцог приказал отпустить женщин и детей, а мужчин казнить поголовно. Мольбы женщин пощадить их мужей были тщетными, но герцог оказал им милость: чтобы они с детьми не погибли от голода, он разрешает им взять из дома столько ценного имущества, сколько каждая сможет унести. Вскоре ворота открылись, и из замка вереницей потянулись женщины, неся на спине своих мужей. Разгневанные хитростью солдаты хотели перебить всех, но герцог остановил их: "Вложите меч в ножны, ведь мое слово нерушимо."

Но верность и преданность - увы! - не всегда бывают вознаграждены. Марк Твен приводит еще одну легенду, которую он услышал, посещая замок Гёца фон Берлихингена, рыцаря ХV века по прозвищу Железная рука, о котором молодой Гёте написал прославившую его пьесу. Замок высится на крутом холме, а крутой откос от замка до самого берега засажен виноградными лозами.

Неподалеку от замка расположена пещера, в которой уже семьсот лет обитает привидение. Во времена Крестовых походов жил в замке предок Гёца, тоже Берлихинген. Была у него дочь-красавица. Знатные женихи сватались к ней, но выбрала она бедного поэта-рыцаря. Отправляясь к Гробу Господню, он сочинил для нее песню. Отец заточил непокорную дочь, но она сбежала и укрылась в пещере. Каждую ночь она появлялась в белом одеянии и пела любовную балладу, сочиненную любимым. Она пела ночь за ночью, год за годом. Слыша жалобную песню, крестьяне и лодочники затыкали уши и в страхе творили молитву.

Прошло пять лет, и крестоносец вернулся, увенчанный славой, его по-доброму принял отец его любимой. Узнав об исчезновении девушки, рыцарь стал сам не свой и решил искать смерти. Когда окрестные жители узнали о его решении, они стали просить его избавить край от напасти. По их уверению, в пещере обитал дракон, принимавший облик человека и распевавший в полночь душераздирающую песню. Незадолго до полуночи рыцарь спустился в лодке по реке, держа в руке верный лук. Он заметил белую тень у пещеры, натянул лук, прицелился и послал послушную стрелу. Тень, не прерывая песни, начала медленно клониться долу. Вынув из ушей комки шерсти, рыцарь услышал лишь последние слова знакомой песни. Увы! слишком поздно. Крестоносец отправился вновь в Святую землю и вскоре погиб.

"В народе ходит слух, будто и сейчас еще не смолкло это пение, но доподлинно известно, что в этом столетии никто не удостоился слышать его", - так недвусмысленно высказался Марк Твен о переменах, которые произошли в немецких нравах.